Китти, в свою очередь отметила, что и Дрю, как обычно, не выглядел свежим и отдохнувшим.

– Как у вас с Гаем Фентоном, все продолжается?

Вопрос доктора озадачил девушку. Китти даже не поинтересовалась, на каком основании доктор Моррис вмешивается в ее личную жизнь. Она просто сказала:

– Он мне по-прежнему симпатичен. Жаль, что у нас ничего не получилось. Но больше я никогда не пошла бы с ним куда-либо.

– Не хотел бы быть бестактным, но ответьте мне еще на один вопрос. Как вы относитесь к Мэтту Колдуэллу?

– В последний раз Мэтт видел меня еще маленькой девочкой. У них с моим отцом не сложились отношения.

– Теперь это уже не важно. Короче, он будет на благотворительном балу, и я хотел бы пригласить вас пойти туда со мной. – Дрю произнес это, отведя глаза, каким-то безнадежным тоном.

Китти смотрела в стену и соображала, не ослышалась ли она. Не иначе, как стакан вина, выпитый ею за обедом в субботу, начал действовать только теперь.

– Вы не могли бы повторить то, что сказали? Видно, я с похмелья неправильно поняла вас.

– У вас похмелье от лишней чашки кофе?

– Нет, в субботу выпила стакан вина… – с раскаянием произнесла Китти.

Дрю скривил губы.

– Может быть, отвести вас опохмелиться? – Он тут же пожалел о своей неуклюжей шутке, увидев, как вспыхнула Китти. – Ладно, хватит глупостей. Повторяю. Я приглашаю вас пойти со мной на благотворительный бал. Его организуют Колтрейны. Они пригласили на бал всех холостых мужчин и незамужних женщин нашего города. Там будут и Гай, и Мэтт… – Дрю внимательно посмотрел на свои ладони. – Колтрейны очень хотели бы, чтобы вы пришли…

Китти неуверенно посмотрела на Дрю. По его тону было понятно, что это приглашение далось ему трудно, да и саму идею, похоже, он просто ненавидел. Было ясно, что доктор поддался давлению со стороны Лу и Джебба. И это жутко расстроило девушку, хоть она понимала: Дрю по-прежнему верен памяти жены. Однако в какой-то момент ей все же показалось, что он искренне желал пойти на бал именно с ней. Китти прогнала эту мысль, и тут же сказала себе, что строить будущее под впечатлением от одного поцелуя, пусть и страстного, глупо.

– Я не уверена, что хочу пойти… – вежливо сказала она.

Дрю так глянул на нее своими темными глазами, будто взглядом хотел заставить не отказывать ему.

– Я хочу, чтобы ты пошла! – заявил он непреклонно.

Честно говоря, он вовсе не был уверен, что так уж хочет этого. Но ее отказ вызвал раздражение. Она была такой молодой и смазливой!… И так много она могла дать!… И Гай, и Мэтт были бы рады узнать, что такая девушка неравнодушна к ним. И вот Китти отказывается от своего маленького счастья…

Она истолковала его горячность по-своему, тепло улыбнулась и спросила:

– Вы, правда, хотите, чтобы я пошла с вами?

Отвернувшись, чтобы не видеть этот ясный и такой радостный взгляд, Дрю буркнул:

– Хочу!

– В таком случае я принимаю ваше приглашение.

– Китти, туда надо одеться по-вечернему. Требуется красивое платье и при этом строгое, как для официального приема. – Дрю вертел в руках листок бумаги, стараясь скрыть свое замешательство.

– Хорошо… постараюсь купить подходящее, – прошептала Китти, запинаясь.

– Этого мало. Тебе надо сделать соответствующую прическу…

Девушка, как бы обороняясь, дотронулась до гребня, державшего волосы, и с тихим ужасом спросила:

– Я что, должна постричься?

– Нет! – почти закричал Дрю, и тут же отметил про себя, что, наверное, выглядит сейчас почти полным идиотом. – Разве можно стричь такие красивые волосы? Это было бы преступлением. Тебе надо просто уложить их.

– Честно говоря, я никогда еще не распускала косу на людях.

– Почему?

– Отец сказал однажды, что с распущенными волосами я похожа на Алису в Стране чудес.

– Вот чудак!…

– С длинной прической мне было бы неудобно работать. Посмотрите! А подобрать волосы под повязку мне самой довольно сложно…

Дрю придержал язык, чтобы сгоряча не предложить свою помощь. Теперь он знал ответ на свой немой вопрос. Ее распущенные волосы были очень красивы. Темные с коричневым оттенком, блестящие и густые, они очень шли к ее зеленым глазам. Китти даже в очках была чертовски привлекательна! И фигура ее была без изъянов. Ей бы только заняться собой…

Но тут же засвербела реалистическая мыслишка о том, как он станет принимать пациентов и ставить правильные диагнозы, если рядом будет Китти всегда при полном параде? Поэтому-то Дрю покладисто заявил девушке:

– Прическу можешь сделать, какую захочешь, но на платье обрати особое внимание.

– А кому из них вы собираетесь меня сбыть?

– Прости, не понял…

– Кого вы выбрали в жертву ради меня, Гая или Мэтта? – уточнила Китти. – Насколько я понимаю, вы и Колтрейны намерены спасти меня от судьбы старой девы.

Лицо Дрю приобрело жесткое выражение.

– И я, и они думаем одинаково. Нельзя такой девушке, как ты, заточать себя в одиночестве. Ты имеешь право на развлечения. Мы хотим… помочь тебе.

– Понимаю…

– Что ты понимаешь? – В раздражение Дрю привели собственные тайные мысли о ней и ее нежелание совершенствовать себя, а ведь добрые люди хотят ей помочь. – Что?… Одеваешься ты небрежно, вместо прически накручиваешь какой-то бесформенный ком, а потом удивляешься, что окрестные парни не уделяют тебе внимания!…

Сказать, что заявление доктора шокировало Китти, было бы мало. Оно оскорбило ее. Ей и в голову не приходило, что Дрю так оценивает ее внешность. Одновременно в голову Китти пришли странные мысли. То ли он хочет любой ценой сбагрить первому встречному, то ли даже готов жениться, чтобы только вытурить ее из своего медицинского кабинета.

Опустив глаза, Китти прошептала:

– Я и не подозревала, что стою так ничтожно мало…

В голосе девушки сквозила открытая обида.

– Все ты поняла совсем не так! Ты стоишь очень много, и поэтому меня раздражает, как бездарно ты распоряжаешься своей внешностью. Ты очень красива, но тебе надо следить за собой. Ты должна понять, Китти, что твоего отца больше нет рядом, и никто не будет выпроваживать соискателей твоей руки.

Китти сердито проговорила:

– О'кей! Я покажу вам, на что способна!

Глаза ее сверкали на фоне побледневшего лица.

Дрю ненавидел себя за то, что наговорил ей кучу гадостей, но вместе с тем понимал: на нее это подействует как надо.

– Постарайся найти темно-зеленое платье, – посоветовал он так, будто неприятной части разговора вообще не было. – Обязательно приталенное и длинное. Этот цвет будет идти к глазам. Они у тебя просто потрясающие! – добавил Дрю умиротворяюще. – Словно изумруды…

Сердце Китти подпрыгнуло.

– Простите, не расслышала, что вы сказали!…

Но повторять он не стал, а, взглянув на часы, сказал:

– Через тридцать минут у меня заседание Медицинского комитета, в котором принимают участие все главные врачи больниц. Мы, практикующие частные врачи, хотим заставить их взять еще одного доктора в «Скорую помощь», чтобы у нас было больше свободного времени.

– Желаю вам удачи, – тихо сказала Китти.

Она знала, как важен этот вопрос, потому что всем местным врачам приходилось тяжело работать в «Скорой помощи». Потом они еще поговорили о том, как рациональнее организовать местное здравоохранение. Но чувствовалось, что оба делали своего рода отвлекающие маневры.

Наконец не выдержал Дрю.

– Так, как же относительно бала, ты пойдешь со мной или нет?

– Да, я пойду.

Энтузиазма в ее голосе явно не чувствовалось. Она знала, что он берет ее с собой только для того, чтобы предложить Мэтту или Гаю. Это оскорбляло девушку.

– Ну, вот и ладно, – коротко резюмировал доктор Моррис и зашел в свой кабинет, чтобы надеть пиджак и отбыть на заседание Медицинского комитета.


Китти отправилась за покупками в одиночестве. Она решила добраться, если понадобится даже до Хьюстона. Дорога была приятной, хоть и накрапывал дождь. Китти была в отличном настроении, хотя и не забывала, что Дрю не интересуется ею сам, а только хочет свести с кем-то из приличных, на его взгляд, молодых людей.

При мысли о молодых людях она невольно вспоминала, как относился к этой проблеме отец. Потом подумала о своей матери, женщине мягкой, маленькой, но удивительно твердой в противостоянии причудам мужа. Только самые близкие друзья знали, что на самом деле именно щупленькая Марта была стержнем и источником силы семьи. Она умерла, и отец потерял опору.

Китти, как могла, пыталась заменить мать. Отец стал зависеть от дочери. Ей приходилось тщательно скрывать от него свою болезнь. Она научилась так пользоваться лекарствами, что отец не подозревал, как тяжело, порой невыносимо, ей живется. Иногда старик даже путался и называл Китти именем матери. От этих воспоминаний на глаза девушки набежали слезы. Отец и мать прожили вместе тридцать лет.

И вдруг Китти подумала, что Дрю относится к памяти жены так же, как отец относился к памяти матери. Ничего удивительного в том, что он был такой раздражительный, ведь он просто надрывал себя работой, этим наркотиком, заглушающим боль безвременной потери самого дорогого человека.

Въехав в Хьюстон, Китти вернулась к действительности. Сама она жить прошлым не могла и не хотела. Ей надо было смотреть в будущее. Китти хотела бы выйти замуж и понимала, что надо основательно поработать над своей внешностью, чтобы эта пока абстрактная мечта стала явью. Астма при правильном отношении к себе не станет помехой семейному счастью. Китти очень хотелось иметь свой дом, близкого человека рядом, детей… Где-то такой человек должен быть! Надо только постараться и найти его.

Обследовав несколько магазинов, она, наконец нашла платье, очень похожее на то, что описал Дрю. Темно-зеленое из набивной тафты, с глубоким вырезом и шифоновыми рукавами. Оно было длинным, до щиколоток.

Надев его в примерочной, Китти была потрясена теми переменами, которые с ней произошли. Грудь стала еще выше, талия стройнее. Цвет ткани на рукавах удивительно гармонировал с оттенком ее волос. К тому же платье, как бы возвращало ее в элегантные сороковые, а стиль ретро уже входил в моду. Конечно, этот наряд был ей не по карману, но она купила платье и к нему узкие туфли-лодочки и вечернюю сумку.