— Я вовсе не обвинял тебя в этом, — проворчал Пирс.

— Разве?

— Я беспокоился о тебе, а не о себе.

— По-моему, я уже слышала нечто похожее в одной из мыльных опер, — резко оборвала его Алисия.

— Но это правда.

— А, так вот, значит, как это называется? Забота о бедной несчастной вдовушке и сиротках?

— Да. Отчасти.

— Ты примчался сюда сегодня и снова взбаламутил мою жизнь только из чувства человеческого сострадания и христианской благотворительности?

— Называй это как хочешь.

Ей хотелось назвать это любовью, но не хватало смелости. А было бы забавно бросить ему в лицо это слово и понаблюдать за реакцией! Но вместо этого они в упор смотрели друг на друга и с трудом сдерживали гнев, понимая в то же время, что смешно выяснять отношения на автомобильной стоянке.

Наконец Пирс шагнул вперед и крепко взял Алисию за локоть. Она поняла, что на сей раз ей вырваться не удастся.

— В таком состоянии ты не можешь вести машину. Я отвезу тебя и Дэвида домой, и мне наплевать, что ты об этом подумаешь.

Она уступила, не чувствуя в себе сил продолжать эту бессмысленную пикировку. Была еще одна причина — ей хотелось, чтобы он поехал с ними, чем бы он при этом ни руководствовался.

"Бесхарактерная, глупая баба!» — мысленно обругала себя Алисия, однако покорно двинулась вслед за Пирсом. Он усадил ее на пассажирское место.

, — А как же быть с твоей машиной?

— Я заберу ее позднее, а пока пойду запру. И он подошел к роскошному автомобилю иностранной марки, напоминающему те, что можно видеть в рекламе колготок или духов. Обычно из них появляются длинноногие красотки с копной ухоженных волос, закутанные в дорогие меха. Машина была просто создана для Пирса. Интересно, сколько длинноногих красоток уже сидело здесь рядом с ним, подумала Алисия. Фрэнк Бенедикт, похоже, ничуть не удивился тому, что его друг опекает какую-то женщину. Очевидно, Пирс выступал в этой роли не один раз.

Вернувшись, он сел за руль и спросил:

— Ну, как наш больной?

— Уснул.

— Наверное, укол все еще действует. А где сейчас Адам?

Алисия взглянула на часы и с ужасом обнаружила, что уже очень поздно.

— Должен быть дома с няней. Наверное, шофер школьного автобуса знает, что случилось с Дэвидом.

— Директор обещал мне, что сам обо всем позаботится, — сказал Пирс.

"Только этого не хватало!» — мелькнуло у Алисии. Интересно, что подумал директор школы, когда Пирс появился в клинике? И что Дэвид рассказал ему о Пирсе?

— Т-ты видел мистера Дженкинса?

— Да.

Он прекрасно понял, почему она забеспокоилась, — об этом свидетельствовала его кривая усмешка.

— Я сказал ему, что я старый друг вашей семьи.

— Понятно.


На Адама произвела большое впечатление повязка Дэвида и пластиковая карточка больницы, на которой значилось его имя. Он отчаянно завидовал брату. Еще бы — взрослые так носятся с ним! Как только Дэвида переодели в пижаму и уложили в постель, Пирс предложил Адаму вместе поехать в аптеку за лекарством. Ревность младшего мальчика немного утихла, а когда они с Пирсом вернулись, нагруженные комиксами и настольными играми, он совсем повеселел.

— Гляди, что мы тебе купили! — крикнул Адам, выгружая богатство на постель брата.

— И еще новую игровую приставку для твоего компьютера, — добавил Пирс.

— А он сломался, — с грустью объявил Дэвид.

— Да что ты!

Пирс присел рядом с монитором:

— Посмотрим, может быть, мне удастся его починить.

Алисия застонала. Пока они ездили за покупками, она позвонила своим родителям и сообщила о том, что случилось с Дэвидом. Те тут же вызвались приехать, и она надеялась, что к этому времени Пирс уже уйдет. Так нет же! Когда встревоженные бабушки и дедушки (а приехали еще и родители Джима) появились в доме и устремились в комнату больного внука, они застали там такую картину — Пирс и Адам сидели на полу, вокруг них лежали внутренности компьютера, а Дэвид, которому, по всей видимости, уже стало гораздо лучше, заглядывал Пирсу через плечо и давал советы.

— Какой приятный мужчина! — заметила мать Алисии с деланным безразличием.

Дело было после того, как все наскоро поужинали жареными цыплятами, предусмотрительно купленными родителями по дороге, и мать настояла на том, что поможет вымыть посуду. Самой Алисии больше всего на свете хотелось, чтобы гости наконец уехали. Голова у нее раскалывалась, а нервы, по ее же определению, напоминали кончики волос, пережженные перекисью.

— Кто?

— Алисия, сколько у тебя знакомых мужчин, которые чинят компьютер и меняют перегоревшие лампочки в твоем доме?

— Ах Пирс! Да, он очень приятный.

— А ты давно его знаешь? Я удивилась, что Дэвид попросил позвонить из больницы ему, а не нам.

Алисия не стала рассказывать родителям, что провела с Пирсом целую неделю. Когда те поинтересовались, как прошел ее отпуск, она просто сказала, что и ей, и ребятам очень понравилось. К счастью, ни Дэвида, ни Адама в тот момент не было рядом, и ненужные объяснения не потребовались. Есть вещи, которые даже взрослая женщина не может рассказать матери.

— Я познакомилась с ним не так давно, — ответила она, — но мальчикам он нравится.

— Он старше большинства мужчин, с которыми ты встречалась.

— Да мы, собственно говоря, и не встречаемся. А что они, собственно говоря, делают? Обвинить ее в том, что она легла в постель при первом же свидании, было бы нелепо — ведь у них даже не было первого свидания.

К тому времени когда бабушки и дедушки уехали, а Дэвид и Адам наконец угомонились и легли спать, Алисия чувствовала себя совершенно обессиленной.

— Выпей-ка вот это, — сказал Пирс, подходя к ней со стаканом.

— А что это?

— Трудно сказать, — ответил он, улыбаясь. — Выбор напитков у тебя крайне скудный, мягко говоря. Мне пришлось здорово поискать, пока я наткнулся на какую-то бутылку без этикетки. Она стояла на верхней полке в кладовке.

— А, это, наверное, бренди. Я поливала им фруктовый рождественский торт.

— Выпей.

Он поднес стакан к ее губам. Алисия сделала глоток и тут же закашлялась — напиток оказался слишком крепким. Пирс поставил стакан на кофейный столик. Тихонько смеясь, он кончиком пальца стер янтарные капельки с ее губ. Их глаза встретились, и смех тут же смолк.

Пальцем, смоченным в бренди. Пирс медленно провел по губам Алисии. Он не сводил глаз с этих губ, мягких, влажных, дразняще пахнущих бренди. Он провел по ним языком, словно решил попробовать.

— Великолепный вкус! — прошептал он.

— Правда?

— Из такого сосуда — да.

Он обвил ее руками. Алисия с готовностью приоткрыла губы, и его язык проник ей глубоко в рот. Поцелуй был долгим и страстным и опьянил обоих. Когда наконец они спустились с небес на землю, то с трудом держались на ногах и вынуждены были уцепиться друг за друга.

— Вода остынет, — прошептал Пирс в самое ухо Алисии.

— Какая вода? — Ее голос звучал как натянутая струна, которая вот-вот лопнет от напряжения. Ей не хотелось двигаться. Будь ее воля, она простояла бы так, в обнимку с ним, всю жизнь. — Так что за вода?

Пирс слегка отстранился.

— Пока ты прощалась с родителями, я приготовил тебе горячую ванну. Поторопись!

Взяв Алисию за руку, он повел ее в ванную. Она с интересом огляделась вокруг, словно с тех пор, как здесь побывал Пирс, ванная должна была чудесным образом преобразиться. Однако все осталось, как прежде. От ванны шел пар и приятный запах хвои.

— Очень соблазнительно, — с благодарностью сказала Алисия.

— Наслаждайся и не торопись. Мне есть чем заняться: надо кое-куда позвонить, проверить, как работает видео. А если кто-нибудь позвонит, — добавил он, видя, что она пытается возразить, — я скажу, что я твой брат, или кузен, или еще кто-нибудь в этом роде.

— У меня нет брата.

Он поцеловал ее в кончик носа.

— Садись в ванну. — И закрыл за собой дверь. Из ванной Алисия вышла в голубом шелковом халате, окутанная дымкой сексуального возбуждения.

— Как ребята, спят? — спросила она тихо. Пирс в это время сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. Услышав голос Алисии, он встал и включил свет. Глаза его светились желанием.

— Да, я только что проверял. Спят без задних ног. Алисия вошла в комнату, стараясь вести себя непринужденно, делая вид, что не ощущает, как повлажнело у нее между ног и как горит все внутри. Подойдя к стоявшему в комнате цветку, она с преувеличенной старательностью сорвала засохший лист.

— Мне нравится твой дом, — сказал Пирс слегка охрипшим голосом.

— Спасибо.

В этом доме ничего не изменилось с тех пор, как она купила его вскоре после смерти Джима. Но неожиданно все вокруг показалось Алисии каким-то чужим. Ей хотелось только одного — снова очутиться в объятиях Пирса. Вот где ее настоящий дом, настоящее убежище!

— Мне хотелось бы кое-что обновить здесь, купить новую мебель, но я решила подождать, пока дети подрастут.

— Наверное, это правильно.

Слова вылетали легко. Ни Пирс, ни Алисия не придавали никакого значения тому, что говорили, делая вид, что это просто ни к чему не обязывающая легкая беседа старых друзей, а не полное страсти свидание любовников.

Пирс проклинал себя. Ну почему он стоит здесь как идиот и поддерживает светскую беседу, когда, больше всего на свете ему хочется подойти и обнять Алисию, сжать в своих объятиях и целовать? Интересно, у нее действительно ничего нет под халата ком или это только игра его воспаленного воображения?

— Что у тебя с работой? — спросил он. Она и в самом деле совсем нагая под халатом.

Сквозь тонкую ткань смутно просвечивают темные кружки сосков.

— Я позвонила и сказала, что меня завтра не будет.

Он выглядит чертовски привлекательно в рубашке с закатанными рукавами. Пиджак и галстук Пирс бросил на спинку стула. Три верхние пуговицы на груди были расстегнуты. Ей хотелось расстегнуть и остальные, чтобы увидеть всю его грудь, а не только эти дразняще манящие завитки мягких курчавых волос.