Барбара Картленд - Небо в алмазах

Сильвия ахнула, а молодой человек посмотрел на графа с удивлением.

– Что вы имеете в виду, черт возьми?

– О, – безразлично пожал плечами фон Брауэр, – я имею в виду, что я не просто друг этой прекрасной леди. Я имею честь со временем стать ее мужем.

Роберт отшатнулся, как будто от удара.

Сильвия потрясенно уставилась в землю.

Граф взял себя за кончик уса и, прищурившись, потеребил его пальцами. Он увидел, как изменилось лицо молодого лорда, и сразу понял смысл этого превращения. Это была реакция мужчины, который вдруг понял, что у него есть соперник.

Девушка подняла глаза, услышав тихое воркование вяхиря. Все вокруг: сад, дом, устье реки – выглядело, как и пять минут назад, но ее мир изменился безвозвратно.

Граф решил, что для первого раза достаточно, и снова завладел рукой Сильвии. Лорд Фэррон вздрогнул и отвернулся. Когда фон Брауэр выразил желание навестить леди завтра, невеста подняла на него глаза и с несчастным видом кивнула. Как отказать, она не знала. После этого нежданный визитер кивнул хозяину и ушел.

Первым заговорил лорд Фэррон:

– Что вам известно о вашем… женихе?

Сильвия вздрогнула. Неужели Роберт подумал, что она все время помнила о своей помолвке, но скрывала это от него и от Черити?

– Н-ничего.

Лорд Фэррон сорвал веточку с ближайшего куста и разломил ее пополам.

– Вы любите его? – резко спросил он.

У юной леди все поплыло перед глазами. Откуда ей знать, любит ли она человека, которого совершенно не помнит? И в то же время несчастная девушка почувствовала, что судьба ее уже решена. Она только что узнала, что помолвлена. Известие это разрывало ее сердце, но теперь Сильвия точно знала, в чем будут заключаться ее обязанности. Она не должна была показать, что не рада случившемуся.

– Я н-не помню, – запинаясь, произнесла она. – Но я слышала… что любовь растет в браке.

Молодой человек стремительно развернулся к ней.

– Это, сударыня, зависит оттого, кто ваш супруг, – с лицом, побледневшим от боли, процедил он и, отрывисто кивнув, ушел.

Сильвия смотрела на удаляющуюся фигуру лорда, чувствуя, что вместе с ним из ее жизни ушли надежда и свет.

Граф фон Брауэр, не теряя времени, поставил в известность герцогиню о своем посещении Фэррон Тауэрс. Ему хотелось внушить ей мысль, что нужно как можно скорее увезти ее падчерицу подальше от красавца лорда.

– В конце концов, – сказал граф, внимательно наблюдая за ее светлостью, – Сильвия меня не вспомнила, и… сейчас она очень впечатлительна.

Герцогиню так поразил этот намек на нежелательную дружбу между Сильвией и лордом Фэрроном, что она позабыла упрекнуть графа в том, что он навестил Сильвию без ее прямого указания. Расчетливая мачеха Сильвии была уверена, что лорд Фэррон, хоть и происходил из древнего и известного рода, был далеко не так богат, как граф. У графа, в конце концов, обширные поместья в Баварии!

Если она не будет действовать решительно, все пропало.

Герцогиня послала Сильвии записку о том, что сегодня заберет ее домой.

Тем временем в Фэррон Тауэрс Черити и Сильвия сели обедать без лорда Фэррона. Хетти сообщила, что он куда-то уехал на лошади и вернется поздно. Сильвия с низко опущенной головой водила ложкой по тарелке. Черити время от времени поднимала на подругу опущенные глаза и внимательно смотрела.

Черити понимала, что между Сильвией и братом что-то произошло, отчего оба сделались несчастными. Пока они не хотели объяснять ей, что случилось, и она уважала их молчание, хотя ее сердце было не на месте.

Сто раз Сильвия порывалась поделиться с подругой и сто раз останавливала себя. Она не вынесет, если на лице Черити появится то же разочарованное и горькое выражение, которое появилось на лице ее брата.

Во время десерта для дочери герцога Белэма принесли на подносе письмо от герцогини.

Сильвия, прочитав письмо, побледнела, потом расплакалась и бросилась вон из столовой.

Черити в тревоге последовала за ней. Однако когда она постучала в дверь комнаты Сильвии, та срывающимся от слез голосом крикнула, что должна готовиться к возвращению домой. Объяснять причину столь бурного проявления чувств она не стала, и Черити в подавленном настроении и полном недоумении ушла.

Спустя час Сильвия сидела у окна все еще с мокрыми щеками. Она смотрела на зеленый газон, тянущийся до самого устья реки. На душе у девушки было так тяжело, что ей казалось, если она бросит свое сердце в эту серо-зеленую воду, то оно пойдет ко дну, словно камень.

Она была так счастлива здесь, в Фэррон Тауэрс, в обществе лорда Фэррона и его сестры! В невинности своей она позволила себе почувствовать к лорду Фэррону нечто большее, чем, как оказалось, подобало. И все равно она продолжала бранить себя.

Как она могла напрочь забыть о том, что должна выйти замуж?

Когда юная леди думала о графе, сердце ее сжималось. Когда и как она приняла его предложение? Могла ли она когда-то любить его, и если да, вернется ли эта любовь, если она его вспомнит?

Сильвия поняла, что граф сообщил герцогине о встрече с нею этим утром, и именно после этого мачеха намерилась забрать ее домой.

Настало время снова взяться за обязанности, которые падают на женщину после помолвки!

Чувствуя, как слезы снова подступают к глазам, она прижала носовой платок к губам. Нельзя, чтобы Лисбет услышала, как она плачет.

Лисбет, камеристка Черити, в двух шагах от нее собирала дорожный сундук Сильвии.

– Эту шаль укладывать или наденете в дорогу? – спросила Лисбет.

Сильвия безо всякого интереса посмотрела на шаль.

– Положи в сундук. Я надену плащ.

Едва она это произнесла, раздался звук подъезжающей по мощеной дороге кареты. Сильвия быстро вытерла глаза и отошла от окна.

– Все готово, миледи, – сказала Лисбет. – Сейчас сундук снесут вниз.

Плачущая девушка подошла к двери и тут же услышала мягкий стук с другой стороны.

Это была Черити. Глаза ее смотрели тревожно.

– Приехала ваша мачеха, – сказала она.

Сильвия уже давно рассказала Черити, кем ей на самом деле приходится герцогиня.

Печальная юная леди кивнула и отвернулась.

– Знаю. Я уже спускаюсь. Лорд Фэррон… не вернулся?

Черити покачала головой.

Сильвия чувствовала себя ужасно одиноко. Ей хотелось перед расставанием в последний раз увидеть его лицо.

Молодые женщины в молчании спустились по лестнице.

Сильвия все еще не могла заставить себя рассказать Черити о том, что она неожиданно обрела жениха. Лорд Фэррон сам скоро расскажет об этом сестре.

Герцогиня встретила Сильвию и Черити у двери довольно прохладно. Ее светлость дала понять, что не хочет задерживаться в Фэррон Тауэрс и распорядилась сундук Сильвии сразу грузить в карету.

Хоть она и не показала этого, но несчастный вид падчерицы ее поразил, однако это только укрепило герцогиню в решении забрать Сильвию домой как можно скорее.

Черити и Хетти вышли на крыльцо попрощаться.

Пока кучер помогал герцогине сесть в карету, Сильвия обняла Черити.

– П-попрощайтесь за меня со… своим братом.

Тут на дороге раздался стук копыт. Сильвия развернулась и увидела, что к дому сломя голову скачет лорд Фэррон. Вместо того чтобы проехать по делающей изгиб дороге, он направил лошадь через калитку сада и поскакал между деревьями.

Сильвия схватилась за горло. Герцогиня, высунувшаяся из кареты посмотреть, что происходит, нахмурилась.

Оказавшись у порога, лорд Фэррон резко остановил коня и спрыгнул с седла. Несмотря на столь стремительное появление, был он бледен. Быстро оценив обстановку проницательным взглядом, он сказал:

– Вы… уезжаете?

– Да, – тихо ответила Сильвия.

– Садись в карету, – бросила ей мачеха. – Мне нужно возвращаться к твоему отцу.

Лорд посмотрел на герцогиню и быстро поклонился.

– Надеюсь… герцогу Белэму уже лучше? – вежливо поинтересовался он.

– Намного лучше, – холодно ответила герцогиня. – Особенно потому, что мой супруг знает, что его дочь сегодня будет ночевать у себя дома, где ей нечего бояться.

Черити ахнула от изумления.

– В нашем доме ей было нечего бояться, смею вас заверить! – запальчиво воскликнула она.

– О да, спасибо вам большое, – ответила ее светлость, – но столь юной девушке, знаете ли, лучше находиться под присмотром родителей.

Черити на это ничего не ответила. Лорд Фэррон подал Сильвии руку, помогая сесть в карету. От его прикосновения по ее телу пробежала дрожь. Герцогиня, поджав губы, не сводила с них глаз.

Усевшись на сиденье, Сильвия наклонилась к Роберту через все еще открытую дверь.

– Вы… привезете Черити ко мне в гости… в Белэм?

Но герцогиня не дала ему ответить.

– О, тебя не будет в Белэме, моя дорогая. Пока что. Завтра мы с тобой едем в Лондон собирать приданое. Твои зятья любезно согласились взять на себя расходы, – сказала она и велела кучеру закрывать дверь.

Сильвия успела поймать полный боли взгляд молодого человека, прежде чем в воздухе просвистел кнут кучера и карета пришла в движение.

Для начала мая день выдался необычно теплым. Все окна в лондонском доме Белэмов были распахнуты настежь.

Сильвия в нижней юбке сидела с ногами на кровати, обхватив руками колени. Эдит и Шарлотта распаковывали свертки и коробки, которые принесли из кареты несколько минут назад.

Семь безумных дней Сильвию таскали из одного модного магазина в другой. Наверное, во всем Лондоне не осталось такой примерочной комнаты, где бы юную леди не раздевали и не одевали. Эдит и Шарлотта подбирали невесте один изысканный предмет туалета за другим: атласные корсеты, шелковое белье, бархатные чулки, вышитые шляпки. И старшие сестры были горько разочарованы тем, что будущая графиня не проявила ни малейшего интереса к самому захватывающему из занятий – покупкам! Младшей сестре все это было настолько безразлично, что в конце концов Эдит и Шарлотта сами выбрали ей гардероб.