- Три недели в дороге, - отрицательно покачал головой Войницкий.

- Что значат три недели, когда, может, годы пройдут до следующей встречи? - обижено бросила Катрин.

- Ну, хорошо, - сдался Станислав. – Будь по-Вашему! Мы поедем к Гурьевым.


***


Тихим был августовский вечер. Звенели сверчки, где-то в отдалении квакала лягушка. Вот уж неделя прошла с тех пор, как он вернулся в Отрадное. Много воды утекло за последний год. Вроде отпустило, отлегло от сердца. Нет, не забыл совсем - просто где-то далеко осталась она. Иногда снилась ночами, но все реже. Может, и есть правда в том, когда говорят, что время лечит. Елецкий вздохнул, но тотчас улыбнулся, вспоминая, как сегодня Анечка сделала свои первые самостоятельные шаги. Потеплело на сердце при воспоминании о сосредоточенно нахмуренных бровках и неуверенных попытках дойти от няньки до отца.

Держась за руку няньки своей Марфутки, Анечка осторожно ступала по лужайке со скошенной травой перед французской террасой, но вдруг вырвала маленькую ручку из руки сопровождающей ее девушки и, быстро перебирая маленькими ножками, устремилась навстречу отцу. Не дойдя до Николая пару саженей, девочка плюхнулась на траву и собиралась уже зареветь в голос, но Ник, рассмеявшись, подхватил дочь на руки и подбросил невысоко над собой. Аннушка, визжа от восторга вцепилась пальчиками в буйные темные кудри отца. Прижав к себе девочку, Ник вдохнул такой родной, такой знакомый аромат. Так пахнут только маленькие дети. И тут же кольнуло в груди - как там Алешка нынче? Ему уж четвертый год пошел…

Ник поднялся с кресла, подошел к окну и закрыл открытую настежь раму. Ощущение чьего-то присутствия заставило резко обернуться. В дверях застыла Наталья.

- Ma chérie, уже поздно, - улыбнулась Наталья. – Идемте в постель.

- Какое заманчивое предложение! – усмехнулся Николай, направляясь вслед за супругой.

Догнав ее в коридоре, он обнял тонкую талию и, пока не видит никто из прислуги, прикоснулся губами к обнаженному плечу. Наташа, повернувшись в его объятьях и встав на носочки, поцеловала его в губы, обвивая руками его шею, зарываясь пальцами в темные кудри на его затылке.

- Не сегодня, Натали, - мягко отстранился он.

Заметив разочарование в ее взгляде, Николай улыбнулся и поцеловав ее в лоб.

- Назавтра мне ехать. Встать придется до зари. Его Величество не любит ждать, а я и так задержался в Отрадном.

- Ники, с Вашим новым назначением я все реже вижу Вас, - огорченно заметила она. - Я думала, что когда Вы вернетесь с Кавказа, мы будем чаще видеться с Вами.

- Терпение, душа моя! Начнется сезон, Государь вернется в Петербург со всей свитой, тогда и будем видеться гораздо чаще.

Сразу после возвращения из Тифлиса Ник получил чин полковника, а вместе с ним и предложение поступить на службу к государю в звании флигель-адъютанта. Елецкий никогда не стремился сделать карьеру при дворе, но от подобных предложений, как известно, не отказываются. Поль частенько подшучивал теперь над ним, припоминая Николаю его былые высказывания о том, что при дворе, дескать, граф Гурьев не сильно-то утруждается по сравнению с ними, с гвардейскими офицерами; но вот оказавшись сам в непосредственной близости от Государя не раз уже испытал на себе его тяжелый нрав.

Ранним утром, только начал сереть небосклон, Елецкий выехал из Отрадного. Путь его лежал в Царское село, где нынче пребывал император вместе со всею свитою.

К обеду он уже въехал в Царскосельский парк. На ходу раскланиваясь с многочисленными знакомыми, Елецкий зашел в свои апартаменты только для того, чтобы переодеться. Сменив запыленный сюртук на мундир, Николай поторопился предстать пред светлые очи императора.

Государь нынче был в хорошем настроении, и на его опоздание снисходительно заметил, что не мешало бы князю Елецкому перевезти семью в Царское село, раз уж приходится ему столь часто отлучаться. Император собирался на прогулку и пожелал, чтобы Елецкий сопровождал его, поскольку хотел говорить с ним об устройстве жизни офицеров своей гвардии. Раз сам Ник совсем недавно из их рядов вышел, мог бы много интересного ему поведать.

По своему обыкновению, Государь предпочитал прогулку без охраны. Только несколько позади монарха следовал один из дежурных флигель-адъютантов, готовый в любое время записать распоряжение августейшей особы. Неспешно прогуливаясь по ухоженным дорожкам парка, разбитого вокруг Александровского дворца вдоль реки Кузьминки, император раскланивался со знакомыми и внимательно слушал Елецкого, изредка задавая князю уточняющие вопросы.

Внимание Монарха привлекла небольшая компания, остановившаяся около фонтана. Узнав в одном из мужчин своего флигель-адъютанта графа Гурьева, Николай Павлович остановился. Нынче Гурьев был свободен от дежурства и был волен находиться, где угодно. Он уже хотел было пройти дальше, когда заметил изящную женскую фигурку, ранее скрытую от его глаз широкоплечей фигурой графа.

- Кто это? – заинтересованно спросил он, кивнув на светловолосую женщину в белом кисейном платье.

Елецкий повернулся и замер не веря своим глазам.

- Графиня Войницкая, - внезапно севшим голосом ответил Николай.

- Не припомню такой, хотя фамилия знакомая. Полячка? – глядя в глаза Елецкого поинтересовался он.

- Никак нет, Ваше Величество. Супруг графини поляк.

- Это он? – спросил Государь, указав на Станислава.

- Совершенно верно, - кивнул головой Ник, - не сводя глаз с Алеши, которого держал за руку Станислав.

- Николай Сергеевич, сколько у меня флигель-адъютантов? – задал он неожиданный вопрос.

- Сорок пять, Ваше величество, - быстро подсчитал Елецкий.

- Будет сорок шесть, - улыбнулся монарх. – Такой бриллиант непременно должен стать украшением двора. Распорядитесь, чтобы канцелярия приказ подготовила.

- Слушаюсь, Ваше Величество!

Елецкий едва не скрипнул зубами, выговорив последние слова.

- На сегодня достаточно, - развернулся Государь. – Передайте графу Войницкому, чтобы к своим обязанностям он притупил как можно быстрее.

Николай откланялся и, в последний раз оглянувшись на сына, поспешил к зданию канцелярии. Просто злой рок какой-то! - невесело усмехнулся Елецкий от души сочувствуя Войницкому.

Разыскав Танеева, Елецкий передал ему просьбу Государя. Александр Сергеевич князя Елецкого недолюбливал, считая того баловнем судьбы.

- С чего это вдруг такие милости какому-то поляку? – недоуменно спросил Танеев. – Есть куда более достойные. Чем заслужил такое расположение?

- Женился на красивой женщине, - неожиданно зло ответил Николай.

- Графиня Войницкая, стало быть, - задумчиво протянул Александр Сергеевич.

Во взгляде Танеева мелькнуло понимание.

- Та самая? Я прав? Ну же, Николай Сергеевич, удовлетворите мое любопытство! Это ведь она?

Ник не ответил, но яркий румянец на скулах выдал его с головой.

- Осторожнее, Ваше сиятельство, - усмехнулся Танеев. – Не дай Вам бог дорожку сами знаете кому перейти.

- Спасибо за совет, - выдавил Ник.

- Кстати, Вы не знаете, где граф Войницкий остановился? На чей адрес пакет доставить?

- Велите приказ подготовить, а пакет я сам доставлю, - бросил Елецкий.


- Хорошо. Зайдите через пару часов, - невозмутимо произнес Танеев, сделав знак рукой одному из секретарей. – После обеда Государь его и подпишет.

К удивлению Ника, приказ о назначении Войницкого действительно был подписан в тот же день, и вручил ему его лично в руки секретарь Танеева, разыскав Елецкого в его апартаментах.

Взяв пакет, Николай направился к Гурьевым, справедливо полагая, что раз видел он графа Войницкого в компании Гурьева, значит, и остановился он, скорее всего, у Поля. Гурьевы снимали небольшую дачу на Малой улице. Неспешным шагом Николай добрался до них за четверть часа. Постучав в двери, он все еще обдумывал: лично отдать пакет Войницкому или передать через Поля? Хорошо знающий его дворецкий впустил князя без лишних вопросов и поспешил доложить хозяину о визите Елецкого. Ожидая, когда Павел спустится, Елецкий огляделся в небольшой гостиной. Он часто бывал здесь, и с тех пор, как был с визитом в последний раз, почти ничего не изменилось. Двери распахнулись, и в гостиную быстрым шагом вошел взволнованный Гурьев.

- Не трудись объяснять, - улыбнулся Николай. – Мне уже известно, кто нынче у тебя в гостях.

- Но не мог же я отказать семье своей кузины в гостеприимстве! - с облегчением выдохнул Павел.

- Я, собственно, не к тебе, а к графу Войницкому.

- Ник…, - начал было Гурьев, но Елецкий остановил его, продемонстрировав пакет с гербовой печатью.

- Приказ Его Величества о назначении графа Войницкого флигель-адъютантом.

- Ничего не понимаю, - покачал головой Поль. – Каким образом? Такие назначения просто так не делаются.

- Я сопровождал сегодня императора на прогулке, - вздохнул Ник. – Государь видел вас у фонтана.

- И…? – нахмурился Павел.

- Что тут скажешь, - пожал плечом Ник, - Его Величество всегда были большим ценителем женской красоты.

- Бог мой! - выдохнул Гурьев. – Катрин?

Ник кивнул.

- Вот интересно: как быстро, mademoiselle Нелидова получит отставку? – усмехнулся Павел, но, заметив мрачное выражение лица Елецкого, тотчас осекся. – Прости...

- Ну, так ты пригласишь Войницкого или предпочитаешь сам сообщить ему радостную весть? – спросил Николай.

- Давай пакет, - вздохнул Поль. – Не думаю, что ты горишь желанием увидеться с ним.

- Ты прав, mon ami. Только, боюсь, сейчас не тот случай, когда мое желание имеет значение. Будь добр пригласи Войницкого, нам с ним есть о чем побеседовать с глазу на глаз: если мы с ним не прейдем к взаимопониманию, Катя точно пропадет.