Огромный зал пустовал. Светильники, освещавшие помещение днем, были погашены. И только небольшие тусклые лампочки освещали пустое помещение, создавая впечатление заброшенности и уныния. Андрею на мгновение показалось, что он попал на заброшенную фабрику из фантастического фильма. А машины, оставленные людьми, – роботы, готовые в любое мгновение очнуться от механического сна и зажить какой-то своей, страшной и незнакомой ему жизнью.

Дойдя до середины зала, Жданов остановился. Неужели его новый проект провалился? Но, ни одна из его предыдущих сделок не была, ни обманом, ни жульничеством, и, тем не менее, он всегда выигрывал.

Его отец никогда не участвовал в незнакомых операциях. Он занимался чистым, не очень рискованным бизнесом, не приносящим колоссальных прибылей, но и не умирающим. Или – уже умирающим? Допотопное оборудование, устаревшие технологии, старые образцы, традиционные схемы производства и сбыта…

Андрей предлагал иное: высокий риск, но и высокий доход. Если он сможет убедить предполагаемых инвесторов в том, что возможные потери, провалы и степень риска минимальны…

– Пустые цеха… – снова посмотрев вокруг, вздохнул он. – Работники должны трудиться как пчелки, в три смены…

– Твой отец считал, что женщины…нельзя их в три смены…как домой возвращаться…дети плачут.…Разве нет? – услышал он за спиной голос Романа.

– Мы же заставлять никого не будем, – поворачиваясь к другу, возразил Жданов – младший. – Наоборот, деньги им за это заплатим. Машины простаивают. Меня это раздражает.

– Боже мой! – язвил Малиновский. – Я присутствую при перерождении! Только кожу сейчас не сбрасывай, терпеть не могу ужастики…

– Роман хватит! – взорвался Андрей. – Ты сам прекрасно понимаешь, что здесь надо многое поменять, людей переучить.

Роман попытался сосредоточиться на этой интересной идее, но мысли его были далеко:

– Не знаю, мне трудно оценить. Я даже не представляю, как эти работают.

– Я тебе покажу. – Андрей оживился и устроился за швейной машинкой. Включил ее, вытащил из корзины какие-то обрезки и начал шить. – Этот звук меня успокаивает. Вот, смотри…

Минутой позже он показал другу готовый и отлично сшитый карман.

– А на новых машинах я бы десяток таких сделал за то же время.

– Удивил, – кивнул впечатленный Роман. – Я это сохраню. Это, конечно, прикольно, но есть другие способы снять стресс. Пошли все же в клуб. Отметим последний день твоей…непрезидентской жизни.

– Нет, не могу. Завтра надо быть в форме. Не могу я сегодня пойти в клуб, а завтра – на совет директоров. Все. Другая жизнь.

Поняв, что сегодня Андрей не составит ему компанию, Роман вздохнул и со словами « Извини друг, надо бежать. Труба зовет» помахал мобильником, оставляя Андрея в одиночестве.

Жданов постоял немного в полумраке, что – то обдумывая. Наконец, кивнул сам себе, он бросился к лифту и нажал кнопку вызова.

Поднявшись в кабинет, он неожиданно для себя застал там Киру. Неожиданно, но не для нее: ведь именно этого позднего времени, когда фирма опустела, и никто не сможет им помешать, она и ждала…


***

Увлекшись делом, Катя потеряла счет времени. Она с удивлением посмотрела на часы, когда обеспокоенная мама позвонила узнать, где пропадает дочка, когда у всех нормальных людей рабочий день уже давно закончился. Стрелки приближались к двенадцати. Отвергнув предложение отца заехать за ней на машине – ей было хорошо известно, что Валерий Сергеевич уже наверняка «подзарядился» пивком, – Катя пообещала, немедленно отправится домой. Работа была в целом готова, а навести последний лоск можно и у себя, Катя собрала документы и двинулась к выходу…

Если бы Кира Юрьевна Воропаева никогда не испытывала к Кате никаких плохих чувств, то в этот вечер ее отношение обязательно переменилось бы. К счастью, отношение Киры было уже ничем не изменить, иначе для Екатерины Пушкаревой неожиданно настали бы черные дни.

Путь из ее каморки пролегал через темный кабинет шефа, где в это время находились Кира и Андрей. Но она не знала об этом…

Уверенная, что в офисе уже никого не осталось, Кира больше не сдерживалась и страстно прижалась губами к губам жениха. Руки Андрея сами легли ей на грудь, сжимая и дразня возбужденные соски сквозь тонкую ткань блузки. Стоя рядом с Кирой и глядя в потемневшее небо, Андрей представил, что произошла вселенская катастрофа, и во всем мире остались только они вдвоем. Раньше ему в голову не могла прийти подобная мысль. Он вообще считал, что ситуация всегда находится у него под контролем, потому что не мог даже вообразить себе такую Киру в рабочей обстановке. Сейчас она влекла его так же, как Ева влекла когда – то первого мужчину на Земле, и он уже знал, что пойдет за нею, пройдя многие искушения. Хотя при этом хорошо бы остаться в Эдеме.

Одежда мешала. Его пальцы замерли на пуговках ее блузки. Он не спешил, расстегивая их медленно, одну за другой. Наконец последняя была расстегнута, и, дернув плечами, Кира позволила блузке соскользнуть на талию. Стянув ее одним движением, она небрежно отпросила ненужный предмет одежды. Андрей обнял Киру, прижимая к себе в страстном объятии. Горячие губы прижались к ее груди. Юбка оказалась поднятой до талии, а тело напряглось от желания. Кира потянулась к Андрею…

Луч света из приоткрывшейся двери осветил любовников…

Растерявшаяся Катя замерла в дверях, вид полуобнаженных Андрея и его невесты поразил ее. Немая сцена затянулась. Екатерина не могла решить, как поступить – то ли скрываться в своей конуре, то ли бежать к выходу. Андрей смущенно комкал в руках рубашку. Первой пришла в себя Кира:

– Вы долго собираетесь здесь стоять?

Этого было достаточно. Спотыкаясь в полутьме о стулья, сшибая по дороге документы, Катя опрометью бросилась к двери, на ходу безуспешно прикрываясь сумкой.

Любовная идиллия была разрушена…

Глава 23


Утром, получив небольшой выговор от родителей за позднее возвращение домой и старый отцовский будильник в подарок, Катя с готовым отчетов спешила в офис. По дороге ей дважды пришлось задержаться. Первый раз, чтобы поговорить с Генкой и Витей, приставшими к ней во дворе. Приятелям непременно хотелось высказать ей свое отношение ко вчерашнему происшествию с Николаем и Валерием – тот же поговорил с ними по-мужски. То, что слабый очкарик и пожилой отставник не побоялись выступить против этих здоровенных бугаев, сильно задело их самолюбие. Теперь они надеялись отыграться на беззащитной Кате. Дальновидные Коля и Валерий зорко следили за ними из окна нового пушкаревского автомобиля. Впрочем, Катя в защите не нуждалась. Стоило только Витьке открыть рот, чтобы сказать очередную глупость, Екатерина резко оборвала его:

– Как бы вам объяснить попроще, чтобы дошло…Мне ваши шутки – до лампочки. Потому что они убогие, как и вы сами. У меня лучший в мире отец и лучший в мире друг! Только с соседями не повезло. Не соседи, а какие – то плевки.

Удивленные и униженные дружки от неожиданности не нашли что ответить. Зато Пушкарев и Зорькин, внимательно наблюдавшие за этой сценой, радостно переглянулись и пожали друг другу руки: мол, знай наших!

Вторую остановку пришлось сделать возле входа в «Zimaletto», чтобы подобрать разлетевшиеся документы. Те выпали из рук, когда она неожиданно вздрогнула от звука зазвеневшего мобильного. С непривычки Катя долго искала трубку по карманам и в сумке. А когда, наконец, достала ее и поднесла к уху, услышала обрадованный голос заботливой мамы: «Хорошо, что у тебя есть телефон! Я решила пожалеть тебе ни пуха, ни пера!». Не слушая ее, Катя лихорадочно сгребала в кучу бумаги.

Александр Воропаев, поджидающий Киру возле «вертушки», резко обернулся, а Катя, увлеченная сбором отчетов, поднялась в полный рост и толкнула его в плечо. От неожиданности Александр потерял равновесие и выронил свой министерский портфель, а Катя – папку с отчетом. Как и водится таких случаях, они одновременно наклонились, чтобы поднять упавшие вещи, и столкнулись лбами. Не понимающий, как такое могло произойти в его, можно сказать, владениях, Александр выпрямился, потирая ушибленный лоб, и с изумлением уставился на ползающую по полу Катю.

– Извини, Саша, – услышал он голос появившейся, наконец, Киры, – не успела тебя предупредить. Теперь в «Zimaletto» нельзя обходиться без каски и бронежилета…

– Извините, Александр Юрьевич! – перебила ее поднимающаяся с колен Катя и протянула Александру портфель.

– Откуда вы меня знаете? – удивился Воропаев, впервые увидевший Катю.

Эта маленькая, невзрачная, растрепанная и странно одетая девушка ничем не напоминала очаровательных моделей их Модного Дома. Да и сотрудницы компании мало чем отличались от подиумных див.

– Я про вас читала, – ответила она. – В «Экономике», в «Ведомостях», в журнале «Личность».

Александр приосанился и уже был готов простить незадачливой девице неожиданное столкновение. Все ж не кинозвезда, а на улице узнают.

И действительно, внешность молодого совладельца фирмы «Zimaletto» вряд ли привлекала чей-нибудь восхищенный взор.

Строгий деловой костюм сидел на нем безупречно. Загар позволял предположить, что молодой человек даже не чужд активным видам отдыха. Но в отличие от сестры, излучавшей анергию и жизнелюбие, он выглядел скучным, вялым и утомленным заботами невзрачным младшим клерком второсортной конторы.

– Саша, на твоем месте я бы поторопилась, – сурово приказала Кира.

Это быстро отрезвило, расслабившегося было Александра.

– Вы отдадите его, наконец, или нет?! – рявкнул он на Катю, вырывая у нее из рук свой портфель. Еще раз, недоуменно оглядев неуклюжую растрепанную девушку, спросил: – А кто вы такая, собственно?

– Я новый секретарь Андрея Павловича, – гордо отрапортовала Катерина.

Александр молча, перевел недоуменный взгляд на Киру.

– Не волнуйся, – успокоила его сестра. – Есть еще одна. Нормальная.

– У Андрея что, две секретарши? – уже совсем растерялся Воропаев и тут же съехидничал: – Надеюсь, невеста у него пока одна?