За щебетанием Голди я не заметила, как мы вернулись в салон. Оказывается, если не смотреть под ноги, то спускаться по светящимся ступенькам не так уж и страшно.

— Садись рядом, — Голди плюхнулась в кресло и придвинула другое.

— Это еще что такое? — Норгейт поднял голову и удивленно вздернул бровь. — Любимая, не стоит баловать прислугу. Налейте мне кофе, — это уже мне.

А на мониторе действительно происходило нечто интересное.

Глава 36. Забавы богатых

В одном из квадратов, девушка, совершенные формы которой только подчеркивали прямые струящиеся брюки и облегающий топ, двумя пальцами элегантно держала бокал мартини и, судя по лицу, давала категоричные указанию юноше, подобострастно заглядывающему ей в глаза.

— Это же Эва Свон, — воскликнула Голди.

— Умгу, — утвердительно хмыкнул Нордгейт.

— Самомнения девушке не занимать, — неодобрительно покачала головой Голди. — Может, не стоит отдавать Карла ей на растерзание? Он же смотрит на нее как завороженный, — она отхлебнула кофе и аккуратно подцепила ложкой сливочный мусс. — Может, предложишь ей своего любимчика Грега?

Я напряглась — уж не о Лестаре ли она говорит? А как же Ви? Ведь она его даже во сне видит.

Отыскала взглядом нужный квадрат и невольно улыбнулась. Даже визуально Грег и Ви были прекрасной парой. Бок о бок они сидели у штурвала. Положив ладони поверх ладоней Ви, Грег помогал ей управлять яхтой, попутно, кажется, рассказывая, что показывают множество мониторов. Они буквально льнули друг к другу, не желая ни на миг потерять контакт.

— Это будет зависеть от результатов регаты, ты же знаешь, — снисходительно ответил Нордгейт, и мне показалось, что скользнул по мне быстрым взглядом.

— О, боже! Что они творят?! — воскликнула Голди, ткнув пальцем в очередной квадрат.

Я посмотрела, куда она показывала, и невольно открыла рот. Такого я еще не видела — оставив яхту совершенно без управления, невероятно худая девушка взобралась на крышу или как это называется на яхтах, и танцевала топлес. Ветер безжалостно трепал мелкие кудряшки, а маленькая грудь с затвердевшими сосками задорно подпрыгивала в такт.

Ее молодой человек стоял на палубе и поливал ее из огромной бутылки пеной шампанского.

Она же поскользнется на мокром!

— Это Бренда, — усмехнулся Нордгейт. — Что еще от нее ждать — девушка-беда. Не понимаю, как ее вообще пригласили. О чем думала маман и ее дамы?

— Неурожай девушек, — пожала плечами Голди, а я чуть не фыркнула. О девушках говорят, как капусте. Неудивительно, что у них ко всем такое пренебрежительное отношение, если люди для них что-то вроде овощей, на которые есть урожай или нет. Или вообще жучок поел. Ой, может потому говорят: «бабочки в животе»? Только бы это действительно были бабочки, а не личинки.

Сообразив, до какого бреда я додумалась, снова сосредоточилась на экране.

Смуглянка, которую я пожалела еще на смотринах, о чем-то шепталась со своим напарником и вид у них был весьма заговорщицкий, а «цветочная клумба» все время делала что-то не то, и юноша вынужден был постоянно исправлять ее промахи. В результате, яхта виляла как пьяная.

— Да, неважные дела у Арлис. Или она очень «одаренная» или никогда не ходила на яхте, — скептично заметила Голди. — А Лидия опять что-то замышляет, за ней глаз да глаз нужен.

— Подожди-ка, — прервал ее Нордгейт, и длинные пальцы запорхали по кнопкам.

Пара щелчков, еще каких-то манипуляций, и разделенная на квадраты картинка исчезла, а вместо нее появилось две линии: зеленная — она была довольно прямой и извивалась только между темными пятнами — как я поняла, проложенный для яхт маршрут, а петлял он между островами; и ярко-красная — выписывающая невероятные петли.

— Так и знал, — отрывисто рявкнул Нордгейт. — «Шалунья» сошла с маршрута. О чем они думают? А если сядут на мель, или того хуже, получат пробоину? В такую погоду вертолет за ними не прилетит, а по воде добраться будет проблематично. Слишком велик риск перемолоть их винтом.

— «Шалунья» — это же яхта Бренды и Роджа? — воскликнула Голди.

— Точно, — зло подтвердил Нордгейт. — Кретины! Не удивлюсь, если они не ограничились только шампанским. Ох, ждет их дисквалификация, пока не поумнеют

— Рэн, сделай что-нибудь. Заставь вернуться на маршрут, — просила Голди.

— Не переживай, дорогая, — он поцеловал ее в лоб. — Ты что-нибудь хочешь? Только попроси, и тебе сразу же все принесут, а я пока схожу к капитану. Не скучай, — потрепал ее по щеке.

— Принеси мне фруктов, — повернувшись ко мне, попросила Голди.

Попросила ласково, но это ничего не отменяло — она гостья хозяина, а я прислуга.

Конечно же, Марсель не удержался от того, чтобы не впихнуть в меня грушу. Сочную, сладкую. Ее вкус я ощущала даже когда поднималась с заставленным подносом по винтовой лестнице, а, войдя в салон, увидела, что Голди там нет.

Ее изящную фигурку я заметила на корме. Дождь кончился, и Голди вышла насладиться свежим бризом.

— Смотри, как красиво, — едва слышно за свистом ветра прошептала она.

Тяжелые тучи ускорили наступление темноты, отбрасываемый яхтами свет отражался в темной воде светящимися брызгами. А невдалеке от яхты что-то мельтешило, словно рой светлячков.

— Что это? — спросила я, показав на них.

— Не знаю, — ответила Голди, и в ее голосе я услышала сомнение.

— Днем я видела то ли маленькие катера, то ли водные мотоциклы. Подумала, что это охрана.

— Охрана? — Голди была искренне удивлена. — От кого здесь охранять? Рэн не пользуется услугами охраны. Знаешь, мне это не нравится, вернемся внутрь.

Она уже отошла от кормы, а я наоборот шагнула вперед, желая рассмотреть, что там прячется в темноте.

Глава 37. Светлячки

За свистом ветра я не сразу расслышала рев двигателя. Практически перед носом сверкающей молнией пронеслась яхта.

В свете прожектора блеснули буквы «…нья», и больше я ничего разобрать не смогла, потому что зажмурилась от ударившего в лицо фонтана брызг.

Яхта умчалась так же быстро, как и появилась, остался только отголосок звонкого смеха.

— Эмилия! — крикнула за спиной Голди. — Назад! Быстрее!

Но я боялась сдвинуться с места. Под ногами ходила ходуном скользкая палуба, и я боялась отпустить поручень.

— Эмилия! О, боже! Нет!

Я даже не сразу сообразила, почему в голосе Голди слышится отчаянная паника, как в корму ударила высокая, поднятая «Шалуньей» волна, палуба ушла из-под ног, а я оказалась в воздухе, но ненадолго.

Вскоре я уже рухнула в оставляемую «Перл» белую пену.

«Я же не умею плавать», — успела мелькнуть единственная мысль, прежде чем горько-соленая вода попала в нос.

Я кашляла и отплевывалась, бестолково барахаталась, стараясь добраться до спасительного борта, а яхта неумолимо отдалялась. В ушах стояла вода, и голова стала напоминать барабан — все звуки отдавались в ней противным эхом.

— Держись! — донеслось с яхты, и я увидела у поручня тонкий силуэт с развевающимися белыми волосами. — Лови круг!

От яхты отделилось что-то темное и шлепнулось в воду, но слишком далеко от меня. Я изо всех сил старалась грести, воздуха не хватало, и вместе с ним я глотала воду, легкие разрывались, но с каждым взмахом руки, новая волна отшвыривала меня еще дальше.

Показалось, что слышу какой-то рокот. Вдруг спасатели?! Вспыхнувшая надежда придала сил, и я почти по пояс выпрыгнула из воды — ко мне приближалась та самая стайка светлячков, которую я заметила с палубы яхты.

— Пам… — ушла под воду и вместо окончания пустила струйку пузырьков. — Спа… — результат тот же. — Тон… — в этот раз откашливаться пришлось намного дольше. Я думала, что выплюну собственные легкие, но, к счастью, аквабайкеры, а это оказались именно они, приблизились на достаточное расстояние, чтобы протянуть руку, что я и сделала, из последних сил молотя ногами в воде.

Но мотоциклисты почему-то не спешили мне помогать. Переглянувшись и кивнув друг другу, они

Снова взревели моторами и начали кружить вокруг меня.

Что они делают?!

Волны захлестывали одна за другой, не давая возможности глотнуть воздуха. Меня крутило и вертело, вскоре я уже перестала понимать, где верх, а где низ. Куда грести, чтобы выбраться на поверхность, а не заплыть еще глубже? Ноги и руки отказывались шевелиться. Будто наполненные свинцом, они бессильно повисли и не позволяли выбраться из творящегося вокруг водного безумия.

Звуки странно искажались — вроде бы, стали более глухими, в то же время гулкими и отдавались в ушах многократным эхом.

Воздуха в легких не осталось совсем, в нос тонкими струйками затекала горечь.

«Вот, гад, добился-таки своего. Домой из этого плавания я не вернусь. Наверное, сам нанял скутеристов, чтобы я точно не выбралась», — подумала я и перестала сопротивляться.

— Рэн! Рэн!

Кажется, это кричала Голди.

— Рэн! Она вып… за борт. Я бросила кру… вижу ее. Там были …клисты. Может… пасли. Рэн, нет!

— Не бросать же ее тонуть.

Неужели это сказал высокомерный Нордгейт? Я думала, он даже не заметит, что стало на одного человека меньше. Впрочем, какой я для него человек?

Удивительно, что я вообще еще могу думать.

Воду пронзил яркий луч и вспугнул, решившую пообедать мной стайку серебристых рыбок. Может, это тот самый пресловутый свет, который видят только умершие? И он должен привести меня в рай?

Но почти сразу следом за ним раздался вполне прозаичный всплеск, с каким в воду падает что-то совсем немаленькое.

Глава 38. Лорэнций Нордгейт. Мгновение для принятия решения