Людмила Волок - Не грусти

– Ну… Давай потом это обсудим, ладно? А сейчас возьми пока что ноутбук, я дела свои закончу и поедем развлекаться.

– А ты с нами поедешь? – внезапно спросил сын у Димы.

– Если мама пригласит, то я – с радостью, – ответил тот и выжидательно взглянул на меня.

Я избегала смотреть ему в глаза. Если скажу «да», то жизнь моя изменится. Но хочу ли я этого? Когда же, в концов, я дам шанс Артему вклиниться между всеми моими мужьями и отношениями?!

И я твердо ответила:

– Нет, Лева, Дима с нами не поедет. У него работа. Мы сдаем журнал в печать.

Они попрощались, как старые друзья, и мне было отчего-то грустно. Но все же, я была уверена, что поступаю правильно. У меня ведь был план: следующим рекламодателем – и не воображаемым, а самым что ни есть реальным – должен был стать холдинг «ТекСтиль». И вот тогда я, наконец, увижу Артема…

А на следующий день нам начали звонить все, к кому мы ходили со Светой на встречи, и предлагать нам обсудить условия своих контрактов! Мы не могли в это поверить. Мы смеялись и плакали от счастья, – потому что годовые контракты в новом журнале с самого первого номера – это фантастика. Но мы сделали это. И теперь мне не придется мыть полы на заводе у Фурманской всю оставшуюся жизнь… Но интервью с ней я уже запланировала. Потому что именно благодаря этой женщине я стою сейчас в центре огромного типографского цеха. Вокруг грохочут печатные машины, снуют рабочие, но мне кажется, что я стою в пустоте. У меня в руках мой журнал – первый экземпляр моего первого номера. Сигнал, – как говорят полиграфисты.

– Ты держишь его, словно ребенка, – раздался у меня над ухом тихий голос.

Рядом стоял Дима.

– Как ты могла не предупредить, что журнал печатается? – с укоризной произнес он. – Я ведь должен быть в типографии. Это моя прямая обязанность как дизайнера.

– И моя, – улыбнулась я. – Просто забыла тебе сказать, что печать перенесли – у них появилось окошко на день раньше.

– Забыла?! Что ты за главный редактор такой?!

– Лучший в мире! – рассмеялась я.

А Дима почему-то посмотрел на меня задумчиво и как-то странно. Мне даже стало немного не по себе, я смутилась и отправила его к печатникам – пусть следит за процессом, а не главного редактора смущает.

А сама поехала домой. В душе ощущалась пустота – второй раз за последнее время. Так бывает, когда большая цель достигнута; и эта пустота будет заполнена, только когда ты поставишь пред собой новую цель.

Мне срочно нужен был отпуск. Мы, конечно, планировали проведение вечеринки по случаю выхода первого номера, но решили провести ее через две недели. Иначе эта презентация стала бы последним, что я сделала для «Девичника». Усталость, проблемы, невероятное напряжение последних двух месяцев навалились на меня в одночасье в тот момент, когда я вернулась домой из типографии. Срочно в отпуск!

Я позвонила любимой племяннице Маринке – красавице-умнице и по совместительству студентке мединститута, и позвала ее с собой. Такая у нас была традиция уже несколько лет – проводить втроем две недели на море. Маринка с радостью откликнулась и заявила, что будет готова через два часа. Тогда я быстро собрала наши с Левкой вещи, погрузила в машину, заехала за Мариной – и мы рванули на юг.

Через шесть часов поездки по более-менее приличной трассе я уже парковалась в лучшем отеле отечественного взморья – уединенном, огромном, красивом, с обустроенным чистым пляжем.

Все-таки, дикий отдых никогда не был моей страстью. Мне нравилось отдыхать с комфортом, и отель «Синее море» его предоставлял. У меня никогда не было этих снобистских комплексов – «Фи, отечественный отель! Да это же совдепия!» Конечно, я ездила за границу – ради экскурсий и новых впечатлений. Но, чтобы просто поваляться на пляже, меня вполне устраивало «Синее море». Близко, без мороки с визами и все говорят на понятном мне языке.

Да и потом, мне нужно было уехать как можно быстрее – минуя турагентства, долгий выбор маршрута, томительное ожидание в аэропорту… Уехать из города, от своих нерешенных проблем – уехать от самой себя.

Мы исследовали отель и нашли его вполне приличным (хоть он и был слишком дорогим как для отечественного заведения). Море было чистым и спокойным, и мы, побросав вещи в номере и даже не разложив их по полочкам, немедленно махнули на пляж, чтобы в полной мере насладиться покоем.

Вечером мы с Мариной, уложив Левку спать, решили заняться изучением ночной жизни «Синего моря». На небольшой, но довольно симпатичной отельной набережной мы еще днем заметили рыбный ресторан, обещавший живую музыку по вечерам. Туда мы и направились.

Однако нас постигло разочарование.

– Извините, ресторан закрыт для свободного посещения. Корпоратив, – сообщил нам охранник, преградив вход.

Это было похоже на правду: часть набережной была превращена в танцпол, и там от всей души отрывались граждане средних лет под музыку 80-х. Мы с Маринкой приуныли, рассматривая отдыхающих. Они веселились так, как может веселиться только большая компания хорошо знакомых друг с другом людей.

Расстроенная Марина спросила у охранника:

– А чей хоть корпоратив?

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами он. – Кажется, какие-то текстильщики…

Я похолодела. И это несмотря на жару, которая все еще ощущалась в воздухе поздним вечером.

И начала более пристально рассматривать танцующих.

Вдруг дверь ресторана открылась, и из нее вывалила еще одна группа гипотетических текстильщиков.

Артем был среди них.

Собственно, он эту нетрезвую компанию и возглавлял.

Они прошли мимо нас с Мариной, не заметив; и слились с коллегами в танцевальном экстазе под музыку задорных шведов.

Я очнулась, – и поняла, что судьбоносная встреча, которую я ждала уже бог знает сколько лет и не помню сколько месяцев, дней и часов, сейчас произойдет.

– Маринка, я тут кое-кого знаю, – внезапно охрипшим голосом сказала я. – Пойду поздороваюсь.

– Я тогда в номер – спать, устала сегодня, – легкомысленно сообщила Мариша и упорхнула. Вот что значит юность: ни забот, ни проблем, ни груза личных драм! Я с завистью посмотрела ей вслед и шагнула на танцпол, сдерживая дыхание. И этот шаг был похожим на шаг в пропасть, так мне было страшно.

Высоко поднимая ноги, мотая из стороны в сторону руками, словно мельница, под аккомпанемент своего же разухабистого гиканья, посреди танцевальной площадки веселился Артем. Я подошла к нему вплотную. Он с изумлением заметил меня, остановился и сказал:

– Тина!

Спустя секунду, он уже обнимал меня, смеялся, спрашивал и сам что-то рассказывал. Мне казалось, что я умру на месте – настолько нереальным казалось произошедшее.

Мы. С Артемом. Встретились.

И разве не логично, что уже через десять минут после судьбоносной встречи мы уже оказались в его номере, на его кровати, в жарких объятиях друг друга?!

* * *

Что-то не так. Так не должно быть! Мне хотелось даже плакать от досады. Потому что я не почувствовала ни-че-го! Ровным счетом ничего. Только странную пустоту внутри – огромную, как Вселенная. Такую же большую, как была моя мечта о встрече с Артемом.

Он что-то лепетал возле моего уха жарко и влажно, но мне не хотелось его слушать. Я даже не хотела знать, женат он или нет, есть ли у него дети и жива ли его собака Муся. Мне хотелось только отодвинуться подальше и в одиночестве прислушаться к своей пустой Вселенной.

Потому что где-то на ее краю слабо трепыхнулось, а потом застучало громче и громче мое сердце. И вот оно уже заполнило собой все пространство, разгоняя кровь, доказывая мне, что я – жива. И что настоящая, реальная жизнь, и настоящая-реальная любовь ждет меня совсем в другом месте…

Я резко села на кровати.

– Что? Ты что? Что-то не так? – испуганно начал спрашивать Артем, удерживая мою руку.

– Все так. И все не так. Прости, но я должна идти.

– Куда идти?! Я только нашел тебя.

– Не думаю, что ты искал, – улыбнулась я в темноте. – Найти меня было очень легко. Одни воспоминания. Одна любовь. Один город. Одна страна. Одна планета. Легче легкого найти человека при таких исходных данных и при желании.

– Я желал! Но не мог.

– Ладно, проехали, – вздохнула я, одеваясь. И повторила: – Я должна идти.

– И это все, что мы можешь мне сказать?!

Артем – по-прежнему ладный, стройный, ухоженный, красивый Артем, о котором я грезила столько лет, стоял рядом со мной. Но все же, это был другой человек. Другой взгляд – не искрящийся радостью, а сытый и довольный. И дело тут было не в том, что мы стали намного старше, а «проза жизни» сделала нас циничнее и проще. Он просто шел по другому пути, который не был нашей общей дорогой. Его путь даже не был параллельным моему – он пролегал в каком-то другом измерении. Но я знала, чей путь рядом с моим; с такими же поворотами и перекрестками, с такими же красивыми рощами на обочине и озерами вдалеке… И я знала, что тот, кто идет по этому параллельному пути, смотрит на меня и сейчас с искрящейся радостью…

Артем, которого я любила всю свою прежнюю взрослую жизнь, стоял рядом и обижался, что я его бросаю. Мне нужно было что-то сказать. И знаете, что я ему сказала? Я сказала:

– Не грусти!

* * *

Вышла за дверь и почти бегом отправилась в свой номер. Нужно было спешить – всегда есть шанс опоздать, даже если знаешь, что тебя ждут. И я спешила, как могла. Боясь разбудить Левку с Маринкой, не включала свет. Понимая, что все равно не усну, начала паковать сумки – полная луна тихо и щедро светила мне, пока я не закончила.