— А у тебя уже кто-нибудь есть? Ты такая симпатичная.

— За мной ухаживает один, — смутилась Аня, — местный парень, но он мне не очень нравится, вернее, я боюсь, что он будет изменять мне, как это случилось с тобой. Я бы хотела, — мечтательно добавила она, — встречаться с племянником Петра Николаевича. Он такой замечательный!

Лиза с улыбкой слушала Аню. Но как ни развлекали ее откровения юной горничной, Лиза не смогла сдержать зевоту.

— Ой, — спохватилась Аня, — я совсем тебя замучила! Все, ухожу, спокойной ночи. До завтра.

4

Оставшись одна, Лиза с наслаждением вытянулась на кровати. У нее было совершенно чудесное настроение. Ветер тихонько колыхал занавеску, в открытое окно проникал пряный запах цветущих растений. Лиза погасила верхний свет и зажгла небольшой ночник, стоящий на столике рядом с кроватью. Лежа в уютном полумраке, она вдруг поняла, что у нее никогда не было своей комнаты. Она всегда делила жилище с его хозяином. А тут у нее появился свой уголок в доме, где ей, кажется, были только рады.

«Итак, — Лиза попыталась собраться с мыслями и понять, что же с ней случилось, и чем она располагает на сегодняшний день, — я сбежала от очередного мужа. Фактически, финал второго замужества полностью повторяет финал первого. Если не считать, конечно, смены декораций. У меня опять нет денег, нет постоянного жилья. Нет у меня и профессии. Что делают героини романов на моем месте? Ищут себе очередного поклонника, который бы решил все их проблемы. Я тоже отчасти стояла на таком пути, но ничего хорошего из этого не вышло. Либо этот путь не для меня, либо мне просто не везло. Дон Рафаэль договорился, что я буду сиделкой у хозяина дома, мне даже будут что-то платить. Но это временно. Профессия — вот что мне необходимо. К счастью, я знаю, кем хочу быть, и паспорт венесуэльский у меня есть. Надо расспросить Аню, сложно ли здесь получить медицинское образование. Короче, — твердо сказала себе Лиза, — больше не распускаться! В жизни любого человека есть масса возможностей, найти выход и решить свои проблемы».

Следующим утром ее никто не будил, и Лиза проснулась очень поздно. Ей снилось что-то очень приятное. Очнувшись с улыбкой на губах, она долго силилась вспомнить, что же так обрадовало ее во сне? Но потом решила, что реальность радует ее теперь не меньше, и вскочила с кровати.

Она спустилась вниз. В гостиной никого не было, в доме стояла светлая утренняя тишина. Лиза прошла на кухню, где ее радостно приветствовала Аня.

— Долго же ты сегодня спала, мы решили тебя не будить. Садись завтракать.

— А ты живешь в этом доме постоянно? — спросила ее Лиза. — Где твои родители?

— У нас дом недалеко от Каракаса. Вообще-то я раньше сюда приезжала, но теперь, когда Петр Николаевич заболел, меня попросили пожить здесь. Но ты не думай, что я собираюсь всю жизнь проработать горничной. Я просто зарабатываю себе деньги на учебу.

— А кем ты хочешь быть?

— Юристом, — твердо ответила девушка, — правда, многие говорят, что это не женская профессия, но я хотела бы стать адвокатом. Чтобы защищать тех, кто попадает в тюрьму по ложному обвинению.

«Кто бы мог подумать, — удивилась Лиза, — что у этой забавной девушки такие серьезные планы».

Лиза допивала кофе, когда на кухне появилась Елена.

— О, наша гостья уже встала! Доброе утро, Лиза. Тебя хочет видеть Петр Николаевич.

Лиза, робея, последовала за Еленой. Они вошли в уже знакомую Лизе комнатку, где дон Рафаэль учил Лизу готовить лекарства, а оттуда Елена пропустила Лизу в спальню хозяина. Первое, что поразило Лизу, — это обилие старинных икон в тяжелых серебряных окладах. Их освещал мерцающий огонек лампадки. Лицом к иконам на узкой кровати лежал старик. Он смотрел на Лизу светлым взглядом глубоко запавших глаз. Девушка сразу поняла, что этот человек тяжело болен. Болезнь наложила отпечаток и на комнату: столик рядом с кроватью был заставлен лекарствами, сквозь задернутые занавески проникал приглушенный свет. Но тем не менее атмосфера здесь не была тягостной. От старого, больного человека, лежащего на кровати, исходила светлая сила. Здесь не витал дух безысходности.

— Здравствуй, Лиза, — произнес Петр Николаевич тихим голосом, — садись. Я рад, что судьба привела тебя в мой дом. Расскажи мне о себе.

— Хорошо, только сначала я приготовлю вам лекарство.

Елена оставила их. Лиза напоила больного отваром трав, которые еще хранили запах горной поляны. Потом она присела на стул около кровати Петра Николаевича. Он внимательно слушал ее, ничему не удивляясь.

С этих пор Лиза несколько раз в день заходила в комнату к Петру Николаевичу, поила его лекарствами, иногда они разговаривали. Но больше всего ей нравилось просто сидеть рядом с пожилым князем. Он относился к тому редкому типу людей, с которыми молчать было так же хорошо, как и беседовать. От него исходили удивительная внутренняя гармония и душевное тепло.

Лиза постепенно втягивалась в атмосферу этого дома. Здесь всегда было тихо и спокойно. Лиза по-настоящему отдыхала душой. Она чувствовала, что ее присутствие никого не тяготит, наоборот, Лизе всячески давали понять, как признательны ей за помощь князю. Постоянно в доме жили сам хозяин и Аня, которая занималась уборкой и выполняла мелкие поручения. Елена и Марья Степановна часто навещали Петра Николаевича. Каждый день приходила кухарка Роза, пожилая венесуэлка. Ей пришлось в совершенстве изучить все тонкости русской кухни. Елена рассказала Лизе, что раньше здесь жила русская кухарка, которая, состарившись, ушла в дом престарелых при русском монастыре. Роза с видом знатока выбирала на рынке продукты, из которых потом готовила русские блюда так, словно она родилась не в доме, крытом пальмовыми листьями, а где-нибудь в заснеженной деревушке в семье потомственных поваров.

С каждым днем Петру Николаевичу становилось лучше. Он уже вставал, а вечерами, когда спадала жара, князь выходил из дома и сидел на лавочке в саду. Был он высок, худощав, с коротко стриженными седыми волосами. На его узком бледном лице выделялись глаза, не утратившие яркой голубизны.

Во дворе было устроено что-то вроде беседки, где Петр Николаевич любил пить чай. Часто он приглашал Лизу составить ему компанию.

— Лиза, позволь мне задать тебе вопрос не очень деликатного свойства, — произнес он однажды.

Лизу всегда удивляла его манера вести беседу. Ее сверстники и даже люди поколения ее родителей так уже не говорили.

— Скажи мне, грамотно ли ты пишешь? — спросил князь.

— Да. У меня была пятерка в школе по русскому. А почему вы спрашиваете? — удивилась Лиза. — Вам надо что-то написать?

— Видишь ли, мы все учились русскому языку кое-как. Я не в ладах с современной орфографией. А те, кто моложе меня, вряд ли способны написать фразу без ошибок. Мы считаем русский родным языком, но большинство из нас выросло на чужбине, а не в России. И я, и мои друзья привыкли иметь дело с документами и книгами на испанском и английском языках. Наша Аня, например, по-русски писать не умеет и читает с трудом.

Я прожил долгую и интересную жизнь. Как сказал старший Рерих, «пора собираться в дорогу». Я знаю, мне отпущено немного, но меня это совсем не пугает, — спокойным, негромким голосом говорил князь. — Меня смущает лишь одно обстоятельство. Было бы бесконечно жаль, если бы история моей семьи бесследно ушла вместе со мной. Уже давно я собираюсь написать мемуары. А теперь, когда Всевышним определен мой срок, нельзя больше откладывать. Я бы хотел просить тебя о помощи. Ты единственная из нас — носитель живого, современного русского языка. У тебя хорошая речь, видно, что ты начитанна. Полагаю, ты вполне способна грамотно записать мои воспоминания.

— Но ведь я совсем необразованный человек, — испугалась ответственности Лиза, — кроме школы, я почти нигде не училась, только год в медучилище, и еще окончила курсы, где учили работать на компьютере.

— Вот как! Но это же великолепно! — обрадовался Петр Николаевич. — Раз ты умеешь работать на компьютере, это сильно упрощает нам дело. Я попрошу своего племянника привезти сюда компьютер. Ты еще не знакома с Колей, он сейчас в Сан-Франциско, на конференции архитекторов-реставраторов. Думаю, со следующей недели мы сможем приступить к работе.

5

Николай появился примерно через неделю. Лиза и Петр Николаевич сидели после завтрака в гостиной, и старик показывал девушке альбом с семейными фотографиями. Он вручил Лизе тяжелую книгу в кожаном переплете с медными, позеленевшими от времени застежками. Лиза переворачивала плотные страницы из пожелтевшего картона и со странным, почти трепетным чувством вглядывалась в лица дам в белых широкополых шляпах, их мужей в цилиндрах или без них, с блестящими волосами, тщательно разделенными ниточкой пробора.

— Взгляни, Лиза, вот это князь Меньшиков — мой дед.

С фотографии на Лизу смотрел пожилой статный господин в белом военном мундире с пышными седыми усами.

— А кстати, вы знаете, Петр Николаевич, — улыбнулась Лиза, — моя девичья фамилия Меньшикова.

— Неужели! Не родственница ли ты наша?

— Вряд ли. Я из простых. У нас в роду нет дворян, одни крестьяне из Вологодской области.

— Может быть, ваша семья получила свою фамилию по названию поместья моих предков. Кажется, в Вологодской губернии у них были деревни. Но сейчас, — вздохнул старик, — этого уже не узнать. Разве только заняться специальным исследованием твоей родословной.

— Мне это ни к чему, — грустно произнесла Лиза, — конечно, хорошо, когда человек знает свои корни. Но я даже своих родителей не знала, а вы говорите о предках.

— Фотографии разглядываете? — раздался молодой веселый голос, в комнату стремительно вошел молодой человек. — Все, как всегда. Как будто я никуда и не уезжал.