Когда мы были маленькие, Димка всегда прижимал меня к себе, когда я болела, говоря, что если он так будет делать, то половина болезни уйдет к нему, и тогда я быстро поправлюсь. То же самое делала и я, когда болезнь настигала его. Правда, он тогда сильно ворчал, говоря, что он как мужчина должен сам со всем справляться.

Я всегда ходила за ним по пятам, да он и не особо возражал, только лишь изредка что-то бурча. Очевидно, он решил взять на себя обязанность моего старшего брата, защищая и поучая меня. Но мне это было только в радость.

Со временем наши вкусы и мнения менялись, но мы так и оставались лучшими друзьями. У меня появились подруги…. У Димы тоже. Меня всегда смешило то, как девочки с моего класса строили ему глазки. Они завидовали мне. И поэтому не любили. Именно из-за этого я старалась не знакомить сразу своих подружек с Димкой, в то время как он, каждую свою девчонку представлял мне. Поначалу я пыталась завести с ними дружеские отношения, узнать их, но потом, они менялись так быстро, что я уже начала путать их имена и забывать. И вскоре, потеряв терпение, пригрозила, что если он познакомит со мной еще хоть одну фифочку из его гарнизона 'будущие бывшие', то я устрою ему кару небесную.

С тех пор он перестал их знакомить со мной….

Витая в своих мыслях, я не заметила, как погрузилась в сон.

— Солнышко, — тихо позвал меня Дима.

— Ммм?

— Фильм кончился. Пошли.

Повиснув на его руке, с прикрытыми глазами пошла с Димкой.

Оказавшись на улице, мы подошли к первому свободному такси, стоящему возле кинотеатра. Сев в машину, мы поехали домой.

Сидя на заднем сидении и утыкаясь носом в плечо Рыкова, я снова уснула.


*Где-то во времени….*


— Эй, ты чего это?

Подняв глаза, девчушка увидела стоящего перед ней того самого мальчика, который не захотел с ней тогда играть. Нахмурив брови, он взирал на нее сверху вниз.

— С…. С качели упала и…. - опустив голову, убрала руки с коленки, открывая вид на разодранную рану.

— Ничего себе, — он присел на корточки рядом с ней. На ноге девочки тоненькой струйкой тянулась кровь, которая уже запеклась.

— Больно? — спросил он, смотря на нее.

— Немного, — слегка дрогнувшим голосом произнесла она.

— Я как-то с дерева свалился, так у меня еще хуже было, — поделился мальчик. — Теперь мама запретила мне к ним приближаться. Но я иногда все равно лазаю, — тихим шепотом поведал он, наклонившись ближе к девчонке, отчего та хихикнула.

— А ты молодец, — похвалил он ее. — Не плачешь, как остальные девчонки. Они даже от обычной царапины ревут, — он скривил личико, высунув язык.

— Папа говорил, что слезы — это признак трусости, — большие глаза девочки с решимостью посмотрели на него. — А я не трусиха!

— Ладно, — мальчишка встал. — Пойдем, — протянул ей руку.

— Куда? — она с удивлением взирала на него.

— Ко мне. Промоем твою коленку, — улыбнувшись, ответил он.

— Пошли, — вложив свою ладошку в его, она поднялась с земли и, слегка прихрамывая, пошла за темноволосым мальчишкой, который уверенно вел ее за руку.

Смотря ему в спину, девчонка внезапно улыбнулась. Не смотря на боль в ноге, ей почему-то стало так…. Хорошо. И тепло….

* * *

— Рий, замени меня, я на перекур, — обратилась Соня к темноволосой девушке, стоявшей у барной стойки.

— Хорошо, — кивнула та. — Может, с тебя на первый день хватит? А то ты, по-моему, не в духе.

— Тебе показалось, — ответила Рахмановская, выходя из своего рабочего места. Оказавшись на улице, она достала из кармана пачку сигарет.

'Настало время вернуться, Сонечка'

В темноте вечера вспыхнул яркий огонек зажигалки.

— Как же…. - выдохнув порцию синего дыма, она посмотрела на темное ночное небо. — Как же я устала….


— Анютка, привет, — воскликнула я, увидев Дубровскую, которая, нахмурив брови, что-то разглядывала в тетради. — Что делаешь?

— Да смотрю задание по СРС, — вздохнула. — Смотрю, и понимаю — а может, лучше бы в колледж пошла?

— Да ладно тебе, не кисни, — мы подошли с ней к окну. Положив свою планшетку на подоконник, ловко запрыгнула на него. — Сдашь все.

— Надеюсь, — пробормотала Аня.

Посмотрев по сторонам, я увидела Соньку, выходившую из кабинета.

— Сонита! — услышав меня, девушка посмотрела на нас, после чего двинулась в нашу сторону.

— Привет, — улыбнулась она, подойдя к нам.

— Привет, ну, как работа? — принялась расспрашивать ее я.

— Нормальная, — отмахнулась Сонька. — Слушай, — обратилась она ко мне. — Не против, если я у тебя сегодня переночую?

— Нет, конечно, — согласилась я.

— Просто у меня проблемы с водой, — она поморщилась. — В нашем районе постоянно что-то отключают.

— Да ладно, приходи.

— Спасибо, — выдохнула она. Веселая улыбка сверкнула на ее лице.

— Кстати, что-то впервые вижу, чтобы ты столько учебников принесла на учебу, — заметила я, увидев за ее спиной небольшой женский спортивный рюкзачок. — Решила взяться за ум? — хмыкнула.

— Это не учебники, — ответила девушка, касаясь рукой тоненькой лямочки, висящей на ее плече.

— Не учебники? А что? — полюбопытствовала я.

— Это спортивка.

— Спортивка? — не веря, переспросила Аня.

— Всмысле? — не поняла я.

— Ну, в прямом, — как маленьким детям начала пояснять Сонька. — Трико, майка, кроссовки, перчатки.

— Но зачем?

— Решила, как говорится, встряхнуть стариной, — она весело хмыкнула.

— Ты что, собираешься снова заняться боксом? — Мне показалось, что Анька произнесла это скорее испуганно, нежели удивленно.

— Ну, когда-то же надо начинать, — она наморщила носик. — А то забросила на целый год, почти что.

— Лучше бы так и оставила это дело заброшенным, — высказалась я.

— Соскучилась, знаешь ли, — зеленые глаза озорно сверкнули. — Ладно, — посмотрела в сторону. — Я пойду, а то моя группа сейчас без меня свалит. Давайте, — подмигнув нам, Соня, пошла в сторону, где стояла небольшая кучка студентов.

— Интересно, — начала я думать вслух. — Как на все это реагируют ее родители? Ну, там бокс, ночные тусовки почти каждый день…. - начала перечислять я, но Аня меня перебила.

— Кристин, ты что…. Не знаешь? — голос ее стал каким-то подозрительно тихим.

— Чего не знаю? — я повернулась к Дубровской.

— У нее…. - вздохнула. — У нее нет родителей.

Мне казалось, что, даже не смотря на гул студентов, наступила тишина.

— Как? Но она мне ничего не говорила об этом…. - прошептала я, вспомнив, что Сонька вечно отмахивалась, когда мои вопросы затрагивали тему о ее родителях, или же просто переводила разговор в другое русло.

— Хотя, это не удивительно, — поджала губы. — Она никогда об этом ни с кем не говорит, — взгляд девушки устремился в ту сторону, где стояла Рахмановская, которая уже удалялась в сторону лестницы, вместе со своими одногруппниками. — Об этом знают лишь только некоторые преподаватели, которые ознакамливались с ее документами.

Я молчала, не зная, что на это ответить.

— Они умерли, — глаза Ани стали грустными.

— Но…. Но почему она мне этого не сказала, — я ничего не понимала. — Я бы не задавала эти идиотские вопросы о ее родителях.

— Просто…. - пауза. — Просто, она не хочет, чтобы ее жалели, — только и ответила Аня. Возразить мне на это было нечего. Оставшееся врем до окончания перемены мы провели молча, каждая думая о своем.

Глава девятая

Еще. Еще. Еще.

Соня нещадно била по груше. Ее удары были размеренные и совпадали с частотой дыхания.

'Ты слишком неуклюже все делаешь….'

При каждом выдохе рука опускалась на тяжелый предмет для избиения. Она чувствовала, как костяшки кистей начинают покалывать.

'Ты слишком медленна….'

Крепко сжала зубы.

'Делай так, как я тебе говорю, иначе так и останешься трусливой девчонкой….'

С рыком она нанесла последний удар, после чего, обняв грушу, прислонилась к ней лбом.

— Не плохо, но можно лучше, — услышала она знакомый мужской голос.

— Подзабыла малехо, — с улыбкой отозвалась она.

— Скорее обленилась, — проговорил мужчина.

— Да, и это есть, — Соня повернулась к нему. — Но я же здесь для того, чтобы исправляться и вы мне в этом поможете, не так ли, Максим Викторович? — Бровь девушки вопросительно изогнулась.

— Думаю, учить мне тебя уже нечему, — сказал он. — Но погонять, — улыбнулся. — С удовольствием.

— Идет, — с хитрым блеском в глазах ответила Рахмановская.


*Вечером*


— Думаешь, после третьего прогона там появится что-нибудь путное? — скептически спросила Соня, сидя на диване и наблюдая за тем, как я усердно щелкаю по кнопкам, переключая с канала на канал.

— Надежда умирает последней! — выдала я, продолжая тыкать пальцем в пульт.

— Какой трагичный статус, однако, — произнесла Соня. — Только вот, он никак не вдохновляет.

— Нет, — не согласилась я. — Он дает мне надежду на то, что сейчас восемь вечера и должен начаться какой-нибудь хороший фильм. Бли-и-ин, — завыла я. — И интернет как назло не работает!

— Поспи, — посоветовала мне Рахмановская.

— Я вчера выдрыхлась за ближайшие пару дней, так что теперь я бодра и, — шумно вздохнула. — Полна энергии.

— Ну, так и направь ее в другое русло.

— Знать бы еще в какое…. Только не говори об уборке! — не дала я ей высказать свою мысль.

— Да я и не собиралась, — пожала плечами девушка. Растянувшись на диване, в то время как я сидела на полу перед теликом, она с интересом смотрела на меня, наматывая на палец светлый локон. Если раньше у нее было коротенькое, едва достигавшее плеч каре, то теперь ее волосы, отросшие за прошедший год, были гораздо длиннее. И мне ее нынешняя прическа нравилась намного больше, чем прежняя. Если карешка делала ее похожей на милую девочку-оторву, то сейчас, длинные, пшеничного цвета волосы, которые, чуть волнистыми локонами, достигали ей до груди, делали ее более женственной. Хотя хитрый огонек, плескавшийся в зеленых глазах, и насмешливая улыбка, выдавали в ней все озорство.