Амелия Грей - Недотрога

– Позвольте мне увидеть вашу грудь. Достаньте ее из корсета для меня, – попросил Дэниел. – Я хочу поцеловать ее.

Изабелла отклонилась назад и, не задавая лишних вопросов, сделала, как он просил. И вот взгляду Дэниела предстала самая прекрасная грудь из всех, какие ему доводилось видеть.

Кровь шумела у него в висках. Боже, как же она хороша! Крошечные соски были нежно-розового цвета. Они уже затвердели и смотрели прямо на него.

Он наклонился и быстро облизнул сначала один, а потом другой сосок, стараясь согреть их своим дыханием. Ладонями он прижимал ее мягкие бедра к своим, напряженным.

Дэниел хотел обхватить руками ее грудь, но ему было так сладко сжимать ее ягодицы, что он продолжил ласкать ее грудь губами и языком. Изабелла же обхватила его голову руками и подсказывала, как он сможет лучше доставить ей удовольствие. Она тихонько вздыхала и постанывала от наслаждения – звуки, которые она издавала, звучали для Дэниела самой прекрасной музыкой.

Дэниел сжимал ее в объятиях с пылкой страстью, думая лишь о том, как бы избавиться от одежды и в полной мере насладиться ее великолепным телом.

– Вы так бурно реагируете на мои ласки! – прошептал он. – Я рад, что до меня еще ни один мужчина не прикасался к вам так, как я.

– Я никогда и не хотела, чтобы кто-нибудь ласкал меня так, как вы, Дэниел. Только вы! – ответила она. – Даже не думала, что смогу почувствовать что-то подобное. Все это так ново для меня! Всего минуту назад я дрожала от холода, а теперь в моем теле полыхает пожар. Мне кажется, я вся горю!

Дэниел слышал ее прерывистое дыхание и понимал, что она возбуждена не меньше его самого. Изабелла застонала от удовольствия, а Дэниел почувствовал, как его захлестнуло острое желание немедленно овладеть ею. Он поверить не мог, что его ласки так возбудят ее, что она будет испытывать в его объятиях столь острое наслаждение. И сам он уже не мог, да и не хотел потушить огонь в своем теле, который разожгла она.

Они целовали и ласкал и друг друга снова и снова, получая наслаждение и даря его, черпая удовольствие в каждом вздохе, каждом взгляде, каждом прикосновении. Дэниел скользнул руками вверх и принялся ласкать и осторожно сжимать ее грудь, теребя подушечками больших пальцев ее соски, доводя тем самым и себя, и ее едва ли не до безумия!

Он целовал ее лоб, глаза и губы самозабвенно. Он совершенно не думал, где они, что делают и к чему может привести их поведение, если хоть одна живая душа прознает об их тайном и весьма бурном свидании. Он хотел ее, а все остальное не имело никакого значения.

Он оторвался от ее губ и стал лихорадочно искать глазами место, где они могли бы лечь, чтобы он наконец овладел ею и ослабил боль в своем ноющем от желания теле. Но земля была еще слишком холодной. На прошлогодних листьях блестела роса, а под ногами у них были каменные плиты.

Дэниел заставил себя втянуть в легкие холодный воздух, и это немного отрезвило eгo.

Проклятие!

Что он делает? Он не мог так поступить с Изабеллой. Она же не шлюха, чтобы вот так запросто взять ее прямо в саду на заднем дворе. Тяжелое дыхание со свистом вырывалось из его легких. Дэниел крепко стиснул Изабеллу в объятиях и прошептал ей в волосы:

– Изабелла! – Голос его звучал мягко, успокаивающе.

А Изабелла сжала руками его ягодицы и проговорила:

– Пожалуйста, Дэниел, не останавливайтесь! То, что вы делаете со мной, так приятно!

– Я знаю. И вы даже представить себе не можете, насколько это приятно мне самому.

– Тогда к чему останавливаться?

– Нет, Изабелла, послушайте меня. Мы просто обязаны остановиться. Я не собираюсь доводить до конца то, что мы начали прямо здесь, в этом саду, где любой слуга или гость может нас увидеть. Я не могу этого допустить.

– Но почему?

Он зажмурился и прижался щекой к ее волосам, чтобы успокоиться и прийти в себя от испытанных не в меру бурных эмоций, которые она растравила в нем.

Черт возьми! Желание обладать ею заставило его позабыть обо всем на свете и, главное, о том, что ой джентльмен и обязан поступать соответственно кодексу чести. Непозволительная слабость толкнула его на это, с позволения сказать, приключение.

Он отодвинул Изабеллу от себя. Выражение ее глаз ясно давало понять, что она в недоумении. Следовательно, он просто обязан все ей в подробностях разъяснить.

– Вы спрашиваете почему? Я объясню вам. То, как я себя вел, недопустимо! То, что мы с вами начали, могло закончиться только одним – я бы прижал вас к стене, задрал вам юбки и оприходовал вас, как обыкновенную уличную девку. Вы этого хотели?

Ее глаза широко распахнулись от ужаса.

Говорить с ней в таком тоне Дэниел не хотел, но он просто обязан был разъяснить ей всю серьезность положения.

– Нет, я не знала, что последует после всех этих ласк.

– Я вам не верю.

– Мне было так хорошо, я просто не хотела, чтобы вы вдруг так внезапно все прекратили.

– И я этого не хотел.

Он не мог смотреть ей в глаза. Переключив внимание на ее одежду, он принялся неловкими пальцами застегивать малюсенькие пуговки на ее нижнем белье.

– Позвольте, я сделаю это сама, – сказала Изабелла и, отвернувшись, принялась оправлять свое платье и приводить себя в порядок.

– Мы с вами затеяли очень опасную игру, и всякий раз, как оказываемся рядом, мы не можем удержаться от соблазна сыграть в нее снова.

– Да. Думаю, теперь я начала понимать, что некоторые из правил нарушать не следует.

– Совершенно верно. Мы должны это прекратить, Изабелла, и сосредоточиться на расследовании убийства Трокмортена. Если я еще хоть раз попытаюсь поцеловать вас, непременно отхлестайте меня по щекам.

Она повернулась к нему с улыбкой.

– Именно так мне велела поступать тетушка Пифани, если вы попытаетесь поцеловать меня!

– В мудрости этой женщине определенно не откажешь. Вам следует прислушаться к ее советам.

– Я не смогла бы ударить вас за то, что вы доставляете мне удовольствие, Дэниел.

Изабелла была уже вполне спокойна, и только чуть припухшие губы свидетельствовали о том, что всего несколько минут назад они дарили ему страстные поцелуи. Из-за корсета ее выглядывало кружево, и Дэниел заботливо убрал его внутрь.

– Поверьте, Изабелла, вы должны поступить именно так. Мы не можем прятаться по темным углам и продолжать нашу связь. Мне необходима ваша помощь, один я с этой проблемой не справлюсь. Мы должны так поступить, если не хотим разрушить свою жизнь.

Он заметил, как тяжело она вздохнула и задумалась над его словами.

– Что бы вы ни пытались мне внушить, в один прекрасный день вы выйдете замуж. Такая страстная женщина, как вы, просто обязана сделать это.

– И вы, конечно же, собираетесь найти себе подходящую жену, которая станет графиней и нарожает вам детей, чтобы вам было кому передать свой титул. Ни о чем больше вы и не мечтаете. Никакой любви.

То, как она представила ситуацию, выглядело просто ужасающе.

– Никакой страсти, – добавила она.

– Никакой страсти?! Да, разумеется, он мечтал испытать столь сильные чувства, как страсть. Если сможет найти жену, которая захочет этого. Большинство мужчин, обремененных титулом, предпочитали делить страсть со своими любовницами, отнюдь не с женами. Но Дэниела такая перспектива не прельщала.

– Думаю, я все поняла, Дэниел, – сказала Изабелла. – Я дам вам отпор, если вы снова захотите меня поцеловать.

«Будьте уверены, я этого захочу», – подумал Дэниел, однако вслух этого произносить не стал.

– Да, именно так вам и следует поступить, – признал он. – И еще, Изабелла, будет все-таки лучше, если вы отдадите носовой платок мне, и тогда нам с вами не будет больше нужды видеться.

– Нет, милорд, этого я сделать не могу. Раз уж вы настаиваете, я перестану искать с вами встреч наедине, но вот от интриги не откажусь ни за что!

– Ладно, будь по-вашему. Я выйду сейчас первым и удостоверюсь, что никто не станет случайным и нежелательным свидетелем вашего возвращения.

Дэниел проскользнул в дом, чувствуя себя последним подлецом. Он вел себя совершенно неподобающим для джентльмена образом. Ведь он не собирался увлекаться Изабеллой. Совсем не такие женщины ему нравились. Она слишком свободолюбива. Ему же нужна послушная жена, которая будет вести себя с подобающим его титулу достоинством. И уж конечно, ему никоим образом не подходит любительница приключений, которая ничуть не прочь пуститься в расследование кровавого убийства.

Дэниел распахнул дверь и ступил в слабо освещенный коридор. И тут вдруг на него снизошло озарение. Он допустил ошибку. Он понял, что увлекся Изабеллой настолько, что уже безумно влюблен в нее!

Дэниел отложил газету и взял со стола чашку со свежезаваренным крепким чаем.

– Что за вздор печатают! – Он покачал головой.

– Ну, не такой уж это и вздор, – возразил ему Чилтон. Они сидели в столовой за большим столом и неспешно наслаждались отменно приготовленным завтраком. – Мне показалось, ты покорен чарами мисс Уинслоу, по крайней мере вид у тебя был именно такой, когда я встретил вас обоих вчера за беседой возле стола с напитками.

Чилтон выглядел великолепно и одет был, как всегда, безупречно и с отменным вкусом. Сегодня на нем красовался темно-зеленый сюртук и жилет в тонкую золотую полоску. Дэниел же позволил себе выйти к завтраку, не затягивая шею тугим платком. Он попросту не видел смысла завершать туалет до того, как соберется выехать из дома.