Трудно было находиться с ним рядом так близко, дышать нечем. Хорошо еще, в лифте они ехали не одни, а с его телохранителями. У дверей квартиры Кольцов наконец выпустил ее локоть и велел:

— Стой.

И она замерла, как дрессированная собачонка!

Боже, она превратилась в какую-то его марионетку!

Хотелось сказать, что и без него как-нибудь может войти в свой дом. Но Кольцов сделал знак одному из своих телохранителей, мужчина вытащил ключи, отпер дверь и вошел первым.

— Теперь можешь войти.

У нее отвисла челюсть. Но Инга молча вошла, потому что устраивать обсуждение в подъезде и привлекать лишнее внимание соседей точно не стоило. Однако, когда они оказались внутри и дверь за ними закрылась, она сразу спросила:

— Что происходит?

— После вчерашнего установили видеонаблюдение, — не меняя выражения лица, ответил Кольцов.

И она так и замерла, ошарашенно глядя на него. А мужчина уже отвернулся и проговорил Кольцов, проходя в комнату:

— Проверь свои вещи, не пропало ли что-то важное.

Проверить…

Она конечно посмотрела, да, кое-что было перевернуто, видно, что рылись, искали что-то. Но бессистемно. И так навскидку сказать, пропало ли что-то важное, у Инги не получилось.

Безрезультатно. Кравцов был явно недоволен. Ну и плевать, хотелось сказать ей.

— Возьми, что считаешь нужным. Больше ты в ближайшее время сюда не вернешься, — сухо проговорил он приказным тоном.

— Почему? — чуть не взвилась Инга.

— Опасно. Тот, кто хотел взорвать тебя в машине, вряд ли успокоится, — снизошел до объяснений Кольцов. И тут же задал тот самый больной вопрос:- Думай аналитик, что ты знаешь такого?

— Я правда не представляю себе…

В горле все сжалось и пересохло. Инга спонтанным жестом провела по лбу, убирая прядку, выбившуюся из прически. И застыла. В конце концов, почему кто-то должен пытаться ее убить? Кому это вообще нужно? Почему она должна в это верить? Может, машина вообще не взрывалась, а он…

Он смерил ее странным взглядом и протянул гаджет:

— Просмотри.

И отошел, поворачиваясь спиной.

Ужасно было видеть в записи, как взорвалась ее машина. И заснятые в ее квартире следы обыска. Инга отказывалась анализировать чувства, которые у нее это вызвало. Неприятно было, что он читает ее как раскрытую книгу. Хотелось отгородиться, защититься от него. Но она не могла не признать, что этот мужчина спас ее от смерти и продолжает защищать сейчас.

— Спасибо, — глухо проговорила она, возвращая гаджет Кольцову.

Тот только кивнул. Выражение лица не изменилось вовсе, а ей все равно показалось, что он обиделся.

Черт бы его побрал! Этот мужчина, купивший, даже нет, взявший за долги ее тело, каким-то образом умудрялся контролировал еще и душу. Потому что она ничего не могла поделать с тем чувством вины, которое вдруг взяло и возникло. Хотелось сказать или сделать ему что-то приятное. Но ничего придумать она не могла, потому просто вымученно улыбнулась.

Странная была у мужчины реакция. Он резко выдохнул и неуловимое что-то проскользнуло в глазах. Потом качнул головой и проговорил:

— Заканчивай тут. Надо заняться перепиской.

Собственно, Инга уже собрала все, что ей было нужно. Немного мелочей, чтобы не чувствовать себя совсем уж неуютно в его огромной квартире. Свою зубную пасту и щетку, свои тапочки и любимую ночнушку. Глупо, да, по-стародевски? Зато комфортно.

Он молча оглядел ее пакет.

А через пять минут они уже садились в машину, чтобы отправиться в офис.

глава 9

Офис, куда они приехали, не принадлежал компании. Это был личный офис Вадима Кольцова. Быстро проходя по помещению за ним следом, Инга только успела оценить взглядом обстановку. Здесь было так же, как и в его апартаментах — строгий, сухой, респектабельный минимализм.

Однако долго разглядывать ей не удалось. Он провел ее в кабинет, усадил за рабочий стол у компьютера. Спросил:

— Войти в профиль сможешь?

— Да, — пробормотала Инга, покраснев.

Сразу вспомнился тот первый момент, когда она так неудачно попалась ему на глаза. Неприятное ощущение. Инга потерла шею, а он проследил взгляд ее движение и проговорил:

— Начинай просматривать. Найдешь что-то, что покажется тебе важным, выдели в отдельный блок.

— Как выделить?

Когда она работала с Дмитрием, Инга обычно делала для него скрины и помечала маркером то, что считала важным. Как подготовить материал для Вадима Кольцова, она просто не знала, потому и спросила. Подняла на него глаза и вдруг поняла, что он опять каким-то образом догадался, о чем она сейчас подумала, и это его разозлило.

— Как угодно, — бросил отрывисто.

Отошел к окну и замер, заложив руки в карманы брюк.

Как будто горстью ледяных игл в нее швырнул.

Мужчина стоял спиной в другом конце просторного кабинета. Просто стоял, не издавал ни звука, не шевелился. При желании, можно было скрыться за монитором, и считать, что его здесь нет. Но хоть убей, теперь Инга просто не могла влезть при нем в личную переписку своего бывшего любовника. Так и сидела, теребя пальцы.

Через некоторое время он обернулся, смерил ее взглядом и вышел из комнаты. Затихли в коридоре его тяжелые твердые шаги, и только после этого Инга смогла нормально выдохнуть. Пригладила обеими руками волосы, Несколько секунд себе, чтобы собраться, потом она действительно начала работать.

***

Никогда не думала, что придется анализировать такие вещи. До того она просто «подглядывала в щелочку» за мужчиной, которого все еще продолжала любить, Пусть даже она стала для него бывшей. А теперь…

Ей не хотелось копаться во всем этом, чтобы не нарыть что-то такое, из-за чего у Дмитрия Кольцова могли бы возникнуть проблемы. Пусть даже он использовал и бросил ее, Инга по-женски боялась причинить боль любимому мужчине.

Любимому? Ведь чувства не исчезают по щелчку пальцев. Ей все еще больно было читать его интимную переписку, адресованную другой женщине. Но когда она сама это делала, это был ее выбор. А сейчас его старший брат просто нагнул ее.

И она не знала, что чувствует. После вчерашней ночи Инга вообще не знала, имеет ли она вообще право на прежние чувства. Как будто этим «долгом» Вадим Кольцов отрезал от нее все.

В конце концов, она заставила себя абстрагироваться от всех этих мыслей и углубилась в работу. И постепенно так втянулась, что забыла о времени.

Много переписки. Сообщения, сообщения, мемы, видео. Стикеры… Очень много обычного шлака, неинформативного.

Однако в какой-то момент Инге показалось, что она наткнулась на закономерность. Группы символов, их было несколько Она выделила каждую и присвоила условный номер. На первый взгляд эти группы в тексте были неуместны и бессмысленны, но они повторялись и обычно предваряли сообщение, или иногда разделяли текст. А иногда стояли в конце. Она скопировала сообщения, в которых встречались эти группы символов. Вроде бы ничего особенного, но интуиция зацепилась. Если здесь что-то зашифровано, то…

— Нашла что-нибудь?

Она чуть не подпрыгнула на месте. Голос Кольцова прозвучал неожиданно резко и выдернул ее из состояния полной сосредоточенности. Инга вскинула голову, недоумевая, как он умудрился войти, что она не слышала. Покосилась на дверь, потом на него. Мужчина шевельнул плечом, проявляя нетерпение.

— Да, — проговорила Инга, прикрывая ладонью горло. — Мне кажется. Но…

Не готова она была оформить эту мысль, потому и сказала:

— Мне нужно еще раз проверить свои наблюдения. Не хочу делать преждевременные выводы.

С минуту Кольцов смотрел на нее. Тяжело смотрел, ей казалось, что-то нехорошее закручивается в его взгляде. Потом проговорил:

— Хорошо.

Как отрезал. В помещении даже как будто холоднее стало. Инга замерла, не решаясь смотреть на него. Потом все-таки взглянула и тут же сразу отвела взгляд. Слишком уж он сейчас походил на тигра.

— На сегодня достаточно, — снова раздался его голос. — Собирайся.

И пошел к дверям.

Ей всего только сумочку надо было взять, и сразу же вышла и пошла за ним следом. А мужчина шел впереди, и его непонятные закрытые эмоции почему-то ощущались кожей. Первоначальное облегчение, оттого что он не стал давить на нее с отчетом по личной переписке Дмитрия, сменилось напряжением.

Потому что он сказал, свидание будет сегодня.

Невольный трепет пробежал по плечам. Он как почувствовал, покосился на нее.

***

Оттуда они вернулись в апартаменты, и Инга честно не знала, чего теперь ждать, спрашивать, разумеется, не стала бы. Он сам сказал:

— Приведи себя в порядок, ужинать будем в городе.

Вадим заговорил об ужине, и только сейчас она вспомнила, что голодна. А до того просто не чувствовала.

— Да, хорошо, — кивнула Инга.

И постаралась побыстрее сбежать, радуясь хоть маленькой передышке. Напряжение рядом с ним выматывало ее. Однако, прежде чем она ушла к себе, услышала вдогонку:

— Постарайся недолго.

Она забилась в комнату и с минуту стояла, прислонившись к двери и закрыв глаза. Потом, пока наскоро мылась и приводила себя в порядок, мысленно повторяла про себя:

— Минус один. Это просто свидание. Ты сможешь это пережить.

А предательская память тела подбрасывала из тайников то, чего она сейчас не хотела ни видеть, ни чувствовать. Хорошо хоть прислуги в этот раз не было, это хоть как-то давало возможность ощутить границы условной неприкосновенности. Потому что когда вышколенная и ничего не замечающая прислуга рылась в ее гардеробной, Инга чувствовала себя как будто ее выставили на всеобщее обозрение в одном исподнем.