Ингрид Ельская - (не) Мой Боно

В этот момент я понимаю, как мне не хватает близких рядом: Кати, Насти, Каспера, Лешего и отца. Но к отцу мне пока что нельзя. Пока я не закончу своё дело, нам запрещено общаться.

— Познакомишь со своим спутником? — Катя заинтересованно смотрит на Рому, на глазах краснея. Не удивляюсь: он часто вызывает такую реакцию у противоположного пола, представляю их друг другу.

— Рома, мой друг.

— Очень презентабельный у тебя друг, — подруга скользит глазками по белой майке, скрывающей накачанное тело, и черным джинсам, в которых прячется от посторонних взглядов оружие, и, спохватываясь, приглашает нас в квартиру. Настя дружелюбно протягивает Роме руку и, показав мне большой палец, тоже отправляется в коридор.

Они не узнают Боно. А вот Каспер, который тоже в гостях, сразу понимает, кого я привела с собой, и заметно напрягается. Друг нехотя протягивает руку моему спутнику, целует меня в щеку и садится обратно за стол на кухне, сложив руки на груди. Пока Катя суетится, расставляет стаканы с чаем и режет принесенный нами торт, в помещении тихо. Никто не решается начать разговор.

На помощь приходит Катя.

— Ник, Ром, вы угощайтесь. Я ничего не готовила, не знала, что будут гости. Но чаем могу напоить, — подруга волнуется, — лучше расскажи, как ты?

— Я нормально, Кать. Видишь, целая и невредимая, — пытаюсь улыбнуться, но под взглядом Каспера мне это с трудом удается, — расскажите про себя.

— А что мы? Мы хорошо. Леший в своей ласточке продолжает ковыряться, Настя на курсах зависает, мы практически не видимся, Сава… — она замолкает, смотря на Боно, — Сава сильно за тебя переживает и ни с кем не общается.

— Зато Ника у нас не переживает и нашла себе претендента на общение, — встревает Каспер, смотря на Боно, — это правда, что ты подозреваешься в групповом изнасиловании и убийстве молодой женщины и ребенка?

Я вижу, как напрягается Рома, и испуганно гляжу на своего друга. Тот недобро хмурится и отдает отчет, что и кому он сейчас говорит. Нам тут не рады. Точнее, не рады Боно.

— Правда, — слишком спокойно отвечает Рома, — это только малая часть того, в чем меня подозревают. Я даже не знаю весь список. Ты хочешь его пополнить?

— Нет, не хочу, — Никита облокачивается на стол и протягивает, — только спросить хочу, как тебе по ночам спится?

Боно тоже наклоняется вперед, прищуривается и цедит:

— А тебе, когда ты знаешь, что я где-то рядом? Энурез не мучает?

— Так, прекратите! Что вы начинаете? — прерываю мужчин, которые готовы друг на друга броситься. — Я не ругаться приехала.

— А мне кажется, ты хотела именно этого, — друг спокойно отвечает, — прости, Ника, я тебя очень люблю, но находиться с этой гнидой в одной квартире не буду. Кать, закрой за мной дверь, мне нужно проветриться. Позвонишь, когда останешься одна, — выходя из кухни, он на секунду замирает, — я слышал, сюда идет Волков. Надеюсь, он завалит тебя первым.

Подруга идет провожать своего парня, Настя, которая так и не сказала ни слова, тоже выскакивает, и мы с Ромой остаемся одни.

— Прости, — виновато смотрю на него.

— Не извиняйся, я знал, на что шел. Я не обиделся, — его большая ладонь ложится на мою, и мне становится спокойнее.

— Я знаю, что ты не делал ничего из того, в чем тебя обвиняют.

— Ты не знаешь и половины того, в чем меня обвиняют, Люцифер, — усмехается.

— Люцифер? — я слышу позади себя удивленный возглас Насти. — Он зовёт тебя Люцифером или я ослышалась?

— Нет, ты не ослышалась, — поясняет за меня Боно, — с момента нашей встречи у нас с Люциком не совсем классические клички. Она меня кличет Мефистофелем, то есть чёртом, а я её — своей госпожой, — договорив, он начинает кашлять, и я стучу его по спине. Поперхнулся, назвав меня госпожой.

Подруги переглядываются и в унисон восклицают:

— Так это ты с ним поцеловалась на проспекте?!

Демонстративно морщу лицо, закрывая глаза ладонью. Это финиш. Боно не может после такого промолчать.

— А подробнее? — он изумленно приподнимает брови и косится на меня, а я чувствую, как начинают полыхать мои щеки.

Подруги не замечают нашу реакцию.

— Какие подробности? — удивленно протягивает Настя. — Я только по вашим Люциферам и Мефистофелям поняла, что это она тебя поцеловала. Ника еще переживала, что ты её алкоголичкой посчитаешь. Так-то она не пьет совсем.

— Да… И за друга твоего неудобно так, — Катя садится за стол и глотает чай, — ему вообще досталось тоже. И тебе, считай, по лицу прилетело, и товарищу твоему…Он же не сильно обижается на Доминику?

Боно смотрит на меня с прищуром и как-то странно улыбается, после чего достает телефон, что-то в нем ищет и показывает экран девушкам. Те кивают головами.

— Ага, этому она и пыталась врезать сумочкой своей. Мы чуть не поседели, когда увидели. Но всё нормально же?

Настя первая понимает, что тут что-то не так. Она замечает мою красную физиономию и осторожно интересуется:

— Что-то не так?

— Всё так, — не дает мне ответить Рома, — и всё нормально, да. Весело было, да, Ника? — он подмигивает мне. Просто так он от меня не отстанет.

Боно

Наблюдаю за тем, как у девчонок испуганно бегают глазки, а Люцифер готова сквозь землю провалиться от позора. Случайно оброненная фраза часто помогает найти истину, как сейчас, но я не хочу зацикливать внимание на поцелуе на проспекте.

Катя пытается перевести разговор в непринужденное русло, Ника активно поддерживает беседу, и я решаю не смущать их, выходя из квартиры, чтобы ответить на входящий. Номер неизвестный.

— Роман Боно? — различаю искаженный мужской голос и напрягаюсь. Хорошо, что вышел из квартиры, чувствую, разговор будет не из приятных.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Приятно, что ты узнал меня. Не хочешь представиться? — закуриваю, наплевав на объявление в подъезде о запрете курения.

— Это ни к чему. От моего имени суть моего звонка не изменится.

— Давай ближе к делу.

— Хорошо. Зайди в Ватсап, посмотри, что я тебе прислал. Я подожду на линии.

Не сбрасывая звонок, захожу в мессенджер, обнаруживаю там несколько фотографий с того дня, когда Лиза приехала с сыном в город: я несу сына на руках, позади меня идет девушка и тащит этот чертов чемодан. Следующие кадры демонстрируют нас с Доминикой, когда мы выходим из клуба.

Я залипаю на снимках и только спустя пару минут вспоминаю, что звонок всё еще продолжается. Поднося телефон к уху, цежу:

— И что ты хочешь?

— Оценил мой талант фотографа? Как тебе?

— На троечку. Не в фокусе, да и композиция нарушена, — до боли в пальцах сжимаю трубку в руке, стараясь сохранять самообладание. Но это мне дается с огромным трудом.

— А ты юморист, всё такой же… Роман Боно. Или назвать твоё настоящее имя?

— Что ты хочешь?

— Я? Я хотел то же самое спросить у тебя: а что хочешь ты? — хмыкает голос. — Подожди-подожди, я сейчас угадаю. Ты сейчас мечтаешь отследить мое местоположение и думаешь, не лагает ли прога для записи звонков, благодаря чему ты сможешь найти меня и подвергнуть пыткам. Тебя же учили этому, Ром?

— Слишком много треплешься.

— Хорошо, теперь к сути. Я хочу, чтобы ты выбрал: мальчишка или девка. Кто тебе дороже? Только не говори, что тебе всё равно, тогда я выбор сделаю сам.

— Ты хорошо подумал, прежде чем мне такие вопросы задавать? — вытираю пот со лба, оглядываясь на дверь квартиры. Ника внутри, и меня никто не слышит.

— Ты не ослышался, а я не перепутал. Выбирай, Боно. Жизнь девки или пацана. Забавная ситуация, да? Ты ведь часто выбирал уже так, только за других. Решал, кому жить, а кому умереть. Сейчас ты на собственной шкуре испытаешь, что значит делать такой выбор.

— Я тебя найду и подвергну, как ты сказал, своим пыткам, — выплевываю, проверяя программу для записи звонков, но только она мне всё равно не поможет.

— Вижу, ты пока не можешь определиться. У тебя есть время до утра. Или девка, или сын. Кого ты любишь сильнее? Только помни, один из них умрет, а второй будет жить. Возможно, несчастливо или недолго, но я его не трону. Думай, Боно. А чтобы ты понимал, что я знаю о тебе все, посмотри еще одно фото.

Звонок обрывается, и мне в Ватсап приходит еще одно фото: на нем изображена Ника, которая сейчас пьет чай со своими подружками. И подпись: «думай до утра».

Ника

Мы еще около часа общаемся с девчонками на разные темы. Боно стойко выдерживает наши беседы, не торопя меня и не вмешиваясь. Даже в момент, когда Катя начинает жаловаться на Каспера, мужчина и ухом не поводит, включая режим глухонемого. Сава в такие моменты вклинивается в разговор, пытаясь показать мужскую солидарность. Боно — нет.

— Спасибо, что позволил мне увидеться с девчонками, — когда мы уже стоим возле авто и собираемся уезжать, я искренне его благодарю.

— Тебе не кажется, что я заслужил немного больше, чем простое спасибо? — он наклоняется ко мне, показывая пальцем на уголок губ. — Я требую награды.

Засмеявшись, тянусь к уголку губ, но Рома в последний момент подставляет их, жадно проникая в мой рот. Его пальцы закапываются в мои волосы на затылке и притягивают к себе еще ближе, я в ответ обвиваю его шею руками, отдаваясь полностью во власть моему Мефистофелю.

В моей жизни будет только один черт, и имя его — Роман Боно.

— Куда мы приехали? — я разглядываю из автомобиля дачный сектор, куда меня привез Боно, и вопросительно смотрю на него. — Ты снова сменил квартиру?

— Я не настолько пуганый, Люцифер, — он подкуривает сигарету и выходит из машины. После разговора по телефону Рома стал загруженным и необщительным. Его состояние меня немного беспокоит.