Он наигранно стонет от недовольства:

— Вот всегда ты так.

— Не хнычь как мальчишка, зато так будет еще вкуснее, — дразню я его.

— Я же шучу, ты ведь знаешь, — говорит он.

— Знаю, — это наша любимая словесная игра.

— Тогда давай присядем за стол, — берет он меня за руку и ведет к столу, установленному у самих перил, прямо с видом на воду. На столе, конечно же, белая посуда — все соответствует этой девственной красоте. Ник отодвигает стул и помогает мне присесть.

— Итак, сегодня в меню нашего ресторана, как видишь, только шампанское и клубника в шоколаде, — начинает он. — И, — замолкает, что-то ища в карманах своих джинсов, — эта маленькая прекрасная деталь, — заканчивает он свою речь, ставя прямо передо мной на тарелку бархатную коробочку темно-синего цвета.

Я сбита с толку и смотрю на эту коробку, прикрыв рот своей рукой. После перевожу свои глаза, полные ужаса, на Ника.

— Только не говори, что это то, о чем я думаю, — еле выдавливаю я из себя. Чувствую, что бледнею, и мои руки холодеют.

— Откуда мне знать, о чем ты думаешь? — кажется, он подтрунивает надо мной, потому что на его лице медленно расплывается улыбка.

— Ты же не собираешься….

— Просто открой ее, — перебивает он меня. Я сглатываю, чтобы смочить пересохшее от ужаса и страха горло, после поворачиваюсь и с минуту смотрю на идеально красивую коробочку, не решаясь ее открыть.

— Ну, же! Давай! — подталкивает меня к действию Николас.

Только не это! Только не это! Только не это! — твержу я сама себе.

Когда я все же собираюсь с духом и открываю ее, то обнаруживаю, что на меня смотрят два зеленых изящных изумруда.

— Стел, это всего лишь серьги, — закрываю глаза и выдыхаю от облегчения. — Я, конечно, от тебя без ума, детка! — пауза. — Но пока не готов делать предложение.

Я вздыхаю, сбросив камень с плеч.

— Спасибо, — говорю я Нику, смотря на бесподобные и изящные серьги. — Они… такие красивые.

— Когда я их увидел, — садится он рядом со мной на стул и берет за руку, — то сразу подумал, что они идеально подойду к твоим изумрудным глазам. — Подносит он мою руку к своим губам и целует ее. — Чего ты опять боишься? — спрашивает он.

— Что все происходит слишком быстро, — тихо говорю я, взяв его руки в свои.

— Знаешь, Стел. Жизнь слишком коротка, чтобы страшиться каждого момента, который может случиться с тобой, и которого ты не ждешь, или считаешь, что он несвоевременен. Для жизни никогда не бывает рано, Стел. Никогда.

— Наверное, ты прав, — соглашаюсь я с ним. — Мне кажется, что я просто боюсь начать по-настоящему жить, хотя жизнь идет и не ждет меня, пока я одумаюсь и вспомню, что я тоже часть ее, понимаешь? — спрашиваю его я, с грустью осознаю сказанные им слова.

— Понимаю, — подтверждает он мои сомнения. — Каждый человек рано или поздно приходит к этим мыслям, это лишь вопрос времени.

Мы несколько минут молчим, пьем шампанское и наблюдаем за солнцем, которое все ниже клонится к горизонту, подводя итоги этого дня, в ожидании следующего. После пересаживаемся на диван — качели, которые расположены в дальнем углу террасы, вдали от посторонних глаз. Мы сидим рядом, близко друг к другу, и я кладу голову Нику на плечо.

— Я не хочу, чтобы этот день заканчивался, — говорю я, нарушая нашу уютную тишину. — Никогда, — и прижимаюсь к нему, снова и снова вдыхая осенний воздух, дающий мне больше сил и дурманящий мой разум от счастья.

— Значит, не закончится, — заверяет меня Николас.

— Откуда ты знаешь? — едва шепчу я, поднимая украдкой глаза на него.

— Все зависит от нас, Стелла. Наше счастье — всегда в наших руках, — уверенно говорит Николас. И мы оба понимаем, что речь идет не только о сегодняшнем дне.

Речь идет о нас.


Глава 25. Немного правды или неудачное предложение

Николас


— Неужели за тридцать два года жизни у тебя не было серьезных отношений? — тихо спрашивает Стелла, когда мы посреди ночи лежим в постели и разговариваем. Для меня эта тема не из приятных. Еще в ранней молодости я отчаянно хотел семью и думал, что, будучи молодым, женюсь и обзаведусь семьей. Но жизнь расставила приоритеты по-иному.

— Были, но очень давно. Кажется, что это было даже не со мной.

— Почему? Что произошло? — не унимается Стелла. Я удивлен, что она задает подобные вопросы, потому что сама же говорила о том, что нам не следует ворошить прошлое и ни к чему обнажать скелеты в наших шкафах. Хотя ей, вероятно, как любой женщине просто любопытно, и я не могу ее за это винить. Рано или поздно мы бы все равно пришли к этому разговору. Почему бы не сейчас?

— Это было много лет назад, мы познакомились на последнем курсе колледжа. Мы были влюблены, как мне тогда казалось, я хотел крепкой семьи и побыстрее, пока все не пошло немного не по тому сценарию, как я предполагал. До сих пор не хочу вспоминать, — начал я распространяться о прошлом слишком стремительно. Притормози, Николас.

— Время лечит, — говорит Стелла. — Нужно просто подождать.

— Нет, оно не лечит, — качаю я отрицательно головой. — Оно лишь притупляет чувства и стирает частички воспоминаний, но не вылечивает полностью. Разве у тебя было не так?

Она не отвечает, а опускает глаза и задумчиво смотрит на свои руки.

Наверное, пришло время с кем-то этим поделиться и уже отпустить. Ведь передо мной та женщина, которая может изменить мою жизнь навсегда. Я очень боюсь ошибиться еще раз. Это окончательно может сломать мою веру, и тогда я точно превращусь в моральное чудовище.

Но если не попробуешь, то никогда не узнаешь. Ведь так?


8 лет назад


Сегодня хороший день, который обещает стать самым лучшим и запоминающимся днем в моей жизни . В нашей с Амандой жизни. Наконец-то я решился на этот серьезный шаг, осознав, что мы уже не студенты, оба работаем . Еще немного и я накоп лю достаточно средств на первый взнос для покупки дома . Д альше будет только лучше — я из кожи вон лезу, поэтому самое время подумать о семье.

Это решение далось мне непросто, но в тоже время легко. Я люблю Аманду и не представляю свою жизнь без этой любящей меня женщины, поэтому хочу остепениться.

Я еду домой на своем «Мерседесе», а на пассажирском сиденье красуется бархатная коробочка, которая обещает большие перемены и еще больше счастья. Воздух в салоне наполняет аромат цветов, которые заняли все заднее сид енье машины. Я превращаюсь в грё баного романтика, это так на меня не похоже. Но что не сделаешь ради любимой женщины, которая сводит с ума, в объятиях которой хочется тонуть и только с ней просыпаться кажд ое утро . Ради не ё одной я готов на всё .

Я сегодня пораньше отпросился с работы, зная , что Аманда будет целый день дома. Х о чу сделать ей сюрприз.

Подъезжая к апартаментам, где мы снимаем с Амандой квартиру, я так волнуюсь, что , кажется, мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. Как бы скорую не пришлось вызывать. Я всего лишь несколько раз испытывал в жизни подобные приятно — волнительные чувства. А вдруг что-то пойдет не так? Вдруг она не готова? Я мотаю головой, не желая думать о плохом. «Старик, успокойся и перестань себя накручивать», — уговариваю я себя и начинаю широко улыбаться, предвкушая, как моя малышка ответит мне простое и короткое «да».

Закрываю автомобиль, поднимаюсь по лестнице на третий этаж и подхожу к двери нашей квартиры. Подходя все ближе и ближе к двери, слышу доносящееся стуки, ритмичные и становящиеся все громче и отчетливее слышны ми .

Опять кто-то из соседей делает ремонт. Двухлетний ремонт Хендриксов, живущих этажом выше, у меня встал поперек горла. Еще одной ремонтной эпопеи я не вынесу.

Достаю ключи из кармана и, аккуратно вставив ключи в замок, открываю неслышно дверь. Стук в моих ушах становится все громче и громче. Я переступаю разбросанные у входа палатки и, обведя взглядом пустую гостиную, направляюсь в спальню. Кажется, оттуда доносятся эти гулкие стуки, которые начали сопровождаться стонами. Это не очень похоже на ремонт.

Какого черта происходит?

Зайдя в спальню, я замираю в дверях, и все плывет у меня перед глазами. Сквозь пелену боли я вижу, как мой лучший друг Дилан со спущенными штанами лежит сверху на моей Аманде, и они трахаются, изнывая от удовольствия.

Какого черта тут происходит? — этот вопрос все повторяется и повторяется в моей голове.

Они не видят меня, потому что их глаза закрыты от удовольствия. Я не могу это видеть, это нужно срочно прекратить. Замахиваясь букетом, ударяю с силой по голой спине Дилана , и шипы впиваются ему в спину.

- Что за ..? — начинает он орать, что есть мочи, но обернувшись, замирает. Аманда начинает истошно кричать и умолять простить ее, пытаясь прикрыть свою наготу рядом лежащей простыней .

Я продолжаю хлестать букетом Дилана, нанося ему увечья шипами. Как хорошо, что Аманда любит розы. Просто хренова удача.

Я бросаю в сторону измочаленный букет цветов и начинаю наносить удары кулаками Дилану, истошно дыша и задыхаясь от гнева. Я не обращаю внимание на его мольбу прекратить. Из моих глаз сыплются искры гнева , и я не могу произнести ни слова.

Я наношу ему удары прямо по лицу, из его носа начинает хлестать кровь, но я не могу остановиться. Я слишком зол, чтобы взять себя в руки.

Боковым зрением вижу, что Аманда накину ла на себя одежду и подбегает к нам пыта ясь оттолкнуть меня от друга:

— Ты же убьешь его, Ник, перестань. — Я замираю , услышав её слова. Ее больше интересует его физическое состояние, нежели то т факт , свидетелем какой сцены я только что стал.