Под джинсами у него были светло-голубые, очень короткие и очень тесные трусы-плавки, и Лори с трудом сглотнула пересохшим горлом. Дрейк тем временем небрежно швырнул джинсы на стул и, отвернувшись от нее, стал снимать с кровати покрывало.

– Я… я буду спать на диване в гостиной, – запинаясь, пробормотала она и открыла шкаф, где хранилось запасное белье и подушка.

– Как хочешь, – пожал плечами Дрейк. – Впрочем… Может быть, твой отец и священник, но, насколько я заметил, он не чужд логики и умеет правильно оценить то, что видят его глаза. Что ты ему скажешь, когда утром он увидит тебя в гостиной? Что мы поссорились? Не думаю, что он тебе поверит. Молодожены нередко ссорятся, но только не в первую брачную ночь.

Лори резко повернулась. Если бы Дрейк стоял достаточно близко, она, наверное, могла бы его ударить – до того он разозлил ее своей самоуверенностью, своим эгоизмом и своими вечными издевками. К счастью для себя, Дрейк уже полулежал на кровати, подложив под спину подушку и до груди натянув одеяло.

– Я… я постараюсь проснуться раньше, чем они.

– Ну, тогда конечно… Я рад, что ты обо всем подумала. – Дрейк зевнул и, вытащив подушку из-под спины, переместил ее под голову. – Ну, а теперь – спокойной ночи. Что-то я устал за сегодня.

За неимением подходящего ответа Лори схватила в охапку подушку, одеяло и пару простынь и, выйдя из комнаты, прокралась к лестнице. Дрова в камине почти прогорели, но по углям еще перебегали небольшие оранжевые язычки. Света они давали немного, но его хватило, чтобы Лори смогла благополучно спуститься вниз. Она уже кралась на цыпочках к дивану, когда в гостиной неожиданно вспыхнул свет. Подскочив от неожиданности, Лори обернулась и увидела Элис.

– А-а, это ты, мама…

– Извини, надеюсь, я тебя не слишком напугала, – зевая, проговорила Элис. – Я как раз собиралась подняться наверх, чтобы попросить у тебя лишний комплект белья. Твой папа ужасно храпит, особенно когда сильно устанет. Я никак не могла заснуть, вот и решила перебраться сюда, на этот диванчик… А что это у тебя? – спросила она, заметив в руках дочери одеяло и подушку.

– Я… я подумала, что, может быть, вам с папой будет холодно. В доме бывает довольно прохладно, особенно под утро, – пояснила Лори. «Мама будет спать на диване! – в панике думала она. – Господи, а мне-то что делать?!»

– Надеюсь, я не замерзну. Кстати, можно подбросить в камин пару поленьев, пока угли еще не погасли. Твой отец проспит теперь до самого утра, его и пушками не разбудишь, так что за нас можешь не волноваться. Возвращайся лучше к себе, Дрейк, наверное, уже заждался тебя… – с мягким смешком добавила Элис и, поцеловав дочь в щеку, взяла у нее из рук белье. Только сейчас Лори заметила, что мать была в стеганом халате, который она подарила ей на прошлое Рождество. Сильный запах ночного увлажняющего крема, которым Элис пользовалась уже много лет, остро напомнил Лори те времена, когда по вечерам мама поднималась в спальню к ней и Элен, чтобы поправить на дочерях одеяла.

– Спокойной ночи, мама, – проговорила Лори и, повернувшись, стала подниматься по лестнице.

У двери хозяйской спальни она, однако, остановилась. Сначала Лори хотела пойти в комнату Дженнифер и лечь с ней, но кровать девочки, хотя и предназначенная для взрослого человека, была слишком узка. Если она случайно разбудит малышку или, не дай бог, напугает, поднимется шум, и ей снова придется объясняться. Похоже, у нее не оставалось иного выхода, кроме как присоединиться к Дрейку в большой спальне – или спать на коврике на полу.

Последняя перспектива совершенно ее не прельщала, поэтому Лори осторожно приоткрыла дверь, надеясь, что Дрейк уже спит. Увы, едва она перешагнула порог, как он приподнялся на локте и вопросительно уставился на нее. Свет Лори, разумеется, не включала, но в незашторенное окно светила луна, и она ясно различала не только очертания его тела под одеялом, но и выражение его лица.

Лицо у Дрейка было самое злоехидное.

– Что, передумала? – елейным голосом осведомился он.

– Нет, – ответила Лори, чувствуя, как сильно бьется в груди сердце. – Мама решила спать на диване, потому что папа довольно громко храпит.

– Надеюсь, это его качество ты не унаследовала, – кротко заметил Дрейк и, снова уронив голову на подушку, повернулся к Лори спиной.

«Ну и ну! – мысленно возмутилась Лори. – Никакого сочувствия! А ведь в душе он, несомненно, считает себя настоящим джентльменом!» Но делать было нечего, и она отправилась в ванную комнату, чтобы почистить зубы и умыться. В качестве маленькой мести Дрейку (нельзя же быть таким толстокожим в конце-то концов, сказала она себе) Лори старалась производить как можно больше шума, но на Дрейка это, похоже, никак не действовало. Разозлившись еще больше, Лори машинально сняла халат и, как обычно, повесив его на крючок, взялась за ручку двери, чтобы вернуться в спальню, и только тут спохватилась, что на ней абсолютно ничего нет. Ночными рубашками она не пользовалась, да их у нее и не было. С другой стороны, не могла же она спать с Дрейком голышом!

Первым ее побуждением было лечь в халате, но спать в нем было бы слишком жарко. Вряд ли она сумеет уснуть, если будет до зари вертеться с боку на бок и обливаться потом. Оставался единственный выход, и Лори решила им воспользоваться. Заглянув в бельевой шкаф, она достала оттуда лифчик и крошечные полупрозрачные трусики. Лучше что-то, чем ничего, одеваясь, подумала Лори.

Вернувшись в спальню, она на цыпочках подкралась к кровати и скользнула под одеяло, стараясь держаться как можно ближе к краю. Опустив голову на подушку, Лори закрыла глаза и приказала себе расслабиться. Это почти удалось; она уже начинала задремывать, когда в темноте прозвучал голос Дрейка:

– Ну что, нацепила свой пояс невинности?

– Заткнись и оставь меня в покое. Дай мне поспать, – огрызнулась Лори, но голос прозвучал почти жалобно.

– Я и собирался, – ухмыльнулся он. – Только боюсь, что ты передумаешь. – С этими словами он похлопал ее по укрытому одеялом бедру, – довольно фамильярно, надо сказать, – потом снова завозился, отворачиваясь.

Что ж, по крайней мере, он не попытался к ней пристать. И на том спасибо, подумала Лори.

Вот только никакого облегчения она почему-то не испытывала.

* * *

За окнами спальни начинало светать, но вовсе не нежный лиловый рассвет – первый предвестник утра – разбудил Лори. Это было что-то другое, но что – этого она никак не могла понять.

Приоткрыв глаза, Лори обнаружила, что лежит на животе, зарывшись носом в подушку, а ее обнаженную спину медленно ласкает что-то теплое и влажное. Ощущения, которые она при этом испытывала, были настолько приятными, что Лори захотелось длить и длить эти сказочные минуты между сном и пробуждением. Как прекрасно было бы не просыпаться, а вечно балансировать на грани сна и яви, наслаждаясь изысканными ласками… Потом Лори почувствовала, как под умелыми пальцами с легкостью разошлась застежка ее лифчика, и тонкие эластичные ленты, поддерживавшие чашечки, скользнули по ребрам вниз. Это щекочущее прикосновение – легкое, как касание крыльев мотылька – заставило ее окончательно проснуться. Несмотря на продолжающийся изысканный массаж, мышцы непроизвольно напряглись.

– Дрейк?.. – шепотом проговорила она, сражаясь с наваждением, в которое погружали ее гипнотизирующие ласки.

– Гм-м…? – послышалось в ответ.

– Что… что это ты делаешь? – спросила Лори, все еще не в силах разобраться в противоречивых чувствах, которые она испытывала.

– Я? Завтракаю, – отозвался он, слегка прихватывая губами кожу на ее плечах, пока руки гладили поясницу и скользили по холмикам ягодиц. – Ужасно вкусно, между прочим!

Его голос звучал чуть громче, чем самый тихий шепот, но Лори все равно расслышала каждое слово. Блаженно застонав, она снова уткнулась лицом в подушку, наслаждаясь скользящим прикосновением его языка к позвоночнику.

Обнаружив, что она не намерена сопротивляться, Дрейк положил ей сзади на бедра согнутую в колене ногу и продолжил ласкать спину руками и языком. Сначала он опустился от плеч к талии, потом двинулся в обратном направлении. Его губы поднялись к лопаткам Лори, потом скользнули вниз вдоль ребер, где кожа была особенно чувствительной, и уперлись в нежную область возле подмышки. Дальше начиналась запретная территория, и он, кажется, это понял. Бережно перевернув Лори на спину, Дрейк приподнялся на локте и, отведя с ее лица спутавшиеся волосы, стал вглядываться в золотисто-карие, все еще слегка затуманенные сном и испытанным блаженством глаза.

– Доброе утро, Лори Пэрриш, – проговорил он.

– Д-доброе утро, Д-дрейк.

Прежде чем Лори успела отреагировать, он спустил с ее плеч бретельки уже расстегнутого лифчика и отбросил его в сторону. Взгляд скользнул по ее теплой, порозовевшей со сна коже, и Лори невольно зажмурилась при виде жаркого пламени, вспыхнувшего в глазах Дрейка, когда он лег на нее сверху.

Некоторое время ничего не происходило. Потом Дрейк бережно взял ее за руки и, прижав их к подушке над головой Лори, начал целовать внутреннюю поверхность от локтя к плечу. Эти медленные, скользящие поцелуи были такими ласковыми, такими приятными, что Лори захотелось плакать от невыразимого блаженства и неги. На мгновение Дрейк оторвался от нее, но его губы сразу же коснулись ключиц Лори, поползли вдоль шеи и, наконец, прижались к ее губам.

Долгие, терпеливые, чувственные ласки, которыми осыпа́л ее Дрейк, не пропали втуне: едва почувствовав его губы на своих губах, Лори поцеловала в ответ с жаром, который застал врасплох обоих. Впрочем, первоначальный шок быстро прошел, и лихорадочный танец губ, языков и сталкивающихся зубов продолжался без перерыва несколько долгих минут, наполненных блаженством и страстью. Только опасность задохнуться заставила Лори и Дрейка ненадолго оторваться друг от друга, а потом все повторилось сначала. И все же, каким бы сладостным ни был этот поцелуй, он не мог удовлетворить того голода плоти, который Дрейк испытывал с тех самых пор, когда впервые встретил ее.