Юлия Ефимова - Неизвестный псевдоним Бога

– Это мой подарок вам, веточка лаванды никак не хотела рождаться, но и не отпускала меня. Поэтому своим упорством и достойной красотой мне она напомнила Вас, Татьяна. Есть в ней что-то такое, возможно, это из-за камня, говорят, он волшебный, делает людей сильнее, умножает их силу, защищает их. Нельзя, чтоб веточка попала к плохому человеку, её камни и ему будут помогать. Примите от меня лично в дар эту лаванду.

– Я благодарна вам за этот подарок и, конечно, приму его, – сказала Татьяна, в тот же миг решив, что она сделает с подарком. Такая красивая веточка послужит ей добрую службу, ведь это именно то, что можно подарить корнету Малама в ответ на его просьбу. Ей будет приятно, когда именно эта необыкновенная красота будет напоминать ему о Татьяне.

– Вы очень вовремя со своим подарком, – сказала Татьяна, улыбаясь больше своим мыслям, чем старику Карлу Фаберже, а тот, в свою очередь, прожив уже долгую и насыщенную жизнь, глядя на горящие глаза этой красивой девушки, подумал: «Татьяна влюбилась, это прекрасно, молодые девушки должны любить, в молодых девушек должны влюбляться».

– Только пусть это будет наш с вами секрет, – сказала она, сразу огораживая себя от лишних вопросов маман, если она узнает про цветок.

– Конечно, – улыбнулся Карл, еще больше восхищаясь великой княжной. Ему даже пришла залихватская мысль, что если бы он был чуточку моложе, то непременно бы влюбился в необыкновенную девушку. Хорошо хоть художник внутри не стареет, и сейчас именно он, тот самый художник, любовался ею. – Это будет наша тайна, – доверительно сказал он, протягивая подарок.

Он почти угадал, этот великий повелитель камней и металлов, все его цветы будут блистать в музеях и резиденциях королей. Анютины глазки с открывающимся механизмом и фотографиями царской семьи хранятся в музее Кремля. Знаменитый одуванчик, словно только что сорванный с поля и покрытый пухом настоящего цветка, которому, к слову, уже более ста лет, с вкрапленными бриллиантами вместо капель росы, – в Оружейной палате. 26 необыкновенных работ будут с гордостью показывать гостям обитатели Букингемского дворца, и лишь о веточке лаванды никто никогда не узнает, ну, почти никто, потому как это был единственный цветок, на котором красовался камень с Ведьминой горы.

Клим узнал её сразу, девочку из сладких грез Юрки «Космоса», тот посвящал ей стихи и рисовал талантливые портреты.

Нет, Юрка не был болтуном и не трепал друзьям про свою школьную любовь, но Клим знал. Совершенно случайно, видимо, под нахлынувшими эмоциями «Космос» рассказал другу про любовь.

– Понимаешь, – наряжаясь у зеркала, рассуждал Юрка, – сегодня дискотека в школе, и она сама подошла ко мне и спросила, приду я или нет, представляешь, сама. Я даже не предполагал, что она меня замечает. Как думаешь, это знак? Возможно, я приглашу её на танец, а потом дам почитать свои стихи, которые я посвятил ей, и она все поймет.

Юрка светился как начищенный самовар, но Клим, глядя на талантливые рисунки друга и читая его стихи, полные любви, очень в этом сомневался. В отличие от своих друзей у Клима было все прекрасно не только с точными науками и знаниями – он был превосходным логиком. Его рассуждения не раз приводили к правильному прогнозу событий, сам же он называл это чуйкой. И вот сейчас она просто кричала, что друга надо спасать.

– Космос, а ты не рассматривал вариант, что твоя староста просто составляла списки, кто будет, ну, например, чтоб рассчитать, сколько «Чокопая» покупать к чаю? – пытался корректно вернуть друга на землю Клим.

Тот немного потух, вытащил из-под матраса тетрадь и ровным голосом зачитал:

Клим сразу всё понял, всю глубину переживаний и страданий друга, всю нерастраченную любовь, что осталась после смерти родителей и которую он выплеснул огромными чувствами к этой девочке. Стихи были, конечно, так себе, графоманство, но столько эмоций было вложено в эти нелепые строки, что от них шли мурашки по телу. Остановить, конечно, это было невозможно. Если была хоть какая-то надежда на взаимность, то надо использовать её.

Но девочка оказалась плохой, после той злосчастной дискотеки Юрка неделю не выходил из дома и друзьям, которые стояли у входной двери, говорил:

– У меня уроков много, я дома.

Когда же страдания улеглись, на вопрос Клима, что случилось, Юрка философски и, как показалось, спокойно ответил другу:

– Ничего во всех смыслах этого слова. Ты был прав, она просто подсчитывала угощения на дискотеке. За весь вечер ни разу даже в мою сторону не взглянула, а когда я решился пригласить её на танец, отказала. Знаешь, что самое страшное в жизни? Это завышенные ожидания, они унизительны. То, что произошло, вполне логично, я должен был это предвидеть, ведь я шахматист и умею просчитывать возможные варианты хода. Лишь излишние эмоции не дали мне сделать этого. Я понял: чувства делают нас слабее, они нас унижают. На самом деле очень хорошо, что так случилось, это мне урок на всю оставшуюся жизнь. Всё, больше об этом говорить не хочу.

И они не говорили, Клим уважал такое мужское отношение друга к этой ситуации и, возможно, где-то в душе даже завидовал ему, потому как в его жизни пока ещё не случились сильные чувства. В душе в знак солидарности с другом он возненавидел девушку, так жестоко поступившую с Космосом, возненавидел со всей силой, на которую был способен молодой мужчина. Иногда ему казалось, что таким образом он возместил свой пробел в любовных страданиях подросткового возраста. Наташа Петрова теперь была и его девушкой, только любовь с ней он пропустил, сразу вступив в стадию ненависти. Годы загладили и почти стерли очертания этого события, но лишь только он увидел её на похоронах друга, то сразу узнал. Конечно, она изменилась: очертания ангела с голубыми глазами сменили женские черты, фигура стала полновата, а светлые, почти белые волосы превратились в светло-каштановые. Одно в ней не изменилось – ярко-голубые глаза в обрамлении огромных ресниц. Даже сейчас, в заплаканном состоянии, они были великолепны.

Неужели все пазлы так просто сложились, неужели Юрка все-таки добился своего и покорил сердце своей первой любви? Клим не верил в совпадения, работа научила его, что совпадения всегда, абсолютно всегда не случайны.

Похороны пришлось проводить без Димки, он позвонил и, извиняясь, сказал, что у младшего температура и жену с ним вчера положили в больницу, старших оставить было не с кем. Обещала приехать теща, но её обещанием верить никак нельзя, Димка это знал доподлинно, поэтому даже не надеялся.

Клим не предполагал, что похороны будут столь трагическими, ведь у Юрки родственников не было, самые близкие – это Димка и он, но пришел класс, почти весь. Классная руководительница первой начала громко завывать в силу возраста и, видимо, сподвигла на это остальных. Почти все девочки рыдали, одни больше, другие меньше, Клим решил, что это зависело от психики, у кого она в каком состоянии. Хорошо хоть они с Димкой вчера заказали кафе, выкупив его полностью, не будет проблем с посадочными местами. Именно там он решил поговорить со злой девочкой Наташей Петровой.

С болью отстояв у могилы друга, Клим выдохнул, церемония, которая рвала ему сердце, наконец-то закончилась. Он объявил, что всех ждет автобус, который отвезет на поминки, но именно та, которая была нужна Климу больше всего, уныло направилась к большой черной машине, явно не собираясь на поминальный обед.

– Девушка, – Клим решил взять ситуацию в свои руки, – подождите.

В этот момент та уже открыла дверь внедорожника, и за рулем он увидел большого мужика, внешне похожего на охранника, ну или, судя по его костюму и машине, директора службы безопасности. Таких верзил Клим чувствовал за версту, ведь он, как и раньше, был ботаном, даже несмотря на работу в ФСБ. Конечно, самбо ему пришлось выучить, да и стрелять он мог как снайпер, но вот комплекцию – её не обманешь, Ильи Муромца из него так и не получилось.

– Извините, – обратился он к обоим, – но Юрка был моим другом, мы с детства вместе. Я очень хотел бы вас попросить поехать на поминки, – и, видя, что не убедил, добавил: – Пожалуйста, ведь у него никого не осталось, только я с Димоном и класс.

Мужчина был безразличен к разговору, а вот девушка на последних словах поплыла и, зашмыгав, сказала:

– Хорошо, – и, уже обращаясь к мужчине за рулем, добавила: – Марк, спасибо огромное, дальше я сама.

Тот хотел что-то возразить, но Клим не дал ему это сделать, быстро захлопнув дверь машины, пока девушка не передумала. Исходя из её обращения к нему, Клим понял, что это не муж, и поэтому решил быть галантен.