Конечно, делу Руслана не была посвящена вся программа, только десять минут из сорока, но описывалась общая суть, указывались некоторые нестыковки в показаниях свидетелей и странные факты, повлиявшие на приговор, который, по мнению Гордеева, вопиет о несправедливости. Общим контекстом вышесказанного поднимались вопросы состоятельности судебной системы страны в целом и Полининого городишка в частности. Было дано обещание о проведении дополнительного журналистского расследования. А ещё мельком показали фотографию Руслана.

И вот, программа закончилась, а Полина всё сидела с закрытыми глазами, пытаясь удержать в памяти черты, которые так ласково и в то же время больно прикоснулись к сердцу… В себя её привёл телефонный звонок.

— Ну что, это уже хоть что-то, — подвёл итог Максим.

— Что дальше?

— Я не знаю, Полин. Лёха сейчас в отъезде, с Санычем у меня личной связи нет, а Артурчик ещё на прошлой неделе попросил не клепать ему мозг и набраться терпения. Не, я-то конечно, наберу ему ещё через пару дней, но пока вот так. Ждём. Спешить всё равно некуда.

Попрощались, а перед самым сном неожиданно раздался звонок с незнакомого номера. Оказалось, бывшая свекровь. Она орала в трубку что-то нечленораздельное, оскорбительное и ядовитое и Полина просто сбросила вызов и выключила телефон. Но на душе стало как-то тревожно, словно она случайно влезла в осиный улей.

На следующий день столкнулась возле подъезда с тётей Валей, и хотя они давно уже делали вид, что не знают друг друга, в этот раз соседка отвернулась как-то особенно демонстративно. Полина не стала принимать близко к сердцу, ей до старушечьего маразма не было дела, вот только кошачье говно, неожиданно обнаружившееся на коврике возле её двери возмутило и обидело уже серьёзно. Ольга, соседка, живущая теперь в бывшей квартире Руслана, сказала, что их кот в подъезд не выбегал, да Полина и сама на него не думала. Какой уж тут патологически домашний Персик, если напротив живёт настоящая подколодная змея!

А ещё через два дня, возвращаясь из магазина, Полина обнаружила, что с парковки исчезла машина Руслана. Пустое место выглядело как выбитый передний зуб, и было настолько непривычным, что Полина не справилась с эмоциями и, закусив губу, чуть не пустила слезу. Правда быстро взяла себя в руки, и догадалась позвонить Максиму. Ну конечно! Кто ещё мог её забрать, как не он? Вот только Максим и сам обалдел. Велел не кипешить и вообще не брать пока в голову. А ближе к вечеру следующего дня подъехал к ней сам.

— Короче, машину забрал по доверенности знакомый Руса. Он, кстати, меня собирался искать, чтобы предложить купить её. Я же после твоего звонка первым делом в сервис к нему человека послал, а там, оказывается, дело швах.

— В смысле?

— В прямом. Нет больше сервиса, сгорел. Я с товарищем Руса сегодня сам встретился, он мне и рассказал в чём сыр-бор. Там старые счёты, к нашему делу отношения не имеют. Короче, машину я купил и так порасспрашивал, может, чем помочь, но товарищ его говорит, что деньги раскидаться по текущим долгам уже нашлись. Сейчас дело о банкротстве заводить будут, остатки долгов по кредитам списывать. Ну и то верно, обнуляться, так обнуляться, хрен ли там.

Полина кивнула. Да, деньги нашлись. Как минимум пять миллионов — точно.

— И что, ты и теперь не напишешь ему?

— А о чём писать, Полин? Не, ну так-то чиркну конечно, что тачку забрал, спасибки и всё такое, типа, держись братан, но на счёт остального… Рано. Пока ещё ни о чём, ты же сама видишь. Ждём, Полин. Ждём.

Через некоторое время после визита Максима подъехал Олег. Сидя на диванчике в салоне, дожидался, пока Полина доработает. А она украдкой поглядывала на него через зеркало и чувствовала, как нарастает в груди странное раздражение.

— Ну что, в парк? — не спросил, а скорее поставил он перед фактом, протягивая руку Маруське, когда Полина закончила.

Полина промолчала, но когда он подставил ей локоть, предлагая взять его под руку, сделала вид, что не заметила. Так и дошли до парка на нейтральном расстоянии друг от друга.

— Ты просила у меня неделю на раздумье, помнишь? — глядя, как прыгает на батуте Маруська, напомнил Олег, когда они уже пришли в парк. Попытался приобнять Полину за плечи, но она вздрогнула и поёжилась, и он убрал руку. — Сегодня неделя, Полин. — Демонстративно настойчиво уставился на её лицо, но реакции не дождался. — Опять будешь отмалчиваться? Но я же не железный, и у меня, в конце концов, есть гордость. Просто хоть что-то мне скажи по существу?

— Я не готова, Олег. Прости.

Он усмехнулся.

— К чему не готова, Полин? Рискнуть пригласить меня к себе на чай?

Она едва заметно мотнула головой.

— К отношениям, которые должны последовать после, не готова. Извини.

Он вздохнул, помолчал.

— Просто скажи, что не так? Я тебе не нравлюсь? Или не дотягиваю по каким-то другим критериям? Что?

Полина дёрнула плечами и пошла вдоль ограждения батутной зоны. Олег следом. Со стороны, наверное, казалось, что она не слушает его, но на самом деле она лихорадочно искала ответы на его вопросы. И не находила.

— А может, у тебя кто-то есть, кто-то с кем не особо ладится, и ты просто держишь меня про запас?

Полина замерла, Олег остановился рядом.

— Что, угадал?

И Полина поняла вдруг, что обгрызла губу уже до крови. По языку поползла солоноватая сладость, и это немного привело её в чувства.

— Нет, не угадал. Просто я не готова. И знаешь… Не приезжай больше, а то действительно, получается, что я словно держу тебя на привязи. Если что-нибудь изменится, я сама тебе напишу.

— Отлично! То есть ты думаешь, что я буду сидеть и ждать, пока ты соизволишь, да? Сколько ещё? Неделю? Месяц? Два? Полгода? Сколько ты думаешь, нормальный здоровый мужик будет ждать милости от женщины, которая ему ни да, ни нет?

Полина заглянула в его карие, полыхающие требовательным раздражением глаза и решилась:

— Ты прав, не жди. Я говорю тебе нет. — Махнула рукой Марусе: — Солнышко, пойдём домой!

Из парка шли так же втроём, и Полину это напрягало: вот это натянутое молчание, какое-то болезненное ожидание со стороны Олега, которое вызывает у неё патологическое чувство вины и сомнения в себе, от которых голова кругом. А ещё, страх ошибиться. Даже, скорее, облажаться. Разум кричал одно, перечислял достоинства Олега и выгоды от того, чтобы перестать, наконец, быть одиночкой… но тело отвечало скованностью и желанием отдёрнуть руку, когда Олег случайно, а может, и нет, прикасался к ней локтем.

Дошли до подъезда и Полина с облегчением выдохнула:

— Счастливо тебе, Олег. И извини, что так вышло.

— Я буду ждать, Полин, — неожиданно ответил он. — Сколько тебе надо, столько и буду.

«Нет, не надо!» нервно стиснув ремешок сумочки, подумала она, но только пожала плечами:

— Я ничего тебе не обещаю.

Тем же вечером, когда вышла из душа, телефон разрывался. Схватила его, едва не выронив.

— Алло!

— Ой, ну ты меня и помурыжила, детка! Третий раз набираю!

Полина лихорадочно соображала, кто это может быть в такой поздний час.

— Ну что, твой выход. Готова, я надеюсь?

Выход? Куда?.. И тут дошло — это Артурчик! Замедленно опёрлась спиной о стену, сердце вдруг замерло и никак не хотело биться снова.

— Да, я готова! Вы только скажите, что делать надо и… — мысли разбегались, от волнения гулко загудела в висках кровь, а в лицо ударил жар. — Погодите, а в каком смысле, мой выход?

— Через четыре дня надо будет позвездить в передачке одной. Пока не центральный канал, конечно, но и сидеть будешь не в массовке, а среди гостей программы. Все подробности у ассистента режиссёра, он завтра с тобой свяжется.

— Хорошо… А куда приезжать-то?

— В Останкино, куда ещё? Студия канала «Домохозяйка», надеюсь, знаешь такой?

— Да, конечно… — испугалась вдруг Полина. Она знала этот канал, одно время даже, когда Маруся была совсем крошкой, плотно смотрела его: всякие женские сериалы и бестолковые ток-шоу. — А к кому мне там подойти?

— Ой, детка, это всё спросишь завтра у нужного человека, ладно? Но когда определишься с гостиницей или где ты там решишь остановиться, дай знать, я подъеду накануне съёмок, заценю твой внешний вид.

— А какой он должен быть?

— Провинциальный и слегка замученный. То есть, просто будь собой. Всё. Бай-бай!

Посидела, прижимая ладони к щекам. Сердце, которое до этого отказывалось биться, теперь выпрыгивало. Страх накатил такой, что в глазах темнело. Взяла себя в руки, позвонила Максиму. Он был уже в курсе.

— Не мандражируй, всё будет пучком!

— Но Максим, что я могу там сказать-то? И что за передача, вообще? И… И мне с Марусей ехать? Но у неё школа и… И я в Москве ни разу не была, я там заблужусь!

— Так, Полин, что самое главное, когда стоишь перед своей горой, помнишь?

— Не зассать, — улыбнулась она.

— Вот и не ссы! — рассмеялся Макс. — Не ты первая, не ты последняя и это ещё только начало!

Глава 45

Всё было впервые.

Впервые оставила Марусю чужим людям, и хотя ей Макс, кажется, стал за это время ближе родного, да и его жена оказалась очень милой и клятвенно заверила, что всё будет хорошо и переживать не о чем, а дом их был больше похож на огромный детский сад, полный детей всех возрастов, которые тут же закружили и увлекли Марусю играми, Полина всё равно ехала в аэропорт и почти умирала от глубочайшего чувства вины перед ней. А других вариантов не было, не бабушке же сообщать о происходящем безумии! Сейчас Полине только её нотаций и подскочившего давления не хватало!

Впервые летела на самолёте. Боялась так, что выходила в Домодедово на ватных ногах и потом ещё минут двадцать сидела в зоне получения багажа, и пыталась взять себя в руки. И тоже не за себя ведь боялась, но поняла вдруг, что если с ней что-то случится — Маша останется совсем одна, потому что бабушка точно не переживёт, а свекрови внучка, как оказалось, абсолютно не нужна. Да и слава Богу!