– Ты, разумеется старалась, – перебил ее Джеймс. – И у меня нет к тебе претензий, дорогая.

Вивиан взглянула на него с искренним возмущением:

– Старалась?! Да я из кожи вон лезла, чтобы дать ему понять, что готова отдаться на первом же попавшемся столе. Но эта мышка полностью владела его вниманием. Похоже, она успела перехватить Коннела Делейни. Причем незадолго до нашего приезда.

– Перехватить? Что ты этим хочешь сказать?

– Когда она выползла из дома, у нее был ошеломленный взгляд женщины, которую только что по-настоящему поцеловал новый возлюбленный. Ты что, не заметил?

Джеймс задумался: он пытался вспомнить, как его встречали хозяева.

– Кажется, губы у Бетани действительно были пунцовыми и чуть припухли. Но я подумал, что она покусывала их, чтобы придать более сочный цвет.

– От Коннела пахло ее духами, – заявила Вивиан. – И в глазах у обоих был блеск, они переглядывались. Неужели не заметил?

– Как странно… – пробормотал Джеймс. – Раньше мне казалось, что Коннел Делейни – последний человек, с которым Бетани хотела бы иметь дело. К тому же ее замужество…

– Только не говори мне, что ты очарован ее невинностью и простотой. – Вивиан нахмурилась. – Жена Финна не так наивна, как кажется. Знаешь, она пыталась найти связь между моим Шерманом и человеком, застрелившим ее мужа.

Джеймс прикоснулся к руке любовницы.

– Дорогая моя, между твоим мужем и убийцей Финна действительно есть связь.

– Нет, Джеймс. Финна застрелил Шерман Эстерхази, а не Шерман Браун. Тем не менее, Бетани пыталась что-то разузнать. Я сказала ей, что в Новой Англии якобы полно переселенцев, которых зовут Шерман. Но не знаю, поверила ли она. Я уж не говорю о том, как испугалась, когда она стала расспрашивать о связях ее мужа в Тауитоне.

– Так-так… Значит, вдова Финна не только «переглядывалась» с хозяином Гленмида. Надо будет к ней присмотреться. А тебе, дорогая, придется постараться и…

– Послушай, Джеймс, – перебила Вивиан. – Если честно, то мне очень не по душе снова делить мужчину с такой женщиной, как Бетани. Поверь, очень не хочется.

«Делить?.. Замечательная мысль! Женщина, на которой женился Финн. Женщина, понравившаяся Коннелу… Но кто же она такая, эта Бетани?»

Джеймс надолго задумался. Теперь Бетани казалась ему довольно странной женщиной. А впрочем, если разобраться… Едва ли ее можно считать сообразительной, если она вышла замуж за Финна. И конечно же, жалеть ее не следовало. Она сама виновата во всех своих несчастьях, сама выбрала свою судьбу.

Заметив, что его спутница по-прежнему хмурится, Джеймс невольно, рассмеялся, но тут же придал лицу серьезное выражение. Прежде Вивиан в ревности замечена не была, и не следовало сейчас заострять на этом внимание. Урок Вивиан должно преподнести время, а он, Джеймс, лишь заставит ее повиноваться.

– Дорогая, мне кажется, ты не совсем правильно меня понимаешь. – Джеймс провел кончиками пальцев по щеке Вивиан. – Я просто думаю, как лучше использовать подмеченное тобой влечение между Коннелом и Бетани. Полагаю, что надо извлечь из этого обстоятельства максимальную выгоду, понимаешь? – Пальцы Джеймса скользнули по горлу Вивиан, и та в ответ на ласку затрепетала и с готовностью потянулась к любовнику. Эту готовность тотчас же откликаться на все его ласки Джеймс ценил очень высоко. Он провел ладонью по груди Вивиан, и она со стоном прошептала:

– Поехали быстрее… Отвези меня домой.

Джеймс с улыбкой кивнул и хлестнул лошадей. Впереди у него было три дня на то, чтобы насладиться прелестями Вивиан и решить, как лучше использовать вдову и сына Финна, как нанести наиболее болезненный удар Коннелу Делейни.


– Так, значит, это правда? Из его собственных уст?

– Да, – кивнула Бетани. – Он вынес все на своих плечах. Все годы он защищал ее репутацию. Увы, пытаясь что-то доказать уже после того, как по графству поползли слухи, можно было скорее навредить, чем поправить дело. Тот, кто хотел верить слухам, охотно верил им, а тот, у кого есть хоть капля милосердия, лишь в недоумении пожимал плечами, но ничего не мог изменить.

– Да, если так, то действительно ничего не поделаешь, – сказала Бриджет, опершись рукой на стол. – Господь его проклял.

– Что?! – Бетани в удивлении уставилась на тетку.

– Ах, айшон, ты меня не поняла. Я имею в виду человека, за которым ты была замужем, а вовсе не мистера Коннела. Он заплатил гораздо большую цену за каждую свою ошибку. А еще за то, чего никогда не совершал.

– Мне кажется, и его одержимость в деле превращения конюшен в процветающее предприятие тоже можно понять, – подхватила Бетани. – Все эти годы у Коннела только и было, что это поместье да лошади.

– Верно, – кивнула. Бриджет. – Хотя Дженна О’Тул заметила, что Коннел в последнее время… немного оживился. Она сказала, что вчера вечером он рылся в кладовке, выуживая оттуда старые гроссбухи и приходные книги. Мне он велел проверить список столового серебра и хрусталя. А Бетси описывает мебель и пустующие комнаты наверху. Тут что-то будет!

Бетани помрачнела:

– Возможно, Коннелу нужно подготовить опись имущества. Мне он об этом ничего не говорил.

Коннел вообще не говорил весь вчерашний день после того, как уехал Джеймс Кэри со своей кузиной.

Бетани устроилась на низенькой табуретке и, обхватив колени руками, уставилась на тетку. Сегодня она все утро провела в надежде встретиться с Коннелом где-нибудь в доме. Но, Коннел с головой погрузился в хозяйственные заботы, и ей так и не удалось с ним увидеться. Хотя Бетани уже почти освоилась в доме Коннела, она по-прежнему чувствовала себя неуверенной. Однако теперь, ее смущало другое: она никак не могла объяснить себе, чем вызван поцелуй Коннела. А может, этот поцелуй совершенно ничего для него не значил? Может, он уже успел забыть о нем как о каком-то незначительном происшествии?

Возможно, Коннел просто не привык к откровенности, особенно в интимных отношениях. Но ведь вчера они почти целый день провели вместе… Потрясающая исповедь Коннела, этот ошеломляющий поцелуй, несносное общество Вивиан Браун и, наконец, чудесное путешествие с Россом на конюшни… А потом ночью, Бетани долго не могла заснуть, переполненная мыслями и чувствами. Коннелу скорее всего тоже не спалось: Бетани слышала, как ночью он спустился по главной лестнице, и направился в крыло, где находились его рабочие комнаты. Вероятно, ему требовалось время, чтобы свыкнуться с наступившими переменами.

– Наш парнишка, конечно же, остался доволен вчерашним днем. Он только о нем и говорит. – Бриджет достала с полки набор хрустальных солонок.

– Да, верно. Росс получил огромное удовольствие. – Взяв мягкую хлопчатобумажную тряпку и ближайшую солонку, Бетани принялась натирать и полировать ее, пока прибор не засверкал, отражая огни ярких светильников. – Я почти обрадовалась его очередному «а Майкл сказал…» после бесконечной череды вопросов: «А ты слышала, что сказал Коннел?» Бедная миссис Браун не могла и словечка вставить, как только мы оказались у конюшен. Я не раз пыталась угомонить Росса, но Коннел продолжал поощрять его любопытство.

– Кажется, мистер Коннел совершенно не замечал того интереса, который к нему проявляла спутница мистера Кэри, – заметила Бриджет.

– Мистер Кэри представил ее как свою кузину. А ты в самом деле считаешь… – Бетани уронила тряпку и пристально посмотрела на тетю. – А когда же ты видела ее, эту миссис Браун? Я не успела о ней столько узнать, сопровождая гостей во время визита, сколько успела узнать о ней ты.

– Но ты была занята гостями, а мы все наблюдали, как вы прошествовали к конюшням. Тут и умения-то никакого не надо: когда живешь в таком маленьком местечке, как Гленмид, ничто не ускользает от внимания. А эта дама каким-то волшебным образом в мгновение ока превратилась из доброй феи в злую колдунью, стоило только Россу присоединиться к вам. И если она – кузина мистера Кэри, то я готова съесть ее роскошную шляпу.

Бетани со смехом проговорила:

– Думаешь, было бы вкусно?

Бетани снова вспомнила о вчерашнем разговоре с миссис Браун, вспомнила о странных совпадениях… Ей очень хотелось поделиться своими подозрениями с Коннелом, но она не знала, каким образом это лучше сделать. Да и оправданны ли ее подозрения? Возможно, она просто пытается «сшить паруса из лунного света», как выражался ее отец. При этой мысли Бетани тяжело вздохнула.

– Что такое, айшон? Скажи, что тебя тревожит? Думаю, тебе надо как следует во всем разобраться, то есть разложить все по полочкам.

В этот момент за окнами раздался какой-то громкий шум, напоминавший нескончаемый раскат грома. А потом послышались свист и ржание лошадей. Бриджет вздрогнула и взглянула на племянницу. Бетани же с дрожью в голосе прошептала:

– Что это? Тетя, что происходит?

– Лошади прибыли. Те, что Коннел недавно купил, – с уверенностью ответила Бриджет. – Думаю, сейчас ими занимается…

– Кто?.. – спросила Бетани. – Кто ими занимается? – «Хотя какая разница, кто занимается лошадьми?» – добавила она мысленно.

– Эй, Коннел! – раздался мужской голос. – Коннел Делейни, тебе бы лучше выйти сюда! И чем скорее, тем лучше! Эй, парень, куда ты подевался? Я пригнал тебе хорошеньких кобылок! Ты таких в жизни не видел!

– Это он… – прошептала Бриджет. Выразительно взглянув на Бетани, она направилась к двери и, не сказав более ни слова, вышла из буфетной.

Снова вздохнув, Бетани принялась расставлять на стойке солонки. Минуту спустя она вышла из комнаты и, миновав гостиную, прошла в холл.

– Мама, ты их видела? – раздался с лестничной площадки голос Росса. – Где они, эти «самые красивые, которых мы в жизни не видели»? – Сбежав по ступенькам, мальчик подбежал к матери: – Мама, ты их видела?

Бетани отрицательно покачала головой:

– Я ничего не видела, Росс. Успокойся, пожалуйста.

– Пошли! – Сын потянул Бетани к открытой входной двери. – Скорее!