— Да, но она не смогла приехать. Понимаешь, ей нужно каждый вечер возвращаться домой на автобусе.

— Это тяжело, — сказал Джек.

— И очень глупо с ее стороны, — добавила Нэн.

— А что она могла сделать?

— Постоять за себя.

Джек посмотрел на красивую девушку, стоявшую рядом. Да, Нэн могла бы постоять за себя. Он вспомнил большую добрую Бенни.

— Она сумела постоять за себя с тем бледнолицым малым, который вчера хотел ее увезти.

— Если бы она не справилась с ним, ее бы вообще не выпустили из дома, — ответила Нэн.


— Это Ева Мэлоун, — сказала Бенни, когда Нэн села на край больничной койки.

Ей хотелось, чтобы Нэн Махон понравилась Еве. Нэн могла пойти куда угодно, но предпочла навестить подругу Бенни. Бенни слышала, что Эйдан Линч буквально умолял Нэн пообедать с ним.

Нэн принесла Еве не цветы, не фрукты, не журналы, а ту вещь, о которой Ева мечтала сильнее всего: университетский справочник. Там были все подробности зачисления и перевода с курса на курс, учебные программы и перечень экзаменов. Нэн даже не поздоровалась с девушкой, лежавшей на койке, а сразу заговорила о том, что было для Евы самым главным.

— Я слышала, ты хочешь поступить в университет. Это может оказаться тебе полезным, — сказала она.

Ева жадно схватила справочник и наскоро перелистала его.

— Именно это мне и требовалось. Большое спасибо, — сказала она.

А затем лицо Евы потемнело.

— Почему ты его принесла? — подозрительно спросила она.

Нэн пожала плечами.

— Потому что тут все есть.

— Я не о том. Как ты узнала, что мне нужен справочник?

Бенни огорчилась. Ну почему Ева такая обидчивая? Чем плохо, что Нэн узнала о ее мечте? Разве это тайна?

— Спросила, вот и все. Спросила, чем ты занимаешься, а Бенни ответила, что тебя еще нет в списках.

Ева кивнула. Вопрос был исчерпан. Она снова начала листать справочник, и Бенни пожалела, что сама не додумалась до этого.

Мало-помалу Ева перестала дичиться. Бенни следила за непринужденной беседой девушек и понимала, что у них много общего.

— Как ты думаешь, на это уйдет много времени? — спросила Нэн.

— Мне нужно пойти к одному человеку и попросить у него денег. Разговор предстоит трудный, но если я буду его откладывать, мне легче не станет, — ответила Ева.

У Бенни отвисла челюсть. Ева никогда не говорила о своих делах с посторонними, а самой Бенни только намекнула о том, что собирается обратиться к Уэстуордам за деньгами. Но Нэн этого не знала.

— Хочешь сыграть на том, что ранена? — спросила она.

Ева была настроена на ту же волну.

— Могла бы. Я думала об этом, но он может расценить такое обращение как слабость и нытье. Придется раскинуть мозгами.

— Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросила Нэн.

И тут Ева начала рассказывать ей историю своих взаимоотношений с Уэстуордами. Историю, о которой никогда не говорила вслух. Бенни следила за Нэн с изумлением. Та искусно притворялась, что ничего этого не слышала. Бенни просила никому ничего не говорить, и Нэн буквально выполняла ее указания. Но, судя по поведению Евы, в этих указаниях не было никакой нужды.


Иметь дело с матерью Клер оказалось куда труднее, чем думала мать Фрэнсис. Иногда приходилось обращаться к Богоматери и просить у Нее немедленного совета.

— Я сказала, что мне очень жаль, сказала, что мы присмотрим за Евой, но она не успокаивается и говорит, что должна знать, как мы поступим с девочкой. Зачем ей это нужно? Пресвятая Дева, ответь мне!

И ответ был получен. Мать Фрэнсис предполагала, что он поступил от Богоматери, хотя произнесла эти слова Пегги Пайн.

— Эта старая карга желает, чтобы вокруг нее плясали и повторяли, как кукушка в часах: «Я говорила, я говорила…» Ей хочется тебя унизить. После этого она успокоится и начнет мучить кого-нибудь другого.

Мать Фрэнсис согласилась воспользоваться тактикой самоуничижения. «Вы были правы, мать Клер, — написала она в самом лицемерном письме, которое когда-либо выходило из-под ее пера. — Мы не должны были просить вас принять такую девочку, как Ева, которую жизнь в нашем маленьком монастыре приучила переоценивать себя. Могу сказать только одно: я преклоняюсь перед мудростью, которую вы проявили и в этом вопросе, и во всех прочих, и надеюсь, что мы не доставили сестрам слишком больших неудобств экспериментом, который, как вы знали с самого начала, был обречен на неудачу».

Выяснилось, что она нашла правильный подход. Регулярные допросы с пристрастием, которые учиняла ей мать Клер, прекратились.

Причем очень вовремя. Еву выписали из больницы ровно через неделю после поступления.

— Я приеду на автобусе вместе с Бенни, — сказала Ева по телефону.

— Нет. По крайней мере шесть человек горят желанием захватить тебя на обратном пути. Мне не хотелось бы снова обращаться к Пегги, но это могла бы сделать миссис Хили.

— Ох, мать Фрэнсис, ради бога…

— Ладно. Тогда Шон Уолш? Только не говори мне…

— Я и так причинила вам слишком много хлопот. Поеду с тем, кого вы выберете, хотя предпочла бы автобус.

— Марио?

— Чудесно. Я обожаю Марио.

— Ладно, тогда до завтра. Ева, я очень рада, что ты возвращаешься. Я скучала по тебе.

— А я по вас, мать Фрэнсис. Нам нужно будет поговорить.

— Конечно, поговорим. Закутайся потеплее, ладно?

Ева положила трубку, но монахиня продолжала сидеть в кресле. Да, верно, им нужно будет поговорить. Причем очень серьезно.

И тут телефон зазвонил снова.

— Можно мать Фрэнсис?

— Я слушаю.

Наступила пауза.

— Мать, вы были очень щедры, когда сказали мне… Сказали, что если я захочу… Знаете, все это время я вспоминала ваши слова. Вам не покажется странным, если я действительно навешу вас?..

Голос женщины звучал нерешительно.

Лицо матери Фрэнсис озарила широкая улыбка.

— Миссис Хегарти, как я рада вас слышать! Буду ждать вас в ближайший уик-энд. Сообщите, на каком автобусе вы приедете, и я приду на остановку. Она находится всего в двух минутах от ворот монастыря. Приезжайте непременно, вы доставите всем нам большое удовольствие.

Мать Фрэнсис прикинула, где поселить миссис Хегарти. Сначала она подумала о комнате Евы, но потом вспомнила про малую гостиную, которую они всегда считали спальней для гостей. Там не хватало только штор. Он возьмет ткань у Пегги и попросит сестру Имельду вместе со старшеклассницами сшить шторы на уроке домоводства. У Десси Бернса можно будет взять ночник, а у аптекаря Кеннеди — кусок хорошего мыла.


— Сегодня Ева поедет домой, — сказала Бенни, как обычно, встретившись утром с Нэн в кафетерии.

— Знаю. Она сама сказала это мне вчера вечером.

— Что?

— Ну, Ева предпочитает, чтобы ее навещали по вечерам. Ты давно уехала, а я пригласила с собой пару парней, чтобы поднять ей настроение.

Бенни вздрогнула. Она знала, что Ева нашла с Нэн общий язык, но приводить в больничную палату молодых людей… Это уж слишком.

— Каких парней? — неловко спросила она.

— Эйдана Линча и еще одного из их компании. Билла Данна. Ты его знаешь?

— Нет.

— Он очень симпатичный. С экономического. Держу пари, ты его видела. Он всегда торчит с приятелями у дверей аудитории, которая называется Историческая Библиотека.

— Еве понравилось, что они пришли?

— Да, она была довольна. А ты сомневалась?

— Просто иногда Ева выпускает иголки… Понимаешь, она так защищается.

— Я этого не заметила.

Она была права. В присутствии Нэн Ева переставала дичиться. У Нэн был особый дар. В ее присутствии все казалось простым и легким.

Тут к их столику подошли сразу четыре студента.

— Девочки, не хотите сходить на Графтон-стрит и ради разнообразия выпить приличного кофе? — сказал самый речистый из них, худенький юноша в свитере с узором островов Аран.

Нэн тепло улыбнулась им.

— Большое спасибо, но в двенадцать у нас лекция. В следующий раз, ладно?

— Бросьте, это поточная лекция. Никто вас не хватится. — Молодой человек, очарованный ее улыбкой, решил удвоить усилия.

— Нет, честно… — Внезапно Нэн осеклась так, словно ответила не подумав. — Конечно, я говорю только за себя. Бенни, может быть, ты хочешь пойти с мальчиками?

Бенни покраснела. Она знала, что дело вовсе не в ней. Их привлекала Нэн. Но мальчики действительно были симпатичные. Их лица приобрели слегка огорченное выражение.

— Может быть, посидите с нами? — с широкой улыбкой предложила она.

Именно этого и хотелось молодым людям. Они тут же притащили стулья и скамейки и познакомились. Даже назвали свои школьные клички. Не знали ли они такого-то и такую-то? С какого они факультета? Где живут? В такой компании все оказалось намного проще, чем думала Бенни. Она совершенно забыла, что слишком большая и разговаривает с мальчиками. Жадно расспрашивала их о студенческих клубах. Интересовалась, какие из них лучше и где можно потанцевать.

Нэн не пыталась поддерживать разговор, но искренне радовалась услышанному. Когда она поворачивалась к кому-то из юношей и улыбалась, тот готов был лезть вон из кожи.

Мальчики сказали, что им очень нравится в Дискуссионном клубе, который проходит по субботам. А после окончания можно будет сходить в кафе «Помощник поверенного» неподалеку от Дворца юстиции. Они смотрели то на Нэн, то на Бенни.

Бенни сказала, что, к сожалению, вынуждена проводить уик-энды в своем маленьком городке. Услышав свой унылый голос, она жизнерадостно добавила, что так будет только в первом семестре, а потом все изменится. Она огляделась по сторонам и поняла, что мальчики обрадовались. Конечно, им была нужна только Нэн, но Нэн флиртовать с ними не собиралась.