Джек впитывал каждую деталь, жадно пожирал женщину глазами, и изо всех сил пытаясь сопоставить увиденное с образами, живущими в его воображении, — но безуспешно. Она шла, и на пестром фоне летнего цветущего луга ее формы приобретали манящие изгибы. Несомненно, это была Лиз Чэпмен. Пульс Джека забился сильнее.

Он прищурился, чтобы разглядеть ее получше.

У нее были темные волосы, которые колыхались на ветру, как черный флаг; маленького роста, не выше пяти футов и пяти, может, шести дюймов, она тем не менее обладала удивительно мягкой, женственной фигурой. Джек попытался сфокусировать внимание на ее лице, радостно предвкушая, что вот-вот ее узнает: этого он ждал все утро. С каждым ее шагом он оттягивал момент, когда его охватит это ощущение; комок в груди сжимался все сильнее, и он чуть не перестал дышать.

Лиз дошла до середины лужайки. У нее была легкая грациозная походка: не слишком быстрая, не слишком нетерпеливая, будто она смакует момент своего появления, медленно шагая ему навстречу, в самое сердце его владений. Джек проглотил комок в горле. Боже, какое сладостное мучение.

И, разумеется, все они знали, что он наблюдает за ее приближением: блондиночка, Лиз, Морвенна. А потом, когда напряжение стало невыносимым, Лиз подняла голову и их взгляды наконец встретились.

Джек поежился и сделал шаг вперед, стараясь как можно быстрее сократить расстояние между ними. На лице Лиз Чэпмен отразился целый вихрь эмоций, словно в фильме, снятом ускоренной съемкой, где солнечный свет сменяется облаками. Это продолжалось всего мгновение, и, когда женщины подошли к крыльцу, Джеку показалось, что он все придумал. Теперь у Лиз было отстраненное, безразличное выражение. Губы застыли в любезной — не взволнованной и не волнующей улыбке. Джек растерялся, не понимая, было ли то, что он увидел, хорошим или дурным предзнаменованием.

Лишь через долю секунды до него дошло, что рядом с Лиз стоит Морвенна. Естественно, она не может вести себя, как ей хотелось бы — броситься ему на шею или… Он прекратил думать об этом. Морвенна взялась за перила, поднялась по лестнице и встала рядом с ним; не исключено, что она умеет читать мысли.

— Ага, Джек, вот ты где, — произнесла Морвенна, как будто сильно удивилась. — Мисс Чэпмен приехала чуть раньше, чем мы предполагали, но, думаю, ты не будешь возражать, что я ее привела. — Она вела себя зажато и неестественно, и Джеку пришло в голову, что Морвенна нервничает не меньше его, но эта мысль, ничего не задев в его душе, через мгновение потерялась и растворилась в общем потоке.

Боковым зрением Джек увидел, что австралийка подняла руку в знак приветствия, скатилась по краю наклонного крыльца и вприпрыжку побежала к мастерской. В своих тяжелых походных ботинках она была похожа на жирафа. Оставалось только надеяться, что она не забудет приготовить кофе.

Лиз поднималась по ступенькам за Морвенной, отставая на шаг. Джек чувствовал, что за внешним спокойствием кипит нервная энергия, потрескивая и грозя вырваться наружу из-под ее загорелой кожи. Где-то глубоко в ее выразительных серо-голубых глазах вспыхнул опасный огонь, смесь боли и паники. Боже, она такая симпатичная, так почему же он даже смутно ее не припоминает? Он не мог вспомнить ни ее лица, ни фигуры, хотя она явно была из тех женщин, которых нелегко забыть.

К сожалению, Джек не мог больше отрицать очевидное. Он не имел ни малейшего понятия, кто такая Лиз Чэпмен и где они встречались, и, что еще хуже, что произошло во время их знаменательной встречи.

Джек протянул руку и улыбнулся теплой улыбкой; придется притвориться, чтобы она не поняла, что он ее не помнит, хотя совершенно очевидно, что он произвел на нее неизгладимое впечатление. Ему ни в коем случае не хотелось обидеть ее или попасть впросак, повторив то, что он уже говорил во время предыдущей встречи.

Он взял себя в руки, пытаясь держаться деликатно и отстраненно, и улыбнулся еще шире, в глубине души все еще не теряя надежду, что в тот момент, когда их ладони соприкоснутся, на него снизойдет божественное озарение, пелена спадет с глаз и он вспомнит Лиз Чэпмен во всем ее обнаженном пылком великолепии.

— Рад видеть вас снова, — проговорил он. Его пальцы коснулись ее руки. У нее было теплое и крепкое рукопожатие, но, к сожалению, ни одна искра в его душе не вспыхнула. — Я подумал, что лучше всего провести интервью здесь, в летнем домике. Это одно из моих любимых мест, — он поднял руку. — В большом доме слишком официальная атмосфера; в студии царит хаос творчества. Летний домик — золотая середина. Надеюсь, вы не возражаете, — он жестом пригласил ее в прохладную комнату.

Лиз покачала головой.

— Нет, это было бы замечательно. Какое чудесное местечко, — ее голос слегка подрагивал, и Джек затрепетал от чистого наслаждения: такая сильная, но ранимая. Боже, она само совершенство. А еще он заметил, что с того самого момента, как их глаза встретились, она внимательно смотрит на него. Поймав ее взгляд, Джек улыбнулся, и она вспыхнула. Это было так неожиданно и так замечательно, что он с трудом подавил нервный смешок.

Ее мелкие правильные черты выражали любопытство, удивление, даже шок. Должно быть, теперь, когда он почти трезв, он кажется ей совсем другим, но он надеялся, что разница не слишком очевидна. С утра он уже принял немножко, чтобы успокоить нервы. Боже, если и существует на свете причина пить поменьше, то лишь для того, чтобы вспомнить такую женщину, как Лиз Чэпмен.

— Начнем? — он жестом указал на дверь летнего домика и легким кивком головы пригласил ее внутрь.

* * *

Ступив за порог, Лиз глубоко вздохнула, пытаясь успокоить нервы. Прошло несколько темных, туманных, расплывшихся мгновений, прежде чем ее глаза привыкли к темноте. По спинному мозгу и животу расползалась огромная черная бездна. Она была в панике. Ощущение оказалось столь сильным и устрашающим, что она даже не осмелилась задуматься, откуда оно появилось.

Джек Сандфи. Это имя светилось у нее в мозгу, словно неон в ночи. Она должна была брать интервью у Джека Сандфи, того самого Джека Сандфи, о котором писала статью в «Рекламном вестнике Бишопстона», того Джека Сандфи, чьи тайны продала «Санди Ньюс». У человека, с которым она пила кофе, но не у этого мужчины. Когда она выехала из дома Балморал Террас, все казалось относительно простым, не считая Морвенны Пирс и раздражающего ощущения беззащитности.

Во время своей первой и последней встречи с Джеком они поладили, только этот человек был не Джеком Сандфи, по крайней мере, она с ним точно не встречалась. В общем и целом это было очень похоже на сумасшествие. Не может же быть двух Джеков Сандфи. Или может? И если он только один, черт возьми, что здесь происходит? У кого она брала интервью в Норвиче? Она загнала искру гнева в дальний уголок мозга: сейчас у нее есть более срочные дела. Мужчина все еще смотрел на нее с нескрываемым интересом. Лиз через силу улыбнулась.

Этот человек — второй Джек Сандфи — был так обходителен, так любезен. Он пододвинул ей стул и доброжелательно улыбнулся. Вся эта суета явно приносила ему мучения. Но этот слегка подвыпивший, взволнованный, умный человек явно был не тем, с кем она встречалась в отеле «Флаг». Как только ее осенила эта догадка, точнее, слабое предположение, она ощутила, как земля стремительно уходит из-под ног.

— Спасибо, — произнесла она и села на стул, осознавая, что от волнения голос у нее срывается и становится похожим на писк.

Он махнул рукой и уселся на край дивана, как можно ближе к ней, сложив длинные пальцы. На лице его застыло нетерпеливое выражение предвкушения.

— Как я рад видеть вас снова. Как поживаете? — спросил он.

Лиз с трудом подавила стон. Всем своим поведением Джек Сандфи — а ведь, если размышлять логически, это и должен быть настоящий Джек Сандфи — показывал, что они уже встречались и что он узнал ее достаточно хорошо, чтобы считать если не своим другом, то, по крайней мере, близкой приятельницей.

Она медленно кивнула.

— Хорошо, у меня все хорошо, спасибо, а у вас? — при этих словах Лиз заметила, что на стене около дивана, на самом видном месте, гордо висит в рамочке ее статья из «Санди Ньюс».

Лиз на мгновение закрыла глаза, и, оказавшись в темном и безопасном месте, решила, что у нее просто нет выбора. Она не имела понятия, что здесь происходит и почему это происходит с ней; но каким бы ни оказался ответ, что бы ни случилось на самом деле в тот день в отеле в Норвиче, кто бы ни был тот человек, с кем она там познакомилась, сейчас ей придется просто соврать и сделать вид, что она знакома с Джеком Сандфи.

Похоже, он на самом деле думал, что они встречались раньше, и, заглянув в его теплые карие, как у спаниеля, глаза, она поняла, что меньше всего ей хотелось бы его обидеть или испортить впечатление об их первой встрече, которую, судя по всему, он считал незабываемой.

Она улыбнулась шире, пытаясь вести себя деликатно и отстраненно.

Джек нервничал, то и дело поглядывая на открытую дверь. Морвенна шла по лужайке к большому дому.

— У меня все отлично, на самом деле, лучше, чем за многие годы, — восторженно произнес Джек. — Я работаю над новой скульптурой. О, я попросил, чтобы нам принесли кофе. Вы легко нашли дорогу? Дом стоит на отшибе.

Его голос слегка дрожал, и Лиз поежилась. Боже, это ужасно. Она заметила, что, с тех пор, как Морвенна представила их друг другу, он не сводит с нее глаз. Поймав его взгляд, она улыбнулась, и Джек вспыхнул. Это было так неожиданно и так странно, что Лиз с трудом подавила стон.

— Я подумал, — проговорил Джек слишком поспешно, — что, пока вы здесь, вам захочется осмотреть студию. Так вы сможете ощутить атмосферу этого места, внутреннюю сущность того, что здесь происходит — терзания художника и все такое прочее. Но это потом, после того, как мы выпьем кофе. Или чаю.