Сюзан Таннер - Навсегда

– Вряд ли! – ухмыльнулся Дэниель. Затем, приподняв шляпу, он обратился к Аманде Армен. – У вас сегодня поистине замечательный день, мадам. Хорошо, что все так закончилось.

Джеб взял Ханну за руку, и вместе с шерифом и Арменом они вышли из комнаты.

– Я что говорил вам? – раздраженно шептал он ей.

– Как только вы убили бы его, вы сразу же пожалели бы об этом. Я не могла допустить этого.

– Клянусь, Ханна, когда-нибудь я вас отколочу.

Ханна кивнула:

– Но для начала не могли бы вы меня накормить?

Джеб сидел напротив Ханны и наблюдал за тем, как она ест. Впервые за все время он терялся в догадках, что же делать дальше. Уехать и опять поселить ее здесь он, конечно же, не мог. Вспоминая события последних двух дней, он все больше приходил к выводу, что нигде не может оставить ее. Но что же ему с ней делать?

Опустив ложку, Ханна огляделась вокруг:

– Ты так пристально смотришь на меня. Да и все вокруг тоже.

Джеб посмотрел по сторонам. Людей было не так уж много, пара посетителей и прислуга. В углу пристроились еще трое, они, похоже, действительно поглядывали на Джеба и Ханну. Джеба не удивило это, он подозревал, что сплетни о нем и Ханне уже охватили весь город подобно тому, как огонь охватывает сухой лес. Для такого маленького городка, как Шерман, подобные скандальные истории были редкостью.

– Не обращай внимания, – успокоил Джеб Ханну, – завтра в это время мы уже уедем отсюда, и ты никогда никого из них не увидишь.

– Куда же мы поедем?

Он хотел выслушивать ее рассказы потому, что и сам толком не знал. Как и в прошлый раз, его останавливали те же аргументы: он не может тащить за собой Ханну, если собирается найти бандитов. Это не Кэтрин, которая смогла бы вынести любые тяготы.

Но стоило ему лишь подумать о Кэтрин, как ответ пришел сам по себе. Он отвезет Ханну к Кэтрин. А Кэтрин уже найдет, что с ней делать.

– Мы поедем в Нью-Мексико, – выпалил он. – Кэтрин прекрасно позаботится о тебе.

Ханне совсем не хотелось, чтобы кто-то другой кроме Джеба Уэллза заботился о ней, а тем более какая-то женщина.

– А кто заботится о Кэтрин? – как бы невзначай поинтересовалась она.

Озадаченный ее вопросом, Джеб взглянул в ее ясные голубые глаза:

– Ну, как кто… Слейд, конечно.

Интересно, почему это его ответ так ее обрадовал?

Через час Джеб забрал у Джекоба Армена свои деньги и повел Ханну в лавку.

В дверях Ханна столкнулась с Иоландой Грэхем. Матрона окинула Ханну неодобрительным взглядом.

– Вы повели себя очень неблагоразумно, моя дорогая. Крайне неблагоразумно. Уже весь город наслышан об этой истории. Сомневаюсь, что отныне вы будете приняты в обществе. И мне будет крайне непросто относиться к вам по-прежнему. Представить только! Совершенно одной бродить за городом! Я содрогаюсь при мысли, что скажет обо всем этом бедняжка его преподобие Солтерс.

Слушая Иоланду Грэхем, Ханна поражалась тому, как мало для нее значит эта осуждающая речь, она только радовалась, что ей никогда больше не придется вежливо притворяться, выслушивая непрекращающийся поток поучений этой дамы. Ей лишь было жаль Уоррена Солтерса, у которого, в отличие от Ханны, выбора не оставалось.

Крайне возмущенный, Джеб ждал, когда Ханна сама хоть что-то скажет в свою защиту. Можно было не сомневаться, что, если бы Ханна осталась в этом городе, эта старая хищница сделала бы ее жизнь здесь невыносимой. Так и не дождавшись, пока Ханна заговорит, Джеб довольно грубо вмешался:

– Значит, вы считаете, что Ханне следовало бы принять предложение Джекоба Армена и заняться проституцией?

– Простите, что вы сказали? – задыхаясь от негодования, проговорила Иоланда. Она была оскорблена тем, что какой-то там бывший полицейский осмелился говорить с ней в таком непочтительном тоне.

– Вам, значит, не по душе то, что сделала Ханна? Вам не понравилось то, что она ушла из города вместо того, чтобы стать проституткой? Стало быть, ей следовало бы зарабатывать себе на жизнь лежа на кровати, – продолжал Джеб. И, не оставив ей времени на возражения, он добавил: – Я догадываюсь, что для таких, как вы, это выглядит весьма заманчиво, однако, леди, вы бы не заработали таким образом и десяти центов, даже если бы и постарались. Вы бы через месяц умерли от голода.

И с этими словами, крепко сжав локоть Ханны, он подтолкнул ее вперед, в лавку, пока Иоланда Грэхем пыталась что-то пролепетать им вслед.

– Тебе не следовало бы так говорить с ней, – сказала Ханна, оглядываясь по сторонам, опасаясь, что кто-то слышал их разговор.

– А почему ты ничего не сказала ей в ответ? Ты-то что думаешь обо всем этом?

– Ты же сам сказал, что мы скоро уедем отсюда, – отозвалась Ханна. – Почему я должна беспокоиться о том, что она сказала или что она подумала обо мне? Я ее никогда больше не увижу.

Джеб начинал с некоторым сочувствием относиться к Кэйлебу Барнсу. Возможно, тот правильно делал, что молился за Ханну. Только так можно подавить в себе желание ее придушить.

Поймав яростный взгляд Джеба, лавочник сразу же бросился обслуживать его. Джеб перечислил то, что было нужно ему, затем кивнул в сторону Ханны:

– И все, что потребуется ей.

Ханна испуганно посмотрела на Джеба.

– Мне ничего не нужно. Джеб оглядел ее темное платье:

– А как насчет того, чтобы выбрать что-нибудь поприличнее?

Ханна покраснела.

– У меня вполне приличные платья!

– Они так же страшны, как грех!

– Кэйлеб сам выбирал ткань!

Лишь то, как смутилась Ханна, удержало Джеба от того, чтобы продолжить эту тему. И пока он пытался найти возможность смягчить свои слова, в разговор вступил лавочник.

– У нас нет готовых платьев. У нас только ткани.

Джеб сдался, понимая, что в дороге Ханна, естественно, не сможет шить. Но он опять подумал о Кэтрин, которая позаботится и об этом.

– А мыло-то хотя бы есть… или что-нибудь подобное, что требуется женщине? – сказал Джеб, не представляя, что нужно для леди.

Все еще злясь, Ханна молча смотрела на Джеба. Джеб сунул лавочнику приличную сумму денег:

– Сдачу отдайте ей. Я буду на улице.

Он быстро вышел из лавки и чуть было не столкнулся на тротуаре с шерифом Гастингсом, проходившим мимо. Дэниель сразу же отметил, что у Джеба непривычно растерянно-обескураженный вид, но решил, что в конце концов это не его дело.

– Вы все еще хотите уехать сегодня? – спросил шериф, посмотрев на солнце, клонившееся к закату. – Скоро стемнеет.

– Нам нужны на ночь комнаты. – Джеб, конечно, был бы не против уехать тотчас же, но Ханна вряд ли согласилась бы с этим.

– Не стоит торопиться. Вы могли бы на денька два задержаться.

Джеб пожал плечами.

– Нам предстоит нелегкий путь в Теос, и лучше не очень-то привыкать к комфорту.

– А как же миссис Барнс? Мне кажется, что она не привыкла к трудностям и лишениям. – Дэниель не был уверен, что решение Джеба взять ее с собой было верным. Общение с Джекобом Арменом, конечно же, оставило у них неприятный осадок, но ведь в городе в основном жили хорошие, доброжелательные люди.

Джеб вспомнил, где он нашел Ханну: перед его глазами стояла хижина-развалюха, он также вспомнил, как она рыла могилу для мужа и ребенка.

– Вы ошибаетесь, – сказал Джеб. – Она – сильная и выносливая женщина.

Как ни странно, но это была правда. Ханна выглядела хрупкой, но она обладала стойкостью, которая не сразу бросалась в глаза. Ему только хотелось, чтобы она не молчала и хотя бы иногда пыталась защитить сама себя.

– Ну хорошо, – сказал Дэниель. – Ей виднее. Выходя из лавки, Ханна успела услышать, что Джеб отозвался о ней как о выносливом человеке. Может быть, некоторые женщины и не расценили бы это как комплимент, но они не знали Джеба Уэллза.

– Да, шериф, это правда. Я сама так решила, – она улыбнулась, затем так, словно делала уже это много раз, передала Джебу сверток, в который были запакованы купленные в лавке вещи.

Со смешанным чувством смущения и удовольствия Джеб уставился на сверток, затем на шерифа:

– Ну хорошо, если мы не увидимся завтра, я хочу поблагодарить вас за помощь.

Дэниель Гастингс ухмыльнулся.

– Надеюсь, мы еще увидимся, может, вы все же решитесь остаться. Шерману нужны порядочные люди.

Он чуть не сказал «семьи», но решил, что не надо сыпать соль на рану. Возможно, Джеб Уэллз уже остепенился и нашел свою пассию, но шериф не был до конца в этом уверен.

Дэниель смотрел им вслед и думал, что же Дженни приготовила на обед. Его также мучил вопрос, кто из мужчин, сидящих с ней за столиком, ночью будет делить с ней постель.

Ханна наслаждалась номером гостиницы. Ее ничто не тревожило, потому что она знала, что Джеб совсем рядом, в одной из соседних комнат. Она наслаждалась горячей ванной и дорогим мылом. Ее ждало еще одно удовольствие – спокойный сон на чистой и гладкой простыне, но это будет позже. Сейчас она ждала Джеба, когда он постучит и пригласит ее на обед. Но когда раздался стук, она увидела за дверью дежурного администратора.

– Прошу прощения, мадам, – сказал он, – но вас спрашивает его преподобие Солтерс. Он вас ждет в холле.

Ханна была заинтригована и в то же время встревожена. Вряд ли он пришел обвинять ее в недостойном поведении. Но все может быть. Прежде всего, он был человеком духовного сана и, возможно, чувствовал, что одна из тех, кого он взял под свою опеку, предала его доверие, став объектом сплетен.

– Я сейчас спущусь, – медленно выговаривая слова, ответила она, но, выйдя в коридор, поспешила не к лестнице, а направилась прямиком к двери Джеба.

Она легонько постучала, и дверь сразу же распахнулась. Увидев Джеба, Ханна слегка покраснела: он был уже одет, однако его рубашка была нараспашку и влажные волосы на груди и мокрая голова свидетельствовали о том, что он совсем недавно вышел из ванной.