Конни Мейсон - Недоверчивое сердце

— Прощай, Кейси, — прошептала Белл, убежденная в том, что они расстаются навсегда.

Спасти ее могло только чудо, а ни Кейси, ни мистер Кроули не умели творить чудеса.

В последние часы перед судебным разбирательством Белл рвало почти непрерывно. Она выглядела совершенно больной, мертвенно-бледной, когда вошла в зал суда. Она чуть задержалась в дверях, обрадованная тем, что увидела Наоми в первом ряду. Ни Кейси, ни Марка не было в зале, но Белл не винила их за то, что они предпочли не появляться. Дело предрешенное, и не похоже, что оно затянется и потребуется присутствие ее мужа.

Судебный пристав не слишком деликатно подтолкнул ее, и Белл шагнула вперед, но споткнулась, неловко подвернула больную ногу и упала бы, если бы тот же пристав не поддержал ее, схватив за локоть. Белл кое-как дохромала до стола, за которым полагалось сидеть обвиняемым, и села рядом с мистером Кроули. Она достаточно часто беседовала со своим адвокатом в последние дни, однако не смогла сообщить ему ничего нового по сравнению с тем, что было сказано с самого начала.

Взгляд Белл вновь и вновь обращался к скамье присяжных. Двенадцать мужчин глазели на нее так, словно она была весьма неприятным персонажем разыгрываемой трагедии. Она была для всех них уже осужденной. Не выслушав ни одного свидетеля, они осудили ее за убийство. Среди присяжных Белл узнала нескольких друзей Макалистера; других мужчин она видела в заведении Наоми.

Белл едва не забыла встать, когда в зал вошел судья. Первым в качестве свидетеля вызвали Келлермана, показания которого были направлены против нее. Путем перекрестного допроса Кроули вынудил телохранителя признать, что оружие, отнятое им у Белл, было не заряжено. Но тут к допросу свидетеля подключился прокурор и умело поставленными вопросами помог Келлерману изложить версию о том, как Белл могла вернуться, подобрать пистолет, зарядить его и проникнуть в дом через заднюю дверь, по забывчивости оставленную охранником незапертой.

Показания мисс Грандиг совпадали с тем, что говорил Келлерман, но при этом были откровенно осуждающими.

Оправдательный приговор казался абсолютно призрачным, и Белл старалась подготовить себя к обвинительному вердикту. Она не могла взять в толк, с чего это Кейси отсутствует на суде. Возможно, он чувствует себя виноватым из-за того, что лгал ей, хотел внушить, будто она не попадет в тюрьму. Все это были фальшивые слова и пустые обещания. Белл начала сомневаться, в своем ли она уме. Выйти замуж за Кейси и поручить ему сына было непроходимой глупостью.

Суд продолжался, но Белл уже ни о чем не могла думать.

Кейси не собирался опускать руки даже в день суда. Он должен был отыскать Хопкинса, по-прежнему убежденный, что Хопкинс и есть ключ ко всему делу. Они с Марком встали до рассвета и отправились на поиски по притонам и дешевым пансионатам в припортовой части города. Когда подошло время начала суда, Кейси с горечью подумал, что не может быть вместе с Белл в эти тяжелые для нее часы, но отчасти успокоил себя тем, что при ее отношении к нему не так-то уж он ей и нужен. И при всем том поиски его важнее — намного важнее — моральной поддержки, какую он мог бы оказать Белл.

И чудо наконец свершилось. Он нашел Гарри Хопкинса в одном из салунов самой сомнительной, чтобы не сказать больше, репутации; находилось это заведение возле набережной. Хопкинс сгорбился над кружкой пива, глаза у него были полузакрыты, а лицо пепельного цвета. Кейси опустился на стул напротив Хопкинса. Хопкинс поднял на него взгляд.

— Нашли-таки меня, — сказал он без малейшей злости. — Я и не сомневался, что найдете. Я не убивал Макалистера. Думал об этом много раз, но не сделал этого.

— Молодая женщина попадет в тюрьму, если вы не признаетесь.

— Мне очень жаль. Такая милая девочка. Макалистер поступил с ней чудовищно, точно так же, как обошелся со своими партнерами.

Кейси пришел в отчаяние.

— Я не могу доказать, что вы это сделали, но я взываю к вашей совести и чести.

Хопкинс поморщился, словно от боли, и прижал ладонь к подложечке. Он и в самом деле выглядел как умирающий.

— Должно быть, вы очень сильно любите эту девочку, — произнес он, немного помолчал, о чем-то думая, потом заговорил с горечью: — Я никогда так не любил женщину, как любите вы свою жену. Мне вечно не хватало времени. Я мотался с места на место в поисках богатой жилы. Если бы разбогател, я нашел бы себе любимую женщину и тогда осел бы на месте. Но этого не случилось. Я отдал свою пропащую жизнь этому вонючему жулику Макалистеру.

— Значит, у вас были основания убить его. Время Белл уходит, Хопкинс.

— Вы, кажется, говорили, что у нее есть ребенок?

— Да, маленький сын, который очень в ней нуждается. — Уокер впервые за много дней ощутил проблеск надежды.

Хопкинс поднес пивную кружку к губам и начал пить большими глотками, глядя на Уокера поверх ободка.

— Я говорил вам, что умираю? — спросил он, поставив кружку на стол.

— Кажется, да. Сочувствую, но это не даст вам лицензию на убийство.

— Почему вы так уверены, что это сделал я?

— Других подозреваемых не существует. Белл его не убивала, а у вас есть достаточный резон желать Макалистеру смерти.

— Вот так вы это себе и представляете, да?

— Примерно так. И все, что мне нужно, — это ваше признание в суде, в присутствии свидетелей.

Гарри выглядел сейчас еще более слабым и бледным, чем раньше.

— И каким же образом мне удалось убить Макалистера, по-вашему?

Кейси бросил на него досадливый взгляд.

— Память вам изменила? Вы воспользовались пистолетом. Тем самым, которым Белл в тот вечер угрожала Макалистеру. Старик отобрал у нее оружие и забросил его в кусты возле дома. Вы отыскали его и убили своего бывшего партнера, а потом сбежали через окно.

— Я угодил ему прямо в сердце, а?

— Вы ему вышибли мозги, — сказал Кейси, удивленно посмотрев на Хопкинса. — Вы что, не помните?

Старый и такой хилый на вид человек загадочно улыбнулся:

— Мой разум порой подшучивает надо мной. Что поделаешь, возраст.

Кейси нервно передернулся. Время уходило. Если ему не удастся уговорить этого весьма непростого человека сознаться в содеянном, Белл на долгие годы попадет в тюрьму.

Хопкинс сидел, уставившись в кружку с пивом, перебирал в уме слова Кейси и представлял себе совсем молодую женщину, которая будет невинно осуждена; представлял он и ее маленького сына, плачущего о матери, думал и о Кейси, который так сильно любит жену и готов на все, лишь бы избавить ее от тюрьмы. Потом он задумался о своей жизни. Он вот-вот умрет, у него ни друзей, ни родных, ни будущего. Те небольшие деньги, которые у него были, он уже несколько дней как истратил, а найти работу при его состоянии здоровья невозможно.

Он мог бы просить подаяние, как это делают другие бездомные, скитающиеся по городу, но какие бы беды ни преследовали его, он никогда не опустится до нищенства.

— Что будет со мной, если я признаюсь?

— Вас предадут суду и либо отправят в тюрьму, либо… — Кейси недоговорил.

— Если я до этого доживу, — пробормотал Хопкинс. Он допил пиво, встал и сказал решительно: — Нам следует поспешить, если мы хотим спасти бедняжку.

Кейси вскочил и едва не завопил от радости, но тут же спохватился и произнес:

— Молю Бога, чтобы мы не опоздали.

Белл наблюдала за происходящим в суде с полным безразличием. Исход дела был ей ясен. Все присутствующие в зале, включая и присяжных, заранее решили, что она виновна. Она отказалась от показаний, и Кроули не настаивал, чтобы она выступила. Белл просто не была в состоянии пройти через все это еще раз. Ее начали бы расспрашивать о прошлом, которое уже достаточно очернил прокурор. Самое неприятное, что пришлось бы признаться, что, пока Томми похищали люди Макалистера, она была в постели с Уокером.

— Где же ваш муж? — обеспокоенно спросил Кроули. — Я рассчитывал заслушать его как свидетеля.

Белл пожала плечами, стараясь не показать своего огорчения.

— Показания моего мужа не имели бы никакого значения. Ничто не переубедит членов суда и присяжных.

— Он ваш муж и должен был присутствовать, — сказал Кроули почти с негодованием.

Белл опустила голову, стараясь не думать о Кейси. Он обещал привезти Томми, чтобы она повидалась с ним до суда, но не сделал этого. Вот и еще один довод в пользу того, что мужчинам нельзя доверять. Недоверие Белл к сильному полу началось с ее родного отца и отнюдь не уменьшилось за те годы, что она провела в доме Наоми. Отец таскал ее за собой из города в город, предоставляя дочери самой заботиться о себе, в то время как он проигрывал последние деньги. Он настолько пренебрегал отцовскими обязанностями, что казалось, вообще порой забывал о существовании дочери. Сколько ночей ложилась она спать холодная и голодная, гадая, когда же отец вернется домой и вернется ли вообще. И настал день, когда он не вернулся. Том стал в ее жизни единственным мужчиной, которому она поверила, но прошли месяцы, прежде чем это случилось…

— Судья дает указания присяжным, — шепнул ей на ухо Кроули.

Белл вся напряглась, но ничего не сказала.

Внезапно дверь распахнулась, и в зал суда уверенно вошел Кейси. За ним следовал мужчина, в котором Белл узнала Гарри Хопкинса. Изможденного, больного Гарри Хопкинса.

— Что это значит? — возмутился судья. — На каком основании вы прерываете судебное заседание?

— Я полагаю, ваша честь, что суду будет небезынтересно услышать, что скажет Гарри Хопкинс. — Уокер повернулся и вытолкнул Хопкинса вперед. — Сообщите им, Хопкинс. Сообщите судье и присяжным, что произошло в ту ночь, когда был убит Томас Джордж Макалистср.

Хопкинс нашел взглядом Белл и улыбнулся ей дрожащими губами.

— Это я убил Макалистера, ваша честь. Он лишил меня и нашего третьего партнера Арнольда Джоунза того, что нам принадлежало. Я долго ждал возможности рассчитаться с ним.