Блю бледнеет. Кажется, ее сильно затронула история смерти Кары.


- Убивать детей - это привычное дело для твоего мира, да?


Не могу поверить, что она могла даже подумать об этом.


- Нет! Братство не убивает детей. Мы не монстры, малышка. Никто из нас не сможет навредить ребенку. Этому нет места в моем мире.


- Тогда, какие у вас ценности? Вам вообще что-то дорого?


Мне непонятен ее тон. Такое ощущение, будто она и правда верит, что у нас нет ни чувств, ни эмоций.


- Для нас нет ничего ценнее семьи и верности. У нас есть кодекс, который мы не можем нарушить.


Некоторые думают, что вся наша преданность - это обман, из-за вещей, которые мы в Братстве считаем приемлемыми, но я в ней не сомневаюсь.


- Как бы ты поступил, если бы узнал, что кто-то из твоих братьев причинил вред ребенку?


- Я бы убил его,- без колебаний.


- Даже если бы это сделал тот, кого ты любишь?


Она недооценивает меня.


- Давай проясним одну вещь: я никого не люблю. А на счет твоего вопроса, то это входит в мои обязанности - совершать правосудие за проступки, и я бы ни за что не смирился с подобным.


- И много людей ты поубивал?


Я не могу доверить ей такую информацию.


- Я не буду обсуждать это с тобой.


- Почему?


Разве это не очевидно?


- Потому что ты не из Братства.


- Но ты рассказывал мне не менее важные вещи.


- Я не говорил тебе ничего настолько важного. А признание в убийстве - это совсем другое дело. Не забывай, что я адвокат. И я достаточно умен, чтобы знать, как не инкриминировать себя.


- Я спрашиваю не потому, что потом собираюсь побежать в полицию. Знаю, ты убил бы меня за это.


- Да, убил бы.


Блю не до конца понимает, как я рискую даже тем, что она находится здесь. Она не опасается того, что может случится. Надеюсь, это из-за того, что ей можно доверять, а не из-за того, что она что-то планирует.


Если бы я был способен испытывать чувства к женщине, этой женщиной была бы Блю. И мне на самом деле очень жаль, что она так рано уезжает. Я бы хотел посмотреть, куда завели бы нас наши отношения.


Нам нужно сменить тему разговора.


- Тебе понравился ланч?


- Да. Твой отец был очень мил со мной, даже не смотря на то, что я не из вашей песочницы.


Конечно, эту связь не поддержат в Братстве, но я думаю, что мой отец понял и принял эти отношения.


- Мне понравилась папина реакция. Он выглядел довольным тобой. Такого никогда раньше не случалось.


- Почему ты думаешь, что он не был бы доволен тем, что ты состоишь в отношениях? Он ведь хочет, чтобы ты женился и завел детей.


- Скорее всего, это из-за того, что я до сих пор стажируюсь. Когда я закончу свою стажировку, вот тогда-то он и подумает о моей женитьбе. А вообще, все от меня ждут сына,- но эта мысль не доставляет мне удовольствия.


- Ну что ж, тогда у тебя осталось всего несколько месяцев холостяцкой жизни. Уже положил глаз на какую-то счастливицу?


- Нет.


- Если ты не выберешь себе жену, ее будет выбирать твой отец?


- Он, конечно, может, но я бы предпочел вообще не жениться. Если придется жить с женщиной, которую для меня выберет отец,- я провожу руками по телу Блю,- Меня не привлекают женщины, которые готовы лечь под любого, лишь бы получить то, чего они хотят. Почти все женщины в Братстве околачиваются вокруг братьев, а я не хочу гадать, со сколькими из них трахалась моя жена.


- Да, наверное, такое не заводит.


- Ни капельки. Но теперь у меня есть то, что заводит однозначно – женщина, внутри которой был только я.


- Я рада, что ты доволен, - она поднимается и берет меня за руки, - Пошли со мной в ванную. Проверим, смогу ли я удовлетворить тебя еще раз.



Скрип кровати будит Блю, когда я передвигаюсь к краю, чтобы дотянуться до своего протеза. Обычно я не надеваю его, чтобы пойти в туалет, но я не хочу голым прыгать на одной ноге перед ней.


Она приподнимается и целует меня в спину.


- Куда ты? Еще слишком рано.


- В ванную.


- Ты же вернешься?


Обычно я встаю даже раньше, но сегодня суббота, следовательно, мне не нужно идти на работу.


- А ты хочешь, чтобы я вернулся к тебе в постель?


- Я бы хотела, но, кажется, мое тело протестует против этой идеи. Вчера мы слегка переборщили, поскольку я до сих пор не чувствую свою нижнюю часть.


Неожиданно, потому что вчера я старался быть нежным с ней.


- Презервативы могут иногда натирать, - включаю я лампу, - Дай я посмотрю.


Я кладу ее на спину, на что она стискивает бедра.


- Ни в коем случае. Можешь забыть об этом.


- У тебя может быть аллергическая реакция.


- Тебе не обязательно смотреть на мое добро, чтобы узнать, что там все нормально, - краснеет она, - Что, если я скажу, что не хочу больше использовать презервативы?


Я здоров, она тоже, плюс нам не нужно волноваться на счет беременности, так что все должно быть хорошо. Тем более, у нас уже был такой опыт, учитывая, что в первый раз презерватив порвался.


- Я думаю, мы можем попробовать, но только если ты на все 100 процентов уверена, что не забеременеешь.


- Я консультировалась у многих врачей и все они сказали, что мне невозможно забеременеть без их вмешательства.


Я хочу узнать, что с ней не так.


Хотя, термин «не так» явно не для нее. Мне бы не хотелось, чтобы она говорила, что со мной что-то не так из-за моей ампутации. Бесплодие - это просто медицинский термин. Это не определяет ее, как личность, так же, как моя ампутация не определяет меня.


- Я в деле, если это то, чего ты хочешь.


- Ты заклеймил меня, так что я думаю, нет смысла заводить разговор о том, что я жду от тебя моногамии,- она поднимает на меня глаза,- И я не пойду на уступки в этом вопросе, понимаешь?


Не могу даже думать о женщине, с которой я мог бы быть после нее.


- Я говорил тебе: я не хочу другую женщину.


- Я знаю, что говорил, но это серьезно имеет очень большое значение для меня. Ты можешь мне пообещать, что не будешь ни с кем другим?


Я полностью разворачиваюсь, чтобы быть лицом к лицу с ней, и кладу ладонь ей на щеку, после чего дарю быстрый поцелуй в губы.


- Я клянусь тебе, что ты будешь у меня единственной.



Я возвращаюсь с уборной, снимаю протез и забираюсь обратно в кровать. Блю придвигается поближе ко мне и кладет голову мне на грудь, пальцами водя по узорам татуировки.


- Она мне так нравится. Что она означает?


- Это Кельтский щит. Он означает защиту.


- А я думала, что ты сделал ее из-за любви к какой-то девушке, - хихикает она.


Я размышляю о представлениях Блю о романтике, когда слышу звонок телефона. Переворачиваюсь, чтобы взять его с тумбочки, но перед этим решаю объясниться с ней.


- Я уверяю тебя, что эта татуировка была сделана без единого романтического помысла.


Смотрю на дисплей и вижу, что звонит Абрам. Он никогда не тревожит меня по выходным, так что должно быть случилось что-то важное. Черт. Независимо от того, что случилось, мой день с Блю пропал. Уже не в первый раз.


- Алло.


- Твой отец рассказал мне, что ты встречаешься с девушкой, американкой.


Мне следовало ожидать, что отец расскажет ему.


- Да.


- Я должен встретиться с женщиной, которая вошла в жизнь будущего лидера Братства. Приведи ее ко мне домой на ужин сегодня в 7 часов.


Хотел бы я отказаться.


- Конечно.


Он бросает трубку.


- Нас только что пригласили на ужин к моему дяде.


- Брату твоего отца?


- Да, Абраму.


- Я часто слышала его имя в баре. Разве он не стоит выше тебя в очереди на лидерство в Братстве?


Он бы хотел этого.


- Абрам не может стать предводителем, поскольку он приемный сын, а эту должность может занимать только кровный человек.


- Он усыновленный ребенок?


- Его родители состояли в Братстве, но они погибли в автомобильной аварии. Мой дедушка любил его отца, так что забрал Абрама к себе. Ему было тогда около пяти.


- А у него есть дети?


- Он отец Джейми. Так же у него есть две дочери Уестлин и Иванна.


- Ох, так вы все и кузены, и лучшие друзья?


- Да, поскольку знаем друг друга всю жизнь.


- Я плохо знаю Джейми. Он не часто бывает в Дункане.