Мэри Бэлоу - Немного порочный

– Да.

– Так же, как и в вашем случае.

Девушка резко обернулась.

– Так вы все-таки верите, что я виновна! – воскликнула она. – Пожалуйста, позвольте мне сойти, позвольте мне сойти!

– Я придерживаюсь мнения, – невозмутимо проговорил он, – что иногда улики могут лгать. Это, очевидно, и произошло в вашем случае.

Джудит внимательно посмотрела на своего спутника.

– Значит, вы считаете, что Брануэлл может быть непричастен к краже? – недоверчиво переспросила она.

– Кто еще мог взять драгоценности? – вслух размышлял Рэнналф. – У кого, кроме вас двоих, могли быть мотивы?

– Ни у кого, – нахмурившись, пробормотала Джудит. – Или, с другой стороны, у любого, кого прельщает идея быстрого обогащения.

– Точно, – одобрительно кивнул Рэнналф. – Теперь мы можем ограничить круг наших поисков девятью десятыми населения Англии. У кого были причины насолить вам и вашему брату?

– Ни у кого. – Морщины па лбу девушки стали глубже от напряженной работы мысли. – Все любят Брануэлла за его очарование и добрый нрав. Что касается меня, то никто…

– Но вы хотя бы допускаете возможность, что кто-то может желать вам зла? – быстро спросил Рэнналф, заметив, как расширились глаза девушки.

– Хорэс? – Эта мысль показалась Джудит невероятно привлекательной, поскольку снимала вину с Брануэлла.

– Он точно затаил зло на меня, – напомнил ей лорд.

Джудит, однако, не могла принять эту версию только потому, что ей хотелось в нее поверить. Правда, появление в ее комнате мешочка и сережки объяснялось гораздо проще, если считать вором Хорэса.

– В любом случае я должна найти Брануэлла, – решительно произнесла она, – хотя бы для того, чтобы предупредить его. Я обязана выяснить правду.

– Да, – согласился Рэнналф, – обязана. Когда ты в последний раз ела? – Он снова незаметно перешел на ты.

– Сегодня утром, – поспешно ответила она. – Я не голодна.

– Лгунья! Клер Кемпбелл уже пыталась одурачить меня. Знаешь, если ты такая гордая, можешь голодать. Тебе удалось поспать прошлой ночью?

Она отрицательно покачала головой.

– Это доказывает, – заметил Рэнналф, – что если бы я сейчас встретил тебя впервые, то мог бы ошибочно принять за дурнушку.

Девушка против воли рассмеялась, но гут же зажала рот рукой и сделала несколько глубоких вдохов, превозмогая тошноту.

Одной рукой лорд ослабил ленты шляпки у нее под подбородком, снял ее – это была та самая шляпка, которую он когда-то подарил ей, – и неловко завязал бант, прикрепив ее к седлу. Наконец он прижал девушку к себе и опустил ее голову себе на плечо.

– Больше я не хочу слышать ни одного слова, пока не подыщу приличный на вид трактир, где смогу тебя накормить, – сказал он.

Внезапно Джудит почувствовала себя очень усталой. Она расслабилась, ощущая стальные мышцы его плеча и груди, слыша аромат одеколона, который делал его обладателя таким неповторимым, а его голова и шляпа защищали ее от палящих солнечных лучей. Девушка погрузилась в блаженный полусон, воображая себя то лежащей на дне лодки Рэнналфа-викинга, который стоит у руля, загораживая солнце мощным торсом, то стоящей рядом с ним на вершине скалы, глядя, как развевается на ветру его шотландская туника, и зная, что он готов принять вызов любого воина, осмелившегося вторгнуться на его берега и в одиночку покорить его.

Джудит могла бы подумать, что спит и видит сон, если бы ей не удавалось так легко менять содержание грез в зависимости от своего желания.

Ей хотелось верить в любимого мужчину, как в вечного сказочного героя.

Рэнналф намеренно проехал мимо одного трактира, потому что девушка мирно спала у него на плече. Хороший сон был едва ли не важнее для нее, чем обильный обед. Остановившись в следующем трактире, он настоял, чтобы Джудит съела все до последней крошки.

День близился к вечеру. Добраться до Лондона засветло не представлялось возможным. Лорд подумывал нанять карету и доехать до Рингвуд-Мэнора в Оксфордшире. Эйдан как-то раз сказал ему, находясь в Лондоне в ожидании приказа об отставке и возвращения домой: к жене, что Ева не может отказать ни одному обездоленному человеку. Всякий раз у нее находилась для несчастных какая-нибудь работа. Она позаботится о Джудит, даже если Эйдан заартачится и отнесется к девушке с недоверием. Возможно, невестке удастся хоть немного утешить девушку.

Конечно, ни о каком спокойствии речи быть не может до тех пор, пока она не найдет своего брата и не убедится, что он не имеет отношения к пропаже бабушкиных драгоценностей. И потом, необходимо отыскать драгоценности и настоящего вора, с тем чтобы брат и сестра Лоу были оправданы.

– Нам пора ехать, – сказала Джудит, положив вилку и нож на пустую тарелку. – Во сколько мы будем в Лондоне? Как вы думаете, Брануэлл окажется у себя дома?

– Джудит, – мягко проговорил лорд, – ты чуть не падаешь с ног от усталости.

– Я должна найти его, – твердо сказала девушка, – раньше, чем он избавится от украшений, если, конечно, они у него.

– Сегодня мы не поедем в Лондон, – спокойно ответил Рэнналф. – Даже если бы мы туда приехали, – продолжал он, – ты не смогла бы ничего предпринять. Ты спишь на ходу. Не знаю, как мне удалось довезти тебя сюда.

– У меня до сих пор такое чувство, – призналась Джудит, – что я вот-вот проснусь и пойму, что все это лишь дурной сои. Все, я имею в виду, выходки Брануэлла, письмо от тетушки, в котором она приглашает кого-нибудь из нас пожить в Харвуде, все, что произошло в последнее время.

Включая то, что случилось во время путешествия? С минуту Рэнналф молча смотрел на нее. Разве может быть такое, что взаимное притяжение, заставившее его поверить в то, что она согласится стать его женой, возникло между ними лишь вчера? – Нам лучше провести ночь здесь, – сказал он. – Ты сможешь как следует отдохнуть и назавтра со свежими силами отправиться в путь.

Закрыв лицо руками, Джудит покачала головой. Когда она снова взглянула на лорда, в глазах ее читались усталость и покорность.

– Зачем вы приехали за мной? – спросила она. Рэнналф поджал губы.

– Возможно, после вчерашних событий в библиотеке, – начал он, – я рад был представившейся возможности пореже навещать Харвуд-Грейндж и мисс Эффингем. Может быть, мне надоело так долго находиться в деревне. А может, мне не понравилась мысль, что за вами будет гнаться только один Хорэс Эффингем.

– Хорэс преследует меня?

– Со мной вы в безопасности, – успокоил девушку лорд, – но я бы предпочел, чтобы вы провели эту ночь в одной комнате со мной. Повторяю, со мной вам нечего опасаться. Я не собираюсь насиловать вас.

– Вы никогда и не пытались. – Девушка устало посмотрела на него. – Я слишком устала, чтобы встать со стула. Можно я останусь здесь на ночь? – На лице Джудит появилась слабая улыбка.

Выйдя из– за стола, Рэнналф отправился на поиски хозяина. Заказав номер на имя мистера и миссис Бедард, он вернулся в обеденный зал, где застал Джудит по-прежнему сидящей за столом, опершись локтями о столешницу и подперев подбородок ладонью.

– Пошли. – Положив ладонь ей на спину, он почувствовал, как напряжены ее мышцы. В другую руку он взял ее саквояж.

Джудит без звука встала и проследовала за ним вверх по лестнице в комнату, на которую он ей указал.

– Горячую воду сейчас принесут, – сказал Рэнналф. – У тебя есть все необходимое?

Она кивнула.

– Спи, – скомандовал он, – а я посижу внизу, чтобы тебя не беспокоить. Когда вернусь, лягу спать па полу.

Девушка посмотрела вниз, на голые доски пола.

– В этом нет необходимости, – прошептала она.

Рэнналф придерживался иного мнения на этот счет. Он ни разу в жизни не принуждал женщину к близости. Ему всегда удавалось держать под контролем свою страсть. Правда, всему есть пределы. Несмотря на то, что Джудит была растрепанной и платье ее запылилось, в его глазах она была по-прежнему желанна.

– Спи, – повторил он, – и ни о чем не беспокойся. Конечно, это проще сказать, чем сделать, признал Рэнналф, закрыв за собой дверь спальни и начав спускаться вниз по лестнице. Оказавшись в баре, он выбрал себе местечко, с которого удобно было наблюдать за конюшней. Даже если им удастся найти ее брата и он будет отрицать свою вину, – в чем Рэнналф не сомневался, – и даже если сестра поверит ему, придется подумать, как доказать их невиновность всем остальным. Но даже при условии, что это будет сделано, Брануэлл Лоу все равно останется шалопаем, по уши погрязшим в долгах, грозящих его семье полным разорением.

Рэнналф попытался представить, во сколько обходилось бы его праздное времяпровождение семье, не будь у него собственных средств для финансирования пагубных страстей. Следовало признаться, этот вопрос смутил его.

Джудит вымылась с головы до ног горячей водой с мылом и облачилась в ночную рубашку, которую успела захватить вместе с чистым платьем и несколькими нижними сорочками. Она улеглась в постель, не чуя под собой ног от усталости, уверенная, что заснет мертвым сном, как только ее голова коснется подушки.

Этого не произошло.

Тысячи мыслей, одна другой печальнее, роились у нес в голове, не давая покоя. Целых два часа она ворочалась в постели, зажмурившись от дневного света и заткнув уши от шума оживленного почтового трактира. Она чуть не плакала от усталости и желания обрести мгновенное забытье, когда наконец решительно отбросила одеяло и встала. Откинув волосы назад, она подошла к окну и остановилась, сложив на груди руки. На улице темнело. Если бы они продолжили путь, то сейчас были бы на два часа ближе к Лондону.

Бран, думала она, где ты, Бран?

Неужели он украл драгоценности? Вдруг он, плюс ко всему остальному, еще и вор? Удастся ли ей спасти его? Или вся эта поездка окажется безрезультатной?

Если это был Брануэлл, зачем он спрятал бархатный мешочек у нее в комнате? У Хорзса же было гораздо больше причин совершить подобный поступок. Но как она сможет доказать это?