— Мне нравится, как вы сердитесь. — Эмилия лукаво улыбнулась.
Но он нашел ответ получше.
— А мне нравитесь вы. — Он склонился к ней, черные волосы упали на лоб. — Бывают женщины красивые, но внешность — еще не все, если мы говорим о личности. Бывают женщины очаровательные, бывают — остроумные, бывают — умные. Но так редко можно встретить ту, которая соединяет в себе все эти качества.
— Какой чудесный комплимент, — тихо сказала она.
— Не благодарите меня. Наша жизнь была бы куда проще, если бы я смог перестать о вас думать.
Эмилия надеялась, что все не так уж страшно, однако мысль об отце ее тоже тревожила.
— Я не хочу войны. Позвольте мне самой убедить отца. Тетя Софи придумает, как это сделать.
— Я не собираюсь прятаться за спиной вашей тети. — Прекрасное лицо Алекса чуть нахмурилось. — Или за вашей спиной. Это не нравоучение, не обычная самоуверенность мужчины. Я хочу поговорить с ним — честно и открыто. Во-первых, лично я с ним не ссорился. То, что поссорило наши семьи, осталось в прошлом. Впрочем, подозреваю, не столь далеком прошлом, чтобы можно было обо всем забыть. Но наших судеб это уже не касается.
— Неужели все так просто? — Эмилия обняла его за шею, привлекая к себе, чтобы поцеловать. — Если вы говорите, что так и есть, я вам верю.
Ее восхищала собственная власть над этим сильным, огромным мужчиной. Рядом с ним она была совсем крошкой, однако он легко уступил, принимая поцелуй. Алекс прошептал:
— Нет. Не так уж просто.
И поцеловал ее в ответ. Более того, Эмилия почувствовала, как его плоть снова восстает. Страстный поцелуй вырвал у нее вздох, а потом и вскрик — когда он вдруг снова накрыл ее своим телом.
— Алекс!
— Наши семьи ненавидят друг друга, — напомнил он, лаская губами ее шею.
— Я знаю. — Конечно, Эмилия знала. Она видела лицо отца после того, как танцевала с Алексом на том вечере. Потом последовал суровый приговор — держаться подальше от сына герцога Беркли. Она ничего не забыла, но ведь ослушалась самым непочтительным образом! Потому что лежать в постели, сплетясь в любовном объятии с Алексом, вовсе не означало послушание отцовской воле.
— Нас ждет сопротивление по всем фронтам. — Он куснул ее за мочку уха.
— Да. — Она запрокинула голову, подставляя его губам ямку между ключиц. Было то скреплением договора или знаком согласия? Трудно сказать.
— Похоже, вас это мало заботит. — Он послушно лизнул то место, где билась жилка.
— Сейчас — нет. Может быть, утром я стану более практичной. — Она восхищенно гладила могучие мускулы его плеча.
— Значит, у нас еще несколько благословенных часов, чтобы не вспоминать о неприятностях.
Действительно благословенных, решила Эмилия, когда он начал целовать ее грудь, и слово «часы» приобрело новый, чудесный смысл. Действительно, слуги вставали рано, однако Алекс проник в кабинет отца задолго до полуночи. Когда он раздвинул ей ноги, она закрыла глаза, уступая его настойчивости. Теперь, зная, чего он хочет, Эмилия сосредоточилась на ощущениях каждого медленного удара. Томительная игра — внутрь до отказа и отступление; твердость и мягкая податливость, слияние мужского и женского. Эмилия дрожала от предвкушения. Иногда ей случалось видеть, как женщины перешептываются, закрыв ладонью рот, и обмениваются многозначительными взглядами, когда мимо проходит кто-то из мужчин. Кажется, теперь она понимала почему.
Неудивительно, что никто не решался просвещать молодых незамужних девушек. В простых словах этого не объяснишь.
— Вот так. — Алекс обхватил ладонями ее ягодицы и приподнял навстречу следующей атаке. Черные ресницы прикрывали его глаза.
Именно так — и это было все, что она успела подумать, чувствуя, как раскаляется добела сам воздух, знаменуя приближение исступленного экстаза. Должно быть, Алекс понял ее состояние, может быть, знал эти признаки по опыту — об этом ей сейчас думать совсем не хотелось — и повиновался ей с радостью, чуть изменив угол. И тогда…
Ударила молния, и Эмилия словно перестала существовать. Мир со всеми его тревогами исчез, разлетелся на обломки, уступив место всепоглощающему наслаждению, и она слилась с любимым. Сотрясать в сладкой агонии, потрясенная всей душой.
Тихо зарычав, он ринулся вперед.
Тяжело дыша, мокрые от пота, они лежали, раскинувшись поперек постели. Потом, перевернувшись на бок, он схватил ее в объятия. Чувство утомления было необычайно приятным. Тело Эмилии сделалось вялым и слабым, а улыбка сонной. Голова опустилась на плечо Алекса. Когда же сердце наконец замедлит этот безумный ритм? Она вдохнула запах мужского пота и почувствовала, как губы Алекса касаются ее разметавшихся в беспорядке волос.
— Мне жаль, что вы не получили того, зачем приходили, — проговорила она, запоздало припоминая, что Алекс явился в их дом за неким загадочным предметом. По правде говоря, в письменном столе отца не обнаружилось ровным счетом ничего, что хоть как-то могло бы заинтересовать семейство Сент-Джеймс, а она искала очень-очень тщательно.
— Напротив. Думаю, я нашел именно то, что искал, — невозмутимо ответил он. — А теперь засыпайте, моя любимая, потому что время позднее, а я заставил вас бодрствовать непростительно долго.
Она бы возразила, останься у нее силы. Пришлось согласиться, тем более что она уже и так была в полудреме.
«Я любимая!» Сон уносил Эмилию к другим берегам, где царили мир и покой.
Теплое молоко помогало, но по опыту Софии бренди был гораздо лучше. Этот фокус подсказал ей однажды Уильям, и результат оказался превосходным. С тех пор София частенько выпивала малую толику перед сном или тогда, когда просыпалась ночью и не могла снова заснуть. София шла по пустым коридорам, освещая путь свечой и проклиная деревенские сквозняки каждый раз, когда жалкая свеча гасла. Кабинет зятя был на первом этаже, и она осторожно спустилась по ступенькам.
Ее халат был слегка перехвачен поясом, и ночной чепец, вероятно, съехал набок после того, как она добрый час вертелась в постели, пытаясь заснуть.
Стивен наверняка держал в кабинете крепкие напитки. Так поступали почти все знакомые ей мужчины. Лорд Хатауэй мог сколько угодно напускать на себя холодный и отстраненный вид, но он был типичным английским мужчиной. В крайнем случае она составит компанию Эмилии.
Дверь со скрипом отворилась. Запах табака, едва уловимый! Держа свечу в высоко поднятой руке, София вошла в кабинет. Мерцающий свет выхватил из темноты высокие книжные шкафы, забитые томами, камин, в котором еще тлели несколько угольков, заваленный бумагами стол и… ага, поблескивающий хрустальными гранями стакан и бутылку в уголке возле окна. София направилась к столику, налила щедрую порцию и сделала неторопливый глоток. Наверное, Эмилии надоело нести ночное дежурство и она отправилась спать.
А потом она заметила на полу комок бледно-голубого шелка.
Опустив стакан, София уставилась на брошенный пеньюар. Он был возле письменного стола, вот почему она не заметила его сразу. Зачем, Бога ради, Эмилии вздумалось снимать его в такую прохладную ночь и беспечно бросать на пол?
Дверная ручка повернулась, мягко щелкнув. Затаив дыхание, София смотрела, как в кабинет входит высокий мужчина. Он застыл на полпути как вкопанный при виде свечи на столе и пробормотал что-то сквозь зубы — она не разобрала слов. Ошибки быть не могло. Александр Сент-Джеймс с его черными как смоль взъерошенными волосами! К тому же без сюртука и без сапог, потому что первый висел, переброшенный через плечо, будто Алекс одевался в спешке, а вторые он держал в руке. Даже рубашка была застегнута лишь наполовину.
Вдруг сброшенный на пол пеньюар перестал быть загадкой. В конце концов, Софии уже довелось видеть их в объятиях друг друга. И это она посоветовала племяннице приехать в поместье в надежде, что Сент-Джеймс вздувает нанести сюда визит. София прочистила горло.
— Добрый вечер, милорд. Или доброе утро?
— Леди Маккей! — Он учтиво поклонился, что выглядело довольно забавно, учитывая, что он был полураздет. — Почему меня не удивляет ваше присутствие? Позвольте, я отвечу на собственный вопрос. Заблудившиеся особы женского пола, кажется, вырастают на моем пути, словно из-под земли. Особенно когда я пытаюсь соблюсти осторожность.
— Я не могла заснуть. — София не могла взять в толк, с чего бы ей оправдываться. Оттого разве, что ее застигли на месте преступления со стаканом бренди в руке? В конце концов, у нее больше прав находиться тут, чем у него. Хотя она искренне сомневалась, что ее надутый зять одобрил бы распитие ею спиртных напитков в его кабинете!
Улыбнувшись, Александр Сент-Джеймс сухо сказал:
— Кажется, глоток спиртного перед сном творит чудеса.
— Где Эмилия?
— Заснула.
Заснула. А он стоит здесь, босиком, с распахнутой на груди рубахой, без сюртука. Ясно, что он не заявился в их дом в подобном виде. Вот он, тот самый случай, что зовется «берегись собственных желаний»! Она хотела, чтобы у Эмилии появился шанс поговорить с возлюбленным. Однако дело, похоже, зашло гораздо дальше разговоров.
О Боже!
— Не возражаете, если я тоже выпью? — Он кивнул в сторону графина.
— Полагаю, в сложившихся обстоятельствах глоток чего-нибудь покрепче явно не помешает. — Отставив свой стакан, она налила порцию Алексу. — Догадываюсь, что вы обнаружили Эмилию здесь, в кабинете, и это отвлекло вас от первоначальной цели? — София протянула ему напиток.
— Она умеет отвлекать. — Алекс принял стакан, сделал порядочный глоток и одарил ее загадочным взглядом. — Кажется, миледи, вас не испугало ни мое появление, ни ситуация в целом.
— Уверяю вас — полуодетый мужчина, который знает, что моя племянница спит, является для меня достаточным потрясением.
"Немного скандала" отзывы
Отзывы читателей о книге "Немного скандала". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Немного скандала" друзьям в соцсетях.