«Странно», — подумал он и, повернув голову насколько было возможно, краем глаза заметил сзади мужчину.

— Вы кто? Вам плохо? Где мы? — не удержался Сергей от вопросов.

— Ммм, — снова застонал неизвестный и слегка шевельнулся. — Проснулся… Ты едва дышал, я думал — все. Видно, дозу снотворного не рассчитали… Почти сутки спал.

Голос человека был хорошо знаком.

— Дядя Саша? Вы?

— Я.

— И что мы тут делаем?

— Лежим… — Ляхов шевельнулся. — Что ты помнишь? Последнее что помнишь?

Сергей задумался. В памяти хорошо запечатлелось, как он открыл дверцу белого джипа, как растерялся, когда на заднем сиденье увидел еще одного неизвестного человека. Кто-то толкнул сзади, незнакомец с силой завел за спину руку, что-то кольнуло в предплечье… И все, больше ничего.

— Мы собирались в коттедж — на месте подписать бумаги, — облизнул он пересохшие губы и почувствовал, что не мешало бы не только попить, но и попасть в туалет.

— С кем?

— С вашими людьми… С этим, как его… Цеховским: большой такой, в черной куртке. Он предложил мне переоформить мамин дом на себя… Я думал, вы знаете…

Теперь Ляхову стало все понятно. Неясной оставалась лишь цель, ради которой люди холдинга похитили Сергея Крапивина. Неужели его мать снова так им насолила, что не нашлось другого способа убрать ее с дороги? Откуда такие дикие методы? Украсть ребенка… Да для Тамары нет никого дороже сына! Он сам это понял несколько лет назад! Жаль, что поздно…

«Так или иначе, но я тоже влип в это дело. Скорее всего и ей, и милиции уже известно, что Сергей приезжал ко мне в офис, нас видели охранники, да и пропали мы вместе… Выходит, это я все подстроил… Учитывая прошлые «заслуги», никто не поверит, что я — лишь нежелательный свидетель… И что теперь со мной будет — зависит от того, что задумали похитители в отношении Крапивина. На то, что попугают и отпустят, не похоже… — Дойдя до крайне неприятной точки своих размышлений, Ляхов явственно ощутил пробежавшую по телу леденящую волну, к горлу подступила тошнота. — Один выход — бежать!» — понял он, сглотнул, подавил рвотный спазм и затих: следовало дождаться, когда в голове просветлеет и боль в затылке поутихнет.

— …Вам легче? — словно сквозь вату в ушах вновь услышал он голос Сергея, открыл глаза и увидел, что тот уже сидит на кровати.

Край закрывавшей окно ткани был оборван.

— Что там? — Ляхов понял, чьих рук это дело.

— Лес кругом, — разочарованно отозвался Сергей. — Мы на втором этаже, снаружи толстенная решетка, не убежишь.

«Как там мама?» — виновато вздохнул он…

* * *

…Тамара неслась по трассе на максимальной скорости, которую только могла выжать из Сережкиной машины. Вторую ночь она не смыкала глаз, мозг продолжал лихорадочно анализировать, просчитывать…

«Все замыкается на Алексее, — снова и снова приходила она к неутешительному выводу. — Возможно, ему есть за что меня ненавидеть, но при чем здесь Сергей? Если бы он знал, чей это ребенок! А вдруг знает?! — ужаснулась она. — Я все отдам, я подпишу любые договоры, только бы он вернул мне сына!»

Усталость подкралась внезапно — она даже не заметила, как очутилась на разделительной полосе и машину стало потряхивать. Тут же придя в себя, Тамара притормозила, съехала на обочину, вышла из салона и попробовала размяться.

«Четыре утра, — взглянула она на часы. — Если не посплю хоть немного — до Москвы недотяну…»

Снова сев за руль, она добралась до ближайшего кафе с зоной отдыха, заблокировала двери, откинула сиденье и стала настраивать будильник в телефоне. Получалось это плохо: глаза слипались, пальцы нажимали не те кнопки, в голове гудело…

«Проснусь и сразу позвоню Кушнерову. Надо узнать домашний адрес Алексея… Господи, я даже не знаю, куда еду…» — поплыло в сознании.

* * *

…Несколько часов Алексей и Владимир курсировали между больницей, где оперировали Михаила, отделением милиции, моргом, ГАИ, реанимацией… Тяжелую бессонную ночь сменило серое безрадостное утро. Примерно около двенадцати, дождавшись, пока Михаил придет в себя, а врачи обнадежат, что угрозы для жизни больше нет, Радченко позвонил Зельмаху и поблагодарил за своевременную поддержку — тот не только прислал среди ночи юристов, но и приехал лично. Оставив Дуброва за главного, на одной из машин службы безопасности Алексей отправился домой. Разбитый «БМВ», за который переживал Чернов, пришлось оставить в закрытом гараже офиса.

Едва машина отъехала от отделения милиции, и Радченко, и Чернова сморил сон. Час пути пролетел как одно мгновение.

— А у вас гости, — раздался голос водителя.

С трудом размежив веки, прямо напротив ворот своего коттеджа Алексей заметил темно-серый «рено», из которого выскочила женская фигура и бросилась навстречу подъезжавшим машинам. В первые секунды он подумал, будто все еще спит: что здесь делать Тамаре? Но за стеклом вдруг отчетливо проступило ее лицо, по стеклу нервно забарабанили пальцы…

«Как она прорвалась через шлагбаум? Видимо, случилось что-то очень серьезное, — понял он, и сон как рукой сняло. — Иначе не приехала бы…»

* * *

…С тех пор как Сергей очнулся, прошли сутки. За это время их дважды покормили (передали за дверь кастрюлю с вареной картошкой, несколько ломтей сала и трехлитровую банку с водой), трижды по очереди сводили в туалет. Так как пленники вели себя спокойно, руки им больше не связывали.

Сопоставив все, что успели заметить в доме и по пути к деревянному заведению в углу огорода, Крапивин и Ляхов пришли к невеселому выводу: выбраться отсюда невозможно. Обложенный белым силикатным кирпичом двухэтажный дом, железная входная дверь, решетки на всех окнах, плотный высокий частокол по периметру участка, массивные деревянные ворота, запиравшиеся на огромный засов, две здоровенные псины в вольере, которых выпускали на ночь… Неприступная крепость, да и только.

— Ваша «вольво» стоит в сарае, — сообщил в очередной раз вернувшийся со двора Крапивин. — Там же два «уазика», один, по-моему, нерабочий. И еще, где-то невдалеке проходит железная дорога. Я слышал стук колес и гудки электричек.

Ляхов с трудом разлепил веки. За прошедшие сутки ему стало намного хуже: продолжало мутить, перед глазами плыли круги да еще стали преследовать странные видения. Например, он просто физически чувствовал присутствие в комнате Радченко. Вот и сейчас у окна снова увидел сосредоточенный профиль Алексея Ярославовича.

— В доме кроме нас с вами еще трое, — неожиданно произнес он голосом Сергея и повернулся к Ляхову лицом. — Два бандита и хозяин. Его жена с детьми уехали в райцентр к сестре и должны завтра вернуться. Я слышал, как он интересовался, когда мы собираемся уезжать.

Невероятным усилием воли Александру удалось остановить ускользающее сознание, и он вдруг понял… кто отец Сережки. Радченко! Ну конечно! Они так похожи, просто поразительно! Но отцу ни к чему воровать собственного сына и прятать в лесу… Сергей нужен Максиму Леонидовичу… чтобы шантажировать шефа!

— …Те ответили, что ждут из Москвы третьего, — между тем продолжал Сергей. — Он у них главный, и они зовут его Щуплый. Это мне он представился как Цеховский… Я, пока шел, камень прихватил. Сделал вид, что споткнулся и упал. Вот, — вытащил он из кармана увесистый булыжник и вздохнул: — Жаль, ключей от машины нет.

— Есть… Есть ключи, — еле выдавил Ляхов после паузы. — Запасной комплект в бардачке… Боковое стекло можно разбить… Тебе нужно бежать…

— Нам, — твердо произнес Крапивин. — Без вас я не побегу…


Геник с напарником валялись на диване, щелкали пультом телевизора и нетерпеливо посматривали на часы: по идее Щуплый должен был вернуться еще к полудню, но почему-то до сих пор даже не позвонил. И свой телефон вырубил.

Вдруг сверху забарабанили.

— Чего они там? — задрал голову Геник и махнул рукой, на пальцах которой были хорошо заметны буквы «г» и «к» с крестом посередине. — Камбала, ты же одного недавно выводил? Глянь, что там.

— …«Криминальные новости», — услышал он по телику, после того как за спиной заскрипели ведущие на второй этаж ступени, и добавил звук.

— Животы болят, снова на двор просятся. Оба сразу. Невтерпеж им, — спустился через пару минут напарник.

— Перетерпят, — лениво махнул рукой Геник.

— А кто убирать будет? — встрял в разговор появившийся в дверях хозяин. — Вы?

— Мать их… — ругнулся Геник и толкнул в плечо присевшего на диван Камбалу. — Ладно, своди, а то разведут тут вонищу…

— Сам веди, — буркнул широкоскулый бандит с удивительно плоским лицом, на котором маленьким бугорком выступал нос.

— Я тебе чего сказал? — повысил голос Геник: в отсутствие Щуплого он всегда был за главного.

Чертыхнувшись, напарник встал с дивана, засунул пистолет за ремень и нехотя снова поплелся наверх. Через пару минут со связанными руками один за другим спустились сначала пленники, а затем их конвоир.

— Руки по очереди развязывай! — крикнул вслед Геник и добавил громкости.

Хозяин дома Василий проводил троицу до порога и остановился в дверях. Хорошо хоть жена уехала на праздники к сестре. А то как бы он объяснил, что за люди в их доме? Ему самому не в радость эта компания, особенно старый приятель, с которым когда-то вместе коротал срок.

Сидел Василий, можно сказать, ни за что, по молодости все случилось, по глупости: отмечали день рождения однокурсника, подрались, кто-то кого-то стукнул чуть сильнее, и ему, в числе прочих, дали три года. Там и познакомился с Геником, которому тоже не повезло: работал санитаром, однажды не рассчитал силы и ненароком покалечил какого-то психа.

Василий отсидел два года, вышел на свободу по амнистии и вернулся к родителям. Через полгода выпустили Геника, который и заглянул тогда к приятелю. Твердо решив никогда больше не попадать в тюрьму, Василий к тому времени устроился на работу в лесхоз, восстановился на заочном в техникуме и даже присмотрел в соседней деревне невесту. В девяносто втором, когда один за другим умерли его родители, вместе с женой и детьми он переселился в их добротный дом в лесу и занял место отца. Работа лесника ему нравилась: природа, благодать, никто и ничто не напоминало о прошлом. До вчерашнего утра…