Татьяна Герцик - Научный эксперимент

– А почему не сейчас?

– Потому что деньги нужны. Вдруг придется от мамы отделяться.

Милена вмиг насторожилась.

– Почему?

Он отметил перемену ее настроения. Вообще он чувствовал ее так, будто давным-давно был с ней знаком. Вот и сейчас вмиг понял, что ее взволновали его потенциальные на нее виды. И не слишком радостно взволновали. Похоже, этот нахрапистый Витек в принципе отвратил ее от мыслей о возможном изменении семейного статуса. Пришлось снова выкручиваться:

– Мама у меня еще молодая, красивая очень. В любой момент может замуж выйти. А мешаться под ногами молодоженов грех. Вот и хочу слинять. Как только что-нибудь почую.

– А почему она до сих пор замуж не вышла?

– Я мешал.

Это была явная ложь, мама бы и не подумала спросить у него не то что разрешения, а даже совета. Она просто привела бы своего избранника домой и объявила: «Познакомьтесь, это мой сын, а это мой муж». И никому бы в голову не пришло сказать хоть слово против.

Но Милена не была знакома с Анастасией Викторовной, поэтому приняла его слова за чистую монету.

– Да, мамы, они такие, – явно примерила его слова на свою мать.

Денис порадовался. И мама неэмансипированная, и семья очень даже полная, аж два брата в наличии, не считая папеньки. Наверняка его задержки на работе и долгое сиденье за компом ее раздражать не будут. Девочки из таких семей на вес золота. Недаром Витек так старательно окучивает ее вот уже столько лет. Но он постарается, чтоб у того ничего не вышло.

Денис оглянулся. Витек следил на ними ревнивыми злыми глазами. Денис ему насмешливо подмигнул и предложил Милене:

– Давай мы от этих навязчивых спутников сбежим!

Она весело согласилась:

– Давай. А как?

– Видишь, к остановке автобус подходит? Мы не спеша идем мимо, якобы не обращая внимания. А едва дверцы начинают закрываться, запрыгиваем в него и уезжаем.

– Так мы аварию можем спровоцировать! – Милена протестующее положила руку на его рукав.

Он ласково пожал ей руку и заявил:

– Не бойся, все будет в абажуре! – рядом с ней у него отчего-то появилось бесшабашное мальчишеское настроение.

Она хотела воспротивиться, говоря, что они взрослые люди, но он, неторопливо подведя ее к автобусу, в последний момент запихнул ее внутрь, запрыгнул сам и с чувством законного удовлетворения помахал ручкой не успевшим за ними соглядатаям.

– И что теперь? – с неудовольствием спросила его Милена, обеспокоенно глядя на грозившего ей кулаком братца.

– А теперь мы будем уходить от погони, как в лихом боевике, – изложил он план дальнейших действий, чувствуя возрастающий азарт в крови. – Витек будет дураком, если не поймает тачку и не кинется за нами.

– У него машина есть, – осторожная Милена не понимала его запала. – Он наверняка на ней приехал.

– Он к машине не успеет. Так что однозначно они уже шпарят на нами на такси. Поэтому мы сейчас выскакиваем и пересаживаемся на что-нибудь другое. Вот смотри, перед нами едет троллейбус. Прыгаем в него!

Едва автобус затормозил на остановке, Денис выдернул Милену, промчался с ней до закрывающего двери троллейбуса и заскочил внутрь.

– Классно! Но для полноты успеха мы сейчас выйдем снова и скроемся в павильончике.

Не успел троллейбус затормозить, они выскочили из него и спрятались в стоящем на остановке торговом павильоне. Денис посмотрел в небольшое окошко под самым потолком и радостно потер руки.

– Вон наши шпионы на тачке гонят за троллейбусом! Но уже на следующей остановке они усекут, что промахнулись и вернутся. Поэтому мы сейчас во весь дух бежим на другую сторону!

Едва загорелся зеленый, они рванули на противоположную сторону развязки. Денис взмахнул рукой, перед ними затормозило такси. Он усадил девушку на заднее сиденье, сел рядом и велел:

– Прямо и направо! И поскорее! Мы опаздываем!

Привычный ко всему таксист только плечами пожал и рванул прямо по дороге.

– Так куда мы опаздываем, Мила? – уточнил Денис у девушки.

– Давай в городской парк съездим? Я там так давно не была. Хочется в комнату смеха сходить. – Милена раскраснелась и развеселилась от быстрого бега. – И, пожалуйста, не называй меня Милой. Мне это ужасно не нравится. Почти как корова Милка. Или просто милка, как в частушках.

– У тебя очень красивое имя, – серьезно заверил ее Денис. – И очень редкое.

– Что, Ирину наслушался? Цитируешь дословно, – захихикала Милена.

– Мы же на одном языке говорим. Но я могу и на другом сказать. Хочешь?

– А на каком? – Милене стало интересно.

– А какой ты знаешь? Чтоб ты могла понять.

– Ты переведешь.

– Можно любую абракадабру ляпнуть тому, кто не может проверить. Так что лучше давай на том, который ты знаешь.

Она заинтересовалась.

– А сколько ты вообще языков знаешь?

А вот это был вопрос на засыпку. Сколько языков может знать обычный рабочий парень? Сколько он знал таких парней, ни один из них себя знанием иностранных языков не отягощал.

– Немного. Ну так на каком?

– Лучше на латыни. Я ее, пожалуй, лучше всех знаю.

Денис откинул голову и захохотал.

– Прокол! Латынь я не знаю. А в школе ты какой учила?

– Французский. И не учила, а так, мимо проходила. У нас учителя менялись так часто, что едва-едва привыкнешь к одному, уже приходилось привыкать к другому. Так что нам не до французского было. Мы с учителями взаимопонимание налаживали.

– Понятно. Но я все-таки скажу. – И он быстро произнес длинную французскую фразу.

– Ага! – она медленно соображала. – Значит, так: ваше имя самое красивое из всех имен. Так?

– Верно! – не удержавшись, он чмокнул ее в нос и тут же отшатнулся. – Ты только не кусайся, ладно? – перевел он в шутку свой спонтанный порыв.

– Ладно, не буду. Но и ты больше так не делай. – Взгляд у нее стал встревоженным. – Я не люблю всякие сюси-муси.

– Надоело?

Она пожала плечами, не желая отвечать. Денис мысленно пообещал Витьку встретиться с ним и поговорить по-мужски. Пара заломов должны были привести его если не в ум, то в разум уж точно.

Водитель затормозил возле парка.

– Приехали! – и лукаво подмигнул Денису.

Тот расплатился и помог выйти Милене. Таксист укатил, а она озадаченно спросила у спутника:

– Слушай, а когда это ты ему адрес сказал?

– Я и не говорил. Он сам все слышал. Не видела, что ли, как он ушками туда-сюда водил? Все слышал, все видел. Правда, был несколько разочарован.

– Мало заплатили?

– Сколько набежало по счетчику, столько и заплатил. Нет, разочарован он нашим слишком скромным поведением. Он-то надеялся, что мы лобызаться примемся на заднем-то сиденьи. Для интима все же условия созданы.

– Ну, ты же меня поцеловал.

Денис расхохотался и повлек ее в парк.

– Милена, ты хоть раз по-настоящему целовалась?

Она замкнулась и нахмурилась. Он посерьезнел и зло пообещал:

– Я Витьку морду все-таки набью. Уж очень хочется.

– За что? – она не поняла его запала.

– За ненужные поцелуйчики. И не говори мне, что поцелуи тебе обрыдли, потому что ты мексиканских сериалов пересмотрела. Ты их, кстати, смотришь?

– У нас к телевизору не пробиться, я тебе уже говорила. У родителей в спальне маленький есть, но маме его смотреть не дает папа. Он по нему все новости смотрит и футбол. А большой стоит в общей комнате. Там то Влад спит, то Славка.

Они уже подошли к комнате смеха. Денис купил билеты, игнорируя протянутую ею половину денег, истраченных им на такси и билеты.

– Ты во мне комплекс неполноценности воспитываешь, право слово, – не вытерпел и высказал-таки ей свое возмущение. – Что я за мужчина, если за свою спутницу какие-то жалкие копейки заплатить не могу? Так что давай это прекращай уже. Чай мы в России-матушке, а не в Гейропе.

Не давая ей возразить, завел внутрь комнаты смеха и только тогда спросил:

– Братья Влад и Славка? Владислав и Станислав? Я правильно понял?

– Ага. Ты вообще догадливый.

Он не ответил, любуясь собой в странном кривом зеркале. Верх был почти нормальный, симпатичный такой, а вот ножки оказались короткими жутко и тоненькими-тоненькими. Он подергал сначала одной ногой, потом другой. Уродец в зеркале почему-то дрыгал вовсе не теми ногами, что он.

– Хорош! И для чего в ужастиках снимается столько статистов? Достаточно завести пару зеркал, и толпа уродцев обеспечена.

– Они слишком смешные, – не согласилась с ним Милена. – Ничего в них страшного нет. Они очень даже милые.

– Это ты очень милая, а я вовсе даже и не милый. – И Денис, встав у зеркала, в котором вместо его одного оказалось пятеро раскоряченных коротконогих мужичков, сердито порычал в подтверждение своих слов.

Милена покатилась со смеху.

– Извини, – вытирая глаза, повернулась к нему. – Знаю, что это все по-детски и недостойно взрослых людей, но порой так хочется быть просто маленькой и ни за что не отвечать. Тебе это знакомо?

Он взял ее руки в свои.

– Еще как! Но ты, похоже, просто устала. Учеба, работа, да еще дел по хозяйству немеряно? Небось, сегодня весь день у плиты простояла?

Она замялась. И как он все угадывает? Он ждал ответа, не выпуская ее рук. Пришлось сказать:

– Мама загрипповала, вот мне и пришлось ее заменить. А в нашей семье готовить нужно на троих здоровенных мужчин. Конечно, немного устала.

– Тебе небось и поспать не пришлось? Сразу с работы за плиту?

– Нет, я до двенадцати спала.

– То есть в девять ты пришла, и до двенадцати спала? Аж целых три часа?! И не совестно твоим мужикам? Почему они-то ничего для себя приготовить не в состоянии?

– А ты умеешь? – она недоверчиво усмехнулась.

– Умею, представь себе. Не желаю сидеть голодом, когда мамы дома нет. Бездельники зрелище убогое.

– Понимаешь, – Милена развела руки, освобождаясь от его ладоней. – У меня дедушка, папин отец, старовер. И у них разделение труда на мужской и женский очень строгое. Так вот готовка – это женское дело. Ну и папа придерживается такого же мнения. И братья.