Вечером, когда я полностью заканчиваю с уроками, мне пишет Егор и требует, чтобы я срочно одевалась и выходила на улицу. Мне ничего не остаётся, как повиноваться, а когда я спускаюсь вниз и выхожу из подъезда, вижу машину, возле которой стоит Штормов, нетерпеливо подпрыгивающий на месте, наверное, чтобы согреться. Меня чуть ли не силком заставляют залезть внутрь — за рулём какой-то незнакомый парень, возможно, водитель такси или просто знакомый Егора — и увозят прочь от моего дома. Я ничего не понимаю.

— Так, куда мы едем? — пытаюсь расспросить Штормова, но тот загадочно улыбается.

— Это сюрприз, — парень сидит на переднем сидении. — Только у меня просьба, если захочешь меня побить, бей в живот, а то отец решит, что я подрался с кем-то. У меня с ним договорённость, если буду драться помимо ринга в уличных передрягах, то он не будет меня тренировать.

Я хмурюсь, подозрительно поглядывая то на Егора, то на водителя. Что это за место, из-за которого я могу разозлиться и побить парня? Не нравится мне это.

— Почему я должна захотеть избить тебя? — спрашиваю я, прекрасно понимая, что даже если у меня возникнет такое желание, то у меня всё равно ничего не получится. Если только Штормов не будет сопротивляться.

— Ну, — парень улыбается.

Я прищуриваясь, узнавая дорогу, ведущую в школу, и едкое осознание ситуации начинает проникать в мои мысли.

— Только не говори, что везёшь меня к себе домой на ужин? — с упрёком тяну я.

Штормов виновато оборачивается, хотя я понимаю, что парень только этого и добивался, чтобы познакомить меня со своими родителями. Но зачем? Вот что за человек.

— Я ничего не мог поделать, — сознаётся Егор. — Отец рассказал про тебя матери, и она настояла, чтобы я тебя привёл домой на ужин. Я не смог отвертеться.

Я закатываю глаза.

— Так уж и настояла.

Штормов улыбается.

— Да не бойся, всё нормально будет.

Мы, наконец, доезжаем до нужного места: Штормов благодарит водителя, прощается с ним и выходит из машины. Я следую его примеру, понимая, что это всё-таки не такси, а просто какой-то друг, который согласился помочь боксёру.

Мне неловко, и я не особо горю желанием идти на встречу с родителями Егора, ведь мы даже не встречаемся, чтобы заходить так далеко, но отступать уже некуда, потому что парень решительно берёт меня за руку и тянет в сторону подъезда.

— Я всё-таки думаю, что мы слишком спешим, — бормочу я, когда мы поднимаемся на лифте.

— Да брось, это просто ужин, ничего такого, — отмахивается парень.

— Ага. Вечно у тебя так просто всё, — бурчу я. — А ничего, что мы с тобой знакомы меньше недели? И ты так просто тащишь меня на встречу с родителями. Это как минимум странно.

Штормов вздыхает.

— Расслабься, — двери лифта открываются. — С папой ты уже знакома, так что худшее уже позади.

Егор тянет меня на лестничную площадку — мы подходим к квартире, парень открывает дверь и пропускает меня вперёд. Переборов своё волнение, я переступаю порог квартиры, а когда Штормов закрывает за собой дверь, чувствую себя в ловушке.

— Ма, мы дома, — кричит Егор, небрежно стаскивая с себя ботинки и стягивая куртку.

Из кухни появляется улыбающаяся женщина с тёмно-русыми волосами чуть ниже плеч. Она ниже меня ростом в бежевой кофточке и подкрашенными глазами. Выглядит она молодой и бодрой.

— Добрый вечер, — здороваюсь я, начиная расстёгивать куртку.

— Привет, — женщина улыбается. — Егор помоги девушке раздеться, чего встал. Я уже накрываю на стол. Отец сегодня задержится, Виталий Аркадьевич заболел, ему придётся подменить его.

— О, — Штормов бросает шапку на тумбочку и забирает у меня куртку, пока я разуваюсь. — Жаль. Да пофиг, Соня с ним уже познакомилась в зале, он не расстроится. По моему, он специально там остался, как думаешь.

— Не говори глупостей, — отмахивается его мама. — Сонечка, проходи.

Я кошусь на Егора и иду в сторону кухни.

— Егор рассказывал, что вы с ним в школе познакомились, — женщина ставит на стол тарелки с картошкой, салатом и ещё чем-то непонятным, пока я сажусь на диванчик.

— Ага. Я недавно перевелась в параллельный класс, — говорю я, высматривая Штормова в коридоре, но тот куда-то успел сбежать.

— А раньше где училась? — она ставит передо мной тарелку.

— Ну, я жила в области, недалеко отсюда, а потом мы с родителями переехали в этот город.

— Вот оно как, — женщина улыбается, расставляя посуду на столе. — Егор, давай быстрее! — кричит она. — Тебе положить?

— Я сама.

Коротко улыбаюсь и беру свою тарелку, накладывая всего понемногу. Есть особо не хочется, потому что я дома успела перекусить, а Штормов вообще даже не предупреждал о том, что сегодня намечается ужин. Когда парень появляется на кухне, он садится рядом и толкает меня, чтобы я подвинулась. Приходится сесть чуть дальше.

— Картошка с грибами, — тянет Егор, издеваясь. Он накладывает себе целую гору на тарелку. — Как ты любишь.

— Ага, — кошусь в его сторону.

Всё равно отказываться как-то неприлично, поэтому придётся есть нелюбимые грибы. Ну, мы не маленькие, не капризные, потерпим.

Я отправляю в рот кусочек картошки и с удивлением понимаю, что она получилась действительно вкусной. Моя мама готовит совершенно по другому, и я не особо люблю её стряпню, за некоторым исключением.

— Очень вкусно, — говорю я.

— Спасибо, дорогая, — улыбается мама Егора.

Я искоса поглядываю то на парня, то на его маму, и думаю о том, что даже не знаю, как её зовут. Она милая и добрая, по крайней мере мне так кажется. И глаза у неё точно такие же, как у её сына. Завораживающие.

Ужин проходит спокойно. Мы мило болтаем о всяких глупостях вроде учёбы и дальнейших планах после экзаменов. Я узнаю, что маму Егора зовут Марина Алексеевна. Она работает в больнице хирургом уже двенадцать лет и безумно любит нескончаемые бразильские сериалы на подобие «Клон» или «Хозяйка судьбы». Про своих родителей я ничего не рассказываю, лишь отмахиваюсь, что у нас всё хорошо и прекрасно, в основном Марина Алексеевна сама рассказывает разные моменты из жизни, так что напрягаться не приходится. Егор изредка вставляет какие-нибудь комментарии или шуточки — он сидит настолько близко, что мы иногда касаемся друг друга плечами.

— Я поставлю чай, будете сладкое? — спрашивает женщина, когда мы заканчиваем ужинать.

— Мы в комнате попьём, позови, когда вскипит, — бросает Егор, поднимаясь на ноги.

Я следую его примеру, коротко улыбаюсь Марине Алексеевне и плетусь за парнем.

Комната Егора Штормова напоминает тренажёрный зал. Здесь стоит боксёрский тренажёр в виде туловища человека на специальном креплении, силовой тренажёр со штангой, какие-то гантели, рюкзаки, специальные спортивные бутылки в углу, боксёрские перчатки и шлем валяются рядом на полу. Слева диван, напротив телевизор, ноутбук на тумбочке. Шкаф в другом углу — из него торчат какие-то вещи.

— Немного не убрано, — тянет Егор.

— Да ладно, — я осматриваюсь, скользя взглядом по комнате, а потом поворачиваюсь к парню.

Штормов проходит к дивану и садится на него с таким видом, словно только что пробежал пару километров — я подхожу к нему и присаживаюсь рядом.

— У тебя милая мама, — наблюдаю за тем, как парень включает телевизор.

— Ага, — Егор вытягивает руку и кладёт позади меня на спинку дивана, и я чувствую, как череда мурашек скользит по шее.

Всё начинает покалывать. Пальцы парня прикасаются к моим волосам, и я приятно морщусь, склоняя голову. Звуки телевизора заглушают биение моего сердца — я прикусываю губу и немного улыбаюсь.

— Ты красивая, — говорит Егор, и я только сейчас замечаю на себе его изучающий взгляд.

— Вовсе нет, — отмахиваюсь я.

Он закатывает глаза и садится чуть ближе, утыкаясь носом в мой висок, а потом и в волосы, начиная вдыхать их запах. Я не отталкиваю его, потому что мне дико приятно. И щекотно. И хочется улыбаться, словно я ребёнок, которому купили мороженое.

Я осторожно поворачиваю в его сторону голову и чуть прикрываю глаза, пытаясь уловить запах Егора, а потом его губы находят мои, и мы тонем в нежном поцелуе. Я хватаю ртом его улыбку, обнимаю за талию, чтобы оказаться чуть ближе, а его обжигающие пальцы обхватывают мою шею, зарываются в волосы, гладят плечи. И в эту секунду я понимаю, что именно это мне и надо, этого я хочу, словно это смысл моей жизни: чувства, которые Егор разжигает внутри меня, словно он бензин, от которого я начинаю пылать ещё ярче.

И когда я уже готова окончательно согласиться с этим, Штормов отстраняется и смотрит прямо мне в глаза.

— Давай замутим? — спрашивает он, тяжело дыша.

— Что? — я удивлённо вскидываю бровь.

— Ну, а что? Всё равно всё к этому ведёт. Ты мне нравишься, и я тебе тоже, чего тянуть?

— Всё так легко у тебя всегда, — шепчу я, коротко целуя Егора.

Он притягивает меня ближе за талию, и я немного выгибаю спину.

— Так что?

Я медлю, вглядываясь в его изумительные голубые глаза, от которых я теряю голову с каждой секундой всё больше и больше, смотрю на его губы и немного улыбаюсь.

— Ладно, давай. Я согласна, — сдаюсь я, понимая, что не могу сопротивляться этому человеку.

Егор довольно улыбается и снова целует меня, притягивая ещё ближе. Я почти заползаю к нему на колени, когда в дверь стучится его мама и зовёт пить чай. Нам приходится отстраниться друг от друга, чтобы для начала хотя бы отдышаться.

Я чувствую, как пылаю. Сгораю изнутри, готовая возродиться заново из пепла, словно феникс, а потом взлететь к солнцу, чтобы подпалить крылья и рухнуть обратно на землю. И это чувство невероятно!