Соня уже ждала меня в раздевалке, когда я спустилась вниз и собиралась идти в крыло для первых классов. Как я и предполагала, сестра была полна впечатлений и горела желанием поделиться ими со всем миром. Я была настолько расстроена, что слушала сестренку в пол уха, хорошо еще, что та, как глухарь на току, не слышала и не видела ничего, в том числе и моей кислой физиономии. Едва переступив через порог квартиры, Соня прямо в куртке бросилась на кухню, чтобы поведать о своих эмоциях маме, а я тихонько прошмыгнула в свою комнату.


В нашей квартире было множество икон, некоторые остались еще от прабабушки и пережили революцию, блокаду и перестройку. Мне с детства нравилась образ Казанской Божьей Матери – эта была крестильная икона бабушки, которую та полжизни прятала под полом тех квартир, в которых ей приходилось жить. Маленький, потемневший от времени образ стоял в моей комнате, сколько я себя помнила, а лет с шести я сама зажигала подле него лампаду, которая могла гореть всю ночь, напоминая о том, что Господь оберегает нас в любое время дня и ночи, нужно только открыть ему свое сердце.


Я зажгла лампадку и, встав на колени, начала молиться. В такие минуты, как сейчас, я не читала выученные с детства молитвы, а говорила своими словами, стараясь, чтобы они исходили из самых глубин души. Я просила Господа о том, чтобы он простил мне мои грехи и дал сил исправиться. Я страстно молила о том, чтобы Бог защитил всех несправедливо угнетенных, дал утешение страждущим и укрепил их веру. С каждым произнесенным полушепотом словом я все больше убеждалась в том, что Господь меня слышит и обязательно поможет, ведь он бесконечно добр ко всем своим детям. Под конец я решила отдельно попросить за новеньких, но вдруг столкнулась с одной, казалось бы, неразрешимой проблемой.


- Господи, защити от всякого зла рабу Твою Анну и рабу…


Разве Алиса – православное имя? Я никогда не слышала о такой святой, значит ли это, что у девочки нет покровителя? Да нет, быть не может… Нужно посмотреть в церковном календаре или спросить у батюшки. Точно, завтра же выходной, мы как раз идем в воскресную школу, там я и спрошу. А пока что оставалось только надеяться на всеведение Господа и на то, что он понял, кого конкретно я имела в виду в своих молитвах.



Все любят "Винкс" или Игрушки для взрослых



- Отец Евгений, благословите.


Я подошла к батюшке, сложив ладони. Тот выполнил мою просьбу, я поцеловала перекрестившую меня руку и, выпрямившись, встретилась глазами с внимательным взглядом живых карих глаз.


- Ну, Танюша, как год учебный год начался?


Отец Евгений выглядел уставшим. Говорили, что он в последнее время часто болел, настоятель нашего храма даже предлагал отменить ему послушание вести беседы с прихожанами в воскресной школе, но тот не согласился. Верующие очень любили отца Евгения и просили Господа, чтобы он скорее выздоровел – наша семья постоянно упоминала его имя в поданных за здравие записках. Батюшка помнил по именам всех своих прихожан, знал об их нуждах, умел утешить и находил доброе слово для каждого, так что мне, вечно боявшейся разговаривать с малознакомыми людьми, было совсем нестрашно подойти к отцу Евгению после беседы, чтобы задать интересующий меня вопрос.


- К нам в класс пришли две новенькие девочки, - начала я объяснять суть проблемы, все же немного запинаясь от волнения. – Их встретили не очень хорошо, мои одноклассники откровенно глумились над ними…


- И ты, конечно, заступилась за девочек?


- Нет, батюшка… да меня бы никто и слушать не стал, - я опустила голову, прекрасно понимая, как жалко это звучит.


Если бы я рассказала обо всей этой истории папе, он в очередной раз прочитал бы мне проповедь о том, как важно уметь постоять за правое дело, не бояться идти против толпы, ведь тому, на чьей стороне Господь, бесы не могут причинить зло. Но отец Евгений говорил совсем другое, я помнила, как в одной из бесед он сказал, что мы можем сделать что-то в любой ситуации, порой для помощи ближнему не нужно брать в руки меч и становиться участником сражения, бывает достаточно горячей молитвы за чью-то душу, чтобы она спаслась. Все это я пыталась объяснить батюшке, сбивчиво и путано пытаясь передать важную для меня мысль. Отец Евгений внимательно слушал, иногда кивая в знак поддержки, и под конец я совсем осмелела.


- И вот я решила, что, раз не могу найти в себе силы и вразумить своих одноклассников, то хотя бы помолюсь Господу, чтобы он защитил девочек от их злобы, - заканчивала я. – Но одну из девочек зовут Алиса, а я не уверена, что это православное имя и что можно просить Бога за такого человека.


- Просить Господа можно за всех, - батюшка улыбнулся. – Он любит каждое свое дитя, даже заблудшее и отвернувшееся от него. А насчет имени – бывает, что родители дают своему ребенку какое-нибудь, по их мнению, уникальное, но при крещении он все равно нарекается в честь выбранного заранее небесного покровителя. Девочек с именем Алиса обычно крестят как Александра, это еще повелось со времен царственной мученицы Александры Федоровны, супруги императора Николая II. Ты спроси у той девочки, под каким именем ее крестили, и сможешь помолиться за нее, как и хотела.


- Спасибо, отец Евгений! – поблагодарила я батюшку за разрешение моих сомнений и бросилась догонять родителей, уже наверняка заждавшихся меня на улице.


Я с нетерпением ждала понедельника, но, стоило мне придти в школу и увидеть Алису с Аней, вся моя решимость куда-то испарилась. Девочки держались обособленно и, хотя их вроде бы больше никто не трогал, будто решили заранее подготовиться к обороне. На каждом уроке я давала себе слово, что подойду к новеньким, но, едва звенел звонок и начиналась перемена, они брали свои вещи и выходили в коридор. Пока я их безуспешно искала по этажам, настроение портилось и внутренний голос малодушно предлагал оставить эту затею… Под конец дня я, вымотавшись морально и физически, все-таки разрешила себе гоняться за новенькими. Кто мешает мне подойти к ним завтра? Если что-то не получается, это значит, что Господь проверяет твою решимость, и я должна была доказать, что могу довести дело до конца, не поддаваясь искушениям.


Но и на следующий день обстоятельства никак не желали складываться в мою пользу. И на после следующий… Лишь в четверг мне, наконец, удалось найти их в коридоре не за пару минут до звонка, как это было во вторник после второго урока, а практически с первого раза. Девочки стояли возле окна и о чем-то тихо беседовали, наблюдая за только что начавшимся дождем – погода, похоже, решила ни в коем случае не дать петербуржцам расслабиться, с прошлой пятницы то и дело «радуя» нас отменными ливнями. Заметив меня, Аня схватила Алису за руку, собираясь ретироваться, но та остановила подругу и терпеливо дождалась, пока я к ним подошла. Лица обеих новеньких выражали решимость, они явно готовы были к тому, что я скажу в их адрес какую-нибудь гадость, и собирались дать мне достоянный отпор.


- П-привет, - чуть запинаясь, поздоровалась я и неловко улыбнулась. – Мы учимся в одном классе, я Таня…


- Очень приятно, - мрачно проговорила Аня. – Чем обязаны?


- Дамы! – я от неожиданности чуть не пережила сердечный приступ, когда сзади на меня что-то навалилось, да еще и оглушило не в меру радостными интонациями. – Как день проводите?


И почему Соколов имеет обыкновение появляться именно тогда, когда его не ждут? Может, Коле просто нравится меня пугать?


- Да не жалуемся, - Алиса повернулась к Ане. – Похоже, мы все еще пользуемся популярностью в этой школе.


- Слышал, «ашки» оказали вам не самый теплый прием, - Колю ничуть не смущала холодность на лицах новеньких. – В этом, каюсь, есть и моя вина – я прикололся над Голиковой, вот она и бесится теперь, а отыграться решила на вас.


- А кто ты, собственно, такой? – в голосе Алисы по-прежнему была настороженность, но взгляд несколько смягчился.


- Я принадлежу к вражескому лагерю, - Коля заговорщически подмигнул. – Наше сообщество называется «Десять лет без б.», сокращенно – десятый «Б».


- Без б.? – переспросила Аня.


- Ну да. Без таких, с позволения сказать, девочек, как Голикова.


Девчонки прыснули и, хотя тут явно попахивало сквернословием, я тоже улыбнулась.


- Ты забавный, - заметила Алиса. – И, вроде, не собираешься нас унижать, как все прочие. Как тебя зовут?


- Соколов – птица такая есть гордая, - Коля для наглядности помахал в воздухе руками. – Но можете звать меня просто Николай.


- Николай – это как Николай II? – девочки уже совсем развеселились.


- Первый, дамы, всегда только первый!


Николай II, его супруга, при рождении названная Алисой… На миг у меня появилось какое-то неприятное чувство, но тут же ушло, а сама ассоциация заставила меня вспомнить о чуть было не вылетевшей из головы миссии. Вот только как спросить? Появление Коли изменило весь сценарий, который я прокручивала в голове сотни раз, чтобы убедить себя, что просто подойти и задать вопрос вовсе не страшно. Теперь же придется ждать удобного момента… да и, честно говоря, меня сильно смущало присутствие Соколова.


- Кстати, вы правильно выбираете себе круг общения, - Коля бесцеремонно обнял меня за плечи. – Таня единственный нормальный человек в вашем гадюшнике. Ей вера не позволяет смешивать ближнего с говном, так что очень советую с ней подружиться.


- Ты верующая? – Алиса посмотрела на меня с удивлением.


- По ней же за версту видно, - Соколов наконец-то меня отпустил. – Мы любя называем ее «монашкой», но кое-кто вроде Голиковой и компании считают, что скромность – это не повод для гордости, а прекрасная возможность поиздеваться над тем, у кого она еще есть.


- Тогда мы точно подружимся, - Алиса улыбнулась. – Изгои должны держаться вместе, ведь так?