– Ну, под тост конечно! – Алисия наполнила оба стакана. – Говори!

– За тебя, Алисия! За твой день рождения!

Она снова беззвучно чокнулась с пластмассовым стаканчиком Гейба и снова осушила до дна свой.

– Спасибо! – Она полной грудью вдохнула прохладный свежий воздух. – Больше я не стану горевать. Не хочу. Хорошее намерение, да? – Алисия не могла поверить, что заявила это вслух. Наверное, нельзя было так делать! – Прошло всего лишь несколько недель, но я физически чувствую, как горе буквально придавило меня к земле и все глубже затягивает в свою бездну. А у меня растет сын, и я не хочу, чтобы он жил в постоянной атмосфере траура, погружаясь вместе со мной в какие-то мистические глубины уныния и безнадежности.

– Поэтому ты не захотела, чтобы на твой день рождения он оставался дома?

– Да. Пусть развлекается! Пусть веселится где-то на стороне. Но что мы все обо мне да о моих проблемах? Давай лучше поговорим о тебе.

– Тогда налей еще, – Гейб протянул ей пустой стакан.

Она наполнила оба стакана, но свой лишь слегка пригубила и принялась рассматривать лицо Гейба в тусклом свете фонаря. Причудливые тени скользили вокруг светового пятна, еще более усиливая таинственную атмосферу ночи. – Расскажи мне о себе, что-нибудь такое, чего я еще не знаю. Например, почему тебе нравилось быть морпехом?

– Я был горд тем, что служу родине. Это большая честь, и это придавало моей жизни совершенно особый смысл.

– То есть ты уверен, что в любом ином качестве ты бы этих чувств не испытал?

– Я об этом не задумывался.

– А надо бы. Ты – сильный и мужественный человек. Какая тебе разница, чем заниматься по жизни? – Лицо Гейба помрачнело, словно комплимент Алисии не очень пришелся ему по душе. – Да расслабься ты хоть на время! – шутливо упрекнула она Гейба. – Расскажи мне, какое твое самое любимое блюдо.

– Спагетти с тефтелями.

– Без всяких фантазий, но вкусно.

– Я рад, что ты одобрила мой выбор! – усмехнулся Гейб. – А ты что любишь?

– О, много чего! Цыплят табака, особенно в приготовлении Келли. Она делает совершенно умопомрачительный соус к блюду и… – Алисия оборвала себя на полуслове. Тема Келли в числе запретных. – А на десерт – торт, обильно политый сливками и усыпанный свежей клубникой.

– Я на десерт предпочитаю горячий яблочный пирог и ванильное мороженое.

– Типичный американский парень.

– Вот за это я и выпью! – Гейб поднял свой стакан и осушил его.

Она тоже сделала глоток, чувствуя все большее расслабление.

– Что ты испытала, узнав, что забеременела в таком молодом возрасте?

– О, это было ужасно! Настоящий шок!

– Избавиться от ребенка не хотела?

– Ни секунды. К счастью, Коннор тоже не подталкивал меня к подобному решению. Отец, конечно, поначалу расстроился, когда я сообщила ему эту новость. Но потом очень удивил меня своей поддержкой и помощью. И Роби тоже помогал. Он был неотразим. Торчал в приемном покое, пока длились роды. Собственно, они были там вдвоем с Коннором. Тот был в полуобморочном состоянии от одной только мысли, что вот-вот станет отцом. А Келли была при мне неотлучно. Держала мою руку во время схваток. – Алисия подавила тяжелый вздох. – В первые дни после родов было очень тяжело, но я быстро вошла в роль матери. Конечно, я мало знала о материнстве, но Джастина я полюбила с той минуты, как увидела его. Я не расставалась с ним ни днем ни ночью. И тогда же я пообещала себе, что никогда не брошу своего сына, не поступлю с ним так, как поступила с нами наша мать.

– Не сомневаюсь, свое обещание ты исполнишь.

– Раньше я думала, что, когда Джастин начнет взрослеть, мне будет проще. Но оказалось все наоборот. Недаром говорят, малые детки спать не дают, а с большими сам не уснешь. Но ничего! Я справлюсь! Жаль вот только, что Роби не увидит, как это у меня получится.

Гейб взял бутылку и немного плеснул им в стаканы. Протягивая стакан Алисии, он шутливо воскликнул:

– Теперь моя очередь задавать тебе вопросы! Любимая книга?

– «Маленькие женщины». Мне очень нравились героини романа. Всегда мечтала иметь сестер. А твоя любимая книга?

– «Эмблема мужества».

– Небось снова про войну? – улыбнулась она. – Ты выпалил это название, даже не задумываясь.

– Есть и другие любимые книги. «Приключения Тома Сойера», например. Или «Хроники Нарнии».

– Удивил! Никогда не думала, что ты любишь читать.

– Знаешь, когда у тебя нет дома, то надо же где-то убивать время. Вот я и приобщился ребенком к библиотеке. Там всегда было тепло, уютно, иногда меня даже подкармливали. И я торчал в читальном зале до самого закрытия.

Тяжелое у него было детство, с грустью подумала Алисия. Но лишения лишь закалили Гейба, и он вырос настоящим мужчиной, достойным уважения. Чем больше она узнавала его, тем понятнее становилось, почему Роби так тянулся за Гейбом и готов был отправиться вместе с ним куда угодно.

– Своих героев мне нужно было искать на страницах книг, – задумчиво проговорил Гейб и залпом допил свою текилу. – В окружающей меня жизни таких героев не было.

– А для Роби героем был ты.

– Нет, – резко оборвал он ее. – Никогда я не был для него героем!

Алисия бросила на него удивленный взгляд, недоумевая, что могло вызвать эту вспышку гнева.

– Успокойся, Гейб! Я не виню тебя больше!

– А должна бы.

– Нет! – покачала головой Алисия. – Не думаю, что Роби погиб по твоей вине. Уверена, ты сделал все, что было в твоих силах, чтобы спасти его. Потому что ты такой человек! Надежный человек!

– Откуда тебе знать, какой я человек?

– Быть может, я и не знаю тебя до конца. Зато я прекрасно знала своего брата. Он хорошо разбирался в людях.

– С чего вдруг такая резкая перемена в отношении ко мне? – тяжело вздохнул Гейб. – Ведь раньше ты меня ненавидела. Вот и продолжай!

Повисла напряженная тишина, которую первой нарушила Алисия.

– Если я тебя и ненавидела, Гейб, то только потому, что одновременно любила.

– Когда успела? Мы ведь были знакомы всего лишь одну неделю. То была не любовь, а всего лишь потрясающий секс.

– У меня иное мнение на сей счет, но свою точку зрения я тебе навязывать не собираюсь.

– И не пытайся. У тебя ребенок.

– То есть ты бросил меня тогда из-за Джастина?

– Не из-за него, черт возьми! А из-за того, что тебе нужен хороший муж, а ему – хороший отец. Я же не могу стать ни тем, ни другим.

– Разве я просила тебя взять меня замуж? Я просто хотела продолжения наших отношений, но ты решил прихлопнуть все на корню. Словом, постарался изо всех сил, чтобы я возненавидела тебя.

– И, как видишь, преуспел.

– На какое-то время – да! – Она встретила его взгляд, не опустив глаз. – Но потом ты вернулся.

– Но скоро опять уеду.

– Можешь уезжать хоть сейчас!

– Не раньше, чем разберусь со всем и наведу здесь порядок.

– То есть ты мне снова подаешь сигнал: никаких чувств, ибо я одной ногой уже на выходе?

– Неужели тебе нужны какие-то сигналы? Насколько я помню, у тебя есть Кейт.

Его слова заставили ее вздрогнуть. А ведь Гейб прав! У нее есть Кейт. Что за глупости она сейчас болтает?

– Извини, – виновато понурилась она. – Видно, текила в голову ударила.

– И мне, наверное, тоже, – сухо ответил он. – Иначе бы мы не затеяли этот дурацкий разговор.

Она откинулась на спину и уставилась на звездное небо. Звезды были такими крупными, такими яркими, среди этих лесных чащоб ничто не мешало им светить в полную мощь.

– Ты разбираешься в созвездиях? – спросила Алисия Гейба.

– Да.

– Сам изучил? Или во время службы пришлось?

– И сам, и в армии. Звезды укажут путь лучше любого компаса.

– Где тебе понравилось больше всего?

Гейб прилег рядом и тоже обратил свой взор к небу.

– Каир – необыкновенный город. И Дубай потрясает своей роскошью.

– Даже не представляю, где это.

– Ты бы видела, сколько там людей!

– Да людей везде хватает.

– Хватает. Но такого умиротворения, как там, я нигде не испытывал. Река журчит по ночам, словно колыбельная, убаюкивая тебя своим плавным течением. Мне и сейчас ночами мерещатся эти волшебные звуки.

– Да, – задумчиво обронила она. – Понимаю. Словно родное сердце бьется рядом в унисон с твоим сердцебиением.

Гейб приподнялся на локте и повернулся к ней.

– Так бывает у близнецов, да?

Какое-то время Алисия молчала, погруженная в свои мысли.

– Пожалуй. Это, конечно, очень здорово, но иногда и раздражает немного. Я обожала Роби, но мы с пеленок постоянно были вместе. Нас всегда сравнивали, но при этом одевали в одинаковые костюмчики. Наверное, родителям так было проще: не надо было ломать себе голову над тем, что подарить девочке, что купить мальчику. А когда мама бросила нас, то большинство полученных мною подарков были исключительно мальчиковыми. Мама еще хоть как-то пыталась напомнить окружающим, что я девочка, а с ее уходом я росла сорванец сорванцом. Сама же мама была, судя по ее внешности, пай-девочкой. Так что у нас с ней мало общего.

– Ты поддерживаешь с ней связь?

– Изредка она присылает мне поздравительные открытки, иногда электронные письма, бывает, звонит по телефону. Разговор у нас всегда вежливый, но нам обеим почему-то неловко, и мы обе торопимся закончить его побыстрее. Долгие годы я обижалась на мать, но с рождением Джастина многое во мне переменилось. Я поняла, что такое быть матерью, какой это тяжкий труд – воспитывать ребенка. Впрочем, я по-прежнему считаю, что она поступила неправильно, бросив нас. Могла бы просто перебраться в город. Но она терпеть не могла Ривер-Рок. Сама она не местная и всегда очень скучала по своим родным. Нас – мужа и детей – ей было мало.

– Тем не менее я не слышу в твоем голосе злости или раздражения на нее.

Алисия издала короткий смешок.

– Злость испарилась, раздражение угасло. Я и правда много лет переживала это горе, но как-то пережила. Не могу же я всю жизнь ненавидеть собственную мать.