— Прости.

Отвернулся и отошел к окну снова. Замер, заложив руки в карманы брюк. А она вдруг поняла, что он по-другому просто не умеет. И его надо понять таким, какой он как есть. Подошла, и встала рядом, почти касаясь его плеча. Мужчина застыл, но уже совсем иначе. И от него к ней как будто тепло.

— Что будем делать дальше? — спросила она тихо.

Вадим потер переносицу и глаза.

— Все как раньше. Будем выжидать.

А по нему видно, что ему не нравится все это. Не нравится. В конце концов, через силу произнес:

— Пойдешь на встречу с Димкой. Я буду рядом.

Ошибки не было. Он будет рядом, значит, она опять наживка. Невольный страх скользнул

— Иди сюда, — он тут же резко прижал Ингу к себе, словно почувствовал ее состояние.

Стиснул ее крепко, и затих, тяжело дыша в макушку. И страх растворился, исчез куда-то, просто потому что он рядом.

— Это в последний раз, — сквозь зубы выдавил Вадим.

А потом стал набирать Дмитрия.

Можно было только предположить, о чем говорили братья. Инге было слышно только односложные рубленные фразы и еще более красноречивое молчание Вадима. Поняла одно — он был страшно зол на брата. Потом, когда уже отбился, и даже какое-то время спустя, сказал ей:

— Знаешь, что это за шифр?

— Нет, я понятия не имею, — начала она.

А мужчина вдруг резко повернулся к ней, в глазах холодная ярость. Инга чуть не осела. Но он так же резко и отвернулся. Дернул шеей и выругался.

— Наркотой мой брат в молодости занимался. И чуть не доигрался. Тогда я вытащил его из этого дерьма. Отмазал. А сейчас он, мать его так, влез снова! Телефоны, товар, точки! Мать его! Все там. Партии, даты.

Она обомлела, зажала рот рукой. Это же была его переписка с невестой.

Не хотела развивать дальше эту мысль. Не хотела этого касаться.

Теперь она даже знать не хотела, что за информация могла таиться в том ежедневнике. И кто мог охотиться за ним! Сразу припомнился тот сбитый среди бела дня мужчина и брошенный прямо посреди дороги автомобиль.

— Вот именно! — рявкнул Вадим, видя по ее глазам, что она понимает.

Потом отпихнул стоявший на дороге стул и отошел в сторону.

— Тот мудак, что напал на тебя в туалете. Додавили его. Работал на отца Малики. И да, совершенно не в его интересах в тот момент было взрывать твою машину. Потому что подозрение падало на тебя чисто. И около твоего дома светиться ему тоже не было никакой нужды. Это потом, когда увидел тебя в офисе, решил, что его слили, и запаниковал.

Звучало страшно. Но ведь Инга понимала и то, чего он не сказал. Будущий тесть Дмитрия подбирался к его, Вадима Кольцова, бизнесу.

Вадим оглянулся на нее и просто продолжил мысль:

— Это была его личная инициатива. Ни в его планы, ни в планы его заказчика твоя смерть не вписывалась. Наоборот, на тебя удобно было повесить слив информации и многое другое. Ты была близка с моими братом, у тебя был мотив.

Он подошел вплотную и застыл, вглядываясь в ее глаза с какой-то жажадой.

— Кому понадобилось подбрасывать в твою машину взрывчатку? Инга? Кто мог хотеть тебя убить?

— Я… — задохнулась она, вспомнив их ту, самую первую встречу. Холод в его голосе и убийственное презрение во взгляде.

…Включай голову, менеджер по аналитике.

…Есть утечка. Есть ты. И у тебя был мотив.

Он ведь не верил в это уже тогда. Иначе, чем объяснить? Вадим знал, что ведутся подковерные игры вокруг его бизнеса, и подозревал брата. И да, если так посмотреть, у нее единственной был мотив.

И все же с первой минуты оберегал ее.

— Ты…

— Молчи, — он вдруг прижал ее голову к своей груди.

Мужчина шумно дышал, его грудная клетка вздымалась, а Инга слушала, как сильно стучит его сердце. Не все слова должны быть сказаны. Иногда молчание лучше защищает.

Наконец Вадим отпустил ее и отошел на шаг.

— Пора ехать. Ко времени, что я назначил время Димке, успеем в обрез.

— Хорошо.

Инга выключила компьютер, подхватила свою сумку. А потом по привычке пригладила волосы и протянула к нему руку:

— Ежедневник.

Вчера она отдала эту злосчастную книжицу Вадиму, Но сейчас ежедневник нужен был для разговора с Дмитрием.

— Нет, — сказал он категорично. — Об этом не может быть и речи.

А Инга уставилась непонимающе.

— Мы не будем рисковать. Пусть он опишет детально, как именно выглядело то изделие, которое он тебе подарил. В мельчайших подробностях, цифры, знаки, характерный цвет. Где, что именно, на каких страницах. Диктофон включишь. И телефон поставь на громкую связь. Поняла?

— Да, я поняла, — кивнула Инга. — А ты?

— Буду рядом.

***

Пока ехали на место, к тому кафе, где Вадим назначил встречу брату, он не выпускал ее руку из своих. Держал крепко. А Инга думала о том жестоком мире, в котором ему приходилось вращаться. И ей невольно становилось страшно, что с ним что-то может случиться.

Но еще страшнее становилось, оттого что теперь этот страх за него останется с ней даже потом, когда… Об этом не стоило думать, особенно сейчас.

За всю дорогу не было сказано ни одного лишнего слова. Только по делу. Вадим несколько раз напомнил, чтобы она не забыла включить диктофон. В конце концов, сам включил его. Перед тем, как ей было выходить, потому что они уже подъехали, долго смотрел на нее и сказал:

— Будь предельно осторожна.

А она оглянулась на большие витринные стекла кафе. День, полно людей, оживленное место. Что тут может случиться? Но все же улыбнулась ему:

— Хорошо, я постараюсь.

И вышла.

глава 25

Входя в кафе, Инга, конечно же, нервничала, но заставила себя отбросить все это и не оборачиваться. В конце концов, это уже попахивает паранойей. День, обеденное время, в зале полно народа. Не станут же на нее нападать, когда вокруг столько людей. Ну бред же. Нет?

А сердце екало.

И то, что сказал Вадим про дела, в которые влез Дмитрий. Эта мысль не отпускала ее, все время крутилась в голове. Ведь это же страшный и жестокий бизнес влезть в него можно, а вот выйти… И получается, она сейчас тоже повязана невольно.

Потому что через нее проходила какая-то информация. А она даже не знала смысла! И самое смешное, даже не подозревала, что ее использовали.

На фоне всего этого то, что Дмитрий Кольцов цинично бросил ее, казалось такой мелочью. Да она бы свечку в церкви поставила, лишь бы никогда его не знать! Но поздно. Все случилось как случилось. И у нее сейчас назначена с ним встреча.

Она прошла подальше в зал и огляделась.

Кафе было дорогое, с продуманным интерьером. Мягкие кофейные оттенки, молочно-оранжевые акценты в отделке, пышные растения в кадках и сверкающий хром. По замыслу дизайнера зал был поделен на несколько зон. У стен кабинки, в одной из них она заметила Дмитрия Кольцова. Тот увидел ее и махнул рукой.

Каково это было, подойти сейчас к нему и говорить, как ни в чем не бывало? Инга постаралась скрыть эмоции, в конце концов, к этому нужно отнестись как к работе. Выдавила ему офисную улыбку, подошла и села за столик.

— Добрый день, — проговорила, приглаживая ладонями волосы.

Мужчина какое-то время сверлил ее пристальным взглядом, потом протянул странным тоном:

— Здравствуй, Инга.

Откинулся на стуле и замолчал, продолжая с недовольным видом разглядывать ее. А ей хотелось сказать, какого черта! Втянул ее в это дерьмо и еще смотрит так, как будто она в чем-то виновата. Вглянула ему прямо в глаза, и начала:

— Дмитрий Сергеевич, я по поводу…

— Нет, подожди! — он вдруг резко схватил ее за руку. — Скажи, он что, лучше тебя трахает?

И столько злобы в голосе, что она невольно отшатнулась.

— Что вы себе позволяете! — наконец очнулась Инга.

— Только не надо здесь целку ломать, милая. Когда надо было на тепленькое место пристроиться, ты передо мной исправно раздвигала ноги. Он больше платит, да? У него больше?!

Из Дмитрия дерьмо ущемленного мужского самолюбия перло и перло. А у Инги терпение кончилось, посмотрела ему в глаза и проговорила холодно:

— Да, больше. Вадим круче тебя во всем, и ты это знаешь. И он ВСЕ делает лучше тебя!

Мужчина внезапно осекся и осел на стуле. А потом пробормотал:

— Какая же ты сука, Инга, какая же ты сука.

Неприятно. Она не должна была срываться. И стыдно, потому что Вадим все это слышал. И не только он. Чуть дурно не стало, стоило об этом подумать. Инга невольно оглянулась, вспомнив, что Вадим сейчас где-то поблизости.

— Давайте поговорим о том, ради чего мы здесь.

— Нах*** иди, продажная тварь.

Дмитрий застыл, глядя неприязненным взглядом куда-то в окно. А она сцепила руки над столом и стала ждать, с досадой осознавая, что только теряет с этим человеком время. Рядом возник официант и уставился на них.

— Апельсиновый фреш, пожалуйста, — заказала Инга, чувствуя, что от нервов у нее пересохло в горле.

Официант покосился на молчавшего Дмитрия и исчез. А тот повел плечом.

— Давай, говори, зачем пришла.

Она в очередной раз поразилась. Ведь по его милости они оказались в дерьмо втянуты. Ему бы каяться, а он еще становится в обиженную позу?!

И нет, больше Инга в дипломатию не играла.

Только факты. Холодно перечислила. Глядя, как у него медленно меняется выражение лица.

— А теперь в подробностях, как выглядел ежедневник. Что, где, на какой странице.

Очевидно, до Дмитрия все-таки дошло. Потому что он достаточно подробно перечислил все.

И вроде бы, на этом можно было закончить и уйти, но Инга чувствовала себя как выжатый лимон. Сидела, глядя невидящим взглядом куда в стекло. И вдруг услышала: