— Еще и зачетка скоро начнется. У тебя, кстати, тоже… так что я заеду… как только получится, окей? Иначе я разорвусь и с проектами, и с зачетами, и с курсовиком…

— Мне самой надо готовиться закрывать все, — вспомнила. — Так что я не против.

— Вот именно. Разберись со своими делами, а там уже и до праздников недалеко. Я позвоню позже.

— Окей.

После этого он звонил мне несколько раз. И в каждый из них я слышала, как его голос становится все тише и тише. Он действительно уставал. И я верила, что ему попросту не вырваться ко мне. Хотя… конечно же, это задевало. Опять. Опять у нас какое-то неудачное начало. Опять… мы как-то отдаляемся друг от друга.

И я даже умудрилась поплакать на этот счет. Я так скучала по нему. Так скучала. Все мои мысли были заняты им. Воспоминаниями о нем. Хотя я и пыталась держаться подальше от соцсетей. Не хотелось просто… просто не хотелось. Я жаждала его вживую, ну либо хотя бы по телефону, а не… а не как-то так.

Я хотела… хотела быть с ним рядом. Хотела чувствовать его… в общем… я очень-очень сильно хотела быть с Димой. Хотела… но вот чего я точно не хотела, так это решать интегралы.

— Ты в курсе, да? Что у нас сегодня контрольная? — прошептала мне Юля.

— В смысле? — опешила я, опуская стул в аудитории.

— Боже, Наталья… ты где витаешь? Я, конечно, понимаю, у тебя сейчас вместо Высшей математики Высший Франк в голове, но…

— Прекрати нести чушь! — обиделась я на подругу, которая, к слову сказать, была в курсе нашего милого общения с Дмитрием. Всю мою фантазию, мои мысли пришлось направить в сторону Юли, чтобы хоть как-то компенсировать желанного мной человека. — Ничего такого…

— Бла-бла-бла, — закатила та глаза. — Вернись в реальность, пожалуйста!

— Я и так тут!

— Ага! Короче, мы сегодня пишем эти ебанутые интегралы! Он же предупреждал! А мы с тобой так и не определились, как будем их списывать!

— Так сегодня же не зачет еще… — поморщилась я, одергивая подол платья.

— Ну… попытка закрыться раньше, — пожала плечами Юля. В общем… попытка эта у нас с ней не удалась.

Как выяснилось чуть позже, зачет получили почти все отличники, кроме парочки, не успевших что-то решить, и еще нескольких, из-за невнимательности допустивших какие-то помарки. Что говорить про остальных? У кого-то, после оглашения результатов, была зачтена одна задача, у кого-то две, а у кого-то, как у нас с Юлей, ни одна.

— М-м-м… — рассматривая перечеркнутый красной пастой листок, мычала моя подруга на следующий день. — Говно!

— Не могу с тобой не согласиться, — вздохнула я.

— Что мы будем делать, Наталья!?

— Хотелось бы мне знать ответ на этот вопрос.

Тут мне вновь позвонил Дима. Мой Дима. Ну… я так называла его про себя. Узнав, как у меня дела, он рассказал о своих нагрузках. Оставалось только удивляться, как он до сих пор стоит на ногах. Пожелав ему удачи, я, грустно вздохнув, повесила трубку.

Ну вот.

— Да не грусти! — заметила перемены в моем настроении Юля. — У нас у самих сейчас проблемы. Давай мы будем разбираться с ними… а потом уже…

— Да я понимаю… — было сложно с ней не согласиться.

Вечером, обдумывая, как бы нам сдать контрольную и закрыть зачет, мы не придумали ничего лучшего, как попытаться вновь найти тех, кто за деньги решит нам примеры. В итоге, кажется, кто-то даже и нашелся. Это мы так думали.

Но в тот момент, когда пришло время решать, люди, с которыми у нас была договоренность, не вышли на связь.

Будучи разозленной этим, будучи напуганной, я, сидя на последнем ряду, не знала, что и делать. Так вышло, что место, куда мне велел сесть преподаватель, к слову, почему-то дико невзлюбивший меня, было очень неудачным. Я сидела одна. На островке. И помочь было некому. Зато отсюда был отличный вид на всех остальных, кто писал контрольную. Я видела, как многим из наших бездельников помогают. Видела, как списывает Тимур. Видела, как списывают… почти все. И даже видела, как общается с одним из наших умников Юля.

— Оу-оу-оу! Ты посмотри!!! У меня зачтено все! — с радостью воскликнула подруга, взмахнув листком. — А… нет, один пример еще остался! Один! Ну какой кошмар! — простонала она.

Если честно… мне пришлось сдержаться, чтобы не высказать свое мнение на этот счет.

У меня было завалено все. Я опять ничего не сделала. И это было совершенно неудивительно.

— Какая я молодец! Какая молодец! — отплясывала возле меня подруга. — А у тебя как дела?

Увидев мой результат, Юлия немного поубавила пыл.

— Нам надо как-то решать эту беду! — протянула она.

— Надо, но как… не понятно.

Меня вновь, кажется, принципиально посадили подальше от всех. И я вновь была в минусе.

Именно после этой пары и подозвал меня к себе преподаватель.

— Вы единственная остались со всеми нерешенными примерами. Наталья? — поднял он на меня взгляд.

— Да… — протянула я, про себя подумав о том, как мне хочется спрятаться от всего этого мира. Как мне хочется прижаться к Диме, которого я уже долгое время не видела, и забыть обо всем.

— Да? Что, да?

— Я знаю…

— Это отвратительно. Это ужасно. То, что я вижу в вашем варианте, говорит о том, что…

Я просто не хотела его слушать. Иначе бы заплакала. Мне хотелось поддержки. Мне хотелось, чтобы меня защитили от жестокости этого мира. Мне хотелось, чтобы Дима спас меня, спрятал в своих руках и сказал, что все, кроме нас, не важно.

— Савельева, вы меня вообще слушаете? Кому я сейчас все это объясняю?

— Да-да, конечно! — просто еще не до конца понимала, что происходит, и что мне сейчас сказали.

— Ну вот тогда идите… и исправляйте. У вас есть еще шанс послезавтра… ну а там, может, в понедельник. Последний вариант. А дальше уже, увы, — развел он в стороны руки. — Я не поставлю вам зачет, соответственно, не допущу до сессии, а это будет значить, что вас автоматически поставят на отчисление, так как вы не сможете сдать ни один из экзаменов. В общем, что я тут распинаюсь перед тем, кому это неинтересно…

— Почему? Нет! — попыталась возразить я. — Это не так!

— Все, девушка, идите! У вас за все возможности написать эту контрольную — ни одного решенного примера. Это отвратительный результат. Не знаю, как вы умудрились тогда уменьшить количество заданий себе… видимо, списали. Учтите, если у меня будет плохое настроение, я, пожалуй, верну вам номер. Ненавижу, когда так внаглую списывают.

— Я не списы…

— Тогда вы решили бы хотя бы что-то! — рявкнул на меня препод по Высшей математике.

— Я и…

— А у вас тут бреда полно! — взмахнул он листочками. — Но при этом ни одной здравой мысли!

— Простите… — мне больше нечего было ему сказать.

— Идите готовьтесь к переписи! — махнул мужчина рукой.

— Хорошо…

Отступив от его стола, я направилась к выходу.

— Савельева, — обратился он ко мне, когда я уже была возле двери. — Никто за вас держаться не будет. Если вы не закроете долг — вылетите сразу же. Это нормальная практика. После первой сессии вылетают все, кто поступил сюда не осознавая, что придется работать. До свидания.

— До свидания, — еле заметно кивнув, произнесла я.

«Ты будешь отчислена» — это был девиз моего дня. Теперь… это для всех, даже для меня… стало очевидным.

— Когда я справлюсь со своим примером, я…

— Что ты? — не выдержав, огрызнулась на Юлю. Меня бесило ее поведение, но я… я пыталась сдержаться.

— Ты чего?

— Юль, хватит! Хватит! — мои нервы были на пределе. — Ты все списала! Все! Если бы я сидела так удачно, то тоже бы не испытывала никаких проблем! — произнесла очевидное. — Поэтому… не надо пытаться решать мои проблемы так, будто бы ты специалист по Вышке!

Черт! Все-таки я огрызнулась.

— Эм-м-м… — подруга замешкалась. — Нат…

— Юль, прости, — вздохнула я. — Просто… нервы. У меня нервы…

— Я понимаю. Понимаю. Но хочу помочь. Я не пытаюсь превознести себя…

— Юль… пожалуйста, — приподняла руку. — Дай мне покой!

Мы ждали очередной переписи. Верней… последней переписи перед официальным зачетом, на котором уже должны были быть выставлены итоги. А положение не становилось лучше. Я не знала, что мне делать. Все отличники уже закрыли свои примеры, и ждать от кого-то помощи… уже не было смысла.

И вот опять! Меня отсадили на самый последний ряд. И опять я наблюдала за тем, как все общаются между собой, как некоторых палят. Парочку даже удалили, пожелав успехов в понедельник. Потом я смотрела, как втюхивает нашему преподу свою последнюю задачу Юля. Естественно, она не понимала, как ее решить, но пообщавшись со всеми, кто ее окружал, понабравшись советов, видимо, пришла к правильным выводам. Только так я могла объяснить то, что она вышла из аудитории с проставленным заранее зачетом. Смотря за тем, как радостно вылетают из кабинета мои одногруппники, я… я чувствовала, как опускаюсь на дно, как мне становится горько, обидно и холодно. И одиноко. Хотелось плакать.

— Савельева? Как у вас дела? — в отличие от меня, преподаватель, теперь уже явно выделивший для себя слабых студентов, в число которых явно входила и я, был в прекрасном расположении духа.

— Плохо, — ответила ему, когда он поднялся ко мне.

— Да-а-а… — просмотрев мою работу, согласился он. — Это отвратительно. Вот мне интересно, с какой целью вы посещали мои пары? Даже ваша подружка-бездельница с горем пополам осилила все. А вы… видимо, придется скоро прощаться с местом учебы. Ладно, увидимся на зачете в понедельник! — забрал он мою работу себе.

— Простите! — у меня не осталось ни сил, ни гордости. — Вы не могли бы…

— Что? — обернулся он.

И тут я поняла, что мне нет смысла просить его о помощи. Он за что-то взъелся на меня. И теперь гнобил. И собирался добить до конца. Я просто поняла это.