Джулия Кендал - Не забывай

– Мадемуазель Соамс? – Барбье пожал плечами. – Может быть, она провела ночь в другом месте. В наше время это не так уж невозможно.

– Нет, мсье, она оставила записку, взгляните. В глазах консьержа появилось удивление.

– Записку? И что в ней говорится, мадемуазель? – в голосе Барбье зазвучало нетерпение.

– Она получила ложное сообщение, что я помещена в больницу в Периго после автопроисшествия. Должно быть, кто-то зло пошутил, но она уехала в больницу и больше не появлялась. Я ужасно беспокоюсь. Я надеюсь, нет, просто уверена, что должно существовать какое-то объяснение этому.

– Я вас понимаю... Что же, раз вы спрашиваете, я вам, так и быть, скажу: никаких сообщений не поступало, но там был молодой человек, американец, мадемуазель. Я не хотел говорить об этом из желания быть деликатным, но она ушла с ним совершенно счастливая. Она, должно быть, написала эту записку, чтобы объяснить свой уход.

– Но это просто нелепо, мсье.

Мысли Стефании были далеко: итак, Кейт ушла с Дэвидом по собственной воле! Но почему ей не сказать об этом прямо?

– Потом, она могла написать такую записку для кого-то другого, например, для другого молодого человека.

– Что? Нет-нет, конечно, нет, – сказала Стефания смущенно. Такой поворот ситуации не пришел ей заранее в голову, а о существовании Себастьяна говорить ей было заказано при любых обстоятельствах. – Спасибо, вы прояснили мне ситуацию, мсье. Она пошутила надо мной, а я, как водится, не поняла этого. Большое спасибо.

Барбье подождал, пока Стефания выйдет из его поля зрения, и позвал горничную. Коротко поговорив с ней, он натянул шляпу и поспешил прочь.

– Кейт, послушай. Я прошу у тебя прощения за все это. Ты расстроена?

Ему пришлось потратить битых два часа, но в конце концов удалось уговорить Эрхардера отпустить ее, при условии, что Дэвид убедит Кейт в правдивости придуманной им истории.

– А ты как полагаешь, Дэвид? Оглушил меня, похитил, кинул без всяких объяснений в лапы этого чудовища, напугал до полусмерти и после этого отказываешься объяснить, что все это значит. Конечно, я расстроена!

– Я действительно очень виноват, моя радость. Я не мог помочь тебе, пока ты была под подозрением. Ты видишь, ты сама себя загнала в ловушку причудливым переплетением совпадений, и мистер Шуманн должен был удостовериться, что ты здесь ни при чем.

Кейт, казалось, не могла сообразить, что имеется в виду.

– Это при чем же ни при чем? Дэвид?

– Мистер Шуманн связан с госдепартаментом, Кейт. Он вхож на самые высокие этажи и занимается анализом поступающей информации.

Кейт задохнулась от такой чудовищной лжи.

– Ну, да, понятно, – тихо сказала она. – Но что заставило его так обращаться со мной?

– Он думал, что ты замешана в одном темном деле, а потому не должна иметь со мной никаких отношений, понимаешь? И это рождало тревогу и любопытство. Я не могу тебе объяснить подробнее. Но теперь он убедился, что ты чиста, и тебе больше не о чем беспокоиться.

– Его люди чересчур грубы, ты не находишь?

– Извини, но такая работа. Он не мог просто пройти мимо.

– Что же ты собираешься делать в этой компании, Дэвид? Не слишком ли это похоже на романтику плаща и кинжала?

– Ну... – он на мгновение посмотрел в сторону, но затем вновь поймал ее взгляд. – Я вообще не собирался сообщать тебе об этом, но мне пришлось на некоторое время включиться в игру. Мистер Шуманн и я вместе работали над такими объектами наблюдения, как фон Фидлер. Для этого мне пришлось поехать на Ямайку и встретиться там с мистером Шуманном. Я не мог рассказать тебе об этом, особенно в тот период, когда ты так сердилась на меня. Я предпринял поездку единственно с этой целью, а когда ты... В общем, я осознал всю глубину чувств по отношению к тебе, когда ты все так резко оборвала и укатила в Лондон. Я подумал, что ты, может быть, натолкнулась на какие-то мои бумаги, которые тебе нельзя было видеть. А тут я узнаю, что ты в Сен-Мутоне. И тогда мистер Шуманн решил, что нужно принять какие-то меры.

– Да, да, я понимаю, – медленно сказала она. – Понимаю, ведь это важно было для правительства, разумеется. О, Дэвид, я было подумала, что ты замешан во что-то ужасное.

– Не бери в голову, дорогая, естественно предположить что-нибудь такое, – он поцеловал ее волосы. – Как я тебе уже сказал, ты теперь вне подозрений, и все в порядке.

«Ты молодец, Дэвид, – подумала Кейт, – в самом деле, молодец, лживый ублюдок, но мы с тобой еще посостязаемся».

– Вчера вечером слова, которые ты мне говорил, они тоже из серии конспирации?

– Нет, каждое слово – от души, клянусь. Понимаешь, я верил тебе, но Шуманн... Он уверял, что ты подослана, и мне это было мучительно больно, но государственные интересы выше личных. Понимаешь?

– Да, конечно. Бедный Дэвид, это, наверное, было ужасно для тебя.

Кейт прикусила губу, борясь с предательским приступом смеха.

– Именно так. Но все уже позади. Мы можем идти домой и выкинуть все из головы.

– А я думаю иначе, герр Рассел, – Эрхардер, как крадущаяся кошка, вошел в комнату. Он оттолкнул Дэвида в сторону и с гадливой ухмылкой посмотрел на Кейт сверху вниз. Внезапно выбросив вперед руку, он схватил ее. – Вы очень умны, мисс Соамс, но и на старуху бывает проруха. А теперь вы расскажете мне всю правду.

– Я не понимаю, – воскликнула Кейт, пытаясь освободиться от безжалостных тисков, ее зрачки наполнились ужасом. – Уберите от меня руки! Клянусь, я закричу на весь дом!

– Это вам не поможет, мисс Соамс, никто не услышит. Здесь по соседству нет домов.

Его пальцы сжались еще крепче, и она заплакала от боли.

– Дэвид, пожалуйста, скажи ему...

Дэвид выглядел чрезвычайно встревоженным.

– Мистер Шуманн, я не понимаю. Я думал, все решено, вы сами сказали, что Кейт нам больше не угрожает!

– Вы дурак, Рассел. Ваша маленькая подружка очень ловко обманывает вас. Вряд ли вы знаете, что она написала кому-то записку, сообщая, что отправилась в Периго за девчонкой Мэтиссон?

– Нет, я...

– А теперь здесь будут крики и слезы, взгляните. Вы уверяли меня, что мисс Мэтиссон поверит, что девчонка с вами в безопасности, – он повернул свои блестящие глазки к Кейт. – И кто же этот незнакомец, мисс Соамс, которому вы пишете записку?

Его тон не оставлял сомнений в характере его дальнейших действий. Тело Кейт, казалось, превратилось в сосульку, только от боли в руке ощущалось тепло. Они нашли записку и знают о Себастьяне...

– Я...

Эрхардер отвел свободную руку и резко ударил ее по лицу.

– А теперь, мисс Соамс, вы нам расскажете все.

Себастьян метался по дому Жюмо как затравленный зверь. Никаких признаков существования Кейт обнаружить не удалось. Бездействие убивало его, но он не мог позволить ставить под удар жизнь Кейт, показавшись на улицах. Нет, еще не время.

– Себастьян! – Стефания влетела в дверь. Он обернулся и посмотрел на нее долгим изучающим взглядом.

– Я рад тебя видеть. Ты выглядишь значительно лучше.

– Я поздно заснула, но чувствую себя в сто раз лучше, ты совершенно прав. Но ты никогда не поверишь, я только что говорила с консьержем, он говорит, что видел, как Кейт по своей воле ушла с Дэвидом вчера поздно вечером.

– Значит, видел, – на лице Себастьяна нельзя было заметить каких-либо изменений, но холод в его голосе заставил Стефанию содрогнуться. – И он сам сказал об этом?

– Ну, все было очень просто. Я сказала ему, что Кейт не ночевала в своем номере прошлой ночью и беспокоюсь, поскольку нашла записку с сообщением о том, что я попала в больницу, и это, очевидно, чья-то шутка...

– Что?! – взревел Себастьян. – Боже пресвятой, ты рассказала ему о записке?

– Почему бы нет... Ничего такого я в этом не увидела, и это сработало, потому что он сказал, что не хотел говорить об уходе Кейт из деликатности, понимаешь? Но когда он узнал, что Кейт оставила записку, предположил, что она написала ее кому-то еще... О, Господи, поняла!

– Именно так. Но сделанного не воротишь, Стефания. Не убивайся, нужно думать, что делать дальше. Дай подумать минуточку, – он провел рукой по волосам, прищурил глаза, затем минуты через две повернулся к Стефании. – Что-то в поведении консьержа не вызвало подозрения, что он знает больше, чем говорит? Подумай внимательно.

– Не знаю. Он вел себя несколько уклончиво, особенно когда я спросила в первый раз, но потом, пожалуй, был несколько смущен. И мне показалось, он был слегка удивлен, когда я упомянула про записку. Но, возможно, я это придумываю. Господи, я совсем не знаю, – сказала она беспомощно.

– Теперь слушай. У меня идея, Стефания. Предположим, что консьерж замешан в этом деле. Это объяснило бы две вещи. Во-первых, ту легкость, с которой смогли обыскать ее комнату...

– Но ты же справился сегодня с закрытой дверью, – прервала она.

– Натренированный профессионал, глубокой ночью. А тут все произошло средь бела дня, и консьерж должен был быть начеку. Нет, все нити ведут к нему. Удивляюсь, как мне это раньше не пришло в голову. Через него мы могли выйти на Кейт. Ну, а если я ошибся, что же, отделаемся легким смущением.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, пустяки, скоро поймешь. Просто золотым правилом шпионажа является принцип: никогда не оставляй зад неприкрытым.

Стефания засмеялась:

– Ну, а что во-вторых?

– Кейт никогда по собственному желанию не ушла бы из гостиницы с Дэвидом, что бы он ей ни сказал. Но когда консьерж приходит с сообщением из полиции, как тут было не поверить, не правда ли? А если так, то он самым бессовестным образом врет о том, что она ушла с Дэвидом. Бьюсь об заклад, он сам предложил доставить ее в Периго. В конце концов, у нее не было машины.

– Ну, разумеется, не было. Боже, Себастьян, ты, вероятно, попал в точку. Но как нам теперь быть? И как мы узнаем, где Кейт?