– Ты хочешь сказать, что влюбилась в простолюдина?
– Паскаль – замечательный человек, и его происхождение не имеет для меня абсолютно никакого значения. Ты могла бы хотя бы попытаться узнать его, прежде чем выносить суждения, мама.
Герцогиня, подумав, сказала:
– Тогда изволь объяснить, почему этот замечательный человек вынуждает тебя жить в нищете, когда тебе принадлежит одно из самых больших состояний в Британии?
Лили с вызовом вскинула подбородок.
– Мы вовсе не живем в нищете, что бы там ни говорил тебе Жан-Жак. Мы живем в маленьком уютном домике. Он был совсем не таким уютным, когда Жан-Жак нас там поселил, – добавила Лили, бросив на брата неприязненный взгляд. – Нам пришлось вселиться в развалюху. И кто же в этом виноват?…
– Твой муж отказался жить в замке, – поспешно сказал Жан-Жак. – Что еще мне оставалось делать?
– Ты мог хотя бы матрас нам прислать и постельное белье. Ты мог бы найти время для того, чтобы хоть раз проведать меня. – Лили снова повернулась к матери. – Но сейчас этот дом вполне пригоден для жизни. Хотя заслуги Жан-Жака в том нет никакой.
– Но, Лили, ты ведь можешь позволить себе буквально все, что угодно. И при этом, если верить Жан-Жаку, твой муж отказывается прикасаться к твоим деньгам. Я не понимаю… Если он тебя любит, разве ему бы не хотелось, чтобы ты жила в комфорте?
Лили хмуро взирала на мать.
– У меня вполне комфортная жизнь. Куда комфортнее, чем была до замужества. Ты что, не понимаешь? У меня есть все, что мне нужно. Дом, муж, который меня любит, цель в жизни. Паскаль много работает, и мы живем в ладу со своими соседями. Мы с ним – свои среди жителей Сен-Симона. – У Лили словно что-то оттаяло в душе. – И Паскаля тут все любят. Должно быть, ты и сама это вчера заметила.
Герцогиня кивнула.
– Да, я действительно заметила, что его любят. И то, что я увидела вчера… Это напомнило мне о тех далеких временах, когда Сен-Симон процветал. Еще до того, как случилась эпидемия.
– Ты не одна так думаешь, – в раздражении заметил Жан-Жак. – Слышала бы ты, какие слухи ходят об этом человеке.
– О чем это ты? – насторожилась Лили.
– А ты разве не слышала? Говорят, что твой муж – побочный сын моего дяди. – Жан-Жак хрипло рассмеялся. – Вот это шутка так шутка!
– Ах, ты об этом?… – со вздохом облегчения пробормотала Лили. – Да, я знаю. Но это, конечно, неправда.
– Да, разумеется, – буркнул Жан-Жак. – Это все из-за урожая. Лучше бы они в науку верили, чем в старые сказки. Для чего тогда в землю зарыто столько дорогих удобрений?
– Людям свойственно верить в чудеса, и ничего дурного в этом нет. Порой чудеса случаются, – заявила Лили.
– О чем вы говорите? – в растерянности проговорила герцогиня. – Урожай – это всего лишь урожай. Что же касается бывшего герцога… О, Серж обожал Кристину. Они были счастливой парой. Я очень им завидовала. И я думаю… Пожалуй, ты права, Лили. Наверное, мне следует поближе познакомиться с твоим мужем, прежде чем выносить о нем суждения. Мне нелегко смириться с твоим выбором, но ты выглядишь счастливой женщиной.
– Но если ты, мама, действительно любишь меня, то для тебя только это и должно быть важно, не так ли?
Герцогиня откашлялась и проговорила:
– Происхождение – это очень важно, что бы ты там ни думала. Твои предки с обеих сторон – потомственные аристократы. А твой муж – простолюдин, и тебе придется рожать от него детей. Смогут ли они гордиться своей родословной? Ты об этом подумала?
Лили пожала плечами.
– Я не племенная кобыла, я – женщина. А Паскаль – мужчина. Мы любим друг друга. Для меня только это имеет значение.
– Да, кстати… Какие бы нежные чувства ты ни питала к этому мужчине, тебе не следует демонстрировать их прилюдно. Возможно, он, в силу своего происхождения, не знает о том, что ведет себя неприлично, но ты-то должна об этом знать.
Лили не знала, что на это ответить. Слова матери вызывали смех, вот и все.
– Конечно, я никак не могу одобрить твой выбор спутника жизни, – продолжала мать, – но теперь мы с ним родственники, поэтому не можем не поддерживать отношения. В общем, я требую, чтобы вы с мистером Ламартином пришли сегодня вечером в замок на ужин.
– Спасибо за приглашение, – сказала Лили. – И можешь не переживать, у Паскаля застольные манеры не хуже, чем у тебя, мама.
Герцогиня неодобрительно хмыкнула, а Жан-Жак рассмеялся.
– Не переживай, Лили, – сказал Жан-Жак, выпроваживая сестру из библиотеки. – Я ей все объясню насчет Паскаля. Это я виноват, что у нее сложилось о нем неправильное представление.
– Можешь не стараться. Ее снобизм ничем не перешибешь.
– Мы все снобы, но твой муженек в два счета собьет с нее спесь. У него к этому талант.
«Что верно, то верно», – с улыбкой подумала Лили.
Атмосфера за ужином была весьма напряженной. Лили знала, что Паскаль чувствовал на себе пристальный взгляд матери, но делал вид, что ничего такого не замечал – уж это он прекрасно умел. И все же столь навязчивое внимание к его персоне не могло Паскаля не раздражать. Она на его месте давно бы уже вспылила. Лили ужасно хотелось сказать матери в глаза все, что она думала о ее хваленом воспитании. Пригласить на ужин гостей, а потом смотреть на одного из приглашенных свысока – ведь это верх неприличия!
Во время десерта герцогиня проговорила:
– Мой сын сказал мне, что вы были усыновлены графом Рейвеном, это верно?
«Ну вот, началось!» – подумала Лили.
– Да, верно, ваша светлость, – ответил Паскаль. – Хотя мой отец получил титул только семь лет назад.
– Я в курсе. А где вы родились, месье Ламартин? – поинтересовалась герцогиня, подцепив ложечкой лимонный пудинг. «Вот бы сейчас размазать этот пудинг по всей ее физиономии», – подумала Лили.
– Меня уже допрашивал ваш муж, миледи, – ответил Паскаль. – Стоит ли все это повторять?
«Паскаль определенно раздражен», – промелькнуло у Лили.
– Я не осведомлена о том, какие беседы и с кем ведет мой муж, – сказала герцогиня. – Поскольку же Элизабет – моя единственная дочь… В общем, вы не можете не понимать, что мне любопытно, за какого человека она вышла замуж.
– Прошу прощения, но я думал, что Лили рассказала вам обо мне. Я родился в Монтре в самой обычной семье, ваша светлость. – Паскаль осторожно перевел дыхание, и только Лили знала, что он едва держал себя в руках.
– Значит, ваши родители – родом из Монтре?
– Мой отец был родом из этого города. Он познакомился с моей матерью в Париже за три года до того, как я появился на свет. И они поженились в Монтре за четырнадцать месяцев до моего рождения. Так что все приличия были соблюдены.
– О, месье Ламартин, я не хотела намекать на то, что вы… – У герцогини хватило такта изобразить смущение.
– Мы переехали в Париж летом 1810-го, когда мне исполнился один год, – продолжал Паскаль. – Мои родители умерли спустя девять лет. Потом меня усыновили. Больше мне сказать нечего.
Герцогиня молчала, и Лили могла только гадать, о чем мать сейчас думала. Но в одном можно было не сомневаться: герцогиня от всей души презирала своего зятя простолюдина.
– Очень жаль, – сказала наконец герцогиня, и тон ее был на удивление дружелюбным. – Я думала, что вы, возможно, приходитесь родственником тем Ламартинам, которых я знала. Они жили здесь, в Сен-Симоне. Ваша фамилия сразу показалась мне знакомой.
– Да, мне сказали, что здесь жил управляющий по имени Анри Ламартин, – заметил Паскаль. – Меня уже не раз об этом спрашивали.
– Что ж, неудивительно. И действительно, какое совпадение… Я не слишком хорошо знала Анри, но с его женой была хорошо знакома. Мы, можно сказать, были почти подругами. Она служила секретаршей у Кристины, сестры моего мужа. Во время эпидемии они уехали из города.
– Тиф распространяется стремительно, а бороться с эпидемией очень трудно, – сказал Паскаль. – Они мудро поступили. Ведь то, что произошло потом…
– Да-да, – закивала герцогиня. – Произошла трагедия. Мы с мужем тоже потеряли родственников. Нам повезло – мы в тот момент жили в Париже. – Она поежилась и вновь заговорила: – Жан-Жаку тогда едва исполнился год, и он тоже мог умереть. Но мы дождались окончания эпидемии, и только после этого отправились в Сен-Симон, чтобы принять наследство Сержа.
– Должно быть, вам было непросто разобраться с делами в отсутствие управляющего, – заметил Паскаль.
– Трудно – не то слово! Анри ведал тут всем и никого в свои дела не посвящал, кроме Сержа и, возможно, своей жены Анны. Мы были в полном замешательстве.
Паскаль осторожно опустил ложку на тарелку.
– Вы сказали, его жену звали Анной?
– Да. И она была чудесной женщиной. Мне очень нравилось общаться с ней потому, что она была англичанкой, – я ведь так часто чувствовала себя одинокой среди французов. Мы часами говорили с ней о всякой всячине, когда мой муж Хьюберт привозил меня сюда.
– Вы не могли бы описать этих людей? – попросил Паскаль. – Мне начинает казаться, что я их знаю.
Лили бросила на него тревожный взгляд. Она уловила в голосе мужа интонации, которых не слышала с тех пор, как сразу после венчания у них случилась жуткая ссора и она обвинила его во всех смертных грехах. И тогда у него было такое же бледное напряженное лицо…
– Ну, я попробую, – ответила герцогиня. – Я так давно о них не вспоминала… Анри обладал вполне заурядной внешностью, хотя безусловно был умен и обходителен. Телосложение – хрупкое и… И еще – редкие светло-каштановые волосы. А вот Анна была очень даже привлекательной. – Герцогиня отвела взгляд и задумалась. – Миниатюрная. Маленькие руки и ноги. Кроме того, у нее были темные волосы, а также круглое лицо и прелестные голубые глаза…
– И родинка слева на подбородке? – спросил Паскаль.
– Да-да, и родинка на подбородке! Так вы ее знали?…
– Да, я ее знал. Анна Ламартин была моей матерью. Простите меня, герцогиня, мне надо выйти… на свежий воздух.
"Небеса любви" отзывы
Отзывы читателей о книге "Небеса любви". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Небеса любви" друзьям в соцсетях.