– Она будет счастлива видеть вас.

– Нет, если я позволю вам сильнее разболеться, – пробормотал Рекс, не желая обсуждать графиню или их возможную встречу. Чтобы избежать разговоров о леди Ройс, Рекс убрал нож и занялся поисками чашки. Найдя ее, он налил немного бренди. – Вот, выпейте. Видит Бог, вы это заслужили.

Глотнув, мисс Карвилл закашлялась и осмотрелась.

– Я не в тюрьме?

– Нет.

– Значит, это дурной сон?

– Сожалею, но не могу вам лгать. Вы не оправданы.

Слеза покатилась по ее щеке, и Рекс поспешил добавить:

– Но я этим займусь. Честью клянусь!

Аманда вытерла глаза рукавом просторной рубашки, пахнущей лавандой.

– Ваша мать всегда говорила, что вы благородный человек, которому можно доверять и который говорит правду. Она думает, что вы можете добиться всего, чего хотите.

– Не совсем. – Иначе он сейчас был бы где угодно, хоть в Китае, но не на Гросвенор-сквер. – Но прежде чем нанять адвокатов, вас нужно сначала вылечить. И вымыть. А одежду сжечь, чтобы болезнь не распространялась. – Рекс не упомянул о вшах и блохах.

– Леди Ройс? – спросила Аманда, оглядывая комнату в поисках крестной матери.

– Она в дороге. – Подробности сейчас не важны. – Врач и горячий чай скоро будут.

Служанка должна принести чай.

– Спасибо.

– Если только посыльный сумеет справиться с подносом.

– Горничных нет?

– Нет, пока нет. Надеюсь, что скоро появятся. Я пытался срезать вашу одежду, – объяснил Рекс, показывая нож.

Разве мог призрак еще побледнеть? Мисс Карвилл побелела как полотно. Чтобы отвлечь ее, Рекс решил задать свои вопросы. К черту ее скромность и девичьи страхи. Он должен знать – убила ли она сэра Фредерика.

– Мисс Карвилл, вы должны сказать мне о смерти вашего отчима. Меня не волнует, что вы ответите, если это будет правда. Я в любом случае помогу вам, но я должен услышать это из ваших уст. И поверьте, я узнаю, если вы лжете.

Она открыла рот, будто собираясь заговорить, но потом ее ресницы, затрепетав, опустились, руки упали. Мисс Карвилл снова впала в лихорадочное забытье… или уклонилась от его вопроса.

Глава 5

Рекс выругался. Он проклинал больную – или хитрую? – женщину. Проклинал графиню за просьбу о помощи и отца – за согласие. Но главным образом проклинал собственное тело, бурно отреагировавшее на мисс Карвилл, пока он торопливо срезал с нее лохмотья, стирал грязь, запекшуюся кровь и поспешно опускал длинную ночную рубашку. Черт побери, несмотря на все его поступки и причуды, он все-таки джентльмен! Не любитель подглядывать, не повеса, не похотливый растлитель девиц. Конечно, если верить слухам, мисс Карвилл не девственница, но девственница она или нет, убийца или невиновна в преступлении, нечего на нее глазеть, когда она лежит без сознания. Это позорное нарушение кодекса чести. И все же Рекс не мог не заметить ее высокую, упругую грудь, тонкую талию, плоский живот и длинные красивые ноги. Она была невысокая, но прекрасно сложена. И блондинка.

Он так быстро и сильно дернул вниз просторную ночную рубашку графини, что, кажется, порвал плечо. Мисс Карвилл уже достаточно чистая, и он слишком долго ее рассматривает. Ребра, похоже, у нее целы, а швы на раны наложит врач. Перекатив подопечную на простыню, Рекс до подбородка прикрыл ее одеялом. Теперь он снова мог спокойно дышать.

Рекс собрал лохмотья и собирался выбросить их в коридор, чтобы потом сжечь, когда снова услышал шаги на лестнице. На сей раз Додд привел врача. Дворецкий, не поднимая глаз, пробормотал, что никто из проживающих по соседству леди и служанок не захотел прийти.

– Возможно, доктор знает подходящую женщину. – Рекс с надеждой посмотрел на пожилого мужчину. – Какую-нибудь опытную медсестру, умеющую ухаживать за леди.

Рекс повернулся спиной к кровати, а врач, шумно фыркая, уже осматривал мисс Карвилл.

– Попробую найти какую-нибудь непьющую. Пьянице в доме графиня не обрадуется. Бедняжка!

– У нее действительно серьезные повреждения? И это на самом деле лихорадка?

– Гм… Я имел в виду леди Ройс, а не убийцу. Эта поправится, только и понадобится что отвар ивовой коры от лихорадки, настойка опия от нервов и мазь для всего остального. – Рекс чувствовал уверенность в словах врача, вынимавшего порошки и микстуры, и вздохнул с облегчением. Но тут доктор добавил: – И все-таки это позор. Я так и сказал Додду, когда приехал.

– Что с женщиной благородного происхождения обращались так жестоко?

– Нет, что леди Ройс предается иллюзиям, а я вынужден тратить время на убийцу.

– Спасибо за визит, не нужно присылать медсестру. Мы справимся. Можете послать счет леди Ройс. Всего доброго.

– Гм…

– Как? – не удержался от дерзкого вопроса Додд. – Как вы собираетесь заботиться о женщине? Нынешнего скандала уже достаточно, чтобы погубить доброе имя леди Ройс.

Что толку занимать хорошую должность, если над ним станут смеяться в пабе, который часто посещают его приятели-дворецкие? Как Додд будет получать чаевые от визитеров, если никто не станет ездить к ее светлости?

Рексу самому хотелось хмыкнуть. Черт с ней, с репутацией! Он не допустит, чтобы с мисс Карвилл плохо обращались или оскорбляли. Он сам не мог определить, почему чувствовал себя защитником девушки. Но конечно, не из-за того, что коснулся ее шелковистой кожи, и не потому, что она предстала перед его глазами избитая, оборванная, с обрезанными волосами. Даже вымытая, она имела неаппетитный вид. Нет, Рекс почувствовал удивительный прилив нежности в то мгновение, когда увидел ее в тюрьме. Он мог просто приплатить стражнику, чтобы ее перевели в приличную камеру. Дать денег надзирательнице, чтобы о девушке заботились, кормили, выкупали и позвали врача. Наверное, так и нужно было поступить и оставить ее в тюрьме. Никто, даже его отец, не ждал, что он сделает большее. Рекс приехал в Лондон, чтобы определить вину или невиновность, расследовать убийство, нанять компетентного адвоката. Черт, он не должен нянчить какую-то девицу, которой до петли несколько недель осталось. Рекс смотрел на мисс Карвилл, которая была бледнее полотна, и знал, что у него нет выбора. Это не вопрос долга, галантности или правосудия. Он, и никто другой, должен спасти ее.

– Мисс Карвилл – не ваша забота, – сказал он дворецкому, расправив одеяло. – Найдите кого-нибудь, кто сможет приготовить овсянку или, какую-нибудь еду, подходящую для больной. И найдите мне еще одну бутылку бренди.

Додд на ходу покачал головой.

– Быть бычку на веревочке, – пробормотал он, не заботясь, узнает леди Ройс о Нелл или нет.

Рексу не нужно было видеть цвета, чтобы узнать правду.

Он ждал, пока шаги Додда затихнут внизу в холле, потом, скривившись, посмотрел на оставленные врачом лекарства. Он мог приготовить отвар, отмерить дозу настойки опия, но, черт побери, не намерен снова раздевать мисс Карвилл, чтобы намазать бальзамом ее раны. Он делал то же самое много раз, напомнил он себе. С солдатами. И с лошадьми. Это всего лишь очередной акт милосердия, и ничего больше.

Тогда почему перед его глазами поплыло море красной лжи? Независимо от того, в чем он себя убеждал, Рекс хотел еще раз увидеть прелестное тело мисс Карвилл, надеясь, что она не так хороша, как ему показалось.

Напрасные надежды.

* * *

Наконец прибыл Мерчисон. Камердинер только языком прищелкнул, когда Додд привел его в спальню мисс Карвилл, но, к счастью, ничего не сказал. Верити, радуясь встрече с хозяином, носилась по комнате, потом заинтересовалась мисс Карвилл или мазью на ее лице. Девушка крепко спала. Рекс сумел влить в нее немного жидкого супа, приготовленного истеричной судомойкой, и дать оставленное врачом лекарство. Ее кожа на ощупь стала прохладнее, дыхание – спокойнее, щеки немного порозовели, даже складка между бровей разгладилась.

– До суда она, во всяком случае, доживет. Позовите меня, если она проснется.

Мерчисон разинул рот, но при Додде не осмелился высказаться ни на одном языке.

Воспользовавшись тем, что мисс Карвилл спит, Рекс велел приготовить для него комнаты напротив и поставить в гардеробной койку для Мерчисона. Ему отчаянно нужно вымыться, поесть и дать отдых ноге. И придумать, как найти приличную сиделку, которая останется с больной до приезда графини. Рекс отказывался думать, что леди Ройс, по обыкновению, может пренебречь своими обязанностями. Небо им поможет, а пока должен действовать Мерчисон.

Но камердинер отца был непоколебим. Мадемуазель можно заняться завтра, сейчас его долг – позаботиться о хозяине, которого необходимо привести в приличный вид, подобающий наследнику графского титула. Оставив дверь в комнату мисс Карвилл открытой, Мерчисон пошел в покои напротив распаковывать одежду лорда Рексфорда, пока его светлость принимал ванну. Мундир капитана был в собачьей шерсти, заляпан грязью, супом, кровью мисс Карвилл. Мерчисон надеялся, что это именно ее кровь, чтобы, не дай Бог, сына лорда Ройса тоже не обвинили в убийстве. Взяв мундир, он отправился вниз – чистить и гладить его.

Аманду посетило новое видение. Она плыла на облаке, нет, ее несла вверх большая птица, мягко держа между лапами. Гигантский орел не позволит ей упасть, замерзнуть или проголодаться. Когда птица, согнув шею, посмотрела на нее, Аманда улыбнулась. Она заметила, что у ее крылатого друга сияющие синие глаза, а вовсе не желтые, как она ожидала. Глаза птицы, синие, с черным ободком и густыми черными ресницами, были ярче небес, под которыми они летели. Аманда рассмеялась. У орлов не бывает синих глаз и ресниц, но ведь это мечта. Если бы Аманда захотела, птица могла иметь усы или шрам на щеке. Во всяком случае, она спокойно спала и сейчас мирно просыпалась, наблюдая за проплывающими белыми облаками.

Аманда не хотела, чтобы сон заканчивался, но мать вытирала ей лицо.

– Не три так сильно, мама. Я слишком устала, чтобы встать. У меня голова тяжелая. Можно, я сегодня не пойду в церковь?