Мэри Бэлоу - Немного скандальный

Раздался взрыв хохота, громкие одобрительные крики, сопровождаемые более крепкими выражениями.

Сэр Рис Ньютон поднял обе руки вверх, и вновь наступила тишина.

– Я не знаю подоплеку всего этого, – произнес он, – но мне кажется, кто-то сильно ненавидит маркиза и решил ему насолить. А вам должно быть стыдно, Гарнетт, за то, что вы говорите всякие глупости. Теперь об этих так называемых свидетелях. Если завтра утром я их встречу, то следующую ночь они проведут в тюрьме, дожидаясь решения своей дальнейшей судьбы, к которой я могу проявить благосклонность, а могу и не проявлять. Что же касается свидетелей защиты, можете рассчитывать на то, что в следующее воскресенье за спасение вашей души будет прочитана еще одна молитва. Леди Холлмер, мэм, я извиняюсь за ту боль, которую причинили вам эти подонки своими дурацкими разглагольствованиями. Что касается вас, милорд, – он сдержанно поклонился Джошуа, – я всегда верил вашей версии случившегося в ту ночь и не изменю своего мнения. Вы честный, надежный человек. И у меня нет никаких оснований сомневаться в этом сейчас. А теперь давайте продолжать бал, если, конечно, вам не слишком испортили настроение.

– Вовсе нет, – проговорил Джошуа, после того как Хыо Гарнетт, а за ним и пять его дружков вышли за дверь. – Напротив, я считаю, что настало время отправиться в парадную столовую на ужин, хотя все мы там не поместимся. Предлагаю наполнить тарелки и где-нибудь сесть, а мы с леди Фреей Бедвин всех обойдем и со всеми поговорим. Ведь сегодняшний бал отчасти посвящен и нашей помолвке.

Однако прежде чем все устремились к двери, предвкушая вкусную трапезу, его преподобие Калвин Мор откашлялся и заговорил голосом, каким обычно читал проповеди, хотя сейчас он дрожал от гнева:

– Произошедшая только что безобразная сцена, вне всякого сомнения, отголосок контрабандистской деятельности, имевшей место в нашем районе несколько лет назад, когда Джошуа встал на сторону закона и справедливости. Хотелось бы, чтобы все знали: я приехал сюда для того, чтобы оградить свою кузину, маркизу, от грозившей ей очередной душевной травмы, а не потому, что жажду получить титул и готов ради него на все. Мне он абсолютно не нужен. Я духовное лицо, и моя жизнь меня вполне устраивает.

Вновь раздались оглушительные аплодисменты, и гости устремились к двери. Все проголодались и хотели обсудить случившееся.

Фрея удивленно вскинула брови, заметив, что у Джошуа глаза искрятся от смеха.

– Видишь, дорогуша, иногда лучше держать рот на замке, отойти в сторонку, предоставив возможность противнику лезть напролом, – заметил он.

– Именно так я поступила в бювете, верно? – бросила Фрея.

Джошуа обхватил кисть ее руки большим и указательным пальцами и кивнул:

– Если тебе так хочется, не стану возражать.

– Так вот что мистер Перри имел в виду, когда утром попросил тебя предоставить все ему, – заметила Фрея.

Джошуа улыбнулся ей:

– Как видишь, моя тетушка и Хью Гарнетт оказались никудышными противниками. Они меня разочаровали.

– Зато сплетен теперь хватит местным жителям еще на пятьдесят лет, – усмехнулась Фрея. – О том, что тут только что произошло, будут слагать легенды.

Джошуа лишь довольно хмыкнул.

Он не просил их сделать это, даже Перри. Но они все равно сделали, потому что верили ему, потому что знали его и не усомнились в нем ни на минуту. И хорошо знали Алберта. Ни один из них не поверил в то, что Джошуа является отцом сына Энн Джуэлл, хотя он никогда этого не отрицал и некоторые из них не сразу приняли ее в деревне. Они верили в него…

И теперь Джошуа просто не мог себе представить, что бросил таких преданных друзей и не хотел возвращаться в Пенхоллоу.

Во время ужина они с Фреей подходили по очереди к каждому гостю. И все было бы хорошо, но одна мысль не давала ему покоя – он обманул своих друзей. Обманул, сказав, что празднует свою помолвку. Но ведь они с Фреей не помолвлены. И им придется разбежаться в разные стороны, если он не уговорит ее изменить своего решения.

Впрочем, вряд ли ему это удастся…

После ужина, когда гости начали возвращаться в танцевальный зал, кто-то коснулся руки Джошуа. Он повернул голову. Рядом с ним стояла Частити. Лицо ее было мертвенно-бледным. Создавалось впечатление, что она держится исключительно за счет силы воли.

– Джошуа, – обратилась она к нему, – не мог бы ты пройти в библиотеку? Я уже попросила маму, Констанс, кузена Калвина и сэра Риса Ньютона пойти туда. А еще мисс Джуэлл. И вас, Фрея, тоже прошу.

Джошуа крепко сжал руку кузины.

– Не нужно, Частити! – воскликнул он. – Не делай этого!

– Нет, нужно, – отрезала Частити и, печально взглянув на него, отвернулась.

На секунду Джошуа закрыл глаза, и в этот момент ему пришло в голову, что скорее всего Частити права. Впрочем, как бы то ни было, ее теперь все равно не остановить.

– Сейчас мы узнаем, что произошло той ночью? – послышался тихий голос Фреи.

– Пойдем послушаем, – уклонился от прямого ответа Джошуа, предлагая ей руку.

– Никто не сказал вам правды, – заявила Частити, после того как все расселись, за исключением Джошуа, который встал спиной к окну, и ее самой. Она облокотилась о край стола, словно боясь упасть. – Никто!

– Я так и понял, леди Частити, – заметил сэр Рис Ньютон. – Прошу вас, не расстраивайтесь. Хью Гарнетт – человек пренеприятнейший, да и эти его дружки ему под стать. Не думайте, что я не знал об их контрабандных делишках, которые они проворачивали несколько лет назад, но тогда я просто молчал. Те же, кто поддержал лорда Холлмера, конечно, дали ложные показания, это совершенно очевидно. Но они знают его светлость, доверяют ему и, очевидно, решили во что бы то ни стало его защитить. Я притворился, будто ничего особенного не произошло. Танцевал, смеялся, шутил, в общем, веселился от души в компании моих соседей.

– Наверное, все дело в том, что все всегда любили Джошуа, – с горечью произнесла маркиза. На секунду маска добродушия, казалось, приклеенная к ее лицу, спала. – Все верили каждому его слову. Никто – даже мой муж – не настаивал на проведении дальнейшего расследования случившегося той ночью. Алберт отправился к Джошуа, намереваясь предъявить ему обвинение в распущенности и совращении наших слуг, и погиб. Джошуа последним видел его живым. Неужели это не подозрительно? Неужели ни у кого не возникло сомнения в его невиновности?

– Я знаю, что все лгут! – заявила Частити звонким голосом, отчеканивая каждое слово. – Ведь никто ничего не видел, все сидели по домам и понятия не имеют о том, что произошло между Джошуа и Албертом. За исключением меня.

Боже правый! Джошуа изумленно уставился на нее. Все остальные тоже.

– Я видела, что произошло, – повторила Частити. – Только я.

– И я тоже, Частити, – тихо произнесла Энн Джуэлл. – Я была с вами.

Частити нахмурилась, однако возражать не стала.

– Я пошла в деревню, потому что знала, что Алберт собирается поговорить с Джошуа. Сначала отправилась к дому мисс Джуэлл, и мы вдвоем пошли к Джошуа. Там узнали, что они с Албертом взяли лодку и вышли в море. Мы отправились на пристань и стали их ждать. Небо затянули тучи, ветер усиливался. Вокруг не было ни души. Я взяла с собой ружье.

– Что?!

Маркиза в изнеможении откинулась на стуле, но никто не обратил на нее внимания, и она решила не изображать обморок.

– Мы присели у одной из лодок, пытаясь укрыться за ней от ветра, когда увидели, что Джошуа возвращается, – продолжала Частити. – Он сидел на веслах, и лодка приближалась к берегу. Сначала мы думали, что Алберта с ним нет, но потом заметили, что он плывет рядом с лодкой. Когда они добрались до мелководья, Джошуа снова поплыл на лодке в море, а Алберт направился к берегу.

– Спасибо, Часс, – решительно проговорил Джошуа, делая шаг вперед. – Больше говорить ничего не следует. Твои слова подтверждают то, что я уже сказал. Может быть, мы…

Поднявшись со стула, Фрея подошла к нему и положила руку ему на руку.

– Но мы должны узнать, что случилось с Албертом, – возразил Калвин, – если он благополучно выбрался на берег.

– Я нацелила на него ружье и сказала, что не выпущу его из воды, – проговорила Частити. – Сказала, что он будет замерзать в воде до тех пор, пока не пообещает, что пойдет к папе и признается ему во всем, а потом уедет из Пенхоллоу и никогда больше сюда не вернется.

– О, Часс… – прошептала Констанс. Она перевела полный боли взгляд на Энн Джуэлл. – Значит, это Алберт отец вашего сына? Впрочем, я всегда так думала, просто не хотелось в это верить, как и в то, что Джошуа его отец.

– Мерзкая девчонка! – выкрикнула маркиза, с яростью глядя на Частити. – Никогда этому не поверю! Никогда! И даже если эта… эта девка так говорит, она лжет! И Джошуа лжет. Но даже будь это правдой, как ты могла угрожать ружьем родному брату, близкому тебе по крови человеку, только потому, что он развлекался с женщиной с ее же согласия? Она постоянно строила ему глазки, пыталась соблазнить. Да-да, мисс! Не думайте, что я ничего не замечала!

– Но никакой пули в теле обнаружено не было, – заметил сэр Рис. – Ваш брат утонул, леди Частити.

– Он смеялся надо мной. Заявил, что не собирается выходить на берег, хочет еще поплавать в такую чудесную ночь. И он снова вошел в воду и уплыл. – Она закрыла лицо руками. – Если кто-то и убил его, то это сделала я.

Вскочив, Констанс подбежала к ней, обняла, прижала к себе. На мгновение прильнув к ней, Частити стала осторожно высвобождаться из ее объятий.

– Я пригрозила убить его не из-за мисс Джуэлл, хотя и за это его следовало как следует наказать. Но мисс Джуэлл стала его жертвой только потому, что намеренно уводила из детской в классную комнату.

– Ха! Вот видите! – торжествующе воскликнула маркиза.