Лиз сделала еще один большой глоток вина, с наслаждением ощущая, как алкоголь разливается по телу.

— Угу, как же. Скорее открытие больниц принцессой, разрешение на планировочные работы и текущие цены на мытую морковку.

Клер скорчила гримасу.

Лиз улыбнулась.

— Ладно, я-то знаю, что ты — человек широких взглядов и добрая душа, но Майк подумал, что ты испугаешься, увидев, как у него в жизни все запутанно. Хотя я удивлена, обычно он любит изображать из себя невинную жертву. Он никогда ни в чем не виноват, такой бедный несчастный маленький кролик, — Лиз вздохнула. — Нужно отбить у него охоту к этим штучкам. Всем нам пора двигаться вперед.

Клер взяла хлебную палочку из вазы в середине стола:

— И чтобы от него отделаться, ты сказала, что обедаешь с Джеком Сандфи?

— Должна же я была сказать хоть что-то. А то бы он напросился подвезти меня до дома.

— Тебе не кажется, что ты поступила не очень хорошо? Вчера вечером Майк рассказывал мне о Джеке Сандфи. Он думает, что ты с ним спишь. Знаешь, он заявил, что позвонил Сандфи и сказал, чтобы тот держался от тебя подальше.

У Лиз отпала челюсть.

— Что ты сказала?

— Он мне сам признался. Не знаю, правда это или нет…

Прежде чем Лиз успела произнести хоть слово, Клер продолжала:

— Кстати, я показала редактору твою статью в «Санди Ньюс», и он сказал, что готов побеседовать с тобой насчет твоей работы. Статьи, рассказы о путешествиях, все, что тебе нравится. Записал твои координаты, так что, если нужен будет нештатник, ты наша первая кандидатура, — Клер откинула назад густую волну рыжевато-золотистых волос. — Так что, похоже, ты снова при деле.

Лиз улыбнулась.

— Отлично, только прошу тебя, Майку не говори. Помимо всего прочего, у него новый пунктик: хочет пересмотреть свои финансовые обязательства. О боже, не могу поверить, что он звонил Джеку. Он не говорил тебе, что Джек сказал?

Клер взяла меню.

— Майк с гораздо большей охотой рассказывал мне, что он сказал. Изображал из себя мачо, «не-путайся-с-моей-женщиной». Крепкий орешек Майк против Джека Сандфи. Знаешь, для разведенной пары вы что-то слишком тесно общаетесь. Ты на самом деле собираешься пообедать с Джеком Сандфи или это только мечты?

— И то и другое. По-моему, существует реальная возможность, что нам с Майком подвернулась парочка ненормальных. У Джека Сандфи явно не все дома. Может, наркотики, может, выпивка, а может, раздвоение личности, черт его знает. Ты же у нас журналист, вот ты и скажи.

Клер жестом подозвала официанта.

— Зачем портить тебе удовольствие? Я буду заказывать, у меня в половине третьего встреча. Ты уже решила?

Лиз взглянула на доску со специальными блюдами.

— Я выбираю мир во всем мире и долгую, спокойную жизнь.

Клер откусила большой кусок хлебной палочки.

— Боюсь слишком поздно, дорогая. Может, лучше острую овощную лазанью?

* * *

К тому времени как Лиз забрала Джо из школы, вино, выпитое за обедом, уже окончательно выветрилось. По дороге она зашла кое-что купить, а выйдя на главную улицу, они натолкнулись на Тома, который тоже плелся домой. Было здорово возвращаться вместе.

На автоответчике моргала лампочка. Лиз бросила сумки в холле; мальчики с грохотом побежали по лестнице. Она с неохотой нажала на воспроизведение.

— Здравствуйте, Лиз, мы с вами не знакомы, — произнес звучный голос. — Меня зовут Мария Ладлоу, я из журнала «Чао». Мы хотим напечатать статью о Джеке Сандфи, и было бы здорово, если бы вы взяли у него интервью. Как можно скорее. Я уже разговаривала с его агентом, он очень заинтересован в работе с вами. На самом деле это он предложил пригласить вас. Он подумал, что вы заинтересуетесь. Мы предлагаем очень приличный гонорар. Не могли бы вы перезвонить? Мой номер…

Лиз вытаращилась на телефонную трубку. Журнал «Чао»… Журнал «Чао»?

— Мам!

Лиз оглянулась. На верху лестницы стоял Том.

— У меня Уинстон под кроватью, там у него дохлая птица или еще что-то. Везде перья и всякая гадость.

— Хорошо. Иди переоденься. Я приду через минуту и посмотрю, что там такое.

Из-под вытянутой руки Тома показалась голова Джо. Он скорчил рожу.

— Его рвет на ковер. И птица, по-моему, еще не сдохла.

Лиз кивнула. Похоже, огромным гонорарам и славе знаменитой журналистки придется подождать.


— Сюда, сюда, — визжал Джо, подпрыгивая на кровати, возбужденный горячей смесью страха и восторга. — Она нырнула обратно под шкаф. Вон, смотри. Вон она, быстрей, мам, быстрей. Хватай ее!

Лиз ползала по спальне мальчиков на четвереньках, сжимая в руке полотенце и пытаясь поймать невероятно ловкого голубя, который, судя по количеству перьев, пуха и других разнообразных кусочков тела, которые валялись повсюду, должен был быть уже голым, мертвым и распотрошенным. Они играли в игру «Поймай птицу» уже двадцать минут, и всем это порядком надоело.

В руках у Тома, который все еще был в школьной форме, была сетка для ловли креветок, Джо нацепил наколенники и полицейский шлем, но игра уже потеряла свою привлекательность. Лиз стало жарко, она злилась. От бокала вина, выпитого за обедом, начала смертельно болеть голова. Ну почему бы Майку не прийти сейчас, когда от него действительно была бы польза, с горечью подумала она, в очередной раз безуспешно ныряя под шкаф.

Уинстон растянулся на улице, на крыше пристройки, окруженный скопищем грозовых облаков, и наблюдал за происходящим с выражением молчаливого негодования: в конце концов, это был его голубь.

— Вот! Он туда пополз, — крикнул Том. — Хватай его, мам, лови скорее!

— Ш-ш-ш, хватит орать, ты напугаешь бедного голубя до смерти, — резко ответила Лиз, чувствуя, что ее терпение на исходе. Она бы предложила открыть окно и спуститься вниз, если бы Уинстон не лежал в засаде.

Джо шмыгнул носом. Нижняя губа у него дрожала, но он изо всех сил старался вести себя как настоящий мужчина.

— Ненавижу птиц. Я здесь сегодня спать не буду. Он умрет, да? Уинстон его укусил, тут повсюду кровь, и Том все время шумит. Голубь умрет. Истечет кровью и сдохнет под шкафом, и мы не сможем его достать.

Почуяв ледяное дыхание смерти, голубь издал ужасающий хрип и сделал еще одну попытку вырваться на свободу. На этот раз, когда Лиз бросилась за ним с полотенцем, он нырнул между усыпанными «Лего» коробками с игрушками, трепыхая клювом, крыльями и лапами.

— Проклятье, — зашипела Лиз на птицу и повернулась к Джо. — Что-то не похоже, чтобы чертова птица умирала, — измученно вздохнула она. — Думаю, если мы ее поймаем, с ней будет все в порядке, мой хороший. Честно. А когда мы ее поймаем, то посадим ее в коробку, отнесем на игровую площадку и выпустим. Там куча кустов и деревьев.

С первого этажа послышался звонок.

— Телефон, — сказал Том. Он так и остался стоять на туалетном столике в позе полузащитника с сеткой для ловли креветок в одной руке.

Лиз, которая все еще стояла на четвереньках, опершись на локти и выпятив зад в шести дюймах от несчастного голубя, махнула ему рукой.

— Подойди сам, сынок. Спроси, что нужно, я перезвоню. Джо, иди с Томом, спуститесь вниз, отдохните несколько минут, возьмите что-нибудь попить из холодильника, съешьте печенье.

Им всем нужно передохнуть, особенно голубю.

Но мальчики не успели подойти к телефону. Автоответчик включился, когда они только выбежали на лестничную площадку. Лиз сразу же узнала голос звонящего и застыла в прыжке. Это был Джек Сандфи. Высунувшись из своего укрытия за перевернутым игрушечным джипом, голубь встретил ее задумчивый взгляд понимающими, полными слез глазами.

— Привет, как поживаете? — проговорил Джек непринужденным голосом. — Терпеть не могу автоответчики, но вы сказали, что не возражаете, если я позвоню снова. Я просто хотел сказать, что мне сделали замечательное предложение, практически минуту назад. И я подумал, не согласитесь ли вы отпраздновать вместе со мной… хотя, при сложившихся обстоятельствах, точнее было бы сказать — посочувствовать мне. Не знаю, я думал, что это работа — воплощение всех моих желаний. — Джек Сандфи сделал паузу. — Но теперь я уже не так уверен, — он будто был в замешательстве и явно нуждался в дружеской помощи. — В любом случае, может, вы согласитесь со мной пообедать? Или поужинать, или все, что угодно, все, что захотите. Было бы приятно с вами поговорить. Во всем разобраться…

Отбросив полотенце, Лиз вскочила на ноги и выбежала на площадку; вниз вели двенадцать ступенек, и, может, еще три, нет, четыре шага, чтобы добежать до телефона, который стоял на тумбочке в прихожей. Если он будет продолжать разговаривать еще хотя бы пару секунд, она успеет схватить трубку и поговорить с ним.

Рванув мимо мальчиков, Лиз кубарем скатилась по лестнице, огибая мешок с теннисной формой, гору чистого белья и две спортивные сумки. Джек Сандфи как раз говорил: «О'кей. Что ж, я не жду, что вы мне перезвоните, но все равно хотелось с вами поделиться. Скоро увидимся…» Она схватила трубку, и он сказал: «До свидания».

Проклятье. Несколько секунд Лиз серьезно думала, не перезвонить ли ему? В конце концов, это не так уж сложно. Набраться храбрости и перезвонить по последнему номеру. Но проблема была в том, что она слишком долго подавляла это желание, резко перекипела и тут, без предупреждения, в голове вновь зазвучал голос здравого смысла.

Без тени сомнения, от Сандфи следует ждать неприятностей. Двуличный, лживый, может, даже больной. Сейчас ей все это кажется захватывающей игрой — флирт, погоня и так далее, но они же реальные люди с реальными эмоциями, а не какой-то абстрактный вымысел, которым Сандфи окружил свою ложь. Лучше держаться от него подальше.

Лиз направилась в кухню. Джо и Том совершали налет на холодильник. Лиз поставила чайник и поздравила себя с тем, что устояла перед искушением. Кто-то подсунул под дверь черного хода местную газету; может, самое время просмотреть объявления о знакомствах? Придет же такое в голову. Лиз сполоснула чашку горячей водой; ладно, если она дойдет до крайней степени отчаяния, всегда остается привратник из колледжа. Он каждое утро ей подмигивает. Лиз поморщилась.