– Возможно. – Ариэл в задумчивости прикусила губу. – Надо проверить, так ли это. Как ты думаешь, вам поможет, если я расспрошу Гамильтона о его друзьях?

Шарлотта нерешительно покачала головой:

– Нет. Оставь это Сент-Ивсу. Они же все-таки братья.

– Да, но их отношения трудно назвать дружескими.

– Бакстер несет ответственность за Гамильтона. Он выполнит свой долг.

– Ты так уверенно об этом говоришь.

Шарлотта слабо улыбнулась:

– Да.

Ариэл пристально глядела на сестру.

– Когда я говорила, что меня все это беспокоит, я имела в виду не только убийство Гескетт.

– Что же еще?

– Не пытайся меня провести. Ваше расследование… Но есть еще кое-что, волнующее не меньше, если не больше.

– О чем, скажи на милость, ты говоришь?

– Ты влюблена в мистера Сент-Ивса?

Вопрос застал ее врасплох. У Шарлотты перехватило дыхание. Прошло несколько секунд, прежде чем она пришла в себя.

– Шарлотта?

– Да, – тихо ответила Шарлотта.

– Этого я и боялась, – прошептала Ариэл. – Похоже, ты была права, когда говорила, что он человек опасный.

Время как будто застыло – вернее, оно текло медленно, словно мед из разбитого кувшина. Бакстер видел, как колба с кислотой летит ему навстречу. Он попытался уклониться, но не так-то просто двигаться в вязком расплавленном янтаре. Все, что он мог сделать, – это отвернуться и прикрыть глаза рукой.

Колба ударила ему в плечо. Кислота мгновенно разъела тонкую льняную рубашку. И вот он уже чувствует ее на своей коже – адская, жгучая боль пронизала его тело.

Ему удалось добраться до окна. Внизу шумело и пенилось море. Он прыгнул в непроглядный мрак.

В лаборатории гремели взрывы – комната превратилась в кромешный ад. Но за миг до того, как волны сомкнулись над его головой, он услышал голос Моргана:

– Ты веришь в судьбу, Сент-Ивс?

В следующее мгновение раздался только шум волн, разбивающихся о прибрежные скалы…

Бакстер проснулся. Кровь бешено стучала у него в висках. Спина его была влажная, и он с ужасом подумал, что это кислота.

Он вскочил с дивана и вцепился руками в рубашку. И вдруг понял, что она влажная от пота. В изнеможении опустился на диван и оперся локтями о колени.

Наклонившись вперед, Бакстер несколько раз глубоко, прерывисто вздохнул, пытаясь прийти в себя.

Шум набегающих волн эхом отдавался у него в голове.

«Черт побери, Сент-Ивс. Да что с тобой!» Бакстер снова втянул воздух, приказывая себе успокоиться.

И тут снова раздался грохот, который его разбудил окончательно. Но это уже был не сон и не шум волн – стучали в дверь.

Бакстер медленно поднялся на ноги, провел рукой по волосам и оправил рубашку. Ярость бушевала в нем: он не видел этот сон уже довольно давно и надеялся больше никогда его не увидеть.

– Да откройте же дверь в конце концов!

Бакстер вспомнил, что Ламберта нет. Он вышел из библиотеки, пересек холл и отпер парадную дверь.

На пороге стоял Гамильтон. Скулы его напряглись, а глаза превратились в злобные щелки. Он поднял руку, обтянутую дорогой перчаткой, в которой сжимал смятый листок бумаги.

– Что означает это возмутительное послание?

– Я хотел привлечь твое внимание.

– Как ты смеешь угрожать лишить меня ежемесячных выплат, если я не буду плясать перед тобой на задних лапках? – Гамильтон с досадой ударил элегантным хлыстом по голенищу сапога и прошел в холл. Сняв шляпу с высокой тульей, он швырнул ее на стол. – Ты не имеешь права ограничивать мои доходы. Отец поручил тебе вести мои денежные дела, пока мне не исполнится двадцать пять лет. Но он не имел в виду, что ты положишь мое состояние себе в карман.

– Успокойся. Я не собираюсь лишать тебя наследства. – Бакстер указал ему на дверь библиотеки. – Просто мне нужна от тебя информация, и как можно быстрее. Присаживайся. Чем скорее мы закончим этот разговор, тем быстрее ты отправишься по своим делам.

Гамильтон бросил на него недоверчивый взгляд, шагнул в библиотеку и уселся на стул.

– Ну? – спросил он. – Что тебе угодно знать?

– Сперва я должен показать тебе то, что нашел в одной книге. – Бакстер подошел к столу, взял в руки маленький томик и открыл его на странице с рисунком диаграммы. – Ты когда-нибудь видел что-либо подобное?

Гамильтон бросил нетерпеливый взгляд на картинку. Он уже открыл было рот, чтобы ответить отрицательно, но глаза его расширились от изумления.

– Где, черт возьми, ты это взял?

– Так, ты его узнал. – Бакстер захлопнул книгу. Он оперся о край стола и вперил задумчивый взгляд в разгневанное лицо Гамильтона. – Это как-то связано с твоим клубом, я полагаю?

Гамильтон стиснул рукоятку хлыста.

– Что тебе известно о моем клубе?

– Мне известно, что вы устраиваете там эксперименты с гипнозом. Некоторые называют его опытами Месмера. И что вы используете при этом ритуалы древних алхимиков и наркотические курения.

Гамильтон вскочил на ноги.

– Как ты об этом узнал?

Бакстер пожал плечами:

– У меня есть свои источники информации.

– Ты не имеешь права шпионить за мной. Я же сказал тебе: то, чем я занимаюсь в своем клубе, тебя не касается.

– Ты, конечно, удивишься, но я абсолютно с тобой согласен.

– Тогда к чему весь этот разговор?

Бакстер задумчиво вертел в руках книгу.

– А к тому, что этот рисунок, который я тебе показал, как две капли воды похож на тот, что обнаружили в альбоме Друсиллы Гескетт.

Гамильтон оторопел.

– Ты говоришь о миссис Гескетт, которую недавно нашли убитой в собственном доме?

– Да. Буду с тобой откровенным, Гамильтон. Вероятно, один из членов вашего клуба замешан в смерти Друсиллы Гескетт.

– Ты не можешь этого знать наверняка! – вспылил Гамильтон. – Как ты смеешь кого-то подозревать?

– Я никого не подозреваю, а лишь пытаюсь предупредить тебя, что это возможно, вот и все.

– С меня довольно. Не собираюсь больше выслушивать этот бред. – Гамильтон решительно направился к двери. – Не смей вмешиваться в мои дела – я этого не потерплю. Пусть я и не распоряжаюсь пока состоянием, но я все-таки граф Эшертон. И не желаю мириться с причудами какого-то внебрачного сына.

Бакстер не двинулся с места. На лице его не отразилось ни тени эмоций – это искусство скрывать свои истинные чувства он оттачивал всю жизнь.

– У меня к вам еще одно дело, милорд.

Гамильтон вспыхнул в ответ на ледяную вежливость Бакстера.

– Я не намерен больше отвечать на твои дурацкие вопросы.

– Это очень простой вопрос, – спокойно промолвил Бакстер. – Как давно ты знаешь Джулиану Пост?

– Пост? – Гамильтон нахмурился. – Я не знаю никого с подобной фамилией. – Он поднял хлыст. – И предупреждаю тебя, Сент-Ивс, не суй нос в мои дела, ясно?

– Я прекрасно тебя понимаю. И отец тебя понимал не хуже. – Бакстер криво усмехнулся. – Он всегда говорил, что ты унаследовал его характер.

Гамильтон стиснул зубы. Он выглядел немного смущенным – казалось, не ожидал столь кроткого ответа на свою дерзость. Бакстер готов был поклясться, что он хочет еще что-то сказать, но вместо этого развернулся и двинулся к двери.

Бакстеру вспомнились слова Шарлотты: «Если убийца находится среди посетителей клуба „Зеленый стол“, тогда твоему брату грозит опасность».

И тут же другой голос, на этот раз голос отца, эхом отозвался в мозгу: «Ты присмотришь за своим братом. Ему требуется опека, пока он не повзрослеет. Мальчик так похож на меня в юности. Так же горяч и безрассуден. Проследи, чтобы он ненароком не свернул себе шею, Бакстер».

– Гамильтон!

– Ну что еще? – Гамильтон сердито воззрился на него, остановившись на пороге.

– Ты прав, я не должен вмешиваться в твои дела. – Бакстер помолчал, тщательно подбирая слова. – Но ради своей матери и ради титула, который передал тебе отец, прошу тебя, соблюдай осторожность. Будет очень жаль, если ты окажешься в фамильном склепе прежде, чем у тебя появится наследник.

– Уверяю тебя, в «Зеленом столе» мне не грозит никакая опасность. Ты просто пытаешься посеять во мне сомнения и поссорить меня с друзьями. Как это мелочно и гадко с твоей стороны!

– Ты действительно так считаешь?

– Не думаешь ли ты, что я поверю, будто ты заботишься о моем благополучии?

– А почему бы и нет? – Бакстер тонко улыбнулся. – По крайней мере когда ты имеешь дело со мной, то можешь быть уверен, что я не плету против тебя интриг. Посуди сам, если ты свернешь себе шею, графский титул ко мне все равно не перейдет. Его унаследует наш дальний родственник – чрезвычайно неприятный кузен из Нортумберленда.

– Держу пари, ты при любых обстоятельствах найдешь способ запустить руку в мои деньги. – Гамильтон вылетел в холл, схватил шляпу со стола и взялся за ручку парадной двери. – Где твой дворецкий, черт бы его побрал? Неужели и он уволился? Не понимаю, почему ты не можешь заставить свою прислугу… – Распахнув дверь, он осекся на полуслове. – Прошу прощения, мисс Аркендейл.

– Лорд Эшертон, – почтительно пробормотала Шарлотта.

Услышав ее голос, Бакстер нахмурился. Он вышел из библиотеки и, подойдя к парадной двери, увидел, как Шарлотта снова присела в изящном реверансе.

Бакстера охватило тревожное чувство. На ней были зеленая с белым накидка и платье, отороченное зеленой бархатной лентой. Соломенная шляпка с зелеными ленточками выгодно оттеняла изумрудный блеск ее глаз. Маленькие темно-рыжие кудряшки обрамляли лоб и задорно подрагивали у висков.

– Шарлотта. – Он шагнул было к ней и тут заметил у ворот наемный экипаж. – Какого черта ты здесь делаешь? И почему одна? Тебе следовало взять с собой экономку или сестру. Не смей больше появляться на улице без сопровождения.

Гамильтон насмешливо вытаращил на него глаза.

– Нечего сказать, любезный ты хозяин, Сент-Ивс. Мог бы быть и повежливее со своей невестой.

Бакстер стиснул зубы. Его гость, без сомнения, прав.