Лизе и Николаю преподнесли множество подарков, не уместившихся на специально отведенном для них столе. Как ни странно, больше всего Лизе понравилась старинная подзорная труба, которую вручил Николаю один из его сослуживцев. Деревянный корпус трубы был украшен позеленевшей от времени медью. Лиза украдкой, когда никто не видел, провела рукой по ее гладкой поверхности и подумала о моряках, когда-то напряженно смотревших в эту трубу на очертания неведомой земли. Россия, куда Лизе в скором времени предстояло вернуться, казалась ей сейчас далекой и незнакомой землей.

Гости разошлись уже под утро, наконец-то они остались одни. Уставшие, еще не снявшие свадебных нарядов, молодожены сидели в гостиной.

— Тебя пугает возвращение домой? — спросил Николай, обнимая жену.

— Я и сама теперь не знаю, где мой дом, — задумчиво ответила Лиза. — Ты родился и вырос в Каракасе. Учился здесь. Тебе всю жизнь рассказывали о России, ты мечтал о ней, как о земле обетованной. Для тебя она — миф. Реальной России ты не знаешь. Не видел ни бедности, ни скуки и запустения маленьких городков. Еще неизвестно, сможешь ли ты там жить.

— Ты мне поможешь.

— Попробую, только я сама не знаю, как мне там будет теперь. Сейчас я вспоминаю свою жизнь в России словно сон. Или, наоборот, мои безумные приключения в Венесуэле были сном, а теперь мне предстоит проснуться.

— Я думаю, сейчас самое время заснуть, — улыбнулся Николай и, нежно обнимая жену, повел ее в спальню. — Не забывай, сегодня наша первая брачная ночь.

— Ты смеешься надо мной? — Лиза подняла глаза на Николая. — Может, ты еще собираешься по старинному обычаю вывесить утром простыню на забор?

— Нет, — Николай покачал головой. — Я хочу соблюсти другой обычай.

Они подошли к спальне. Раньше это была одна из комнат для гостей. Николай сдал в аренду свою квартиру. Он решил, что до отъезда они поживут в доме князя. Незадолго до свадьбы он купил и перевез в дом новую светлую мебель и очень красивые светильники в виде ирисов на витых стеблях.

— Зачем это? — удивлялась Лиза. — Ведь мы же скоро уезжаем.

— Ничего, зато до отъезда будем наслаждаться красивой обстановкой. А потом агент подыщет нам подходящих жильцов, какую-нибудь семейную пару. Эта мебель им пригодится.

В спальне Николай спросил Лизу:

— Ты, кажется, собиралась принять душ?

— Что ты задумал? — Лиза с подозрением посмотрела на него.

— Иди в душ, потом увидишь.

Лиза вышла из ванной, в изумлении замерла на пороге комнаты. Спальня была освещена множеством горящих свечей. Николай расставил их повсюду: на ночном столике, в изголовье кровати, даже на полу. Комната утопала в аромате цветов. Лизе показалось, что все подаренные им цветы Николай перенес сюда.

— Что это? — спросила Лиза.

— Сейчас узнаешь, — ответил Николай и вплотную подошел к жене.

Властным движением он снял с нее легкий кружевной халатик, потом разделся сам. Они стояли друг перед другом, молодые, обнаженные, очень красивые.

— Прошу, — и Николай усадил Лизу на пол среди цветов и свечей.

— Что ты затеял? — недоумевала Лиза. — Похоже на какой-то языческий обряд.

— Ну тогда это должно тебе понравиться. Ведь ты же сама любишь всякие колдовские штучки. Вот и с амулетом своим расстаться не можешь. Я сейчас буду тебя околдовывать. Для начала выпей этого приворотного зелья, — он протянул Лизе бокал, наполненный густой полупрозрачной жидкостью.

Лиза с опаской сделала глоток.

— Но это же коктейль «Малибу», — засмеялась она, — я уж боялась, что ты и вправду подсунешь мне какую-нибудь колдовскую смесь.

— Ничего, — важно ответил Николай, — я заговорил этот напиток.

— А ты не будешь пить?

— Ладно, придется нарушить ритуал. Так уж и быть, выпью с тобой, — он тоже поднял бокал.

Лизе очень нравился сладкий и душистый вкус этого коктейля. Незаметно для себя она выпила довольно много. Пьянящее тепло наполнило ее тело. Больше всего сейчас ей хотелось бы опуститься на пол, покрытый ковром свежих цветов. А еще лучше — оказаться в объятиях молодого обнаженного красавца, который по странному распоряжению судьбы только что стал ее мужем. Но Николай не спешил предаться любви.

— Сейчас я буду тебя гипнотизировать, — заявил он.

Взяв в руку свечу в старинном бронзовом подсвечнике, он поднес ее к лицу Лизы. Оно таинственно мерцало в теплом пляшущем свете. Потемневшими глазами, в которых отражались язычки пламени, Лиза смотрела на Николая. Он словно приковал к себе ее взгляд. Она не могла отвести глаз от его обнаженной мускулистой груди, сильных рук, красивой линии шеи. Как зачарованная она прикоснулась было ладонью к его плечу, но Николай перехватил ее руку.

— Сиди спокойно и внимай! — взволнованно произнес он. — С этого дня я единственный существующий для тебя мужчина. Ты забудешь всех, кого встречала до меня. Они просто приснились тебе в дурном и глупом сне. Проснись! Только теперь ты начинаешь жить. Ты уже любишь мое тело, мой ум. Ты боишься полюбить мою душу, но твой страх скоро пройдет, — Николай с неожиданным вдохновением повторял текст, который вручила ему Руби. Правда, его пришлось переложить на современный язык. — Мы будем счастливы, нас ждут чудесные и увлекательные события. Я никогда не оставлю тебя, я никогда не стану считать, что мои дела важнее твоих. Запомни, ты любима и свободна!

Словно завороженная слушала Лиза эти слова. Николаю удалось понять то, что ей действительно нужно. Любовь и свобода — вот две половинки, из которых состоит ее счастье. Как она сама раньше этого не понимала! Лизу переполняло чувство благодарности и доверия к Николаю. Она не знала, что сказать ему. Вряд ли она найдет для него такие же прекрасные слова. Она просто вплотную приблизила к нему лицо и нашла губами его губы. Когда они любили друг друга, Лиза сквозь полуприкрытые веки различала мерцание свечей и вдыхала волшебный аромат цветов.

3

Самолет, коснувшись земли, слегка подпрыгнул и, замедляя ход, помчался по летному полю. В здании аэропорта их встречал представитель фирмы, которую Николай уже открыл в Москве. Лиза о своем приезде не сообщила никому.

— Зачем? Я три года ни с кем не переписывалась, меня, наверное, уже все забыли, — сказала она, — тем более что возвращаюсь я другим человеком. Меня никто и не узнает.

— Мне это трудно понять, — ответил Николай, — но поступай как знаешь.

Лиза ступила на родную землю, где прожила до двадцати лет, с таким чувством, словно она здесь впервые. Странно было слышать повсюду русскую речь. То и дело Лиза оглядывалась с мыслью: «Надо же, русские!», а потом вспоминала, что она дома, в России.

Потрясением номер два оказался снег. В Венесуэле, где разницы между зимой и летом почти не было никакой, она вспоминала о русских морозах как о чем-то сказочном и нереальном. Они вылетели в Россию в начале декабря и благодаря предусмотрительности Николая запаслись теплой одеждой, но Лиза до последнего момента не верила, что придется ею воспользоваться.

В здании аэропорта царило искусственное тепло. Молодой человек, встретивший их, вежливо представился:

— Дмитрий! — И тут же обратился к Лизе по-английски: — Вам нужно тепло одеться, на улице — минус десять.

— Я говорю по-русски, — рассеянно ответила Лиза, не отрывая глаз от заснеженного пространства за окном.

— О, это очень приятно, — расплылся в улыбке Дмитрий, — где вы так хорошо выучили русский язык?

— В детском саду и школе, — ответил за нее Николай, — моя жена — русская. Более того, она всю жизнь прожила в России. Так что в трудных для меня случаях она всегда поможет мне советом.

Дмитрий с удивлением посмотрел на Лизу. Николай нанял его через посредническое агентство, и Дмитрий впервые видел своего шефа. Он недоумевал, каким образом тот мог привезти из Венесуэлы русскую жену. Впрочем, это не его дело, решил он и повел Лизу и Николая к машине. Одевшись, они вышли на улицу. Мороз цепкими пальцами сразу же схватил их за лица.

— Ого, я, честно говоря, не думал, что будет так холодно! — воскликнул Николай. — Я бывал в Европе на Рождество, но там температура не опускалась ниже нуля и дамы ходили в туфельках и шубках нараспашку.

— Да, в России в туфельках зимой не походишь, — улыбнулась Лиза и сразу же вспомнила, как скрипел снег под ее валенками, когда она темным морозным утром шла в школу.

Дмитрий усадил их в «Мерседес», той же модели, что был у Николая в Каракасе, только угольно-черного цвета.

— Надо будет поменять его на белый, — шепнул Лизе Николай.

Шофер, чей толстый затылок заслонял перед Лизой ветровое окно, быстро тронул с места.

— Я заказал для вас номер в гостинице «Палас-отель». Это на Тверской, в самом центре города. Надеюсь, вам понравится. Мы уже подобрали вам квартиру, тоже в центре, из четырех комнат. Там уже сделан ремонт по высшему разряду. Когда вы отдохнете, можно будет съездить посмотреть.

Из окна автомобиля Лиза с удивлением разглядывала и не узнавала город. Москва очень изменилась. Особенно это бросилось в глаза, когда они въехали в центр. Отреставрированные старинные особняки, дома в лесах, множество рекламы, яркие вывески с надписями по-английски. Ей даже показалось, что люди стали выглядеть гораздо лучше, наряднее.

— За кого он меня принимает? — возмутился Николай, когда они остались одни в гостиничном номере. — Зачем нам номер люкс в одном из самых дорогих отелей города? Я богатый человек, но не настолько, чтобы бросать деньги на ветер. Завтра же переедем в квартиру, которую он для нас снял. Даже если там нет мебели.

— Вот уж не думала, что ты такой скупердяй! — Лиза удивленно посмотрела на мужа.