Полли скорчила гримаску.

– Хорошо, – угрюмо произнесла она. – Кофе, ваша светлость?

Сильвия покачала головой и провела рукой по лбу.

– Что… что ты здесь делаешь, Полли? – спросила она.

Полли раздраженно зарычала.

– И почему все меня об этом спрашивают? Я здесь потому, что служу у него, – она указала на графа.

Граф усмехнулся.

– Довольно, Полли. Умница, – сказал он.

У Сильвии екнуло сердце.

«Довольно, Полли. Умница».

Почему слова эти показались такими знакомыми?

Полли с подносом удалилась. Граф ушел с чашечкой на блюдце.

Кровь громко застучала в ушах Сильвии.

«Довольно, Полли. Умница».

Она уже слышала когда-то эти слова, произнесенные точно таким же тоном, только где-то в другом месте. Где?

В сознании начал вырисовываться образ. Комната с красными стенами… незажженный камин… Потом она увидела себя спускающейся с Полли по какой-то лестнице… Граф на диване… Полли, наклонившаяся, чтобы поставить кофе перед ним и перед Сильвией… «Не понадобится вам камин, мисс, ежели вы там будете с его светлостью»… Смех графа, да, смех… «Довольно, Полли. Умница»…

А потом… Потом! Сильвия почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица, когда она наконец вспомнила то, что последовало за этими словами в ту роковую ночь в Эндикотте… Сердце заколотилось так, что, казалось, готово было разорваться. Она повалилась на козетку под окном, задыхаясь.

– Сильвия, что с вами?

С встревоженным лицом к ней подошла Черити.

– Я вспомнила, Черити. Вспомнила! Ту ночь… когда вы встретили меня на дороге… Я вспомнила!

Черити побледнела. Было видно, что вернувшиеся воспоминания принесли не облегчение, а новую боль.

– Что тогда случилось? – спросила она глухим голосом.

Сильвия открыла рот, чтобы что-то сказать, да так и замерла.

Что толку? Все равно уже слишком поздно. Если открыть то, что она теперь знает, это принесет семье огорчение и поставит крест на выздоровлении отца. Да и что изменит правда, если свадьба состоялась?

Сильвия покачала головой и отвернулась.

– Ничего. Я… заблудилась во время бури, как все и предполагали.

Черити подозрительно прищурилась, но ничего не сказала. Взгляд ее устремился за спину подруги в дождливую ночь за окном.

Она всматривалась в темноту так, будто ждала кого-то или чего-то. Ничего не увидев, она уронила руку и отвернулась.

Граф заметил Черити рядом с Сильвией и нахмурился. Потом сам подошел к жене.

– Что эта женщина хочет вам сказать?

– Ничего, ничего.

– От вас только и слышишь, что «ничего», – передразнил ее граф. Он потянул себя за ус и вдруг решительно произнес: – Идемте, сударыня. – Он улыбнулся и протянул ей руку. – Пойдем в нашу комнату.

Сильвия в ужасе прижалась спиной к холодному окну.

Теперь, когда она знала всю степень подлости графа, мужество начало покидать ее. Лицо графа омрачилось.

– Теперь вы должны… подчиняться мне, – угрожающим тоном произнес он.

Сильвии пришлось собрать в кулак всю оставшуюся силу воли, чтобы подняться. Ее всю трясло.

– Спокойной ночи, – сказала она гостям по дороге к двери. – Мы… уходим.

Эдит с Шарлоттой захлопали. Герцогиня расчувствованно закусила губу и тоже захлопала. Присоединился к ним и герцог. Вскоре уже аплодировали все присутствующие, кроме Черити, которая смотрела вслед новобрачным с искаженным болью лицом.

Почувствовав, что Сильвия упирается, граф крепче сжал пальцы. Когда она споткнулась на лестнице, он со злостью дернул ее.

– Идемте! Идемте!

Сильвия механически переставляла ноги.

Граф открыл двустворчатую дверь в комнату, которую приготовили для новобрачных, и толкнул в нее Сильвию.

Оказавшись внутри, он отпустил ее и начал развязывать галстук. Швырнув его в угол, он направился в туалетную.

– Будьте готовы, когда я вернусь, – бросил он через плечо.

Когда Сильвия подумала, где Джини, которую на сегодня назначили ее камеристкой, в дверь негромко постучали.

– Входи, – сказала Сильвия, радуясь тому, что увидит доброе лицо.

Но не Джини вошла в комнату, а улыбающаяся во весь рот Полли.

– А г-где Джини? – смутилась Сильвия.

– Я уронила поднос, все разбилось, и Джини порезала палец, когда собирала осколки, поэтому она послала меня. – Полли говорила как бы между прочим, при этом рассматривая комнату и не глядя на Сильвию.

Сильвия ничего не ответила, лишь жестом велела Полли расстегнуть платье. Что-то напевая себе под нос, Полли помогла Сильвии снять платье и надеть ночную сорочку, после чего Сильвия села за туалетный столик.

– Пожалуйста, снимите с меня заколки, – сказала она.

Продолжая бубнить, Полли подошла и начала грубо выдергивать заколки, удерживавшие прическу Сильвии, пока волосы золотой волной не упали на ее плечи.

Сильвия взяла щетку и повернула голову, услышав громкий стук в дверь, донесшийся снизу.

– Только что чья-то карета подъехала, – пожав плечами, сообщила Полли.

Сильвия с бледным как мел лицом повернулась к зеркалу. Воспоминания о той ночи в Эндикотте снова нахлынули на нее, и ей представилось, что это предвещало ей сегодняшнюю. Тихо вскрикнув, она уронила щетку и закрыла лицо руками.

Полли как будто не услышала этого. Она направилась к двери.

– Внизу какой-то шум. Пойду посмотрю.

Сильвия подняла лицо. Когда двустворчатые двери закрылись, отворилась дверь туалетной и появился граф в синем халате.

Он подошел к Сильвии и встал у нее за спиной, глядя в зеркало.

– Это, конечно, отвлекает, – произнес он так, будто был один в комнате, – но хотя бы будет приятно.

Граф так увлекся, что, кажется, не слышал громких голосов, раздавшихся внизу. Резким движением он схватил Сильвию за волосы и со сладострастной ухмылкой наклонился, чтобы поцеловать ее в губы.

На лестнице послышались торопливые шаги, взволнованные голоса, и в следующий миг дверь комнаты с грохотом распахнулась.

– Отпустите ее, сэр! – раздался полный сдерживаемой ярости властный голос.

Сильвия чуть не вскрикнула от радости, увидев в зеркале фигуру лорда Фэррона, который приближался к графу.

В дверях виднелись встревоженные лица гостей.

Граф с проклятием на устах развернулся.

– Какого черта? Как смеете вы, сэр, врываться в мою комнату?

– Слава богу, я не опоздал! – воскликнул лорд Фэррон, когда его взгляд остановился на дрожащей Сильвии за туалетным столиком.

– Не опоздал? – неуверенно произнес граф. – Для чего?

– Для того чтобы не дать свершиться гнусности, – мрачно заявил лорд Фэррон.

– Какой гнусности? Что здесь происходит? – спросил герцог, выходя вперед под руку с Эдит.

– Я не знаю, о чем говорит этот фигляр, – прорычал граф, – но он ответит за свой возмутительный поступок!

– Только сперва вы ответите за свой, еще более возмутительный поступок! – воскликнул лорд Фэррон. – Объясните-ка собравшемуся обществу, для чего вы женились на леди Сильвии, если не имели на это права?

Граф побледнел, но быстро пришел в себя и захохотал.

– Вы сумасшедший! Придумали какую-то сказку, чтобы помешать… моему браку.

В наступившей тишине со стороны двери раздался негромкий голос.

– Так, значит, я сказка, месье?

Собравшиеся ахнули, а граф мертвенно побледнел, когда в комнату проскользнула женщина с лицом, закрытым вуалью.

– Кто эта леди? – изумленно спросил герцог.

Лорд Фэррон взял женщину за руку и поклонился герцогу.

– Ваша светлость, – сказал он, – позвольте представить Элен Шеньен Брауэр, жену графа фон Брауэра.

На какой-то миг все замерли. Потом все взгляды в ужасе обратились к графу.

– Будьте вы прокляты, Фэррон, – прорычал он, оскалив зубы.

– Нет, будьте прокляты вы, сэр! – отрывисто произнес герцог. – За это вы пойдете под суд.

– Никогда! – вскричал граф.

Сильвия зажала рукой рот, когда граф вдруг сорвался с места и выскочил в стеклянную дверь, ведущую на балкон. Там он встал на балюстраду, постоял секунду и, когда лорд Фэррон и Брейдер бросились к нему, взмахнув руками, прыгнул вниз.

– Нет! – вскрикнули Сильвия и Черити, когда лорд Фэррон бросился к балюстраде, чтобы последовать за ним.

– Боже правый, сэр, – промолвил герцог, – одумайтесь. Здесь до земли двадцать футов.

В это мгновение, не сомневаясь, что ее муж погиб, графиня лишилась чувств.

Лорд Фэррон посмотрел вниз.

– Граф жив, – сухо сообщил он. – Поднялся и идет в сторону деревьев. В свете луны его хорошо видно.

– Правда, сильно хромает, – вставил Брейдер.

– Я догоню его, – зловеще промолвил лорд Фэррон.

– Я тоже пойду, – воскликнул Брейдер. – Я и не знал, что он такой мерзавец.

– Поймайте его, – хрипло произнес герцог. – Будь я помоложе, я бы пошел с вами. В моем кабинете в ящике стола лежат пистолеты. И возьмите с собой конюха, он знает леса.

Лорд Фэррон и Брейдер выбежали из комнаты. Эдит и Шарлотта тем временем подняли вуаль с лица графини и принялись обмахивать ее руками.

– Кажется, приходит в себя, – сказала Эдит, когда веки графини задрожали и открылись.

– Мой… муж? – спросила она дрожащим голосом.

– Жив, мадам, – сдержанно произнес герцог.

– О, слава богу! – воскликнула графиня.

Герцог с серьезным видом продолжил:

– Но, боюсь, он убежал в лес, и лорд Фэррон с Брейдером сейчас преследуют его. Его нужно призвать к ответу.

Графиня обессиленно кивнула и с заметным французским акцентом произнесла:

– Я принимаю это, месье. Лишь бы он был жив.

– Вы устали, мадам, – сказала ей герцогиня. – Надеюсь, вы не откажетесь провести эту ночь у нас?

– С удовольствием, – прошептала графиня.

– О том, как вас нашел лорд Фэррон, – продолжил герцог, – и почему начал подозревать графа, расскажете, когда он вернется.