Никтория Мазуровская - Не уходи. Останься

— Кинешься ко мне обниматься, я сам тебя киллеру закажу, — и вылетел из кабинета друга с такой же яростью, с какой в него ворвался десять минут назад.

А Игорь в сотый раз подумал, что с другом ему как никому другому повезло.

Дима стояла в приемной своего, теперь уже официального нанимателя, и думала: правильно ли она поступила, что открылась Шрайману?

Это его «Выйди» взбесило, но нельзя отрицать, что оно было правильным.

Она знала, что Самсонов не просто его начальник, не просто владелец этой огромной корпорации, но еще и старый друг, человек, который проталкивал Игоря наверх в правление, потому что увидел в Шраймане то же, что и она сама.

За, застегнутом на все пуговицы костюме, в броне некоторой черствости, заносчивости и хладнокровия, притаился хороший и надежный человек.

Поэтому, проглотила повелительный тон и показательное выступление, рассчитанное для одного человека.

Шрайман держал Зиму на стальном поводке: она ему подчиняется, слушается. Как опасная бешеная зверюга, Дима у него на привязи и только ждет, когда хозяин скомандует «фас».

Это было правильное показательное выступление. Подобие контроля сейчас необходимо.

Поэтому, она сделала то, что сделала.

Открылась. Пас на доверие. Теперь очередь за ним, и ей бы очень не хотелось разочароваться в его действиях.

Интересно, что он сделает? Начнет копать под Дрозда? Или под неё? А, может, совместит?

Посмотрим-посмотрим, что дальше выкинет этот «пиджачок».

Прежде чем уйти, она проверила кабинет, прилегающую к нему уборную, но все равно зорко следила за дверью в кабинет и за входом в приемную.

Помощница по имени Тоня суетилась, что-то печатала своими ноготочками на клавиатуре, и как только умудрялась с такими-то ногтями? Такие, если заточить под правильным углом…, даже нож не понадобится, естественное оружие, так сказать.

Надо бы к ней присмотреться, покопаться в прошлом. Уж слишком она дергается и волнуется, а еще лицо от света старается отворачивать и волосами светлыми левую сторону прикрыла.

Странная женщина. Подозрительная.

Самсонов вылетел из кабинета, рыкнул что-то непонятное, когда натолкнулся на ее взгляд, и пошел дальше. Сотрудники, снующие туда-сюда с какими-то документами и папками, перед ним расступались, как море перед Моисеем, и с еще большей опаской поглядывали на караулящего приемную Васю.

— Нервный он у вас какой-то. Я себе Самсона по-другому представляла.

Антонина на нее опасливо глаза вскинула, даже возмущенно немного. Кто еще в здравом уме этого бешеного мужика будет старым дворовым погонялом звать? Кроме Зимы, видимо, никто, и помощнице это явно не понравилось.

Странная и смешная. Интересно.

— Проверка из налоговой, — коротко пояснила, и опять вернулась к клацанью клавиатурой, — А у нас новый договор на подписание готовится, это может усложнить ситуацию.

— Ага, ясно.

Ну, усложнит так усложнит, для такой огромной компании это не первый форс-мажор, справятся.

День пролетел быстро и скучно.

Шрайман еще тот трудоголик, но хоть не сидит на месте, заперевшись в своем кабинете, мотается по офису с какими-то очень важными бумажками, а Дима следом за ним.

Пришлось себе признаться, — ей это нравится.

Ходить за ним хвостом и пугать персонал своим внешним видом.

Зубочистка в зубах и берцы, — это шик. Неизгладимое впечатление произвела в первый день, смогла выбить всех из колеи, ввести в ступор и недоумение, а заодно, под масками верных подчиненных заметить то, что есть на самом деле.

Видела, конечно, не всех, но тех, кто имеет право поговорить со Шрайманом зацепила и сумела оценить.

В принципе, все не так уж и плохо.

Стопроцентным доверием и верностью, конечно, не пахнет, но откровенной ненависти и презрения она не увидела.

Зависть, испуг, равнодушие, даже у кое-кого обожание заприметить сумела. Шрайман, прям феномен, такие разные эмоции у всех вызывает.

Она еще приглядывалась. Искала обиду, но не заметила ничего.

Злость, и та была. Но это и понятно, какой подчиненный, временами не злится на начальство? Вот именно, каждый хоть раз, и то злился. Это естественно.

А вот обида…, та так просто не проходит, особенно, если она старая. Обида на многое может толкнуть, в том числе и на убийство.

Мало ли психов в мире?

Иногда вообще кажется, что этот голубой шарик прогнил насквозь и ничего нормального и хорошего в нем не осталось. Пусть и у нормальности давно рамки размылись.

В общем, первый день в офисе для нее прошел не зря.

Кимура отзвонился, что Шраймана младшего встретили честь по чести, но парень не слишком доволен, что его как котенка маленького запихнули в машину и не дали поболтать с красоткой стюардессой.

Но это уже так, лирика, главное, что малец жив и здоров, и находится под надежной охраной в доме. Правда, что-то подсказывало Диме, что это ненадолго.

Они уже практически подъехали к дому, когда позвонил Шах.

— Парни мои выловили одного субъекта на старых записях, по датам вроде совпадает, но лучше, если сама все проверишь.

— Поняла, спасибо.

— В гробу я видал твое спасибо, но за мной был должок, так что, все записи, что есть, пришлю твоему боссу в офис с кем-то из парней.

— Жду.

Отключилась, не прощаясь. Шрайман смотрел на нее очень внимательно.

— Есть новости?

— Пока не знаю, но думаю, что есть.

— Не хочешь рассказать почему такой человек, как Шах тебе помогает?

— Спроси что-нибудь полегче.

— Это значит, ты не знаешь, или знаешь, но рассказать не можешь?

— О чем говорил с Самсоном?

— Не называй его так, он этого не терпит.

Она на эту просьбу хмыкнула, но заметила, что отвечать ей Шрайман не спешил. Значит, будет копать и под нее, и под Дрозда. Хороший ход, эгоистичный, но хороший. Не спешит Игорь ей доверять целиком, и правильно. Она бы на его месте так же поступила.

— Почему? Это же его прошлое, и от того, что сейчас к нему обращаются Глеб Иванович, оно не изменится.

— Это было давно, Дима, не стоит ворошить те события.

— Я не ворошу, я просто сказала. И его прошлое не трогаю.

А мысленно про себя подумала: а вот он мое, с удовольствием не только потрогает, — по молекуле под микроскопом рассмотрит.

Шрайман верный друг, — вон как встрепенулся-, будет очень жаль, если она в нем ошиблась. Очень.

Дима и сама не могла сказать почему, но она хотела ему верить и доверять. Как человеку. Как близкому человеку. Не мужчине. Что странно даже для нее.

Они замолчали, и это во благо.

Рассказывать, что Шах не в восторге, оказывая ей помощь, очень не хотелось. Она его, конечно, не заставляла, но такой человек ответственно относится к своим долгам и к своим обещаниям.

А еще защищает своих людей так, как никто, наверное.

За офисом, да и за самой Мариной Барышевой, компания которой по слухам отмывала деньги, а по факту отмывала от дерьма целые компании, большие и не очень, люди Шаха присматривали круглосуточно, тем более, после неудавшегося покушения.

Денег Савелий Петрович на безопасность не жалел, но и людям на все сто не доверял, поэтому камеры в авторегистраторах работали всегда, а записи с них хранились достаточно долго.

В этом, Диме повезло, подфартило, в кои-то веки, по-настоящему, по-крупному.

Это реальная зацепка. Ее, конечно, еще проверить надо, и работы много, но она просмотрит все записи с начала этой истории, сравнит даты, все сопоставит. Только интуиция вопила, что это ОНО.

Нашла. Нашла.

Пусть это даже будет рядовой исполнитель, не подозревающий, что и кому он передает. Хрен с ним. Не расколет его, так хоть выйдет на след. Как-то же ему или ей платят, вряд ли картой, слишком легко проследить. Значит, наличкой. Как в старых добрых американских боевиках. И это не страшно, и эту схему можно обойти, если подойти с фантазией к выполнению поставленной задачи.

Смогут проследить оплату труда этой птички, приносящей дурные вести, значит, выйдут либо на заказчика, либо на его доверенное лицо, что более вероятно. Дрозд, скотина хитрая, вот так глупо подставляться не станет.

Дима подозревала, что ее ждет, как минимум цепочка из десяти человек, прежде чем она услышит и достанет действительно ценную информацию и настоящее имя или внешность нанимателя.

А кто говорил, что будет легко? Уж точно не она. И времени займет достаточно. И побегать придется знатно, но у нее в подчинении целый штат дармоедов и Кимура. Значит, бегать будет не сама, подключится только тогда, когда действительно нащупают что-то стоящее.

Так-так-так.

Наметки плана есть. Теперь дело за малым. План Б и С. И самое главное: познакомиться со Шрайманом-младшим и посмотреть, как он во все это впишется, но что-то ей подсказывает, что «вписываться» в чьи-то рамки и планы молодой человек очень и очень не любит.

Машина остановилась. Ворота закрылись.

Вася вышел первым и открыл дверь для босса, Дима вышла следом.

Их встречал Ромашка и сам злой гений, Дрозд, у того была такая мерзопакостная улыбочка, что Диму всю передёрнуло от едва сдерживаемой ненависти к этому человеку.

Но пришлось встряхнуться, растянуть губы в улыбке и пожать протянутую руку.

— Вы вовремя, — сказал он и кивнул головой в сторону входных дверей, — Я поехал, а то еще немного, и пущу пулю либо ему в лоб, либо себе.

— Иван Николаевич, я тебя прошу, не начинай… — Шрайман предостерегающе кивнул и пошел к дому.