Через несколько минут Крисандер пошел проводить старика к вертолету, велев Марли оставаться на месте.

Она хихикнула — и отправилась на кухню, потому что очень захотела есть.

Через несколько минут, не успела она открыть дверцу холодильника, появился Крисандер.

— Почему ты не осталась там, где я велел тебе? — грозно спросил он.

Она повернулась и нежно улыбнулась ему.

— А почему ты не попросил меня по-доброму?

Он тихо засмеялся, и этот чувственный смех вызвал дрожь в ее теле.

— Я велел вертолетчику вернуться сюда через час. Если ты чувствуешь себя хорошо, то мы осмотрим античные развалины и другие достопримечательности Коринфа.

— О, как я рада! — Она забыла о еде, бросилась к Крисандеру и крепко обняла его.

Он наклонился и прильнул к ее губам. Марли растаяла в его объятиях, и тихий стон вырвался из ее груди.

— Ведь я заслужил награду, не так ли? — прошептал он.

Она облизала припухшие губы.

— Да, конечно, — срывающимся голосом произнесла она.



Через несколько часов они уже бродили среди античных руин. Он рассказывал ей историю этих мест, но она едва слушала его. Стоял чудесный осенний день, и они были одни. Никаких навязчивых личных помощниц, никаких докторов и сиделок, никаких деловых звонков. Это было прекрасно.

— Ты совсем не слушаешь меня, — будто сквозь пелену, в ее сознание прорвался удивленный голос Крисандера.

Марли вспыхнула и взглянула на него.

— Прости. Мне просто очень хорошо. Правда.

— Ты желаешь вернуться на остров? — поинтересовался он. — Я тебя не утомил? — Удивление в его голосе сменилось беспокойством.

— Расскажи мне о твоей семье, — попросила она. — Ты ничего о них не говорил.

— А что конкретно ты хочешь узнать?

— Все. Твои родители живы?

В глазах его мелькнула боль, и Марли сейчас же пожалела о своем вопросе.

— Они погибли несколько лет назад, когда плыли на яхте, — сказал он.

Она сжала его руку.

— Прости.

— Все уже в прошлом. — Крисандер пожал плечами.

Марли собиралась продолжить беседу, когда он, нахмурившись, засунул руку в карман и вытащил оттуда мобильный телефон.

— Рослин, — бросил он коротко, взглянув на Марли.

Та вздрогнула и выпустила его руку.

Когда Крисандер слушал Рослин, то смотрел на Марли, но ей казалось, что он смотрит сквозь нее. Он нахмурился.

— Здесь все нормально, — бросил он. — Выясни у Пирса, как идут дела в Рио-де-Жанейро, и сообщи мне об этом. — Затем последовала долгая пауза. — Я не знаю, когда мы вернемся в Нью-Йорк. — Крисандер снова взглянул на Марли, и она догадалась, что Рослин говорит о ней. — Нет, конечно, нет, — сказал он успокаивающим тоном. — Я сразу же сообщу тебе, как только соберусь покинуть остров.

Марли с досадой отвернулась. Через несколько минут Крисандер захлопнул крышку телефона и засунул его обратно в карман. Как она и ожидала, лицо его стало еще более угрюмым. В глазах мелькнула подозрительность, но она не могла понять, почему.

— Извини, что прервал с тобой разговор, — произнес он холодно-учтивым тоном. — Так о чем мы говорили?

— Расскажи мне, пожалуйста, о твоих отелях, — произнесла она бодро, желая отвлечь его от тревожных мыслей.

Лицо Крисандера окаменело.

— О каких именно?

Марли нашла место, откуда можно было любоваться высокими античными колоннами, и они присели.

— Я не знаю. О чем-нибудь. Где расположены твои отели? «Империал-Парк» в Нью-Йорке — это твой? — (Он кивнул.) — Я слышала, ты что-то говорил о Рио-де-Жанейро. Там тоже у тебя отель?

Крисандер нахмурился, и это поразило ее. Почему он не хочет разговаривать о своем бизнесе?

— Наши отели расположены в крупнейших городах мира. Самые большие находятся в Нью-Йорке, Токио, Лондоне и Мадриде. А сейчас мы хотим открыть отель в Рио-де-Жанейро.

— А почему не в Париже? Мы могли бы туда приезжать! — Марли игриво улыбнулась ему.

Улыбка немедленно исчезла, поскольку глаза его стали холодными и жесткими. Она вздрогнула и сжалась в комочек. Кажется, Крисандер разозлился. Нет! Он был разъярен.

— У нас нет отеля в Париже.

Он сказал это таким резким голосом, что Марли отпрянула от него.

— Прости... — Она даже не знала, за что просит прощения. Его настроение поменялось в одно мгновение. Из-за чего? Она выбрала очень неудачные темы для обсуждения: сначала — родители, потом — бизнес. О чем же им говорить?

Марли встала.

— Возможно, ты прав. Наверное, нам надо возвращаться. — Она резко повернулась, направившись к машине, и вдруг все закружилось вокруг нее. Колени подогнулись — и сознание померкло.



Когда Марли пришла в себя, она услышала разгневанный голос, что-то кричавший по-гречески. Открыв глаза, она обнаружила себя на больничной койке.

— Крисандер, — слабым голосом произнесла она.

Крисандер, общавшийся с врачом, поспешно направился к ней.

— С тобой все в порядке? — с тревогой спросил он, вглядываясь в ее глаза. — У тебя ничего не болит?

Марли попыталась улыбнуться, но у нее это плохо получилось.

Доктор подошел к Крисандеру и встал рядом с ним.

— Когда вы ели в последний раз, мисс Джеймсон? — Он изучающе посмотрел на нее, и Марли почувствовала, что щеки ее вспыхнули. Она опустила глаза.

— Я не завтракала, — призналась женщина. Крисандер тихо выругался.

— Кроме того, ты плохо поужинала накануне вечером! И я не проследил за тобой!

— Это не твоя вина, Крисандер. Я просто сделала глупость — не поела как следует перед нашей поездкой.

Доктор прокашлялся и с улыбкой взглянул на них.

— Ну, ничего страшного. Надо хорошо кушать — и тогда все будет нормально.

— Я лично прослежу за этим, — решительно заявил Крисандер.

Марли вздохнула. Она знала, что теперь он будет твердо следовать этим курсом.

— Можно отвезти ее домой прямо сейчас? — спросил Крисандер доктора.

Тот кивнул:

— Только проследите за тем, чтобы она хорошо поела, а потом как следует отдохнула.

Когда лопасти вертолета завертелись, Марли уютно прижалась к груди Крисандера. Машина поднялась в воздух.

Он явно успел сообщить об их прилете и отдать массу распоряжений, потому что, когда они вошли в дом, их уже ожидала Патрисия с готовым обедом и доктор Кароунис — с намерением проверить состояние Марли.

— Теперь я лично прослежу, чтобы ты съела все, — укоризненно произнес Крисандер, садясь за стол.

— Я, конечно же, не оставлю ничего на тарелке, — сказала она. Затем, повертев в руках ложку, отложила ее в сторону. — Объясни, пожалуйста, почему ты так разозлился, когда мы бродили по руинам?

Лицо Крисандера оставалось невозмутимым, но Марли поняла, что ему не понравился этот вопрос.

— Я не злился. Я просто задумался о работе, — бросил он, явно не желая вдаваться в подробности.

Она с сомнением взглянула на него, но не стала развивать эту тему. Когда они закончили есть, Крисандер подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице в спальню.

Он неспешно раздел Марли и уложил на кровать.

— Крисандер, — прошептала она, — останься со мной. Может, мы поспим вместе?

Марли изо всех сил старалась не рассмеяться, наблюдая за тем, как он пытался противостоять ее просьбе. В конце концов Крисандер стал медленно расстегивать свою рубашку, неспешно разделся и улегся в кровать рядом с ней.

Когда он крепко обнял Марли, усталость ее словно рукой сняло. Его тепло вливалось в ее тело. Он шептал какие-то греческие слова, она не могла их понять, но они так успокаивали ее!

Она не закрыла глаза, даже когда услышала ровное дыхание Крисандера. Он уснул.

Марли любила его. И это ее не удивило. Очевидно, чувство существовало на каком-то глубинном уровне.

Крисандер был сложным человеком, и это нельзя отрицать. Твердым и скрытным. Но если ей когда-то удалось преодолеть все барьеры, то она, конечно, преодолеет их еще раз.



ГЛАВА ВОСЬМАЯ


Теплые губы коснулись ее плеча, изгиба локтя, руки... Марли пошевелилась и увидела темную голову Крисандера, склонившуюся над ней.

— Замечательно так просыпаться, — прошептала она.

Он поднял голову, и она увидела золотистый блеск его глаз.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая моя?

Она откинулась на спину и запустила пальцы в его волосы.

— Гораздо лучше. Я поела и поспала. Что еще нужно беременной женщине? Будем вставать, Крисандер?

Он сел на нее верхом и взглянул ей в лицо. В глазах его мелькнул вожделеющий огонек.

— Ты хочешь вставать? А зачем? Я бы продержал тебя в постели до следующего утра, — пробормотал Крисандер.

Размазня. Она становилась полной размазней в его руках. Когда он так смотрел на нее, она просто таяла. Марли обняла Крисандера за шею и жадно прильнула к его губам. Она ощущала его восставшую плоть, упиравшуюся в низ ее живота, и понимала, что хочет его так же страстно, как он — ее.

С большим усилием Крисандер оторвался от Марли и встал с кровати. Она смущенно взглянула на него. Почему он оставил ее?

Он прикоснулся рукой к ее волосам, убрав завиток со щеки.

— У тебя сегодня были суровые испытания, моя любовь. Я больше не хочу тебя утомлять.

Крисандер, кажется, удивился даже больше, чем Марли, когда столь нежное признание сорвалось с его губ. Повернувшись, он широкими шагами направился в ванную комнату.

Он назвал ее «моя любовь», и Марли затрепетала от этих слов. Но почему он по-прежнему отстраняется от нее? Потому, что она потеряла память? Не опасается ли Крисандер, что она не может любить его по-настоящему, так как он все еще остается для нее незнакомым мужчиной?