– Там одна полоска, – толкает в грудь и швыряет в меня тестом.

– Там одна полоска, она означает, что я не беременна. Слышишь? Не беременна! – Обиженно выкрикивает она. Какое же это облегчение. Улыбка сама появляется на моих губах.

– Придурок, – новый удар в плечо, и девушка направляется к постели.

– Прости, ладно? Я испугался за тебя. Беременность тебе сейчас ни к чему. Ты только жить начинаешь, Джесс. И первое, что я подумал, это именно это. Прости, – ласково произношу и подхожу к кровати, на которой сидит девушка, притянув к себе ноги.

– Я отравилась. Мне плохо, потому что отравилась. Ты должен был мне поверить… должен был, – она всхлипывает, а я корю себя… ни черта, это ложь. У меня нет чувства раскаяния, я счастлив. Это идиотизм, но я счастлив тому, что она всего лишь отравилась. Но почему? Почему это так важно для меня? Потому что хочу её? Вот такую хочу? Слабую. Не ожидающую нападения с моей стороны. Какую-то дикую с распущенными волосами и сверкающими обидой глазами. Чёрт, она невероятно сексуальна сейчас. Если бы она видела себя. Если бы знала, какие мысли бродят в моей голове, то что бы сделала?

– Я верю, Джесс. Как ты сейчас себя чувствуешь? – Сажусь на кровать, но даже дотронуться до неё боюсь. Кажется, что не сдержусь. Мой взгляд блуждает по её голым бёдрам и останавливается на аккуратных ногтях пальцев ног, покрытых чёрным лаком.

– Без тебя будет намного лучше. Уходи, – она отворачивается, а я слабо трясу головой, чтобы сбросить наваждение.

– Может быть, лучше вызвать врача…

– Флинт, твоя забота противна. То ты следишь за мной, обвиняешь в распутстве. Затем мечешься, как полоумный. То теперь выдумал, что я залетела. За что ты так со мной? – Горько шепчет она и вытирает ладонью нос.

– Конфетка, пойми меня тоже. Я ничего практически не знаю про тебя. Кроме того, что в тебе живёт ангел и дьявол одновременно. Приношу свои извинения за то, что оскорбил тебя предположением о беременности. Ты не рассказываешь ничего о себе, поэтому пришлось додумывать, – придвигаюсь к ней ближе.

– Часто так делаешь? – Прищуривается она.

– Бывает. С тобой никогда не угадать, что меня ждёт дальше, и это пугает. И меня, действительно, волнует твоё состояние. Я не знаю, какие таблетки принимать при отравлении краской…

– Только вода и отдых. Со мной было такое в девять, с папой долго сидела в мастерской, и всю ночь меня тошнило. Мама говорит, что у меня нежный желудок. Пройдёт, но я не хочу, чтобы ты принимал меня за глупую шлюху. Я предохраняюсь, у меня огромное количество презервативов, и незащищенный акт… ни разу у меня такого не было, – последнее она произносит шёпотом и опускает взгляд. И мне это нравится. Эти слова поднимают во мне что-то невероятно сильное и опасное. Оно может погубить нас обоих, но сейчас никого нет, только мы.

– И ты мой дядя, я не хочу больше говорить с тобой на эту тему. Хотя мы не родные, но я поняла причину, по которой тебе это неприятно. И тоже должна извиниться за то, что издевалась над тобой и подшучивала. Ты не думай, я, правда, смотрю на тебя как на своего родственника, – Джесс поднимает голову и осторожно улыбается мне.

И снова удар под дых. Ты этого хотел, Флинт? Получи и распишись.

Продолжаю сохранять невозмутимое выражение лица, пока внутри всё резко опускается.

– Хорошо. Да, так будет правильно. Тогда мир? – Я протягиваю ей руку, и она кивает.

– Мир, – её ладонь пожимает мою, а у меня желание дёрнуть её к себе и показать, какой я хреновый дядя.

– Что ж отдыхай. Если будет что-то необходимо, позови меня. Я буду внизу следить за ребятами, – отпускаю её руку и поднимаюсь с кровати.

– Хорошо. Спасибо, – позади меня шуршат подушки, и я, не позволяя себе задержаться, выхожу из спальни Джесс.

Чёртов придурок. Но я, действительно, полагал, что она смотрит на меня, как на мужчину. Ведь она практически уверила меня в этом, а теперь это всё было насмешкой. Очередной насмешкой надо мной. Обидно на самом деле. Я уже смирился с возбуждением, которое возникает при виде её, а получил тонкий намёк, что даже не котируюсь. Нет, разумом я всё понимаю, буквально всё, но всё тот же, разум шепчет мне порочные мысли, которые теперь с особым изяществом будут насиловать меня изнутри. Следует прекратить это. Возможно, такие фантазии появились из-за поведения и слов Джесс. Когда мужчину хотят, соблазняют, то он не может противостоять этому напору. И это так и есть. Дело даже не в том, что ты занят или же должен хранить верность. Все мы смотрим на других женщин, иногда больше, чем просто смотрим, мы представляем их в постели. Это нормально. За это нельзя судить. И я один из таких мужчин. Я примеряю женщину заранее для себя. Знаю, насколько это плохо и недостойно для многих. Но я люблю женщин. Разных. А сейчас нахожусь в клетке без этой пищи. И единственная девушка рядом это Джесс. Соблазнительная Джесс.

Останавливаюсь на террасе заднего двора, наблюдая за собирающими беседку ребятами. Конечно, они моложе меня и задорней. В них есть жизнь, а во мне уже ничего. Вспоминая слова Джесс, задумываюсь о том, где я свернул не туда. И я знаю ответ на этот вопрос. Определённо знаю. Моё решение – учиться подальше от родителей. Уехать, бросить всё и забыть. Теперь же, не у кого молить прощения. Я не могу им объяснить, что мне жаль. Мне их не хватает. Сейчас, в эту минуту не хватает советов отца, от которых я когда-то отмахивался. Я скучаю по поцелуям мамы и даже по ссорам из-за моих частых прогулов в школе. Мне одиноко. И сестры рядом нет, потому что у неё своя жизнь. Я пытался тоже строить что-то, но в итоге остался один.

Жара понемногу спадает, парни завершают собирать беседку, и я расплачиваюсь с ними. Они спрашивают про Джесс, интересуются ей, и я вижу похоть в их глазах. Хочется врезать за это, но держусь, указывая им на выход. Осматриваю постройку, отмечая, что всё вышло так, как хотела она, и теперь предстоит её вновь красить. Не сегодня. И точно Джесс больше не подойдёт к лаку и краске. Остаюсь я, который это терпеть не может. Есть вариант нанять ещё кого-то, но ругаться с Джесс вновь нет желания.

Осматривая холодильник, прикидываю, что готовить на ужин. Но всё же, желание узнать, что она сейчас делает, ещё раз взглянуть на неё и просто побыть рядом, перебивает другие. Наливаю бокал воды и поднимаюсь наверх.

– Джесс? – Стучась, открываю дверь и замираю.

– Да? – Девушка стоит в одном белье, с замотанными в полотенце волосами.

Чёрт, она такая худенькая, белые кружевные трусики и такого же цвета бюстгальтер, облегающий округлую грудь. Я не готов сейчас на это смотреть, но делаю. Сглатываю от снова покалывающих ощущений в паху. Неужели, она не понимает, как влияет на меня? Стоит и удивлённо таращится на меня, а я на неё.

– Ты… эм, я воды принёс. Ты можешь прикрыться? – Перевожу взгляд вбок.

– Флинт, представь, что я на пляж собралась. Если ты хочешь знать, как я себя чувствую, то прекрасно. Всё уже прошло, и я собираюсь на танцы. А вот вода, кстати, – она подскакивает ко мне и вырывает из рук стакан.

– Что? Какие танцы, Джесс? Тебя рвало пару часов назад! – Повышая голос, вновь смотрю в её глаза, пока она делает глоток воды. Медленно облизывает губы. Укусить бы их, впиться своими и узнать, что она умеет. Как она целуется. Как эти губы могут убить меня.

– Сейчас всё хорошо, и я обещала Кики, что приду. Танцы устраиваются каждый год в самое ближайшее воскресенье перед четвёртым июля. Хочешь пойти со мной? – Её губы двигаются, а до меня смысл слишком долго доходит.

– Флинт? – Она толкает меня в плечо и я, моргая, возвращаюсь в спальню Джесс, где она стоит практически голая передо мной. Так близко. Я могу дотянуться рукой и сжать её грудь, ощутить тяжесть, опустить бретельки бюстгальтера и лизнуть сосок.

– Эй, ау. Ты чего? – Джесс ловит мой взгляд, а я открываю и тут же захлопываю рот. Оборвать мысли не могу. Это так сложно и так желанно. С каждой секундой всё сильнее меня накрывает волной и, кажется, ещё немного я прижму её к стене и буквально изнасилую.

– Я… какие танцы? – Переспрашиваю её.

– Я же только тебе сказала. Обычные танцы, где подают пунш, закуски и люди танцуют, – она отходит от меня и направляется к постели. Какие аккуратные ягодицы.

– Обычно они устраиваются в каком-то спортивном зале школ. Там собираются все. Любого возраста. Нет алкоголя и обычная развлекательная программа для жителей города. Иногда даже бывают туристы, но очень редко, если только кто-то приведёт. А так все свои, – она набрасывает на себя халат и завязывает его.

– И ты туда собираешься? – Медленно интересуюсь я.

– Да, Флинт. Ты чем слушаешь? Я и тебе предложила пойти со мной. Это будет напоминать что-то вроде танцев в школе, только без учителей и директора. Как раз у тебя будет возможность покрасоваться в своих дорогущих костюмах, – она допивает воду и улыбается мне.

– Я не брал с собой костюм.

– Ну и ладно. Иди в джинсах и рубашке. Там нет дресс-кода, хотя все девочки надевают лучшие платья, – хихикает она.

– Так ты пойдёшь?

– Я? Да, я бы хотел пойти. А ты не идёшь с кем-то из своих парней?

– Нет. Это единственное место, куда я хожу, действительно, танцевать, – пожимает она плечами.

– А то, что я твой дядя и иду с тобой – это нормально? – Чёрт, скажи, что нет. Скажи, что люди сразу же представят, как я сплю с тобой и ты моя? Скажи это.

– Конечно, нормально, – качает Джесс головой. – Об этом не волнуйся. Может быть, познакомишься с кем-то и развлечёшься этой ночью. Я не буду против, обещаю. И стучать тебе в стенку тоже.

– Эм, – не могу найти, что ответить. Мне не хочется знакомиться и спать с кем-то. Сейчас я вижу только Джесс в соблазнительном и очень невинном свете. Я хочу испортить его. Себя испортить, чтобы окончательно свихнуться.

– Мне надо сделать причёску. Выходим через час. Всё, уходи, ты мне мешаешь, – она сбрасывает с головы полотенце и встряхивает волосами.