— Виктория Эдуардовна! Я полностью вас поддерживаю! — с жаром вещал Владимир Алексеевич, занимающий должность коммерческого директора, — Надо было еще в прошлом году контракт подписывать! Почему мы этого не сделали?

— Потому что это не продать, — я пробормотала себе под нос, так и оставаясь никем незамеченной.

— Иван Сергеевич был настроен несколько… скептично! — блондинистая стерва слишком наиграно пожала плечами. Интересно, какая ей выгода с этой сделки? Сколько ей пообещали за подписание?

— Надеюсь, Дмитрий Александрович окажется более дальновидным! — вступил в диалог глава финансово-экономического подразделения, чье трудновыговариваемое имя оставалось для меня загадкой, — Затраты на закупки сократятся на двадцать процентов! В нынешнее время это может значительно увеличить прибыль.

— Он должен быть здесь с минуты на минуту! — властолюбивая мегера изобразила на губах слабое подобие улыбки, напомнившее мне об оскале гиены, — Дмитрий Александрович выскажет свою точку зрения.

Дмитрий. При его имени из уст этой мерзкой гарпии я непроизвольно вздрогнула. Он пропал из поля моего зрения почти сутки назад. Внутри разрасталась тревога. Казалось, я сделала все, что могла, но вдруг…вдруг что-то пошло не так?

Ночь прошла будто в полузабытье. Я металась на простынях между сном и явью, ощущая его призрачные прикосновения, слыша его шепот. Утро не принесло облегчения. От Дмитрия пришло короткое сообщение о том, что планы изменились. И вместо его автомобиля в семь часов у подъезда меня встречала машина такси, которая доставила меня к месту проведения допроса.

Что было дальше помнилось с трудом. От одного вида здания полиции на меня внезапно накатила волна паники, опутавшая сознание своей вязкой паутиной. Хотелось лишь одного — быстрее покинуть заведение, в котором казалось каждый смотрит на тебя как на потенциального преступника. Пункт пропуска без повестки оказалось не преодолеть никак, и я уже почти развернулась чтобы стыдливо бежать из этих удушающих стен, но меня все же остановили. И, убедившись при помощи металлодетектора, что я не представляю никакой опасности, проводили в крохотный душный кабинет к следователю, внешность которого оказалась настолько незапоминающейся, что я вряд ли узнаю, увидев его вновь.

Спокойным проникновенным голосом мужчина задавал вопросы начиная с моих паспортных данных, аккуратно подбираясь к сути допроса. По телу то и дело прокатывался озноб. А что, если я скажу что-то, что может навредить Дмитрию? Вдруг мои слова сыграют против него? Он же невиновен. Невиновен! И это главное.

Пришлось отвечать на вопросы о работе, об отношениях, о той самой новогодней ночи, и даже о причинах моего резкого отлета в Таиланд. Будто все это было как-то связано… Больше всего следователя волновало время, которое мы провели вместе. Даже сейчас в голове звучал его проникновенный голос: «Вы говорите, что проснулись около десяти?» Девяти, восьми, семи… Он раз за разом пытался поймать меня на лжи. «Соколовский Дмитрий Александрович с самого утра был с вами?» И дальше та же идея с перестановкой времени.

После допроса из меня будто душу вытянули. На рабочем месте не спасал ни кофе, ни плотный завтрак из кафетерия. Я старалась утонуть в бесконечном потоке отчетов, графике встреч и переговоров. Но мысли рвались к нему.

— … да, Мария Викторовна? — голос Владимира Алексеевича вернул меня к реальности.

Вопрос явно был обращен ко мне. Но блондинистая стерва тут же перехватила все внимание на себя.

— Владимир Алексеевич, к чему вопросы к отделу продаж? — я удостоилась крайне презрительного взгляда, — Их задача выполнять планы любыми возможными способами. А уж что продавать, решаем здесь мы.

— Извините, Виктория, — «мать твою» — пролетело в голове, — Эдуардовна. Не могу с вами согласиться. «Эргоном» зарекомендовал себя на рынке с отрицательной стороны. Если мы станем партнерами, то скорее всего растеряем половину клиентов, которых заботит качество продукции. Именно поэтому Иван Сергеевич…

— Довольно! — резко оборвала мою четкую речь блондинистая гарпия, испепеляя взглядом, — Вы уже достаточно сказали! И мне очень неприятно, что кто-то в нашей компании попал под влияние слухов, распускаемых конкурентами! Ваша задача продавать…

— Наша задача — получать прибыль, продавая качественный товар, — жесткий холодный, но такой родной голос ворвался в просторы конференц-зала, привлекая всеобщее внимание.

Сердце дрогнуло. Он здесь! Он вернулся!

— Мы здесь и ведем разговор о прибыли, — Виктория ничуть не удивилась его появлению, — Показатели за прошлый год упали. Решения по аутсорсингу нет. Я предлагаю сменить основного поставщика.

Дмитрий не спеша прошел к креслу во главе массивного овального стола, но присаживаться не стал. Устремил хмурый взгляд на бумаги, а затем захлопнул папку.

— Нет. «Альянс» не будет работать с «Эргономом». Мария Викторовна, — сердце опять пропустило удар, — верно заметила, что никто не будет покупать некачественный товар даже вдвое дешевле рыночной цены. Для начала переговоров «Эргоном» должен предоставить сертификаты качества, которых я, к слову, не заметил в отчете. Совещание окончено.

Тон голоса не терпел возражений. Жесткий, яростный. Он мог снести любого на своем пути. Зашуршали бумаги, с глухим стуком задвигались стулья. Обсуждение закончено. Все. Точка. И сейчас мы с Дмитрием были впервые солидарны во мнениях. Я тоже поднялась из-за стола, собирая бумаги. Но Викторию такой расклад совершенно не устраивал.

— Посмотрим, надолго ли вы, Дмитрий, задержитесь на этом месте, — сквозь зубы отчеканила разъяренная блондинистая фурия, — Сертификаты будут. Будь уверен.

— Впредь, Виктория Эдуардовна, прошу совещания собирать только с моего письменного согласия. Ваших полномочий недостаточно для принятия столь важного решения. До свидания.

Он развернулся и, бросив в мою сторону мимолетный взгляд, быстрым шагом направился к выходу.

А мне оставалось лишь гадать, когда последует очередной приказ подняться в кабинет к «большому Боссу».


18

Рабочая почта встретила меня ворохом писем, не разобранных за последние сутки. В сотый раз бросив взгляд на упорно молчавший телефон, я наконец приступила к исполнению обязанностей руководителя отдела продаж, которым Мария Киселева по сути не являлась. Здесь по-прежнему был единственный начальник, прикрывавшийся моей кандидатурой для исполнения своих задумок, чтобы кто-то вроде «блондинистой гарпии», не ставил ему палки в колеса.

И если вчера внутри поселилось твердое намерение бежать как можно быстрее со своей новой должности, то сегодня мои намерения изменились. Шепот Дмитрия о том, как сильно я ему нужна до сих пор звучал в ушах. Моя слабая попытка вернуться к жизни сильной и независимой вновь провалилась под его напором.

Но сломалась ли я? Нет. «Сломался» Дмитрий. Он не смог меня отпустить, сам не поставил точку в наших странных отношениях, когда я была к этому готова. Теперь настал мой черед ставить условия. По крайней мере я чертовски на это надеялась.

Рабочий телефон щелкнул, а следом из динамика донесся взволнованный голос Дарьи:

— Мария Викторовна, к вам Виктория Эдуардовна. Вы сможете ее… — раздалось шипение, а следом дверь в мой кабинет распахнулась и перед глазами появилась хищная стерва с гнусной ухмылкой на губах, — Ой, а она уже вошла.

— Спасибо, Даш. Я вижу. Что-то еще? — собственный голос звучал чужеродно чопорно и сухо. В присутствии Виктории нельзя позволять себе расслабляться

— Нет, — пискнула девушка и отключилась.

Блондинистая стерва тем временем чеканя шаг по плитке резко приблизилась к моему рабочему месту. И, судя по выражению ее лица, этой дамочке хотелось много мне сказать. Или я бы даже сказала высказать. Гневно. Надменно. И с пренебрежением. Мне стоило огромных усилий сохранять сосредоточенность. Страшно хотелось брезгливо поморщиться и с порога указать этой гарпии на дверь. Но существовал чертов рабочий этикет. Она — член совета. И это я пока еще работаю на компанию, часть которой принадлежит ей.

— Хорошо устроилась. Но это ненадолго, — Виктория выплюнула эти слова, небрежно облокотившись на столешницу наманикюренной лапкой с длинными бордовыми коготками. Ну точно, как у гарпии.

— Виктория Эдуардовна, что вы хотели? — я сделала вид, что не заметила этого едкого выпада, борясь с желанием высказать все, что на самом деле думаю о ее появлении здесь. Но не стоило опускаться до ее уровня.

— Отчет по отпускным ценам, — коготки нервно застучали по столу, — Предложения по скидкам. Жду свод завтра утром. Уяснила?

Она вела себя как полноправная хозяйка в Альянсе. Мерзкая сука. Решила поманипулировать мной? Черта с два.

— Отчет сформирует секретарь, — ни единый мускул на моем лице не дрогнул, — Завтра утром она направит вам пакет с документами. Что-нибудь еще?

— Да, — Виктория смотрела надменно, сверху вниз, — Свое мнение держи при себе, на любом совещании. Ты никто и звать тебя никак. Подстилка босса. Долго здесь не продержишься. Вылетишь с такими рекомендациями, что уборщицей в метро не устроишься.

Это было слишком даже для моей выдержки. Я резко поднялась из-за стола, сжав руки в кулак. Ох, как хотелось заехать этими самыми кулаками по этому самодовольному личику.

— Виктория Эдуардовна, не знаю, в курсе ли вы, но оскорбление личности — это статья кодекса административных правонарушений, — собственный голос звенел от гнева, — Следующий наш разговор будет обязательно записан на диктофон. И я, как руководитель отдела продаж, имею полное право высказывать свое мнение, основанное на анализе множества показателей. Если у вас есть ко мне какие-то личные претензии прошу не выносить их на рабочие отношения.

Черт возьми, да я сама сдержанность, само хладнокровие. И судя по хищному личику стервы, она ожидала явно не такой реакции. Похоже, что ее провокация не удалась.