-Огромное спасибо, профессор, - услышал голос любимой, - Завтра обязательно появлюсь. Да и мне жаль, что год в гости не забегала, много пропустила, как выяснилось.

Последнюю фразу малышка выделила, глядя в мои глаза, обращаясь больше ко мне, нежели к профессору.

-До встречи, профессор, - попрощалась Вилора. Положила трубку. Сцепила руки в замок, откинулась на спинку кресла.

-Еще раз поднимешь меня на руки, поломаю их в двух местах, - четко проговорила моя выдрочка, не спуская взгляда с моего лица.

Сел на столе, глядя на мою девочку. Просто безумно захотел обнять ее. Руку протянул, молча прося ее подойти.

Вилора дернула головой, отказываясь.

-Знаешь, Радим, мне горько и больно, - тихо сказала она, глядя куда-то в пространство, мимо меня, - Ты знаешь, как это больно терять близких?

Тут ее взгляд замер на моих глазах. Сглотнул. Ну, все, доигрался. Наши отношения закончились, так толком и не начавшись. В районе груди что-то закололо. Больно, ужасно больно.

-Я могла потерять тебя, и даже не знала об этом, - громкий шепот резал слух, отдаваясь болью в каждой клеточке моего тела.

-И больнее всего, что ты лишил меня права быть рядом, - ее голос из громкого шепота медленно превращался в звонкий почти крик, - Ты лишил меня права видеть тебя, заботиться, смотреть за тобой ночами, ухаживать, радоваться твоим успехам. Украдкой плакать, глядя, как ты делаешь первые шаги и учишься заново ходить. Ты все это у меня отобрал! - последние слова любимая моя девочка уже кричала, звонким голосом, в котором слышались слезы.

Устало опустил руки, которые почему-то начали мелко дрожать. С силой сжал их в кулаки.

-Прости меня, - прошептал я, боясь подойти к ней, боясь быть отвергнутым, и не имея сил не коснуться ее. Протянул руку, и отдернул ее, видя, как она дрожит.

-Прости, - шепнул я, - Мне не нужна была твоя жалость. Я хотел любви. Взаимности.

Вилора заплакала, а я, сделав шаг, наконец, прижал ее тело к себе.

-Не трогай... не трогай меня! - рыдала она, пытаясь оттолкнуть мои руки, но я не позволил. Крепко сжимал ее руками, впечатывал в себя, закрыв глаза. Понимая, что ничего не могу изменить, но и отпустить ее не мог.

-Я люблю тебя, - шептал я, - В тот день я ехал к тебе, купил цветы и подарок... - начал рассказывать я, понимая, что не могу остановиться, не могу молчать.

Я говорил, рассказал обо всем, что случилось со мной, все что помнил, что рассказывали врачи. А она плакала, уже не отталкивая мои руки. А цепляясь за мои плечи, спину, впиваясь пальцами, словно и не хочет отпускать меня. А ее слезы прожигали мою грудь, оставляя горькие следы.

-Прости, прости меня, - шептал я, уже не имея сил замолчать. Просто хотел услышать хоть слово от нее.

Вилочка моя молчала, продолжая всхлипывать, спрятав лицо на моей груди. Начал раскачиваться из стороны в сторону, убаюкивая ее.

-Я бы смогла помочь, -хрипло прошептала Вилорка. Грустно улыбнулся.

-Ты мне помогала, - признался я. Поднятое лицо с мокрыми от слез щеками, удивленный взгляд, в котором больше не было отчуждения или осуждения. Ласково улыбнулся, стер ее слезы ладонями, - Ты приходила в моих снах. Правда молчала всегда.

Солнышко мое хмыкнуло.

-Хорошо, что молчала. Иначе бы точно упрекнула, - предположила Вилорка. Тихо рассмеялся.

-Как мне не хватало твоего голоса, - шепнул я, прижимаясь своим лбом к ее лбу, заглядывая в глаза.

-Сам виноват, - в ее глазах вновь появилась грусть, - Булатовы знали?

Моргнул.

-И Гавр?

Моргнул еще раз.

-Гад тощий! - выругалась моя колючка, - Я у него сорок раз спрашивала как у тебя дела, а он все юлил. Ну, я ему припомню!

-Сорок раз? - переспросил я, - А я думал, не нравлюсь тебе.

-А ты не думай больше, вредно это для тебя, как выяснилось, - родная моя отстранилась, глянула из под опущенных ресниц на мое тело, которое вмиг отреагировало на ее взгляд.

-Карманов у тебя нет, чтобы что-то прятать, чем тогда прижимаешься ко мне? - лукаво спросила Вилочка. Прижался бедрами к ее телу, приподнял, посадил на стол, устраиваясь между ее раздвинутых ног.

-У тебя никогда не появлялось непреодолимых желаний? - выдохнул я, глядя на ее румяные щеки, и глазки, в которых появился огонек.

-Совсем непреодолимых? - спросила моя соблазнительница.

-Совсем, - шепнул я. Вилора улыбнулась. Потом улыбка ее пропала, она серьезно заглянула в мои глаза, коснулась щеки, сжала ладонью подбородок. Подняла вторую ладонь, удерживая мое лицо.

-Я очень надеюсь, что больше ты никогда и ничего скрывать от меня не будешь, даже если захочешь оградить меня от переживаний, - четко проговорила она. Кивнул. Повернув лицо, прижался губами к ее ладони.

-Я сильная, даже если кажусь слабой, - убеждала она меня. Вновь кивнул.

-И я бы не отказалась от тебя, - продолжала говорить моя Вилочка, а я млел от ее слов, - Полюбила бы, а не пожалела.

Вновь кивнул. Я верил ей безоговорочно.

-И по твоей вине мы потеряли столько месяцев, - с упреком сказала любимая. Шумно выдохнул. Да, виноват. Нужно было Ильяса слушать тогда, а не играть в гордость.

-Простишь меня? - тихо спросил я, не отрывая губы от ее ладошки.

Вилора грустно улыбнулась, вздохнула.

-Уже, - шепнула она, - Теперь главное, чтобы ты сам себя простил.

Крепко зажмурился, вдыхая запах ее кожи. Господи, какая же она у меня замечательная, моя колючая выдрочка!

-Ты даже не представляешь, как мне повезло, - сказал я, открывая глаза. В глазах Вилочки стояли слезы.

-Я видела, что осталось от твоей машины, - хрипло прошептала моя малышка, - Тебе очень сильно повезло.

-Я не об этом, - улыбнулся я, поглаживая ее волосы, шею, щеки ладонями, - Я о том, что ты есть у меня.

Вилора хмыкнула, лукаво глянула на меня.

-Как бы тебе жалеть не пришлось, - предположила она, - Я ведь выдрочка, ты сам говорил.

-Да, но ты моя, - рассмеялся я, наклоняясь к ее лицу, - Моя! - повторил я, ласково сцеловывая бегущую по ее щеке слезинку.

Ее руки гладили мою спину, касаясь шрама. Ноги прижимали меня к себе, заставляя ненавидеть ткань, разделявшую наши тела.

-Я люблю тебя, - выдохнул, целуя ее висок, ушко, шею, - И хочу. Прям сейчас. Безумно.

Вилочка ноготками оцарапала кожу спины, заставляя глухой стон вырваться из моей груди.

-Солнышко, - выдохнул в ее губы, - Надо бы притормозить, просто не хочу, чтобы тебе было больно.

-Радимка, - выдохнула любимая, возвращая поцелуй, - Будешь тормозить, больно будет тебе!

И поерзав на гладкой поверхности стола, колючка моя, прижала свои бедра к моим. Хрипло рассмеялся. Отодвинул любимую ровно настолько, чтобы стянуть ее джинсы.

-Мне только, кажется, помыться нужно, - смущенно выдохнула Вилора.

-Давай вместе? - выдохнул в ее рот, понимая, что остановиться не могу. Не могу не целовать ее, не ласкать, не касаться.

Не дожидаясь ответа, притянул малышку к себе, заставляя крепче обхватить меня ногами. И совершенно не напрягаясь, понес в ванную.

-Поставь меня! - скомандовала Вилочка, отстраняясь. Застонал от ее движения. Закрыв глаза, крепче притиснул ее к себе.

-Не могу! - хрипло проговорил я, - Правда, не могу.

При каждом шаге, хрипло выдыхал, вжимал ее тело в себя, больше всего на свете мечтая оказаться внутри нее. Целовал, уже не понимая, чьи стоны слышу. Любимая прижималась ко мне, отвечала на поцелуй не менее страстно, отчего терял самоконтроль. До ванны мы добрались за секунду. Оторвавшись от сводящих с ума губ, выдохнул. Глаза Вилочки, подернутые дымкой, губы, припухшие от моих поцелуев, волосы, растрепанные моими пальцами - все сводило меня с ума, хотя, казалось бы, куда уж больше.

Поставив любимую на ноги, включил воду в душе. Выдохнул, глядя на мою малышку. Какая она у меня крохотная! Девочка моя!

Одним движением сдернул ее рубашку, майку. Любимая стояла передо мной, любовался ею, не мог отвести глаз от ее груди, живота, треугольника волос. Со стоном, приподняв ее, прижал к себе и шагнул в душевую кабинку. Теплые струи воды бежали по ее спине, груди, а я понял, что все, мыться будем теперь уже после.

-Девочка моя, - шептал я, прижимая ее тело к стеклу кабинки, впиваясь губами в ее шею. Сходя с ума от того, как она гладила мою спину и плечи ладонями. Заставил ее обхватить меня своими ножками, отклонился, всматриваясь в ее лицо.

-Я люблю тебя, - простонал я, входя в ее тело. Колючка моя подалась навстречу, вздрогнув и вероятно ожидая боли. Почувствовал, как она расслабилась. Продвинулся еще, затаив дыхание. Стараясь сдерживаться, но чувствовал, что уже не могу больше.

-Я люблю тебя, - услышал ее стон. Заглянул в ее глаза, и все, я пропал. То ли рык, то ли стон, вырвался из груди. И я начал двигаться, с каждой секундой все быстрее, глубже. Ее стоны, ее касания, поцелуи, укусы сводили с ума. Обхватив ее ладони, прижал к стеклу.

-Вилочка, солнышко мое, любимая моя девочка, - шептал я. А она только стонала и всхлипывала в ответ. Почувствовал, как ее тело, крепко обхватывающее мое, начало содрогаться. Застонал, вжимаясь в нее бедрами, двигаясь до предела. Боже, мыслить совершенно не получалось. В голове билось только 'Люблю!' и 'Спасибо!'. В последний момент отстранился, вышел, и, впиваясь губами в ее рот, ловя стоны, и выдыхая свои, почувствовал, как крупная дрожь начала сотрясать мое тело. Крепко прижался к ее животу бедрами. Тяжелое дыхание с хрипом вырывалось из груди. Расцепив наши ладони, заставил любимую обнять меня за шею, а сам оперся руками о стену кабинки.

-Я прибью тебя, - услышал всхлип Вилочки. Сердце билось так, что грозило выпрыгнуть из груди. Хрипло рассмеялся, прижимаясь губами к нежной коже над ушком.