— Нянин шурин весил больше двадцати стоунов [16], — пояснила Антея. — Он постоянно жаловался, что в обычной кровати ему тесно. Вот и соорудил себе это ложе. Раму он сделал из дуба, а для матраса насобирал гусиных перьев.

На щеках девушки появились ямочки, когда она улыбнулась.

— Когда мы были маленькими, няня рассказывала нам разные истории про эту кровать. Например, ее сестре пришлось сшить две обычные простыни вместе, чтобы сделать одну простыню для этой постели. Так же пришлось поступить ей и с одеялом. Мы называли эту кровать «кровать гиганта», а когда я ее увидела, то поняла, что название очень подходит!

— Значит наша проблема решена! — заметил герцог.

— Ваша, во всяком случае, — ответила Антея. — Не думаю, что в Эксминстер-хаусе есть такая большая кровать. — Такой кровати там нет, — согласился герцог. — Вот поэтому я и сказал, что наша проблема решена.

Антея вопросительно посмотрела на него. Герцог сказал:

— Нет причины вам или мне спать внизу. Вы ляжете с одной стороны, а я — с другой. Каждый будет на своей территории. Давайте представим, что вы во Франции, а я — в Англии, а посредине — пролив.

Антея молчала, и герцог продолжил:

— Это разумное решение. А завтра, если хотите, я отправлюсь в Першор или в любое другое место, которое вы предложите. Но сегодня я никуда не поеду!

Он посмотрел на Антею с вызовом, как будто ждал возражений. Помолчав, она сказала:

— Ну… хорошо. Как вы говорите, между нами… пролив. Но должна вас предупредить, что в деревне меня знают как мисс Фортингдейл.

— Ну, значит, местным жителям будет о чем посплетничать! — пошутил герцог. — Если, конечно, вы не захотите снова надеть свое обручальное кольцо.

Антея была удивлена, что он заметил отсутствие обручального кольца на ее пальце.

— Викарий не знал, что я вышла замуж, — смущенно объяснила она, — и я подумала, что будет… неловко объяснять, что я здесь делаю одна.

— Уверен, что завтра викарий обязательно потребует от вас объяснения! — насмешливо сказал герцог.

Он повернулся к двери.

— Пойду поищу Геркулеса. Там в сумке мои бритвенные принадлежности и все, что нужно в дороге.

Антея ничего не ответила, и герцог добавил:

— Когда я вернусь, мне нужно будет умыться. Я сам сумею найти все необходимое, а вам я предлагаю ложиться спать. Постараюсь не шуметь, чтобы вы поскорее уснули.

— Благодарю… вас, — тихо ответила Антея. — Спокойной ночи.

Она чувствовала, что теперь все будет решать герцог, а ей не остается ничего другого, как слушаться его.

Он повернулся и, наклонив голову, чтобы не удариться о низкий свод, вышел за порог. Антея слышала его осторожные шаги вниз по лестнице.

Она прижала ладони к пылающим щекам, стараясь охладить их жар.

Девушка услышала, как закрылась дверь, и поспешила вниз по лестнице. Схватив котел с горячей водой с плиты, она поставила его на лавку, приготовила таз и полотенце.

Потом она вернулась в спальню и начала поспешно раздеваться.

Было уже поздно. На улице уже темнело, но последние отблески света еще проникали в открытые окна.

В комнате пахло розами и какими-то травами. Антея слышала, как пищат птенцы в гнезде на старой яблоне.

Она не стала зажигать свечи, чтобы не налетели мошки. Не задергивая занавесок, она надела тонкую, отделанную кружевом ночную рубашку из своего приданого и легла в постель.

«Притворюсь, будто сплю, — решила Антея. — А завтра все ему объясню».

Казалось невероятным, что ни за ужином, ни позже, когда они разговаривали, они не заговорили о причине ее бегства.

— Он устал после длинной дороги, — сказала себе Антея. — И, наверное, ему сейчас не до выяснения отношений.

Ее по-прежнему не покидало чувство вины. Герцог рисковал своим здоровьем, проделав путь сюда из Йоркшира. «И опять, — подумала Антея, — виной всему мое безрассудство».

— Я не должна была убегать, не объяснившись с герцогом, — укорила она себя.

Она лежала, напряженная и дрожащая, испытывая раскаяние за свои необдуманные поступки.

Но даже теперь, когда она была так взволнованна, девушка не могла не признать, что тяжесть, которая давила ей на душу со времени ее побега из Лондона, исчезла.

Она снова была с герцогом! Он здесь, с ней! Она может слышать его голос. И смотреть на него…

Антея не отваживалась спросить себя, почему же герцог последовал за ней.

Может быть, он так рассердился на нее, что теперь намерен расстаться с ней навсегда, и нашел ее, чтобы сообщить ей это?

Такая мысль ни на минуту не оставляла ее. Это было то, чего она страшилась больше всего.

— Боже, сделай, пожалуйста, так, чтобы я могла… хоть изредка… видеть его! — молилась она. — Пожалуйста, Господи… пожалуйста!

Антея услышала шаги герцога на садовой дорожке и сжалась под одеялом от страха. Он вошел в дом, и девушка напряженно вслушивалась в звуки, доносящиеся снизу.

Сначала она различала звук его шагов, потом шум льющейся воды.

Антея надеялась, что он найдет мыло и все необходимое для мытья.

Наверное, ей нужно было приготовить все для него, ведь он привык, что его обслуживают, но она была поглощена своими мыслями и только помнила, что должна его слушаться и лечь спать, как он ей велел.

Теперь она слышала, как герцог поднимается по лестнице. От смущения девушка плотно зажмурила глаза, когда открылась дверь в спальню и вошел ее муж.

Его половина постели была со стороны двери.

Антея услышала, как скрипнула кровать, и догадалась, что он лег.

Она затаила дыхание, гадая, сможет ли он сразу заснуть. Через некоторое время, догадавшись, что Антея не спит, герцог заговорил:

— Никогда еще я не спал в такой удобной постели, как эта.

— Вы так… устали, что, уверена, уснули бы… где угодно.

— Я уже немного отдохнул, — сказал герцог. — А главное — теперь я спокоен за вас, Антея.

— А вы… волновались из-за меня?

— Конечно, волновался! Как вы могли поступить так глупо? Убежать из дома, не сказав мне ни слова! Только когда Доркинс пригласил к обеду, я узнал, что вас нет!

— Я… очень сожалею, — тихо сказала Антея.

— Почему вы тайком покинули дом?

Антею так удивил вопрос, что она повернулась к герцогу, чтобы увидеть выражение его лица.

В полумраке она смогла только рассмотреть, как блестят его глаза.

— Вы… знаете, почему я убежала, — помолчав, с трудом проговорила она. — Зачем меня спрашивать?

— Вы думали, что я рассержусь на вас, — сказал герцог. — Я это могу понять. Но я хочу, чтобы вы мне больше доверяли.

— Я… хотела рассказать вам… еще в Брюсселе, но… побоялась.

— Таис сказала мне, что вы хотели заработать немного денег, потому что очень нуждались. Мне надо было догадаться, насколько вы стеснены в средствах, Антея.

В его голосе было столько доброты и тепла, что Антея почувствовала, как постепенно уходит напряжение и душа наполняется покоем.

Она ожидала, что он рассердится, потребует от нее объяснений, но такой снисходительности никак не ожидала.

Девушка отвела взгляд, чувствуя, как глаза ее наполняются слезами.

— Таис рассказала мне, что на те сто фунтов, которые вы получили за рисунки, вы смогли купить себе еды вдоволь и необходимую одежду для девочек. Антея, вы, как всегда, думали только о своей семье. Неужели вы решили, что я не пойму, что вами двигало, и буду осуждать вас?

По щекам девушки покатились слезы, но она не вытирала их, боясь пошевелиться.

«Если я не буду двигаться, он не заметит, что я плачу», — подумала Антея.

Но ей не удалось обмануть герцога, потому что он спросил:

— Вы плачете, Антея?

— Н-нет…

Ответ получился не очень убедительный, и через некоторое время герцог повторил:

— Вы правда не плачете?

Антея не могла произнести ни слова.

— Чтобы убедиться, что вы действительно не плачете, я, пожалуй, пересеку пролив, — сказал герцог. — Не могу видеть вас такой несчастной.

Антея всхлипнула и закрыла лицо руками.

— Я… я… очень сожалею, — начала она и разрыдалась.

Она не почувствовала его движения, но он уже был возле нее, его руки обнимали ее, а она говорила сквозь слезы:

— Мне… очень жаль… Я не хотела… Клянусь, я не хотела… Я не хотела… зла крестной и… вам. Так получилось, и мне… так стыдно… за… то, что я сделала…

Антея не могла больше говорить, рыдания душили ее. Все страдания, которые мучили ее последние недели, вылились теперь в этом бурном порыве, сотрясавшем все ее тело.

— Все хорошо, — мягко сказал герцог. — Все хорошо, не стоит плакать.

Но девушка никак не могла остановиться и продолжала всхлипывать.

Герцог по-прежнему держал ее в своих объятиях, и Антее приятно было чувствовать его сильные руки. Когда ее слезы немного иссякли, он успокаивающе сказал:

— Все уже позади. Мы можем забыть об этом.

— Не можем! Все не так просто… — всхлипнула Антея. — Нечестно… смеяться… над любовью. Как можно забыть… что вам… пришлось жениться на мне.

— Я это понял, — спокойно сказал герцог. — Поэтому я хочу вам кое-что сказать.

Антея застыла, боясь услышать то, что он скажет, не ожидая ничего хорошего.

— Когда я поразмыслил как следует, — сказал герцог, — то понял, как мне повезло, что вы нарисовали эту карикатуру.

Антее показалось, что она ослышалась.

Она подняла свое мокрое от слез лицо и с недоумением взглянула на него.

— Все довольно просто, дорогая. Если бы вы не нарисовали эту карикатуру, мы бы не поженились и вы не были бы сейчас здесь, рядом со мной.

Произнеся эти слова, герцог наклонился, и его губы нашли губы Антеи.