— Она действительно выглядит слишком красивой, мэм, — вмешался в разговор Дюбуа. — Я совершенно согласен с вами. И в самом деле, мы с женой поражены красотой присутствующих здесь барышень и в восторге от великолепных манер и воспитания юных джентльменов. Идея действительно великолепная — собрать их за городом, чтобы они могли немного повеселиться. Жизнь молодого поколения иногда бывает безрадостной и одинокой.

— Недостойным этот дом, — заявил Кларенс, как всегда заговоривший тогда, когда следовало бы молчать, — делает то, что все знают, что брак Джаспера — это фальшивка, что он женился лишь потому, что на этом настояло общество. И что он женился на выскочке, которая ничего собой не представляет.

Вот это да!

Джаспер выпустил руку Кэтрин и подошел к Кларенсу вплотную, так что уперся в мыски его сапог. Кларенс не мог отступить, потому что позади него была карета.

— Кларри, — тихим голосом и любезным тоном — эту манеру он приберегал для тех, кем был крайне недоволен, — произнес Джаспер, — ты мелкая вонючая скотина, и я поквитаюсь с тобой, когда придет время. Увы, не сейчас из соображений корректности. Однако сейчас тебе придется нижайше молить о прощении мою жену. В противном случае мы не сможем пройти в дом и представить тебя и твою маму нашим гостям.

— Советую вам, Форестер, извиниться, — сказал дядя Стенли, — если вы не хотите, чтобы я пересчитал вам зубы.

— И побыстрее, Кларенс, — более раздраженно, чем всегда, произнес Рейберн. — Я хочу чаю, пусть и пить его придется в комнате, полной народу. Причем молодого. И глупого, без сомнения.

Кларенс посмотрел на Кэтрин, а потом скосил глаза куда-то в сторону.

— Извиняюсь, мэм, — пробормотал он.

Джаспер еще ближе придвинулся к нему.

— Нижайше, Кларри, — напомнил он тем же любезным тоном и принялся вращать за ленты шляпку Кэтрин.

— Умоляю вас простить меня, мэм, — сказал Кларенс, посмотрел на Кэтрин и снова отвел взгляд. — Вы не заслужили тех слов, что были сказаны мною.

— Как мило, — проговорила Кэтрин прежде, чем Джаспер успел возразить, — что на день рождения Шарлотты, который приходится на послезавтра, собрались все ее родственники! Прошу вас, проходите в дом. Мистер Рейберн, у вас усталый вид. Позвольте взять вас под руку?

Рейберн все еще выглядел раздраженным, однако он позволил Кэтрин взять его под руку, и они стали подниматься по лестнице. Джаспер предложил руку леди Форестер.

Итак, он принимает под своей крышей Кларри и его мамашу. Потому что Кэтрин попросила его вести себя корректно. И потому что они предусмотрительно захватили с собой Рейберна.

М-да, случаются чудеса.

У Кларенса новая форма носа, которая совсем ему не идет. Если он не хочет, чтобы ее ему подправили, ему придется научиться держать язык за зубами.

Джаспер искренне надеялся, что он этому не научится.

«Спровоцируй меня, Кларри, — думал он. — Ну пожалуйста!»

Но уже и так было достаточно провокаций. В них нет надобности.

Зато есть надобность в том, чтобы правильно выбрать время и место.


В гостиной шла оживленная беседа, поэтому никто не заметил дорожную карету под окнами. В комнате царила атмосфера искреннего веселья, которую способна создавать только компания очень юных джентльменов и барышень.

Шарлотта замерла как громом пораженная, увидев в дверях свою тетку и кузена. Придя в себя, он встала и поспешила к ним.

— Леди Форестер и Кларри приехали к тебе на день рождения, — сказал Джаспер.

Кэтрин заметила, что Стивен вскочил. Сжимая и разжимая кулаки, он сверлил взглядом сэра Кларенса.

— Тетя Прунелла. — Шарлотта улыбнулась ей и сделала реверанс. — Кларенс. — Ему она лишь кивнула. — Как мило!

— Шарлотта. — Леди Форестер оглядела комнату с таким видом, будто подсчитывала возраст каждого джентльмена. На мгновение ее взгляд задержался на Стивене. — Мы приехали спасать тебя.

Кэтрин перехватила взгляд Стивена и еле заметно покачала головой. Однако Мег уже держала его за руку.

— А это, Шарлотта, твой двоюродный дедушка, — сообщила Кэтрин.

— Дедушка Сет? — Глаза девушки расширились от изумления, а в следующее мгновение ее лицо осветила радостная улыбка. — Вы приехали взглянуть на меня? Вы приехали на мой день рождения?

Рейберн угрюмо посмотрел на нее.

— Итак, ты Шарлотта? — проговорил он. — Да, девочка, ну и доставила ты мне неприятностей, хотя, замечу, тебя за это винить нельзя. А ты миленькая.

Шарлотта покраснела.

— О, спасибо, дедушка! — сказала она. — Вы, наверное, устали. Позвольте налить вам чашку чаю.

По идее Шарлотте следовало представить его всем присутствующим. Но оказалось, что, нарушив правило, она поступила правильно.

— Капельку молока и две ложки сахара с небольшой горкой, — заявил Рейберн.

— Позвольте, сэр, — сказала Кэтрин, когда Шарлотта поспешила за чаем, — познакомить вас со всеми. И вас, мэм, и вас, сэр Кларенс, если вы кого-то не знаете.

Вежливость, однако, победила. Как им с Джаспером удалось соблюсти ее, Кэтрин не понимала. Но у нее возникло твердое ощущение, что они с честью прошли первое сложное испытание в качестве семейной пары и хозяев Седерхерста.

Кэтрин даже гордилась собой и Джаспером.

Она заставила себя расслабиться, когда наступил вечер, — вернее, когда ей наконец-то удалось улизнуть в свою комнату, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Леди Форестер и ее сыночку придраться не к чему. Большинство гостей — девушки и молодые дамы. Мужская часть гостей состоит главным образом из несовершеннолетних молодых людей. Даже Натану Флетчеру, университетскому другу Стивена, всего двадцать один год.

К тому же вся молодежь находится под присмотром. Графиня Хорнсби, мистер и миссис Дюбуа, дядя Стенли, мисс Дэниелс, не говоря уже о Джаспере и о ней самой, — все не спускают глаз со своих подопечных. Нет, леди Форестер не к чему придраться.

Однако та все же кое-что нашла.

Дело происходило в гостиной после ужина, вернее, перед тем мгновением, когда джентльмены должны были присоединиться к дамам. Кто-то из барышень, окруживших рояль, упомянул грядущий праздник и бал. Старшие дамы, сидевшие у камина, обсуждали другую тему.

— Мистер Шоу и мистер Тейн, — сообщила Гортензия Дюбуа, — собираются принять участие в перетягивании каната на празднике. Не знаю, хватит ли у кого-нибудь из джентльменов отваги противостоять им. Вот будет интересно взглянуть.

— Я бы и сама поучаствовала, — сказала Джейн Хатчинс, — если бы была уверена, что моя команда выиграет.

Ее слова были встречены звонким девичьим смехом.

— Девушкам — дамам — участвовать запрещено, — заявила леди Марианна, скорчив гримасу. — Мы можем испачкаться. Опять мужчины будут веселиться.

— Только представь, Марианна, — проговорила Араминта Клемент, — ты выпускаешь канат и падаешь в грязь. В своем лучшем платье.

— Но всем, кто будет участвовать в перетягивании каната и в борьбе в грязи, нужно захватить с собой старую одежду, — напомнила Луиза Флетчер. — А потом, если они испачкаются, то стоит искупаться в озере и смыть с себя грязь, а потом переодеться.

— Надеюсь, не на берегу, на глазах у всех, — сказала Беатрис Финли, энергично обмахиваясь нотной тетрадью.

— Ой! — воскликнула Элис Дюбуа, прижимая руку к сердцу. — Возможно, мне удастся уговорить Майкла принять участие в перетягивании каната.

Последовал новый взрыв звонкого смеха.

— Праздник? — резко произнесла леди Форестер. — Праздник? Какой праздник?

Кэтрин улыбнулась.

— Мы с Джаспером решили возродить старую традицию устраивать в Седерхерсте ежегодный летний праздник и бал, — объяснила она. — В этом году у нас было мало времени на подготовку, но все соседи предложили свою помощь, так что мы решили совместить его с празднованием дня рождения Шарлотты послезавтра.

Леди Форестер едва не задохнулась от возмущения.

— Бал? — вскричала она. — В бальном зале? Для девочек, которые еще не выезжали в свет?

— Это единственное помещение, которое подходит по размеру, — сказала Кэтрин. — Будут присутствовать все соседи, а также все наши гости. Всех возрастов, кстати.

— Не может быть, чтобы в округе жило так много людей благородной крови, — заявила леди Форестер.

— Приглашены все, — уточнила Кэтрин.

— Все? — Возмущение леди Форестер усилилось, однако выразить его ей помешал приход джентльменов.

Все принялись рассаживаться. Элис Дюбуа села за рояль, а ее жених встал позади нее, чтобы перелистывать страницы нотной тетради. Наконец все устроились и приготовились слушать музыку, но тут леди Форестер снова заговорила, причем громко, чтобы слышали все.

— Дядя Сет, — сказала она, — вы поняли, что вместо скромного приема в честь дня рождения Шарлотты послезавтра здесь состоится праздник и бал?

— Нет, Прунелла, — хмурясь, ответил Рейберн. — Но спасибо за предупреждение. Я проведу этот день в своей комнате — с закрытым окном.

— Приглашены все, — не унималась леди Форестер. — Все. В том числе арендаторы, рабочие, лавочники, как понимаю. И Шарлотте будет разрешено танцевать в бальном зале. На глазах у этого сброда, А еще будет борьба в грязи и перетягивание каната. Это действительно недостойный дом для Шарлотты — вашей внучатой племянницы, моей родной племянницы и дочки моего обожаемого скончавшегося брата.

— Кларри, — любезно проговорил Джаспер, — в командах по перетягиванию каната еще есть место для одного или двух человек, насколько мне известно. Мы запросто поставим тебя в самый конец — или в начало, если хочешь.

— Дядя Сет, — сказала леди Форестер, — мой брат запретил этот ежегодный праздник, когда женился на дорогой матери Шарлотты. Он запретил его, потому что это мероприятие вульгарно. Более того, оно греховно. Он придерживался твердых моральных принципов и не желал, чтобы Рейчел, или Джаспер, или Шарлотта сталкивались со столь нечестивыми явлениями.