— Я уже объяснял вам, что означает эта ветка для города. Вы помните вторую часть письма, которое я показывал вам вчера?

Она помнила. Эта часть отпечаталась в ее голове так же четко, как и первая часть. Но вторая часть не волновала ее, и она не хотела иметь к ней отношения.

— Контрольный пакет «К. и К.» отдадут Фостеру, — сказала Рейчел. — Ведь это вполне благоразумно. Фостер — единственный внук мистера Мэддокса и, следовательно, единственный наследник.

— Разумеется. Он наследует все состояние и имущество мистера Мэддокса, кроме шахты в Рейдсвилле и линии Калико. — Он молча смотрел на Рейчел. От ее щек отлила кровь, а зрачки сделались такими огромными, как два черных колодца. — Насколько хорошо вы знаете Фостера Мэддокса? — Она молчала, но Уайатт прочитал ответ у нее на лице. — Тогда вы должны понимать, как это понимаю я и как это понимает весь город, что после смерти мистера Мэддокса Фостер Мэддокс захочет закрыть ветку Калико. Шахта не принадлежит ему, а следовательно, у него нет никакого интереса поддерживать эту линию.

Рейчел почувствовала, как на ее плечи наваливается тяжесть.

— Я не могу… это невозможно. Я не знаю… — Она потрясла головой, словно желая прочистить ее. — Но как мистеру Мэддоксу удалось передать мне во владение половину его шахты? Я хочу знать, написано ли об этом в его завещании? Должна ли я ехать в Сакраменто?

— Вы не должны покидать Рейдсвилл, и это обстоятельство особо подчеркнуто в договоре. Когда он стал совладельцем шахты, он автоматически получил право распоряжаться своим имуществом и соответственно право назначать наследника по своему усмотрению. Доля города навсегда останется за городом, а вот мистер Мэддокс и владелец оставшейся части могут передавать свои доли кому угодно.

— Я думала, что владелец оставшейся части — это вы.

— Так и есть. Теперь.

— И вы получили ее от… — она на мгновение замолчала, мысленно перебирая кандидатов, — от семьи вашей матери?

— От моего отца, Мэтью Купера. Вам знакомо это имя?

— Нет, я никогда о нем не слышала. Мистер Мэддокс никогда не говорил о нем.

— Что ж, в этом нет ничего удивительного. Мой отец вел себя точно таким же образом. Он прислушивался только к самому себе и с неодобрением относился даже к разумным предложениям, исходящим от других. С трудом признавал ошибки и в каком-то смысле даже гордился собственным упрямством. — Уайатт увидел на лице Рейчел слабую улыбку, но и это было уже хорошо. Если он заставит ее слушать, а еще лучше — думать, ему удастся уговорить ее согласиться со всеми требованиями мистера Мэддокса.

— Думаете, Фостер уже знает о шахте? — спросила Рейчел.

— Я не знаю, что его дед сказал ему. Думаю, что немного.

— Могу я отказаться от своей доли? — спросила она.

— Нет. Вы можете сделать с ней все, что вам вздумается, но только после того, как станете совладелицей шахты.

— И это не зависит от того, выйду ли я за вас замуж или нет?

— Нет. Но если у города не станет железной дороги, мы так и так потеряем шахту. Ведь как-то нужно привозить и увозить оборудование, серебро и золото. Если вы думаете что кто-то еще решит проложить сюда дорогу, то ошибаетесь. Существующая ветка — самая короткая и безопасная дорога сюда.

Рейчел пожала плечами, покачала головой. У нее начиналась головная боль.

— Я не спрашиваю вас, готовы ли вы сделать то, что вам предложено.

— Думаю, мой ответ вам уже известен. Я бы не принес вам телеграмму, не позволил бы взглянуть на договор и не стал бы входить во все детали, если бы мой ответ был «нет».

— Это большие деньги, — мягко проговорила она. — Даже не могу представить себе… Вам нужно столько денег?

— Лично мне — нет. Но в ближайшее время потребуется сделать значительные капиталовложения, чтобы поддерживать шахту в рабочем состоянии. Вы как к этому относитесь?

— Мне хотелось бы знать, есть ли в Рейдсвилле адвокат или по крайней мере кто-нибудь, разбирающийся в подобных вопросах, кто мог бы со мной вместе просмотреть все эти бумаги и контракт?

— У нас есть адвокат. И он не слишком сейчас занят. Если вы хотите, чтобы он просмотрел с вами документы, я все организую. Думаю, что для вас он сделает это с удовольствием.

— Значит, вы не возражаете?

Уайатт покачал головой:

— Если вы расплатитесь со мной дополнительной тарелкой печенья.

— Хорошо, — согласилась она. Одарив его мимолетной улыбкой, она скрылась за дверью.

Когда Рейчел вышла из банка, Уайатт открыл дверь и позвал управляющего:

— Эй, Джейк, тебе придется еще раз открыть сейф. Мисс Бейли хочет взглянуть на документы со списком совладельцев шахты.

* * *

Рейчел отступила на шаг от своего рабочего стола и оки-нула внимательным взглядом кусок ткани, который она сейчас кроила после посещения миссис Лонгабах. Подняла голову и увидела входящую в дверь Молли Шолтер.

— Поставь, пожалуйста, чайник, Молли, — сказала она, возвращаясь к работе. — Мы выпьем с тобой чаю, когда ты захочешь сделать перерыв в работе.

— Да, мэм. Вы составили список дел, которые я должна сегодня переделать?

— Он на кухонном столе. Но сначала подойди сюда. Мне хочется услышать твое мнение.

Молли махнула головой в сторону рабочего стола Рейчел:

— Мое мнение, мисс Бейли?

Рейчел снова посмотрела на Молли и улыбнулась:

— Разумеется. Ведь оно у тебя есть?

— Похоже, есть.

— Ну, тогда вперед. Иди и встань со мной рядом.

Молли подошла чуть ближе к Рейчел, наклонилась вперед, спрятала руки за спину. У женщины на рисунке не были прорисованы глаза, нос и рот, а прическа лишь намечалась несколькими смелыми штрихами, но зато ее фигура была выписана во всех деталях.

У этой женщины была гибкая фигурка, формы говорили о ее молодости, которая в самом ближайшем будущем обещала цикл буйного цветения. Эта женщина держалась с уверенностью, ее подбородок был гордо приподнят вверх, плечи расправлены, спина прямая. На ней было вечернее платье с квадратным вырезом и длинными узкими рукавами, спускавшимися до середины тыльной стороны ладони. Вокруг выреза шла широкая, густая оборка. Корсет платья имел строгие, простые, но изящные линии, призванные подчеркнуть стройность фигуры.

— Что ты думаешь? — спросила Рейчел.

Неожиданно раздавшийся голос заставил Рейчел и Молли вздрогнуть и обернуться.

— Можно мне взглянуть на ваши рисунки?

Глава 4


— Нельзя так подкрадываться к людям. — Рейчел опустила руку с ножницами.

— Мне показалось, что вы разрешили мне войти.

— Это ложь, самая что ни на есть примитивная.

— Нет, мисс Бейли, он не лжет. Он не может. Он шериф.

Уайатт одобрительно кивнул Молли:

— Спасибо, что вы встали на мою защиту. — Уайатт с ухмылкой посмотрел на Рейчел. — Вот видите, я не лгу. Потому что я шериф.

Рейчел освободила ему место около стола.

— Но мне по-прежнему хочется знать, что думает об этом Молли. — Она наклонилась вперед, чтобы поймать взгляд девушки, и передала ей рисунок. — Только честно, Молли. — Она поставила ногу на ботинок шерифа и слегка надавила. Уайатт быстро глотнул воздух, но с места не сошел и ногу не отдернул. — Не волнуйся, никакой твой ответ меня не обидит.

Молли снова стала рассматривать эскиз, и то, как она начала дышать, говорило уже о многом, делая слова излишними.

— Очень красиво, мисс Бейли. Так и есть, как я говорю — очень красиво.

— Ты хотела бы что-нибудь изменить в фасоне?

— Нет, мэм. Мне больше всего нравятся рукава. Вот здесь внизу они так изящно отделаны. — Из ее голоса неожиданно исчезло воодушевление. — Если вы появитесь в таком платье на улице, Джонни Уинслоу будет ослеплен вашей красотой.

Уайатт издал такой звук, будто у него перехватило дыхание.

— Мне кажется, я выразился не совсем так. К тому же, Молли, разве ты не видишь, что это платье не для мисс Бейли?

— Оно для меня? — Молли снова впилась глазами в рисунок. — Это правда, мадам?

— Гм…

— А моя мать знает? Ей может это… Это платье для взрослой девушки, а моя мать думает, что я еще…

— …что ты еще не взрослая?

Молли кивнула. Перекинув пшеничную косу со спины на грудь, она взяла ее кончик в рот и стала с задумчивым, отсутствующим видом его жевать.

Рейчел протянула руку и вытащила кончик косы изо рта девушки.

— Но ведь тебе уже семнадцать. Так?

Молли снова кивнула:

— Теперь почти восемнадцать.

— Я поговорю с твоей матерью, Молли.

Уайатт поднял ко рту кулак и тихо кашлянул, чтобы напомнить о своем присутствии.

— Можно вмешаться в ваш разговор? Я хочу предложить кое-что. — Во взгляде Рейчел промелькнуло раздражение, но Молли так смотрела на шерифа, как будто он изрекал десять заповедей.

— И что же вы хотите предложить?

— Возможно, вам лучше сначала получить согласие Арти.

— Моего отца? — выдохнула Молли.

Губы Рейчел тронула мягкая улыбка. Лицо Молли исказилось от ужаса, словно перед ней разверзлась геенна огненная. Рейчел никак не хотелось соглашаться с шерифом, особенно при свидетелях, но в его идее содержалось рациональное зерно.

— Молли, ты его свет в окошке, — проговорила Рейчел. — Он может оказать нам поддержку, если твоя мать станет возражать?

— Я не знаю. А если ему это не понравится?

— Ему понравится, — сказал Уайатт. — Можешь поверить мне. Но я не знаю, понравится ли ему, если Джонни Уинслоу будет бегать за тобой как щенок. Этого я сказать не могу.

Зеленые глаза Молли подернулись поволокой, и ее мечтательный взгляд устремился в необозримую даль.