Ага! Эта особа прибыла сюда с намерением выдать замуж свою дочь за племянника и таким образом обеспечить себе место в его доме, догадалась Фрея. Она более, внимательно взглянула на леди Констанс Мор, после чего перевела взгляд на маркиза. Он пристально смотрел на нее, поджав губы, и глаза его искрились смехом. Похоже, он понял, что она правильно оценила ситуацию.

– Мы остановились в гостинице «Уайт-Харт», – ответила маркиза на вопрос леди Холт-Бэррон. – Мне сказали, что она самая лучшая.

– Холлмер, – вмешался в разговор граф, – разрешите выразить вам благодарность за то, что после вчерашней прогулки верхом вы доставили леди Фрею домой, к леди Холт-Бэррон, целой и невредимой. Признаться, я очень беспокоился за нее, когда вы увели ее от нашей компании и галопом помчались с ней по полю. Но слава Богу, все закончилось благополучно.

Фрея почувствовала раздражение, и в то же время ей стало смешно.

Маркиз изумленно вскинул брови.

– На самом деле, Уиллетт, – проговорил он, – к моему величайшему стыду, должен признаться, леди Фрея выиграла состязание, обогнав меня на целую голову. Так что можно сказать, это она доставила меня домой целым и невредимым, за что я ей чрезвычайно признателен.

– Слава Богу, я узнала об этом состязании уже после того, как оно закончилось, – проговорила леди Холт-Бэррон, обмахиваясь льняной салфеткой. – Что бы я сказала герцогу Быокаслу, брату леди Фреи, если бы она упала с лошади и разбилась?

– И не говорите, мэм, – возбужденно подхватила маркиза. Похоже, достопочтенная особа пребывала на грани истерики либо делала вид, что пребывает. – Конные состязания чрезвычайно опасны, особенно для дамы. Надеюсь, ты никогда не станешь заставлять Констанс мчаться галопом по полю, не правда ли, дорогой Джошуа?

Голос ее прозвучал не слишком громко, однако глаза так и впились во Фрею, взгляд их, казалось, пронзил ее насквозь. Фрея вскинула брови, приняв свойственный ей надменный вид.

«Боже правый, – подумала она, – меня предупреждают. Как это забавно!»

Маркиза Холлмер, решила она, привыкла поступать по-своему и добиваться желаемого всеми доступными ей средствами. Не слишком-то приятно иметь такую мать или тетку. Интересно, удастся ли ей женить маркиза на своей дочери?

Группа, состоявшая из маркиза, его тетушки и ее дочери, перешла к следующему столику.

– Маркиза – необыкновенно благовоспитанная дама, – одобрительно заметила леди Холт-Бэррон.

– И как это похвально, что она проделала такой дальний путь из Корнуолла, чтобы засвидетельствовать свое почтение племяннику, унаследовавшему титул после смерти ее покойного мужа, – заметил граф. – Было бы весьма любезно с его стороны предложить кузине руку и сердце.

Фрея встретилась взглядом с Шарлоттой, сидевшей напротив нее. Подруга слегка улыбнулась. Вчера, после того как Фрея вернулась с конной прогулки домой, Шарлотта пожелала узнать, что случилось. Не вдаваясь в подробности, Фрея произнесла три слова:

– Он меня поцеловал.

Шарлотта порывисто прижала руки к груди. Глаза ее заискрились от смеха.

– Я так и знала! – воскликнула она. – С того момента, как вы поскандалили в бювете, я чувствовала, что вы симпатизируете друг другу. А теперь вдобавок он тебя поцеловал.

– И я поцеловала его, – честно призналась Фрея. – Но это ничего не значит, Шарлотта. Позже мы оба пришли к такому выводу.

Шарлотта лишь хмыкнула и помчалась наверх переодеваться.

* * *

Утром лил сильный дождь, и бабушка решила не выходить из дома, однако Джошуа при всем желании не мог последовать ее примеру. Он отправился в «Уайт-Харт» за тетушкой и кузиной, отвез их в бювет, где представил тем немногочисленным великосветским дамам, которые не побоялись непогоды. Среди них были миссис Ламбард и ее дочь, приветствовавшие вновь прибывших с восторгом, граничащим с подобострастием. После этого Джошуа отвел их обратно в гостиницу, позавтракал вместе с ними, после чего они вместе отправились по магазинам на Миллсом-стрит, откуда вернулись в гостиницу два часа спустя, так ничего и не купив. Цены показались тетушке непомерно высокими. Прежде чем наконец-то отправиться к бабушке, о чем Джошуа втайне мечтал, он был вынужден пообедать вместе со своими родственницами, пообещав заехать за ними и сопроводить в верхние комнаты выпить чаю.

После этого, хотя Джошуа было бы гораздо удобнее завезти их в «Уайт-Харт» и вернуться на Грейт-Палтни-стрит в карете вместе с бабушкой, ему пришлось принять приглашение тетушки зайти к ней в номер, поскольку успевшая ему уже порядком надоесть дама заявила, что ей непременно нужно обсудить с ним одно дело. Пришлось бабушке возвращаться домой в одиночестве.

Так что день для Джошуа выдался хуже некуда. Тетушка всегда была деспотичной особой и держала всех домочадцев в ежовых рукавицах, но больше всех третировала племянника, которого привезли в Пенхоллоу, когда ему исполнилось всего шесть лет. Он только что потерял обоих родителей – мать и отец умерли от лихорадки один за другим с перерывом в три дня, о чем Джошуа узнал гораздо позже. Он чувствовал себя глубоко несчастным и не понимал, что происходит и зачем его привезли к тетке. С годами стал понимать, что ее ненависть к нему объясняется тем, что из четверых детей, которых она произвела на свет, был всего один мальчик. Алберт являлся наследником, однако Джошуа, как говорится, оставался в запасе.

Двоюродные братья никогда не любили друг друга. Алберт, более тщедушный, более слабый, на год моложе Джошуа, постоянно хвастался тем, что имеет перед кузеном одно огромное преимущество – он должен унаследовать титул маркиза, – и пришел в ярость, узнав, что Джошуа это нисколько не интересует.

Для Джошуа было тяжким испытанием провести в обществе тетушки целый день, сопровождать ее с Констанс по Бату, представляя всем тем, кто занимал в городе сколь-нибудь значимое положение, на каждом шагу выслушивая ее комплименты и жалобы. Но не мог же он бросить незваных гостей! Ведь они приехали в город с единственной целью – повидать его. Кроме того, он не стал бы избегать Констанс, потом что она всегда ему нравилась.

Интересно, как долго они собираются пробыть в городе и сколько времени правила приличия предписывают ему ходить перед ними на задних лапках? В конце концов, есть еще Ламбарды, с которыми они могли бы пообщаться, подумал Джошуа.

Как только они приехали в «Уайт-Харт», поднялись в гостиную и горничная унесла шляпку, перчатки и накидку тетушки, та опустилась в кресло.

– Я так устала, – пожаловалась она, пока Джошуа размышлял над тем, какое у нее к нему дело. – Да и ты, Констанс, любовь моя, наверняка едва держишься на ногах. Пойди к себе, приляг на часок. Думаю, Джошуа нас простит. – Но, мама… – начала было Констанс, но та перебила ее, не дав и слова сказать:

– Ты устала. Иди и ляг.

Констанс послушно направилась к двери, и Джошуа сочувственно улыбнулся ей вслед.

– Полагаю, вам тоже хочется отдохнуть, тетушка, так что я пойду, – с надеждой проговорил он, однако она указала рукой на кресло.

– Сядь, – приказала она. – Много времени прошло с тех пор, как я видела тебя в последний раз. Ты теперь маркиз Холлмер и, должно быть, очень счастлив. Полагаю, ты всегда хотел носить этот титул.

Джошуа не стал ее разубеждать. Какой смысл? Он сел в кресло и закинул ногу на ногу.

– Ты превратился в красавца мужчину, Джошуа, – проговорила тетушка, неодобрительно глядя на него. – А твой титул и состояние делают тебя вдвойне завидным женихом. Тебя прекрасно принимают в Бате, как я успела заметить, и я этому рада.

Однако в голосе ее особой радости не чувствовалось.

– В Бате всех хорошо принимают, тетушка, – улыбнулся Джошуа. – Он сейчас не считается таким модным курортом, как раньше, особенно среди молодежи, так что всех здесь встречают с распростертыми объятиями.

– Что ж, по крайней мере тут есть молодые девушки, – проговорила тетушка. – Сестры Дарвин, например. Такие приятные девицы.

– Совершенно верно, – согласился Джошуа. – Но я с трудом их различаю, хотя они и не близнецы.

– И мисс Холт-Бэррон очень хороша собой, – гнула свое тетушка.

– Да, довольно мила, и при этом всегда приветлива и любезна, – подхватил Джошуа. – По-моему, она помолвлена с мистером Фредериком Уиткрофтом, сыном виконта Митчелла.

– Вот как? Что ж, самые красивые девицы всегда самые шустрые. Вот уж чем леди Фрея Бедвин не отличается, так это красотой. – В голосе тетушки прозвучали едва заметные резкие нотки.

Джошуа поджал губы.

– Пусть она и сестра герцога, герцога Бьюкасла, насколько я помню? – продолжала тетушка. – Однако титул еще не делает ее завидной невестой. Ведь ей, должно быть, уже двадцать пять, а то и двадцать шесть, но она, к сожалению, ужасно некрасива, если не сказать уродлива. Один нос чего стоит.

Джошуа подумал, что нос у леди Фреи очень симпатичный, а волосы просто роскошные, особенно когда развеваются на ветру.

– А я слышал, что ее считают хорошенькой, – возразил он.

– По доброте душевной уродин всегда называют хорошенькими, – заметила тетушка. – Ты катался с ней вчера верхом, Джошуа, не так ли? Не кажется ли тебе, что это несколько неприлично?

– Мы поехали кататься верхом ввосьмером, – пояснил маркиз, внутренне усмехаясь. Как обычно, тетушка нутром учуяла что-то неладное и решила выяснить что к чему, – а галопом скакали вдвоем, поскольку ни леди Фрею Бедвин, ни меня не устраивал тот темп, который задали остальные. Она оказалась отличной наездницей.

– Поскольку я лучше тебя знаю жизнь, Джошуа, – ласково проговорила тетушка, – считаю своим долгом предупредить тебя о том, что некрасивые старые девы способны пускаться на хитрость, когда им не удается заманить завидного жениха в свои сети обычным способом. Леди Фрея Бедвин может заявить, что ты ее скомпрометировал, и тебе придется сделать ей предложение.