– Я вполне могу сходить на кухню, – вызвался Джеймс. – А вы пока можете сесть поближе к огню и получше познакомиться с Коннелом. Уверен, у вас есть немало тем, которые вам надо обсудить по-семейному.

– Я мог бы предложить что-нибудь более существенное, чем чай, – пробормотал Коннел, пытаясь выиграть время.

– Это было бы очень мило с вашей стороны, мистер Кэри. – Бетани улыбнулась Джеймсу и, подобрав юбки, грациозно опустилась на стоявший у камина диванчик.

– Большое спасибо, сэр, но Дженна О’Тул уже сказала, что она принесет поднос с чаем прямо сюда, – сказала Бриджет. Усевшись у огня рядом с племянницей, она вопросительно уставилась на Джеймса: – Так вы Кэри?

– Прошу прощения, тетушка Бриджет, но мне следует представить вас друг другу, – в смущении пробормотала жена Финна. – Это мистер Кэри. Мистер Джеймс Кэри. Кажется, сосед.

– И многолетний друг семьи. – Джеймс изобразил легкий поклон.

Коннелу же хотелось придушить друга за то, что тот вел себя как на великосветском приеме.

– Рада познакомиться с вами, сэр. – Бриджет пристально всматривалась в Джеймса. – А вы не тот серьезный мальчик, который то и дело приезжал сюда из-за реки? Я однажды провела здесь несколько месяцев, присматривая за господином Коннелом. Как называлось поместье ваших родителей, мистер Кэри?

– Оук-Бенд, мисс… Дойл.

Джеймс немного смутился, и это весьма порадовало Коннела. Было очевидно, что Джеймс оказался в затруднительном положении, то есть не знал, как вести разговор с бывшей служанкой.

Тут Джеймс перевел взгляд на Бетани, и Коннел тоже посмотрел на молодую гостью. Бетани была очень хороша собой и, конечно же, могла привлечь восхищенные взгляды многих мужчин. К тому же Бетани всего несколько месяцев назад потеряла мужа, и это делало молодую вдову еще привлекательнее.

– Ах да, теперь я вспомнила, – прервала неловкую паузу Бриджет. – Кэри из Оук-Бенда. У вас еще была маленькая и очень хорошенькая сестричка, верно?

Это стало последней каплей. Коннел Делейни метнулся к стоявшему в буфете графину с виски, к которому стремился с первой минуты пребывания в этой комнате.

– Розалин умерла… несколько лет назад. Я… мы… нам все еще ужасно ее не хватает.

Это заявление Джеймса болью пронзило грудь Коннела, заставив с новой силой ощутить свою вину за ту роль которую он сыграл в этой истории. Он плеснул виски в стакан и с жадностью выпил, с удовольствием ощутив растекающееся по телу тепло.

– Прошу прощения… – пробормотал Джеймс, пытаясь улизнуть. – С вашего позволения я присоединюсь к хозяину в его возлияниях. – Джеймс принял протянутый ему Коннелом стакан и одним глотком осушил его, затем сказал: – Вечная память Финну.

– Да, вечная. – Коннел тоже долил виски. – Хотя мне до сих пор приходится отвечать за то, что он натворил.

Джеймс бросил взгляд в сторону камина, у которого сидели женщины, потом снова посмотрел на приятеля:

– Что ж, мне, наверное, пора. Полагаю, тебе будет чем заняться сегодня вечером. Я вернусь с бумагами, с которыми нам надо поработать, через день-два. Надеюсь, за это время у тебя появится шанс… кое-что распутать.

Коннел не мог винить Джеймса за желание уйти. Господи, с каким удовольствием он тоже поехал бы к Джеймсу в Оук-Бенд! Непременно поехал бы, если бы только он мог! Молча кивнув в знак согласия, Коннел опять открыл графин, чтобы налить себе очередную, порцию. Услышав звон стакана, вдова Финна обернулась. Сначала взгляд ее остановился на руках Коннела, потом она посмотрела в его лицо, и он прочел в ее красивых глазах опаску и осуждение.

«Проклятие! – подумал Коннел. – Миссис Делейни глубоко ошибается, если думает, что одного ее косого взгляда достаточно для того, чтобы заставить меня отказаться хотя бы от одного из моих замыслов». И не важно, какое требование миссис Делейни выдвинет, пользуясь именем сына. Если уж он, Коннел, решил, что выпьет по второму разу, то непременно выпьет. И по третьему.

Глава 2

Сцена появления в гостиной Коннела снова и снова вспоминалась Джеймсу, возвращавшемуся в свое поместье. Было совершенно ясно, что его соседом овладел ужас, и это не могло не радовать Джеймса, ибо все шло именно так, как он задумал. Выходит, труды его не пропали даром.

Вдова Финна оказалась довольно хорошенькой и милой. Немного наивной, конечно, и совсем не интриганкой. С этой точки зрения она была до скуки предсказуема, и ею можно было легко манипулировать. К тому же очень легковерна, если оставалась замужем за Финном все эти несчастные годы. А в том, что они были несчастными, Джеймс ни секунды не сомневался. Правда, он никогда не мог представить, что эта женщина действительно решится бежать со своим щенком в Ирландию. Но все ее надежды начать здесь жизнь без скандала были обречены на провал.

Джеймс криво усмехнулся, вспомнив, как вдова Финна Делейни пожала ему руку. Наверное, у нее была очень неплохая фигура, но сейчас ему следовало подумать совсем о другом.

Джеймсу вдруг вспомнился тот пронзительный взгляд, которым миссис Делейни посмотрела на Коннела, взгляд, от которого у него, Джеймса, почему-то пробежали по спине мурашки. А ответный взгляд Коннела только подтвердил: необходимо было проявить бдительность и побыстрее реализовать все задуманное.

Спешившись, Джеймс передал жеребца конюху и поднял воротник, поскольку вечерний туман уже начал наполнять воздух прохладой и сыростью. Джеймс вовсе не собирался отказываться от удобного случая – он вполне мог использовать то обстоятельство, что вдова Делейни годами находилась под пятой мужа. Да-да, он обязательно насладится красотой вдовы, но сейчас ему следовало заняться совсем другими делами. Предстояло подумать о будущем Гленмида, так как сегодняшние события явно требовали определенных изменений в его планах. Задача состояла в том, чтобы использовать приезд вдовы Делейни в своих интересах. Джеймс любил такие задачи.

Приблизившись к дому, он стремительно поднялся по ступеням и прошел в холл, на ходу снимая перчатки и даже не взглянув на дворецкого, готового принять его плащ и шляпу.

– Сэр…

– Что случилось, Моррисон? – Джеймс остановился и свирепо посмотрел на располневшего слугу. Не приведи Господь сейчас кому-нибудь из слуг обращаться к нему с разговорами. Особенно слуге, разжиревшему на службе.

– Прошу прощения, сэр. – Моррисон поспешно поклонился. – Сэр, я подумал, вам следует знать, что в передней гостиной находится женщина.

– Какая женщина? – Джеймс вскинул брови.

– Не знаю, сэр. – Моррисон явно нервничал. – Она сказала, что хотела бы сделать вам сюрприз. Она была очень настойчива и требовала, чтобы ее впустили. Эта женщина приехала с багажом.

В подтверждение своих слов дворецкий кивнул в угол холла, где высилась довольно внушительная гора саквояжей и дорожных сумок, сиявших кожей и сверкавших застежками.

– Очень любопытно, – пробормотал Джеймс, остановившись у лестницы. Бросив взгляд в зеркало, он пригладил усы и спросил: – Она ждет в гостиной?

Дворецкий утвердительно кивнул:

– Да, сэр.

– Спасибо, Моррисон. Отнесите это в мой кабинет. – Джеймс передал дворецкому пакет с бумагами, которые собирался взять в Гленмид. – Я позвоню вам, Моррисон, если вы еще мне понадобитесь.

– Очень хорошо, сэр. – Дворецкий, отвесил очередной поклон и, с облегчением вздохнув, отправился исполнять поручение.

Джеймс же, проводив Моррисона взглядом, невольно нахмурился. О чем думал этот болван, позволяя незнакомой женщине благополучно устроиться со всеми удобствами в гостиной? И почему он даже не удосужился узнать ее имя? Хотя… Джеймс еще раз окинул взглядом груду багажа в углу. Затем осторожно открыл раздвижные створки двери и прошел в гостиную.

Взгляд его тотчас остановился на стоявшей у камина женщине с хрустальным бокалом в руке. Ее густые темные волосы были уложены в элегантную прическу. Яркое дорогое платье, сшитое по последней моде, облегало стройную фигуру. Воздух же наполнял аромат жасмина.

– Вивиан! Ты очень кстати! – Джеймс заставил себя улыбнуться, затем добавил: – Но две вдовы за один вечер – это довольно необычно…

Бросив взгляд через плечо, Вивиан поставила бокал на каминную полку, затем повернулась к хозяину. Покрой ее платья удачно подчеркивал пышные формы груди и тонкую талию. Девически свежая кожа цвета слоновой кости прекрасно контрастировала с черным одеянием вдовы. А карие глаза и полные алые губы придавали Вивиан очарование созревшего запретного плода.

– И это все, что ты можешь сказать мне в качестве приветствия? – Она соблазнительно надула губки. – Я истомилась по тебе, и время, проведенное без тебя, показалось мне вечностью.

Вот так с ней всегда – Джеймс мгновенно почувствовал влечение.

Он быстро пересек комнату и без лишних слов заключил гостью в объятия. У Вивиан перехватило дыхание, когда Джеймс, приподняв ее подбородок, поцеловал сочные, призывно приоткрытые губы. Она ощутила приятный привкус первоклассного виски и почувствовала себя как дома. И не важно, как именно она сюда приехала – по приглашению или без него. Обняв любовника за плечи, Вивиан прильнула к нему всем своим роскошным телом. Джеймс же легонько укусил ее нижнюю губу и тотчас от нее отстранился.

– Рада тебя видеть, – проговорила Вивиан с хрипотцой в голосе… Достаточно было небольшой искры, чтобы зажечь в ней огонь страсти. И так было всегда. Отношения между Джеймсом, и Вивиан базировались на этом ощущении желания и опасности. И это нравилось им обоим.

– Но что ты тут делаешь? – спросил он, немного нахмурившись. – Неужели в Бостоне уже наступил мертвый сезон?

– Ах, дорогой… – Вивиан медленно оправила платье и лукаво улыбнулась. – Просто соскучилась. Неужели не понятно?

Джеймс ощутил прилив страсти, но тут же взял себя в руки. Нет, еще не время. Вновь приподняв ее подбородок, он проговорил: