Соня зажала рукой микрофон трубки и крикнула:

— Маша! Там что с пропуском? Ты уснула что ли? Маш?!

— Да я что, торпеда что ли? — донеслось до Сони раздосадованное.

— Бы-стро! — И уже мягко, в трубку. — Простите нас… Сейчас всё будет… Девочки уже выписывают… Спасибо за ваше терпение…

Наконец-то стало тихо. Пока писался диск, Соня откинулась в кресле, помяла тонкими ухоженными пальцами лицо. Прошептала: «Еще одно тихое утро».

Тут же в кабинет влетела высокая фигура в безупречно стильном костюме. Начальник просто кипел:

— Соня! Сколько я могу ждать? Где эта презентация, будь она не ладна!

Соня выскочила из-за стола навстречу, одернув легкое короткое платье.

— Сашенька, держи… — Ласково мурлыкнула, протягивая шефу диск вместе с пачкой бумаг. А потом попыталась поцеловать начальника в гладковыбритую скулу. Тот отшатнулся и зашипел:

— Я сколько раз просил — не смей на работе ко мне прикасаться! Пятнадцать минут и мы выезжаем. По дороге прочтешь всё еще раз…

— Извини… — грустно вымолвила девушка и виновато опустила голову. Длинный густой хвост светлых волос котенком лег на тонкое плечо девушки.

Шеф быстро оглянулся на дверь и дотронулся до плеча Сони, неловко сказал:

— Не надувай губы… Ты все время мешаешь работу и личную жизнь. Потому и ругаюсь, Соня… Вроде уже обсуждали это, котенок? Ну? Не дуйся…

Услышав нечто отдаленно похожее на извинение, Соня счастливо улыбнулась, подняла большие карие глаза на начальника и прошептала:

— Извини, я буду хорошей!

Но шеф не дал долго расслабляться. Крупное лицо окаменело. Вернулось привычное раздраженное выражение. Александр повел бровью и скомандовал:

— Через пять минут жду в машине.

— Есть, мой генерал! — весело выдала Соня и шутливо козырнула начальнику.

Но Александр уже вышел, хлопнув дверью. А Соня заметалась по кабинету, собираясь в поездку. Личному помощнику нужно выглядеть на презентации подобающе.

В тот момент, когда Соня уже была готова выскочить из кабинета, телефон снова зазвонил:

— Да, слушаю. Здравствуйте. Кто? Светлова Анна Михайловна? К сожалению, я вас не помню. Директор детского Центра? Ах, Озерки?! Да-да… И что? Вы меня простите, но мне срочно надо бежа… Что?.. Что-о-о-о?!!

Соня замерла, тяжело облокотившись на стол, слушала грустный голос Анны Светловой в трубке, и явно не слышала её. Только часто-часто моргала, уставившись в пыльный бок монитора. С трудом переглотнула, и хрипло выдавила:

— Я вам перезвоню. — И аккуратно положила трубку на аппарат.

— И в этот кабинет одну бутыль…

В комнату ворвалась секретарша Маша, а за ней следом мужик в зеленой униформе вкатил тележку с несколькими пластиковыми прозрачными бутылями с водой.

— Вот ваш агрегат, ставьте здесь. — Командовала девушка.

Пока мужик кряхтя устраивал бутылку на кулер, Маша развернулась к Соне:

— Всё ок. Довольна теперь? Бумаги вот… — И вдруг заметила белое лицо начальницы. — Сонь, ты чего? Соня, тебе нехорошо?

Девушка мигом подскочила к Соне, запричитала:

— Сонечка, что с тобой, солнышко? Ну-ка сядем-ка давай… Давай-давай…

Соня Крошина непонимающе смотрела на девушку, но подчинилась и села в кресло.

— Вот умница… Где болит? Сейчас воды… — Секретарь метнулась к аппарату с чистой водой, только длинная коса мелькнула в воздухе. По дороге выпихнула мужика из кабинета и набрала воды.

— На вот, выпей. Сейчас но-шпы поищем… Что случилось, солнышко, а?

Соня тупо хлебнула ледяной воды, поперхнулась, закашлялась и расплакалась, выдавив сквозь слезы:

— Мои мама с папой… в аварию… не выжили… Машеньа-а-а… Не выжили! Машенька!! Как же так?!

Маша осторожно обняла Крошину за плечи…

На столе тоскливо запищал и завибрировал мобильник, стуча пластмассовыми ребрами по столешнице. Но на него никто не обратил внимания…

* * *

К концу второго часа дороги бесконечная болтовня Александра по мобильному телефону, шуршание колес по трассе и равномерное мелькание сосен за окном вогнали Соню в дремоту. Уставшая девушка сначала боролась со слипающимися веками, но потом плюнула. Странно, но закрыв глаза и оцепенев в уютном мерно покачивающемся «Ниссане», она не потеряла способность четко думать. Все заботы офиса, все проблемы и нервотрепки остались далеко позади, в Москве. Сейчас ее ждали похороны и сын.

Эрика Соня видела не часто. В те редкие наезды в Кудрино к родителям, пару раз в год, Соня привозила мальчику кучу игрушек. Сын был счастлив. Но как-то только она возвращалась в Москву — сын переставал для нее существовать. Первый год она еще скучала по нему, но компенсировала тоску по ребенку остервенелым погружением в работу. По крайней мере, мальчик был сыт, обут, одет. Профессиональные нянечки и так далее. За его судьбу можно было не беспокоиться. И Соня как-то привыкла. Вошла в рабочий ритм, строя карьеру.

А теперь мамы и папы не было. Теперь… столько хлопот сваливается на голову. Анна Михайловна из детского приюта… Хм… Центра для детей-сирот и детей, оставшихся без опеки родителей… Или как там? Ой, ладно… Анна Михайловна обещала помочь с похоронами. Да и друзья отца помогут… А вот Эрика куда деть? Забрать его в Москву просто нереально. Это же такой геморрой — детский сад, врачи, страховка, одежда, питание… На работе не задержаться… Скорее всего эту работу придется оставить.

Ох, как взорвется Саша, когда узнает про Эрика. Соня приоткрыла глаза и покосилась на шефа. Тот сосредоточенно гнал машину по трассе. Красивый солидный мужик. Хотя старше Сони лет на десять. Взгляд сосредоточен, брови сведены к переносице, широкие скулы. Вот только Умберто был на порядок лучше и как человек, и вообще…

Вот же… Подумала об Эрике и тут же всплыл в голове Умберто. Тьфу! Об этом итальянском парне Соня старалась совсем не думать. Не бередить старое. Но подлое подсознание моментально запустило проектор, веером разложив перед ней те несколько счастливых дней в Италии. Хм… Умберто…

* * *

Пять лет назад Соня каким-то чудом попала в Италию. Четыре с лишним часа в самолете и вот она шагает по земле Да Винчи, Караваджо и Микельанджело.

Первый город — Флоренция. Почему-то очень напомнила фильмы Феллини. Несмотря на толкотню туристов, вокруг плескалась удивительно домашняя атмосфера. Сониной группе показывали: вот это наши полицейские-карабинеры, а вот, посмотрите, это воры. Они идут с картонной коробкой и могут одеть ее вам на голову и обшарить карманы, пока вы барахтаетесь. Вы прикрикните на них, и они отойдут. Действительно, от небольшого вскрика ребятки отошли, улыбнувшись, и дружелюбно помахали нам вслед. Идиллия!

Потом замелькали в калейдоскопе Венеция, Ватикан, Рим, Сан-Марино. Бесконечные дегустации вин, уставшие гиды, гондольеры, башни, католические костелы… Была даже странная парочка гидов — Катя с Димой. Кажется в Пизе. Или в Тиволи. Не важно. Смотришь на них и понимаешь, как же они устали и лучше их никому не трогать. Димы в дальнейшем вообще не было видно. А Катенька с утра оживленно рассказывала обо всем на свете, обещала сводить в тысячу разных мест, но после обеда исчезала, забыв о своей группе.

На вторую неделю путешествия, когда Соня органически уже не могла воспринимать ничего нового, они добрались до Неаполя.

Августовская духота, усталость и битком набитый автобус делали свое дело — у Сони зародилась свежая идея плюнуть на всё и первым рейсом улететь в Россию. Останавливало только одно — папа столько денег и сил вложил в эту поездку.

Но бродить с группой не было никаких сил. Соня решила побыть одна. Идея провалилась — помыкавшись в одиночку по пыльным улицам города, вернулась в отель и заказала русскоговорящего гида прямо на месте.

Рядом шагал не особо красивый, тощий, но обаятельный парнишка-гид. Он о чем-то трещал и отчаянно жестикулировал, как заправский итальянец. Парень старался рассказать Соне всё и сразу.

Итак, Неаполь… Что про него известно россиянину — город-муравейник, карманные воры, уличная преступность, красота неаполитанского залива, расположенный неподалеку остров Капри, где пребывал товарищ Пешков. И Везувий, тот самый, что засыпал своим пеплом Помпеи.

Вспомнив гида Женьку, Соня коротко улыбнулась. Парнишка просто из кожи лез, стараясь угодить Соне. Стоило ей засмотреться на что-нибудь, как тут же девушка получала исчерпывающую справку.

В действительности, на Соню город производит сильнейшее впечатление. Нижний город — старый, именно в нем находятся основные достопримечательности. Это настоящий муравейник — узкие улочки, с бесчисленным количеством торговцев. По улицам носятся с безумной скоростью и автомашины, и мотоциклисты, беспрестанно сигналя.

Те самые узкие неаполитанские улочки, в которых чувствуешь себя чужим и беззащитным… Прилавки ломятся от фруктов и морепродуктов, исподлобья смотрят мрачные неаполитанцы и их собаки… Наверное, чтобы чувствовать себя здесь «в своей тарелке» надо родиться и жить в этих домах…

Другая особенность города — развешенное сушиться поперек узких улочек старого города белье. Сначала это несколько раздражало Крошину, казалось неопрятным. А потом поняла, что это просто местный колорит — «вода — мокрая, небо — голубое, на улицах — белье развешано». Все нормально — ты в Неаполе.

И закрутилась мозаика из фонтана Нептуна, цветочного газона-календаря, пиццы с моцареллой прямо на ходу. Прогулки от площади Гарибальди по широкой Корсо Умберто Примо. Шатание по заманчивым магазинчикам недалеко от площади Муниципалитета. Морской вокзал. Археологический музей. Везувий в дымке.

Да… Сумасшедший город.

Сейчас, Женька-гид, наверно далеко ушел в карьерном росте. Может, руководит своей турфирмой. Пусть так будет. Он славный парень. Да еще познакомил их с Умберто.